И немного помощи от наших друзей

Если скорбь разума будет покорена, она не сможет вернуться.

— Трангу Римпоче

 

Я должен признать, что те чудеса исцеления, которые я видел, образуют некую высшую форму мудрости и порядка, которую трудно отвергать. Пожалуй, лучше всего будет выразить это так: существует врожденная природная мудрость, чьи законы обеспечивают порядок вещей во вселенной. Это, безусловно, гораздо сильнее, чем личная история любого человека. Организм, подчиняющийся этим законам, прокладывает свой путь даже через самые ужасающие переживания, которые только можно себе представить. Как такое может происходить, если во вселенной нет никакого бога, никакой мудрости, никакого тигра?

Люди, которые проработали своими травматическими реакциями, часто рассказывают мне, что впоследствии в их жизни появляется оба измерения, как животное, так и духовное. Они становятся более спонтанными и менее заторможенными в выражении здоровых суждений и радости. Они с большей готовностью идентифицируют себя с ощущением того, что они являются животными. В то же время, они чувствуют, что в еще большей степени стали людьми. Когда травма трансформируется, один из даров исцеления — это детское благоговение и почтение по отношению к жизни.

Когда мы поражены травмой (а затем восстановлены), то мы начинаем благоговеть перед силой естественных законов. Теряя свою невинность, мы можем обрести мудрость, а в процессе приобретения мудрости, мы обретаем новую невинность. Инстинктивный организм не тратит время на суждения, он просто делает то, что делает. Все, что вам нужно сделать, это просто уйти у него с дороги.

Преодолевая травму посредством движения между травматической и исцеляющей воронками, мы приводим в действие универсальный закон полярности. Этот закон доступен для нас как инструмент, который помогает нам трансформировать наши травмы. В этом процессе мы также непосредственно переживаем ритмическую пульсацию жизни. Через использование универсальных законов, мы начинаем узнавать циклические узоры (паттерны), из которых соткана наша реальность. В конечном счете, это может привести к более высокому пониманию отношений между жизнью и смертью.

«...несмотря на различия между нами, все мы похожи. Превыше всех наших идентичностей и желаний, существует общее ядро самости — сущность человечности, чья природа — мир, чье выражение — мысль и чье действие — безусловная любовь. Когда мы отождествляем себя с этим внутренним ядром, уважая и почитая его в других людях, так же, как и в себе, то мы переживаем исцеление во всех областях своей жизни».

 

Джоан Борисенко, «Minding the Body, Mending the Mind»

 

Час одиннадцатый:

Трансформируя социальную травму.

 

Технология и стремительный рост населения приводят нас в мир, где время и расстояние не много могут сделать, чтобы разлучить нас. В то же время, мы сталкиваемся с серьезными угрозами по отношению к самим себе и к нашей планете. Мы живем среди войн и терроризма, под угрозой полного уничтожения при помощи «сверх — оружия», среди растущего раскола между бедными и богатыми и разрушения окружающей среды. Горожане, живущие в центральных городах, беспорядочно уничтожают собственность и жизнь в результате накопленного с годами стресса, травм, враждебности и вспышек экономического спада. Богатые поглощают компании друг друга в примитивном, ритуальном безумии поедания друг друга. Перспектива становится еще более мрачной, если подумать о пугающем потенциале насилия среди взрослеющего поколения детей, рожденных с наркотической зависимостью.

По мере то, как увеличивается численности мирового населения, и наши сообщества становятся все более взаимосвязанными, нам становится необходимо учиться тому, как жить и работать друг с другом в гармонии. Проблемы, с которыми мы сталкиваемся, уничтожат нас, если мы не сумеем эффективно работать вместе, чтобы разрешить их. Однако, вместо того, чтобы преодолевать экономические этнические и географические проблемы, люди и сообщества, казалось бы, стремятся уничтожить друг друга. Именно эти проблемы часто рассматриваются в качестве причин для войн. Но являются ли они коренными причинами? Наше выживание как вида и выживание этой планеты может зависеть от того, сможем ли мы ответить на этот вопрос.

Войны имеют глубокие корни. Любой по-настоящему честный человек признает то, что все мы способны и на жестокость, и на любовь. И то, и другое в равной степени является базовым аспектом человеческого существования. И еще более важно понимать, корни войны могут лежать в человеческой подверженности травматизации. Мы не должны забывать о том, что именно в тех пугающих симптомах, которые проявлялись у некоторых солдат, вернувшихся из сражения, были впервые опознаны воздействия травмы. Как мы уже говорили в предыдущей главе, травма создает непреодолимое побуждение к повторному проигрыванию, когда мы не осознаем ее воздействие на нас.

