Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

малых» (?), а также «суда для перевозки провизии и воды», – предположим, тонн по сто.

Поиск

Ну, что ж, попробуем подсчитать. Водоизмещение – это примерно то же, что масса (вес) для наземных боевых средств. Как у орудия одной из важнейших характеристик является вес в боевом и походном положениях, так для корабля – водоизмещение. Не вдаваясь в детали, сразу перехожу к результатам. А выходит, что лесорубам нужно было поставить на верфи примерно 800 000 тонн строевого леса или около 1 млн. кубометров. Всё? Нет, не всё. Закавыка в том, что на верфь после сушки, отбраковки, распиловки и т.д. попадает 10-14% того леса, что мы свалили. Ничего не поделаешь: не забор строим, а корабль, тут – жучок, там – сучок, здесь – волокна штопором, отбраковка очень велика, а сколько усохнет и уйдёт на механическую обработку?!

То есть, нам для постройки судов суммарным тоннажем 800 000 тонн потребуется около 10 миллионов кубометров лесоматериалов. За семь лет?! Напоминаю: в 1274-м провалилась с треском первая экспедиция, пока оклемались, то да сё, это при средневековых-то путях сообщения и скорости связи (а связь – основа боевого управления; в XIII веке телеграфа не было), и вот уже в 1281-м бравые монголы уже плывут в Японию на палубах пятикратно более мощного флота! Не слишком ли высока производительность труда для XIII века?

Но и это не всё. Корабль, даже деревянный, – это сотни и тысячи «дельных вещей»: медных, бронзовых, железных, всяких кофель-нагелей, киповых планок, раксов, бугелей, рымов, ганшпугов и прочего, до звона в ушах. И где всё это прикажете делать? В деревенской кузне? Так ведь, не откуёт деревенский умелец многое из указанного, хотя бы потому, что не знает, что это такое. А ещё нужны сотни и тысячи метров тросов самого разного плетения и окружности, которые тоже в лесу на ветках не растут. Короче, для создания флота, тем более – такого флота, требуется очень и очень неслабая инфраструктура. Вопрос: если монголы, с помощью ли китайцев, корейцев или жителей острова Пасхи, её создали, то куда она потом подевалась?

Всего через двести лет на Дальний Восток проникли португальцы. Нет, конечно же, они застали далеко не пещерную цивилизацию, но и мощной морской державы тоже не обнаружили. Если бы таковая была, анклав Макао они вряд ли бы себе оттяпали. Так, имелось, конечно, что-то в пределах потребностей дальнего каботажа, но не более того! Если бы это было не так, то португальцам, скорее всего (и даже наверняка!), не пришлось бы так мучительно и трудно, как уверяют нас представители КВИ, искать выход на загадочный Китай. Повстречались бы с узкоглазыми мореходами куда раньше, если не у Зелёного мыса (что было бы только естественно, – ведь следуя логике КВИ, монголоидное воинство вышло в океаны на 200 лет раньше капитанов Энрике-Мореплавателя), то уж у мыса Доброй Надежды наверняка, а у индийских берегов – стопроцентно. Но не повстречались. По крайней мере, в официальной, традиционной, канонической версии истории.

Вывод? Их два: Во-первых, некое вторжение действительно могло быть (дыма без огня не бывает), но, безусловно, численность агрессоров очень, очень преувеличена. Я не могу сказать, во сколько раз – в два? В три? В 10? В 50? Но однозначно: завышена. Во-вторых, произошло оно позже, лет этак на 200, а может быть и больше, когда мореходство достигло соответствующего уровня.

Короче, всё путается. Для XIII века 4 000 судов – невозможно! Значит, позже?! Но и в XVI веке такая армада невообразима. Напоминаю: если верить КВИ, это есть пик противостояния христианской Европы и арабо-турецкого мира, когда в битве за Средиземное море скрестились клинки лучших на тот момент, имеющих многосотлетний опыт океанского мореплавания держав. И таких флотов, какой, якобы, был у Монголии, Европа не видела. Знаете, до какого времени? До 1944 года, до операции «Оверлорд» – высадка союзников в Нормандии. Ни больше, ни меньше. А одна ересь, между тем, тянет за собой другую. Это, как цепь, зарытая в землю: нагибаешься поднять железное колечко, а оно тянет за собой ещё одно звено и ещё одно, и ещё...

