Проблема оценки качества перевода.

Встречается множество оценочных терминов – «эквивалентность», «полноценность», «литературный перевод» и т.д. Под ними понимается совершенно разное, но некоторые рассматривают их как синонимы.

Распространена оценка адекватный/неадекватный. Под неадекватным понимают либо буквалистский, либо вольный перевод. Адекватный – верно передающий исходное сообщении и соблюдающий нормы ПЯ. Но это довольно размытая трактовка. Что значит «верно передающий»? Адекватный – усреднённый, оставляющий переводчика без решительной позиции (Бибихин). Нужно под этим термином понимать нечто другое.

Ванников, направление общей теории коммуникации – адекватный перевод – тот, в котором воспроизводится функциональная доминанта исходного сообщения в соответствии с коммуникативной интенцией исходного отправителя.

Латышев – текст ИЯ и текст ПЯ должны, в первую очередь, быть равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов.

Эквивалентность – максимально возможная лингвистическая близость оригинала и перевода.

Оценка осуществляется и с учётом выполнения переводческих норм и с точки зрения успешности выполнения текстом перевода присущих ему функций. Некоторые исследователи настаивают на детальной оценке качества перевода (оценка слов, словосочетаний, высказываний, передача элементов экспрессии и т.д.). Но это и есть оценка степени эквивалентности и достижения адекватности.

 

История перевода в России: середина и вторая половина XIX века

В середине XIX века резко возрастает количество издававшихся в стране переводных произведений. Причины:

- либерализация, наступившая после смерти Николая I

- отмена крепостного права

- увеличение разночинной интеллигенции

 

=> спрос на иностранную, художественную и научную, литературу

 

многие из читателей не дворянского происхождения не владели или плохо владели иностранными языками.

 

Уже перестало существовать имевшее ранее место соперничество перевода с оригиналом, их перестали ставить в один ряд и стали чётко разграничивать.

 

Углубление профессионализации переводческого дела. Оно стало восприниматься как особый род литературной работы, обладающий собственной спецификой и требующий специальных качеств.

 

Николай Васильевич Гербель – много занимался стихотворным переводом (Байрон, Шекспир, Шиллер, Гёте и др.). Организовал издательскую деятельность по публикации сочинений иностранных авторов. Выработанные Гербелем принципы перевода в основных чертах сохранились и до наших дней:

 

1. передача поэтических сочинений стихами, а не прозой

2. библиографическая работа по анализу предыдущих переводов

3. привлечение широкого круга участников

4. публикация переводов одного произведения, принадлежащих разным авторов

5. публикация комментариев

 

В учебнике Фёдорова объясняется зависимость воззрений переводчика в этот период и метода перевода, который он использует. Приверженцы народного, реалистического искусства (линия Чернышевского, Достоевского) проявляют внимание к формальному своеобразию подлинника – к размеру, рифмовке. Например, Фет, Мей, А.К. Толстой.

 

Сторонники «искусства ради искусства» довольно сильно отступают от подлинника, стараются привнести детали русского быта, чтобы русский читатель получил впечатление, аналогичное читателю оригинала.

 

Но такое деление не однозначно. Дворянско-либеральное сословие – Фет – стремление к буквализму, Толстой – импрессионистический метод.

 

Афанасий Афанасьевич Фет – переводил немецких поэтов и классиков (Вергилия, Горация, Овидия). В целом, современники оценивали его переводческую деятельность отрицательно. Считали, что он слишком буквально пытался передать особенности оригинала. Фет считал, что главное – как можно более близко передать оригинал, а не заботиться о красоте выражения, о форме. Иначе читатель будет читать переводчика, а не автора. «Подражают, как хотят, а переводят, как могут». В XX веке предпринимались попытки объяснить правомерность теории Фета, говоря о том, что он боролся с переводческими вольностями.

 

П.А. Вяземский – ещё один «отщепенец», противостоящий некой «магистральной линии». Фёдоров писал о том, что это формализм, «выражающий стремление передавать все элементы формы подлинника, а фактически состоящий в передаче лишь отдельно взятых элементов без должного учёта их связи с целым и представляющий сознательный, но ошибочный расчёт». Они «экспериментировали над родным языком».

