Неспособность использовать преимущества своей неудачи.

Слишком много людей становился такими зацикленными, правильными, что просто растрачивают свою жизнь. Это типичная схема жизни неудачников. Страх совершить ошибку буквально парализует их. Прогресс же достигается следованием по пути "обеими ногами", как говорил Бакки Фуллер. Мы находим новые пути и движемся вперед, делая новый шаг, осматриваемся, куда он нас приведет, потом делаем еще один шаг, с помощью которого мы можем и исправить курс, если нужно, и двигаться дальше по своему пути. Прогресс - всегда отклик на то, что вы или кто-то еще научился делать самостоятельно. Смогли бы мы когда-либо создать сверхзвуковой 747, если бы братья Райт не рискнули своими финансами и репутацией, не построили бы и не полетели на своем несовершенном, "тяжелее воздуха" аппарате. Что не упоминается в книгах по истории - так это сколько раз они не смогли поднять в небо свою машину и количество их падений. Из-за всех этих бесконечных серий "ошибок", которые они совершали, они стали предметом шуток журналистов. Только их желание пойти на риск двигало их к успеху и помогло им в конце концов получить почетное место в книгах по истории.

Нет денег или профессионального успеха

Я часто встречаю людей, у которых огромный потенциал, но нет денег или профессионального успеха. Эти люди перенасыщены зависимостью и разочарованием. Оно исходит из того, что они слишком жестки с собой. Они знают, что у них есть то, что необходимо для успеха, но не разрешают себе сделать неизбежные ошибки и пройти через кривую обучения, которая ведет к удовлетворению собой.

"У вашего сына большой потенциал", - было написано в моей зачетной карте, которую я принес домой. Я помню, как ходил на школьные собрания с родителями, и учитель каждый раз говорил одно и то же: "У Роберта большой потенциал, но он не проявляет себя".

Теперь я понимаю разочарование мое и учителей. Как они могли ожидать, что я использую свой потенциал, когда всегда наказывали меня за ошибки? Я жил вес эти годы, осознавая, что есть вещи, которые мне хочется делать, а есть то, что я делать обязан. "Я обязан не совершать ошибки" - вот, что было в моем мозгу, и на чувства я надевал бронежилет. И пока я его не выбросил, я не начал расти и учиться.

Безнадежно отстающие в гонке.

Люди, боящиеся совершать ошибки, слишком медлительны, мир стремительно несется вперед, а они отстают. Это не означает, что мы должны быть безрассудными. Но однажды освободившись от страха совершения ошибок, у нас появляются шансы участвовать в гонке. Просить человека, боящегося своих ошибок успевать в ногу со временем, то же самое, что водителя Вольво поместить на скоростную трассу Индианаполис 50 для участия в автогонках. Машина имеет и мощность, и скорость достаточную для победы, но водитель привык к спокойному темпу. Он не может оставить в прошлом свои привычки, и его осторожный взгляд на жизнь достаточно долог, чтобы испытать весь потенциал своей машины. Так что, это водитель, а не машина пропускает шанс.

Удачливые автогонщики автоматически корректируют автомобиль, мгновенно и слегка заметно, и только так можно сработать на больших скоростях. Они знают, что случится, если они не распознают ошибку, а начнут последовательно анализировать остановку; они закончат гонку в яме - или чего хуже на стене.

Нравится нам это или нет, но скоростная гонка - это фактически наша современная жизнь. Независимо от того, осознаем мы это или нет, человек, боящийся ошибок, постоянно сдерживает гонку. И это сдерживание только усугубляет его стресс и в действительности увеличивает его шансы ошибиться. Неспособный осмыслить или хотя бы обнаружить ошибку, он не может все поправить и неизбежно приходит к краху.

Основное требуемое изменение.

Самым долговременным следствием неадекватности нашей образовательной системы является атрофия нормального функционирования в реальном мире. Слишком многие из нас покидают школу с недостаточной уверенностью в своих силах и всяким отсутствием в умах и сердцах осознания положительной стороны ошибок.