Вторая ересь тоже получилась двоякой. Аспект первый: а действительно ли монголы потерпели поражение? Аспект второй: а монголы ли это были? В смысле, ребята из Улан-Батора и окрестностей? Тут дело вот в чём. Нигде на Дальнем Востоке, кроме Японии, мы не видим такой глубочайшей, широчайшей, такой непроходимой пропасти между военной – самурайской, кастой и всем остальным населением. И дело тут вовсе не в имущественном положении. Самурай мог быть беден, как церковная крыса и тем не менее, обладал неизмеримо большими правами, чем зажиточный крестьянин или торговец. У тех, строго говоря, не было вообще никаких прав.

Блестящий знаток средневековой Японии, Джеймс Клавелл ярко описал это положение в одной из книг своего «Сёгуна». Едут верхами двое: природный японский самурай и англичанин, волею судеб недавно возведённый в достоинство самурая с вручением всех положенных регалий, вплоть до традиционной пары мечей. Тут им навстречу – японский лоточник, продавец масла. Замешкался бедолага, недостаточно быстро освободил проезд. Самурай с поклоном обращается к европейцу: «Вы не могли бы на минутку одолжить мне свой меч?» – «Да пожалуйста!». Японец берёт катану, и – вжик! – не говоря худого слова, смахивает несчастному торговцу голову с плеч. Протирает клинок, с поклоном возвращает владельцу: «Очень хороший меч! На вашем месте я назвал бы его Продавец масла!» Каково?!

Заявляю со всей ответственностью: всю дорогу японца подмывало под каким-нибудь благовидным предлогом попросить у англичанина посмотреть его новый меч: что там такое даймё вручил странному иноземцу? Добрый клинок или дешёвку какую-нибудь? Это всерьёз или просто прихоть сюзерена? Но самурайская вежливость и сдержанность не позволяли, а достойный предлог всё не подворачивался. А тут подвернулся. Если бы это было не так, зарубил бы беднягу торгаша своим, проверенным клинком. Вот оно. Хочешь проверить саблю, рубани какую-нибудь хворостину, тебе что, бамбука по обочинам мало?! Но для самурая шея лоточника и бамбучина имеют примерно одинаковую ценность. Шея даже предпочтительней, поскольку позволяет проверить оружие в условиях, «максимально приближённых к боевым». Полное впечатление: самурай попросту не воспринимает себя и лоточника, как представителей одной национальности, одной расы. Поведение самураев в Японии – это поведение оккупационной армии в покорённой стране.

Вот тут-то меня и тряхнуло. Хорошо известен самурайский обряд инициации: по достижении зрелости (лет в 15-16, тогда взрослели рано) выбривать себе лоб, а точнее, полголовы до самого затылка. Остальная шевелюра отращивалась, заплеталась в косу и хитро укладывалась. Кто там у нас еще брил голову, оставляя длинный «хвост»?! Правильно, казаки и янычары, и те, и другие – профессиональные воины. Значит?!.

Ещё один фактик. Как известно, первейшим долгом самурая было сражаться. В XIX веке они благополучно сменили копья на пулемёты, но как были привилегированным военным сословием, так и остались. В эпоху массовых армий в офицерский корпус влилось, конечно, немало простого люда, но высокие военные посты оставались уделом самурайства. Подтверждения тому – биографии всех поголовно японских генералов и адмиралов, от японо-китайской войны 1895 года и до Второй мировой. И вот передо мной их портреты. Адмиралы Того и Нагумо, Ито и Ямамото, генералы Доихара, Ямасита, Тодзио...

Я, конечно, не антрополог, но – полное впечатление – это какие-то неяпонские японцы! Рядом для сравнения фото рядовых вояк, у меня этого добра – пруд пруди. Японцы в Шанхае, японцы в Бирме, японцы на Гуадалканале. Вот эти – да, матёрые монголоиды. Круглоголовые (брахицефалы), подбородок скошенный, зубы – вперёд, глаз не видно. А у военных вождей классический вытянутый долихоцефальный череп, широко открытые глаза, богатые усы и бороды (а ведь. известно, что монголоиды избытком растительности на лице, мягко говоря, не страдают!). Они выглядят более европейцами, чем наши российские казахи. А вот ещё сравнение: тут же, рядышком, фотография британского адмирала Фишера, стопроцентного европейца. Так вот, он выглядит монголом в большей степени, чем Того и Нагумо, вместе взятые.

