Реальность #1. Он контролирует вас.

Однажды мой клиент Глен пришел на встречу своей группы раздраженным и нервным. Он говорил порывисто:

Хэрриет начала на меня орать в пятницу вечером и сказала, что она скоро съедет. Потом она исчезла на все выходные, и забрала с собой моего двухлетнего сына. Она меня по-настоящему обидела. Я решил обидеть ее тоже, и искал что-то важное для нее, чтобы она почувствовала, каково это, когда тебя обижают. Она целую неделю работала над рефератом, потратила на него много часов и должна была сдавать в понедельник. Она оставила реферат на комоде, он там лежал и словно напрашивался. Я изорвал его на мааааленькие кусочки. Потом я еще порвал несколько фотографий, где мы все втроем, и сложил все это красивой кучкой у нее на кровати. Я думаю, это было для нее поучительно.

Глен был совершенно откровенен со мной насчет своих мыслей и мотивов, наверное, потому, что чувствовал себя абсолютно правым. Он верил в свое право контролировать действия своей партнерши; он считал, что его слово должно быть всегда последним словом и не допускал даже возможности неповиновения. Он считал себя вправе наказывать Хэрриет – самым жестоким образом, какой пришел ему в голову – за любую попытку самой контролировать что-то в ее жизни. Он гордо рассказывал, как «разрешал» ей разные вещи во время их совместной жизни, как если бы он был ее родителем, и оставлял за собой право лишать ее того или другого по своему усмотрению.

У контроля много разных форм. Некоторые мои клиенты были настолько контролирующими, что легко бы прошли в армейские офицеры. Например, Расселл, заставлял своих детей делать ежедневную гимнастику утром перед школой. Его жена не имела права разговаривать ни с кем без его разрешения, и если ему утром не нравилось, как она одета, он отправлял ее в спальню переодеваться. За ужином он комментировал достоинства и недостатки поданных блюд в стиле ресторанных обозревателей, и время от времени отправлял жену на кухню принести что-то детям, как если бы она была официанткой.

Манеры Расселла, конечно, крайность. Большинство моих клиентов контролируют какую-то область жизни, примерно как первооткрыватель захватывает новые земли, а не пытаются руководить всем. Одному нужно быть правым в любом споре, но он не будет вмешиваться в то, что жена носит. Другой позволит жене спорить о воспитании детей, но не дай ей Бог попытаться переключить телевизионный канал (десятки моих клиентов швырялись пультами от телевизора или ломали их. Телевизор – пунктик многих мучителей). Один может установить жене «комендантский час», в то время как другой даст ей ходить куда она хочет и когда хочет, при условии, что у него всегда есть ужин и свежая рубашка.

Сферы контроля.

В общем и целом, есть несколько главных сфер, которые мужчины-мучители хотят контролировать:

Споры и принятие решений.

Близкие отношения требуют постоянного принятия решений и разрешения мелких конфликтов, вызванных разницей в потребоностях, желаниях и вкусах. Кто убирает в кухне? Сколько времени мы будем проводить вдвоем, а сколько – с друзьями? Как расставить приоритеты для наших хобби? Как мы поступаем, когда чувствуем себя задетыми или обиженными? Какие правила мы установим для детей?

Образ мысли мужчины-мучителя делает совместное принятие решений невозможным. Представьте, каково пытаться договориться о чем бы то ни было с человеком, который руководстуется примерно такой философией (вовсе не обязательно хоть когда-нибудь ее озвучивая):

1. «Спор продолжается столько, сколько я готов его терпеть. Когда мне надоело, дискуссия закончена, а ты должна заткнуться»

2. «Если мы обсуждаем что-то, важное для меня, я должен получить, что хочу. Если ты не уступаешь, ты по сути отнимаешь это у меня»

3. «Я знаю, что лучше для тебя и для наших отношений. Если ты продолжаешь упираться после того, как я тебе внятно все объяснил, то просто ведешь себя по-идиотски».