А что, если целые сообщества людей вовлекутся в массовые повторные проигрывания в результате того, что пережили, например, войну? Перед лицом такой безумной массовой навязчивости «Новый Мировой Порядок» превратился бы в бессмысленную полемику. Продолжительный мир среди воюющих народов не может быть достигнут, если прежде не будут исцелены травмы от предыдущего терроризма, насилия и ужаса в массовом масштабе. Не стимулирует ли побуждение к повторному проигрыванию те общества, которые в прошлом вели войны друг с другом, к все новым и новым столкновениям? Рассмотрите все факты, и сами ответьте на этот вопрос.

Агрессия у животных

 

Большинство животных в период кормления или спаривания проявляют агрессивное поведение. Благодаря Национальному Географическому Обществу и другим программам о дикой природе, это поведение нам хорошо знакомо. Животные регулярно убивают и едят представителей других видов. Но когда дело доходит до представителей их собственного вида, то похоже на то, что Природа провела черту, которую животные пересекают крайне редко. Существуют некоторые исключения, но, в общем и целом, представители одного и того же вида очень редко убивают или даже серьезно ранят друг друга. Не смотря на сильный эволюционный императив, который вызывает животную агрессию, большинство диких существ имеет табу на убийство себе подобных.

В пределах одного вида развились ритуализированные формы поведения, которые обычно предотвращают смертельные ранения. Животные одного вида проявляют такое поведение, как для выражения самого агрессивного действия, так и в качестве сигнала о том, что конфронтация завершена. Например, когда олени-самцы сталкиваются друг с другом, они используют свои рога, чтобы «сцепиться головами». Целью столкновения не является убийство другого оленя, а скорее, установление превосходства. Вызванная этим борьба больше похожа на соревнования по реслингу, чем на смертельный поединок. Когда один из оленей устанавливает свое превосходство, другие покидают территорию, и инцидент завершается. Если же, с другой стороны, на оленя напал представитель другого вида, например, пума, то он воспользуется своими рогами, чтобы пронзить нападающего.

Подобным же образом большинство собак и волков, когда они дерутся с представителями собственного вида, кусают для того, чтобы ранить, но не убить. У других видов демонстрация цвета, оперения, танца или угрожающего поведения определяет, кто из агрессоров станет победителем.

Даже те животные, у которых развились чрезвычайно смертельные средства самозащиты, как правило, не используют это преимущество против представителей своего собственного вида. Пираньи дерутся друг с другом, ударяя противника хвостом; гремучие змеи бодаются головами, пока одна из них не свалится на землю.

Ритуальные формы поведение также часто сигнализирует о приближении агрессивного столкновения между представителями одного вида. Конфронтация двух животных обычно завершается какой-либо покорной позой (например, когда более слабое животное перекатывается на спину и делает себя полностью уязвимым, открыв свой живот победителю). В пределах одного вида эти позы, так же, как и разнообразные формы ритуальных сражений, признаются и уважаются повсюду. Это имеет значимость в свете того факта, что представители одного и того же вида разделяют общие требования к пище, жилищу и спариванию. Тем не менее, существует ясная эволюционная выгода. Помогая определить упорядоченные социальные и репродуктивные иерархии, эти формы поведения способствует общему благосостоянию всей группы, а также увеличению окончательного, выживания вида.

Человеческая агрессия

 

Во времена охоты и собирательства, борьба была, очевидно, ограничена теми же видами запретного поведения, которые эффективно действуют для животных видов. Очевидно то, что это неверно в отношении современных «цивилизованных» людей. Будучи людьми, мы признаем эволюционный запрет на убийство представителей того же вида, так же, как делают это животные. В целом, существуют правила или законы, которые обязывают к определенному наказанию за убийство члена собственного сообщества, но эти законы не применимы к тем убийствам, которые происходят на войне.

Если мы внимательно взглянем на антропологию человеческих войн, то мы не обнаружим, что убийство врага и телесные повреждения является их универсальной целью. Как минимум, среди некоторых групп мы находим свидетельство о сдержанности в проявлении жестокости и зверства в крупном масштабе. Некоторые народы используют ритуальное поведение, сильно напоминающее то, как животные действуют в момент агрессии. Среди эскимосских культур, агрессия между племенами или соседними сообществами — неслыханная вещь. В пределах этих сообществ конфликт между двумя оппонентами может быть разрешен через борьбу, шлепок по ушам или бодание головами. Эскимосы также известны тем, что разрешают свои конфликты через поединки певцов, в которых песни сочиняются в соответствии со случаем и победитель определяется аудиторией. Некоторые из «примитивных» культур устраняют своих стрелков, идущих в цепи во время военного выступления, если один из членов племени оказывается раненым или убитым.

Это лишь несколько примеров ритуального поведения человека, целью которого является установление табу на убийство в пределах вида. На биологическом уровне мы обнаруживаем, что человеческие создания легче отличить от других животных скорее по уровню их интеллекта, а не по наличию зубов, яда, когтей или силы. Является ли интеллект тем атрибутом, который предназначен для того, чтобы служить для пыток, изнасилования, смерти и жестокости? Если вы послушаете новости, то у вас может создаться такое впечатление.