А ещё есть «средневековые» (кавычки ставлю потому, что сильно сомневаюсь в их средневековой датировке) японские гравюры. Подача их в популярной исторической литературе – шедевр изящнейшей фальсификации. Вот, допустим, изображён некий товарищ с катаной. Под картинкой подпись: «Японский самурай, ХII в. Гравюра Хокусая». И мгновенно в голове закрепляется: вот жил и творил в древней Японии чудесный мастер, художник по имени Хокусая. Сухонький такой старичок в кимоно с журавлями, с реденькой седой бородкой и ясными лучистыми глазами. Гремели вокруг него междоусобные войны, скакали гордые самураи, шелестели одеждами гейши, а он знай себе творил. Раскроет этюдник, послюнит кисточку и кропает нетленку. С натуры, естественно.

И тут как-то раз в книжке по искусствоведению, практически вне всякой связи со своей темой, случайно натыкаюсь на упоминание, мимоходом: Хокусая-то, оказывается, – гравёр ХIХ века! Современник Наполеона, Александра I, а возможно и Бисмарка! То есть, вполне вероятно, он сам ходил в штиблетах и сюртуке, варил себе кофий на газовой плитке, читал по утрам «Иомиури» и «Токио симбун», а резцы для работы заказывал в Берлине через токийскую контору Кунста и Альберта. А между тем, даже при беглом взгляде на его гравюры, бросается в глаза такая деталь: на них опять изображены не-японцы. Как будто автор, японец, изображал классических европейцев, скажем, англичан с их лошадиными лицами, бессознательно их «японизируя», в частности, зауживая разрез глаз. Что вполне понятно и по-человечески объяснимо.

В общем, лично для меня диагноз ясен. Вторжение в Японию действительно имело место. Причём, увенчавшееся успехом. Безусловно, численность интервентов была куда меньше официальных ста сорока двух тысяч. Захватчикам действительно было оказано нешуточное сопротивление, раз им пришлось организовать вошедшую во все учебники «катана-гари», охоту за мечами. Доходило до того, что в деревнях отбирали не просто всё оружие, а вообще все железные инструменты, оставляя для забоя домашней скотины один нож на всю деревню, прикованный цепью к столбу на деревенском майдане и под охраной часового. Понятно, что новые хозяева жизни попросту вынуждены были ввести жесточайший оккупационный режим, когда всякое проявление недовольства и даже намёк на недовольство карается немедленно и беспощадно, чтобы другим неповадно было. Так что, самурай Клавелла не просто имел право – он обязан был снести голову несчастному разносчику масла. Иначе коллеги, узнай они о проявленной им мягкотелости, вполне могли задать ему вопрос: «Ты это, чего? В христосики записался? Сегодня он дорогу поленился уступить, а завтра, глядишь, очередную жакерию подымет? Ты вообще соображаешь, сколько нас – а сколько их? Нет, ты, конечно, извини, но ты не прав!» И устроили бы ему обструкцию. А тут уж, хочешь не хочешь, а сэппуку избежать не удастся.

Эта же гипотеза хорошо объясняет оригинальный государственный строй Японии, так называемый, сёгунат, когда император был номинальной фигурой, чистой воды декорумом. Приёмчик старый, как бивни мамонта: оккупанты берут какого-нибудь представителя правящей династии посговорчивей и возводят его на почётное, но импотентное место «верховного владыки», и от его имени вертят делами, как считают нужным. Примеров – море, я даже не считаю нужным их перечислять. Сегодняшняя Россия, например. И, разумеется, Японию «взяли на шпагу» не какие-то монгольские араты, а люди вполне европейского типа. Тут-то их и подстерегла проблема, о которой в пылу завоеваний не подумали. А именно – женщины.

В экспедиционном корпусе многого количества женщин попросту не могло быть. Обозные шлюхи не в счёт; с такой построить семейный очаг, согласитесь, довольно сложно. И в далёкую метрополию за невестами не наездишься. Волей-неволей, пришлось использовать местные ресурсы. Я много лет прожил на Дальнем Востоке, насмотрелся, слава Богу, на японок, китаянок, кореянок и т.д. Не желая никого обидеть, вынужден констатировать: на европейский вкус – не то. Понятно, имея неограниченную возможность выбора, самураи могли даже в этой безрадостной ситуации подобрать себе среди местных девушек невест, хоть как-то отвечающих их эстетическим потребностям. Поэтому размывание их арийского архетипа происходило довольно медленно. И, тем не менее!