 

Иринарх Иванович Введенский – переводчик английской прозы. Мишень обличения крайних вольностей в переводе – парадокс, что это переводчик-прозаик, тогда как в буквализме обвинялся поэт. Переводил Диккенса и Теккерея. Главное – дух писателя, сущность его идей. «Vanity Fair» он перевёл как «Базар житейской суеты» (!!!). Он переводил «пером, настроенным на диккенсовский или теккереевский лад». Подобная манера в 30х годах ХХ века вызывала саркастическую усмешку у И.А. Кашкина: «Введенский так гордится своими отсебятинами, что сам на себя возводит заведомый поклеп». Чуковский приводит следующие примеры: to send to Coventry – Отправить на Ковентрийский остров, Many happy returns – Желаю вам как можно чаще возвращаться с того света! (гы гы:).

Современники оценивали его деятельность в основном положительно. Обличительный тон стал преобладать в 30х годах ХХ века (Ланн, Кашкин, Чуковский). «Не знающий удержу Иринарх Введенский» - Кашкин. Однако Чуковский оценил вклад Введенского в знакомство русских читателей с английской культурой и иронически отмечал, что некоторые из его перлов очень милы и очень в духе переводимого автора J

 

Александр Васильевич Дружинин – противоположность Введенскому по происхождению, споривший с ним в переводе. Поле деятельности – Шекспир. Первый перевод – «Король Лир». Текст во многом сглаживался, непонятные, непривычные русскому духу метафоры и обороты смягчались или исключались вовсе. Но не отходили от буквы Шекспира ради картинности слога. Дружинин объяснял компромиссы, на которые ему пришлось пойти, несходством стилистических систем русского и английского языка, в последствии чего оригинал нуждается в «разъяснении и упрощении». Но позже, переводя «Ричарда III», Дружинин уже избегает смягчений.

Его деятельность одобряли Тургенев, Островский. Пастернак высоко оценивал его перевод «Короля Лира».

 

Радикально-демократические литераторы.

Чернышевский, Добролюбов, Михайлов, Михаловский.

Идейно-политические оппоненты Дружинина.

 

Михаил Ларионович Михайлов – известен переводами Гейне. Просветительские и пропагандистские функции перевода – на первом месте. Важность передачи художественной формы оригинала, так как она всегда обусловлена содержанием. Однако он допускал замену стихотворных размеров.

 

Последняя треть XIX века.

1. дальнейшее увеличение количества переводов – Шиллер, Гёте, Гейне, Шекспир

2. «ремеслизация» переводческого дела – падение качества переводов

Одна из важнейших причин – эмпирический характер переводческой практики, отсутствие теоретической базы. Был распространён взгляд на перевод прозы как на дело, не требующее никаких особых знаний и способностей, кроме знания языка.

 

Плохое владение языком оригинала => неточность

Плохое знание русского языка => дословность

 

Злоупотребление приёмом перенесения автора на русскую почву. «Всё, что есть в печи, на стол мечи».

В отличие от первой половины, поэтической, это был период прозы.

 

Пётр Исаевич Вейнберг – перевёл свыше 60 зарубежных авторов, особенно прославился переводами Гейне и Шекспира. С его именем связывают процесс «становления собственно переводческого самосознания». Переводы Жуковского называл «талантливыми переделками оригинала». Истинный поэт не может быть хорошим переводчиком, так как у него избыток собственного творчества. Внимание к тому, на какую аудиторию ориентируется переводчик. Перевод предназначен именнотех, кто не знает оригинала, а не для тех, кто хочет оценить мастерство переводчика и степень близости перевода к оригиналу.

 

Александр Афанасьевич Потебня – продолжал и развивал идеи Гумбольдта. Известен его тезис о том, что высказывание одного может пробудить в другом лишь сходные смыслы, но не тождественные. «В действительности всякий перевод более или менее похож на известную шуточную великорусскую переделку малорусского «Ой був та нема» на «Эх был, да нетути». Против возможности существования одного общечеловеческого языка, идеи, имевшей большое распространение в XIX веке. Подчёркивал ограниченность, неизбежную неполноту любого перевода. Однако он признавал значительность роли переводов в сближении и взаимодействии культур, в развитии любого языка. Таким образом, Потебня не был безоговорочным приверженцем «теории непереводимости».

 

Дмитрий Константинович Петров – «…лучше бы вовсе не переводить! <…> не лучше ли уединённому любителю поэзии взять на себя труд выучиться чужому языку…».