Мы не можем более терпеть такую образовательную систему, которая наказывает за честные ошибки и не имеет методики раскрытия потенциала личности. Мы должны избавиться от древнего чудища, которое обуславливает деградацию нашего общества, заменяя природную тягу к знаниям у наших детей болью и разочарованием. Истинное знание и так содержит в себе элемент разочарования безо всякой системы, которая его бы еще усугубляла.

Мы должны отыскать способ общения через любовь и доброту так, чтобы система "правильно"/"неправильно" служила бы своей истинной цели: фильтровать системы по отбраковке тех, кто им не соответствует. Мы должны найти возможность создания нового познавательного процесса, где бы ошибки поощрялись и считались бы бесценным источников мудрости, каковыми они в действительности и являются. В этом случае мы добились бы успеха по двум аспектам: во-первых, в раскрытии потенциала человеческих ресурсов и во-вторых при внесении счастья в человеческие жизни. Мы должны сделать следующий шаг в нашей эволюции так, чтобы наконец увидеть ту громадную пользу для человечества, которую мы все без сомнения получим, когда каждый из нас раскроет свой максимальный потенциал и поможет остальным сделать то же самое.

НЕ БОГ СОЗДАЛ ТУПЫХ ЛЮДЕЙ, ИХ СОЗДАЛА НАША СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ

Где есть милосердие и мудрость, там нет места страху и невежеству.
Св. Фрэнсис Ассиси.

Я был в четвертом классе, когда впервые осознал, насколько школа может быть болезненной. Я уже почувствовал насколько она скучна и осознал всю глубину ее бесчувственности.

Пока я наблюдал, как учительница выписывала на доске оценки по математическому тесту, в моем желудке было ощущение порхающих там бабочек. Когда обнаружил, что не был одной из жертв, чье имя было бы записано в колонке неудачников, я вздохнул с облегчением. Снова я чувствовал себя избитым системой. Я учился, не обучаясь. Когда я посмотрел вокруг себя в классе, я увидел других детей, которым не повезло на этот раз так, как мне. Одна девочка, Марта, пыталась спрятать свою работу так, чтобы никто не увидел ее результат. Но это не помогло. Начав с лучших результатов и заканчивая худшими в конце списка, наша учительница огласила "перечень рангов" нашего класса, как она это называла. Бедная Марта снова была в конце списка.

Застенчивая, милая Марта была музыкально одаренной девочкой, любящей животных. Но она сразу терялась, когда на нее наступала математика. Я хотел ее подбодрить, но учительница накричала на меня и сказала, что если еше раз услышит от меня хоть слово, оставит после уроков.

Марта начала плакать, а я не знал, что делать. Когда закончились занятия, некоторые дети, пробегавшие мимо Марты, показывали на нее пальцем, хихикали и шептали "глупая" и "тупая". Судя по выражению ее лица, Марта слегка умерла в тот день. Это был взгляд, которою я никогда не забуду.

Я не знаю, что дальше происходило с Мартой. Я знаю только, что она не закончила школу вместе с остальными в 1965 году. Говорили, что она ушла из школы. Если это было правдой, это было большой потерей для всех нас потому, что в своей сфере интересов она была одаренным ребенком.

Можно ли назвать экстремальным такой пример? Большинство читающих эту книгу знает, что нет. Напротив, в большинстве школ страны это скорее правило, чем исключение. Каждый день в наших школах детей уничтожают перед всем классом. Каждый день чувствительные дети такие, как Марта, слегка умирают. В школах тщательно следят за неукоснительным выполнением одобренной программы, в соответствии с которой детей классифицируют по уровню получаемых баллов. Слабых детей жестоко дразнят одноклассники, которые усвоили, что быть успевающими и получать хорошие отметки, гораздо важнее дружбы.