Если, как считают традиционные историки, высадка в Японии приходится на ХIII век, то между Убилай-ханом и адмиралом Того Хэйхатиро пролегло как минимум 35 поколений, и это – заниженная (из осторожности) цифра, поскольку одно поколение я принял в 20 лет, а фактически люди в те времена обзаводились детьми гораздо раньше, а жизнь вообще была короткой, спешили люди. То есть получается, что в жилах славного адмирала текло менее одной тридцатимиллиардной доли арийской крови?! Тогда, как на лицо он и на полукровку не тянет?! Воля ваша, что-то тут не так.Моё мнение: события сии произошли гораздо, гораздо позже. Веке этак в XIV-XV. А может быть, ещё позже.

В этом свете стоит повнимательнее присмотреться к канонической версии «открытия Японии» португальцами и вообще, хорошенько ревизовать всю историю взаимоотношений по линии Запад – Восток! А если всё так и обстояло, то, спрашивается, когда произошла «большая чистка» японской истории в самой Японии? На этот счёт есть мыслишка.

В середине ХIХ века в Японии произошла, так называемая, «революция Мэйдзи» или восстановление власти императора (на самом деле, власть из рук одной клановой группировки самураев перешла в руки другой, не более того). По старой доброй традиции первое, что делают захватившие власть революционеры (или заговорщики, кому как больше нравится) – это объявляют деяния прежней власти сплошной цепью политических ошибок, валят на неё все просчеты и огрехи, а если достижения всё-таки и были, то достигнуты они, оказывается, не благодаря, а вопреки прежнему руководству страны. Ну и так далее. А вот теперь пришли мы, все в белом и воссиял свет, и правда, наконец, пробила себе дорогу сквозь тяжкий гнёт мракобесия. Тэнно хэйка банзай!

Я вовсе не утверждаю, что именно в эпоху революции Мэйдзи историю Японии капитально подретушировали. Но уж больно момент был подходящий! Просто нелепо было бы им не воспользоваться.

Напоследок – маленькая иллюстрация к тому, как наши бравые историки изучают историю. Идёт по ящику передача: «Катастрофы недели». В конце, после бед сегодняшних, как водится, экскурс в историю, так сказать, ретроспективный взгляд на катастрофы далёкого прошлого. И вот некий деятель, жаль, не записал я его фамилию, – публично, на всю страну отрекомендовавшись военно-морским историком и даже капитаном 2 ранга в отставке, популярно излагает каноническую версию этого самого вторжения в Японию. Его речи сопровождаются демонстрацией документальных кадров буйства современных тайфунов. Ну, дело к концу, монголов прогнали и тут уважаемый историк, он же капитан, достаёт репродукцию какой-то картины и выдаёт: – Вот как ярко и правдиво (!) японский художник XIX века (следует имя художника) изобразил на своём полотне трагическую гибель монгольского флота под ударами урагана...

Дальше ехать уже некуда. И самое печальное в том, что «историк» в упор не видит вопиющего противоречия. Согласно его утверждению, картинка, нарисованная в XIX веке, является практическим доказательством реальности события, произошедшего (якобы) в XIII веке! То есть, если я талантливо изображу победоносный вход Африканского корпуса Роммеля в Каир, то все вокруг обязаны будут признать, что не Монтгомери в 1943-м поколотил немцев в Африке, а как раз наоборот! Короче, Оруэлл со своим Министерством Правды отдыхает.

Вот их уровень, этих парней с дипломами исторических факультетов. Слово «анализ» они в университете слышали и нередко произносят, но значения его не понимают и учиться ему не хотят. Не все, конечно, но доминанта именно такова.

Хохма № 5. Слон для самоубийцы

В школе (как сейчас помню – в 5-м классе) нам всем просто и доходчиво объяснили, что в античных армиях довольно широко применялись боевые слоны. Их использовали солдаты индийского царя Пора, воевавшего с Александром Македонским, потом воины Ганнибала и бойцы царя эпиротов Пирра, прославившегося своей «пирровой победой». На всех схемах античных битв с их участием недрогнувшей рукой кабинетных стратегов изображены отряды слонов; их грозная поступь сотрясает страницы не только школьных учебников, но и серьёзных пособий по истории военного искусства, предназначенных для слушателей военных академий. Поколения офицеров охватывала трясучка перед экзаменом по военной истории: не забыть, сколько там было слонов у Ганнибала! Профессор строг и в вопросе о слонах повышенно щепетилен!