4. «Если у меня есть чувство, что мой контроль ослабевает, я имею полное право предпринять то, что считаю нужным, чтобы вернуть контроль в свои руки, включая насилие и унижение»

Последнее в этом списке больше всего отличает мучителя от других людей. Многие из нас время от времени могут думать что-то вроде перечисленного в первых трех пунктах, но мучитель считает себя вправе принимать меры для восстановления статуса-кво, соответствующего его понятиям. Для него все это не чувства, а убеждения. Вот почему их поведение так оскорбительно.

Личная свобода

Многие мучители считают своим правом контролировать, куда жена ходит, с кем общается, что носит, и во сколько возвращается домой. Поэтому он считает, что жена должна испытывать благодарность за любую свободу, которую он решает ей дать, и на консультации может сказать что-нибудь вроде: «Она прямо на стенки кидается, потому что я не разрешил ей встречаться с одной дурацкой девицей, хотя кроме этой девицы я разрешаю ей дружить с кем угодно». Он действительно считает, что его подруга должна выдать ему медаль за широту души, а не возмущаться гнетом. Он видит себя эдаким в меру либерального родителем – по отношению к своей взрослой партнерше – и не хочет видеть сопротивление в ситуациях, когда он считает педагогичным вмешаться и навести порядок.

Нередко этот вид контроля достигается не криками и скандалами, а постоянными мелкими уничижительными замечаниями. Например, мучитель может все время отпускать комментарии в адрес подруги жены, так что жена постепенно потеряет желание с ней общаться. В таком случае она может искренне думать, что решение прекратить общение было ее собственным, не замечая, что муж вынудил ее к этому.

Имеем ли мы дело с искаженным мышлением? Безусловно. Партнерша – не ребенок, и свобода, которую он ей «дает» - не жетоны, которые можно ставить на черное или на красное по настроению. Но его такая ситуация устраивает, и он будет делать все, чтобы продолжать играть по своим правилам.

Родительство.

Если у пары есть дети, мучитель чаще всего считает себя главным авторитетом в их воспитании, даже если его вклад в реальную заботу о детях невелик. Он считает себя мудрым и благородным «главным тренером», который спокойно сидит на скамейке, пока все в порядке, но вмешивается и объясняет, как правильно, когда второй родитель не справляется. Его высокомерная уверенность в своих превосходных воспитательских способностях может сравниться только с его же непониманием и невниманием к потребностям детей. Какой бы прекрасной матерью ни была жена, он всегда будет считать, что она должна учиться у него, никогда не наоборот.

Мучитель считает, что его контроль идет партнерше только на пользу. Это прекрасно описал один из моих клиентов, Винни:

Ольга и я ехали по очень плохому району. Мы ругались, она вышла из себя, как обычно, и пыталась выйти из машины. Было темно. Мы были в таком месте, где может случиться что угодно. Я сказал ей оставаться в машине, что она не может выходить в таком месте, но она все равно пыталась открыть дверь. Я пытался ее остановить, и был вынужден ударить ее по руке. К сожалению, она стукнулась головой о стекло, но по крайней мере, успокоилась и осталась в машине.

Действительно ли Винни считает, что ударил партнершу для ее же блага? Да и нет. В какой-то мере да, поскольку он сам себя уговорил. Но его реальная мотивация хорошо видна: Ольга хочет выйти из машины и оказаться вне зоны его контроля, а он хочет, чтобы она не смогла этого сделать.

К сожалению, мучителям часто удается убедить людей, что партнерша совершенно неадекватна и неконтролируема, не способна самостоятельно принимать решения, и нуждается в защите от самой себя. Никогда не верьте человеку, говорящему, что ему пришлось навредить партнерше ради ее же блага. Только мучители рассуждают подобным образом.

 

Когда мужчины приходят ко мне в группу, они часто говорят: «Я здесь потому, что теряю контроль над собой. Мне нужно научиться сдерживаться». Я всегда поправляю их: «Ваша проблема не в том, что вы теряете контроль над собой, а в том, что берете контроль над своей партнершей. Чтобы измениться, вам нужно не обрести контроль над собой, а отказаться от контроля над ней». Большая часть его гнева – это попытка наказать вас за то, что вы сопротивляетесь его контролю. Это одна из самых важных концепций о поведении мужчины-мучителя.