Слоны в истории античного военного искусства – тема настолько общеизвестная, что из принципа не привожу первоисточников. Впрочем, скажу честно, сам я про слонов читал с увлечением. Как-никак, древнейший аналог танков, а танки мне нравятся. Особенно, когда эта железная штука ползёт метрах в ста у тебя за спиной и гасит из пушки чеченские пулемётные гнёзда на твоём собственном пути. Читал я про слонов с увлечением до тех пор, пока случайно не наткнулся на тоненькую книжку Кесри Сингха «Тигр Раджастхана». Кесри Сингх – представитель касты воинов-кшатриев, профессиональный егерь, всю свою жизнь провёл в заповедниках и заказниках; все силы свои и свой ум он посвятил защите людей от опасных животных и защите животных от опасных людей. Он жил совсем недавно, примерно в 1920-1970 годах; точных дат, к сожалению, в книге нет, но можно предположить, что, к моменту издания книги на русском языке (1972), он ещё здравствовал, иначе о его смерти так или иначе в комментариях упомянули бы. Свидетельство К. Сингха ценно вдвойне, поскольку, во-первых, он знал повадки животных не по книгам, а живьём и, во-вторых, был великолепным, опытнейшим стрелком, положивший насмерть не одну сотню тигров-скотокрадов и людоедов, что само по себе говорит о его превосходной стрелковой подготовке.

О чём же он сообщает?

А сообщает он, причём, совершенно спокойно, как-то даже флегматично, как о чём-то всем известном, что, сидя на спине бегущего слона, стрелять нельзя. Вообще невозможно. Тряска при этом не просто сильна, – она смертельно опасна. Настолько, что единственной заботой седоков становится, вцепившись руками во что-нибудь, постараться не вылететь из седла под ноги взбесившейся зверюге. Со спины слона, идущего спокойно, стрельба, в принципе, возможна, но требует огромной практики. А ведь Сингх рассказывает о нашем времени: его охотники и он сам вооружены были современными винтовками штучной работы.

Тут нужно очень чётко уяснить себе разницу: научиться метко стрелять из винтовки во много раз легче, чем из лука! Английские лучники столь долго и успешно сокращали поголовье французского рыцарства именно потому, что комплектовались за счёт лесных жителей, сызмальства привычных к луку. Прискорбный для англичан исход Столетней войны не в последнюю очередь обусловлен широким водворением на поля сражений огнестрельного оружия, отчасти девальвировавшего значение лука. Таким образом, получается, «слоновий лучник» Ганнибала должен был быть прямо-таки «суперстрелком», «стрелком в квадрате».

Что ж, теоретически это возможно. Но следующее сообщение Кесри Сингха окончательно торпедирует саму идею «слоновьей кавалерии». Оказывается, слон – животное с исключительно деликатной нервной системой. Иными словами, в любой момент может выкинуть какой-нибудь фортель. Слонов индусы применяют на охоте только для прочёсывания участков с высокой травой или густым кустарником, при этом слона (слонов) сопровождает целая кавалькада конных и пеших охотников и загонщиков. И всё это для обеспечения работы одного-двух слонов, и всё это – против одного-разъединственного тигра, который мечтает только о том, чтобы его оставили в покое.

Но даже такой сокрушительный численный перевес не даёт стопроцентной гарантии в том, что слоник в решительный момент не запсихует. И беда в том, что взбесившийся слон немедленно и первым делом обращает свою ярость на людей, причём, на всех подряд и, для начала, на ближайшего к нему человека. Мало того – в силу очень высокого «чувства стада» у слонов эта беда заразительна, в волнение приходят и остальные слоны, и уж тогда ни о какой охоте не может быть и речи.

А теперь мысленно заменим одинокого тихого тигра десятком тысяч закалённых вояк, прошедших не одну кампанию, идущих против слонов с трубящими трубами и гремящими цимбалами. Что произойдёт с нашими слониками? Правильно, взбесятся все и сразу. После этого стрелкам-ездокам останется, побросав луки, только молиться Митре или Будде, чтобы не упасть под ноги живого «танка», а всем остальным – бежать врассыпную, максимально быстро и далеко.

Сказка родилась оттого, что слонов таки использовали в военном деле. Самое последнее событие такого рода – применение Вьетконгом слонов для переброски артиллерии и предметов снабжения в непроходимые для автотранспорта районы Вьетнама и Камбоджи. На одном из участков камбоджийской границы есть даже такое место, Долина Слонов. Там американская артиллерия расстреляла целую колонну этих животных. Так что, вполне вероятно – и даже закономерно, что полководцы древности действительно использовали дрессированных слонов в военных целях. Но, разумеется, в обозах!

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-06-07; просмотров: 167; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.225.56.181 (0.01 с.)