Кто знает, сколько в нашем мире таких Март, которые пали жертвами негуманного обращения в школе? Даже, если одна, это все равно слишком много. Неважно, как такое обращение с детьми называется, перечень рангов или деление на группы способных и тупых, дети верят в эти ярлыки, которые иногда являются причиной эмоциональных травм с длящимися порой всю жизнь последствиями. Безусловно это мешает раскрытию полного потенциала ребенка. Я всерьез сомневаюсь в полезности какой-либо детской классификации за исключением того, что она облегчает жизнь учителей и исключает "слабых" учеников, которые не строятся по системе. Продолжать практиковать ярлыки, зная какой вред они способны принести чувству собственной значимости невинным детям, было бы непростительно.

Мои друзья преподаватели предпочитают называть этот метод исключения неподходящих системе учеников законом распределения. Это звучит так научно! Мои друзья военные называют это "выживанием сильнейших" - разделяющим населения на победителей и проигравших. Как бы мы это не называли, наша система образования в это время играет с детскими жизнями в варварскую игру в то время, как их сердца и умы открыты и уязвимы.

Сегодня мы знаем мудрость известных исследователей в области физики и психологии таких, как доктор Бруно Бэтлэем, доктор Эрик Эриксон и других, которые утверждают, что каждый ребенок прогрессирует по-разному. Один ребенок добивается успехов в одной сфере, а другой в другой. Один может оказаться готовым к чтению в четыре года, а другой, например, в семь лет, а третий в двенадцать. И все же наша образовательная система продолжает отбор "лучших" по тем предметам, которые считает важнейшими - математика, науки и английский.

Несмотря на знание того, как молодые, уязвимые умы могут пострадать из-за такой тактики, наши дети тестируются, клеймятся и отбраковываются системой так, как будто они роботы, которых надо рассортировать по предложенному, но не оправданному критерию. В результате сильнейшие причисляются к уровню выше среднего и попадают в разряд "одаренные и талантливые", а "слабых" относят к уровню "ниже среднего", и с этого времени они игнорируются системой.

Недавно десятилетняя дочь моего друга, вернувшись из школы, испуганно сообщила, что она не будет ветеринаром когда вырастет, профессия, о которой она мечтала с семи лет. Ее мама спросила, почему, на что девочка ответила: "Моя учительница сказала мне, что я отношусь к уровню "ниже среднего", и что я недостаточно для этого способна". Это случилось с девочкой, которая к тому моменту восторженно мечтала о своем будущем. Будучи чувствительной и легко ранимой, она была интеллигентной и по-своему талантливой. Она никогда не сомневалась в том, что осуществит свою мечту - по крайней мере, до того момента, как ей сказали, что она ниже среднего.

Зная эту девочку достаточно хорошо, я не на минуту не сомневаюсь, что ее мечта в конечном итоге приблизит ее к успеху. Она найдет способ сделать то, что она хочет сделать. Но теперь возникла реальная опасность для чувства ее уверенности в себе, которое может быть подавлено системой образования. Если она поверит в этот ярлык, приклеенный ей в школе, она не будет больше вынашивать идею добиться своей мечты. Это станет тем сортом ненавязчивого подавления, который ответственен за потерю мечтаний и чаяний многих из нас. Как далеко может пойти человек, осуществляя свою мечту, уверенность которого в своих силах подорвана системой образования? Не достаточно далеко.

Слишком часто образование превращается в игру на выносливость. Потребность в знаниях и саморазвитии уступает место гонке за приз, который может достаться только одному из лучших, одному из 10% лучших. Основанная на законе распределения, эта система делит мир на победителей и проигравших, на соответствующих и аутсайдеров, на тех, кого приемлет и кого отвергает система. Эта система исключения, а не включения.

Проблема в том, что ученики, которые обнаружили себя исключенными системой градации, как шестеренки единого механизма, не выпадают из общего конвейера. Они не выпадают из него с тем, чтобы быть использованными в другой партии. Исключенные ученики продолжают посещать школу - по крайней мере многие из них. Эмоционально, тем не менее, эти ученики знают, что они были исключены потому, что система признала их непригодность. Они приучаются чувствовать себя тупыми и ниже среднего. Их чувство собственного достоинства уязвлено, и они становятся дисциплинарной проблемой, отвлекая других студентов и доводя учителей до полусумасшествия.

Когда с личностью обращаются подобным образом, цена, которую приходится за это платить (антиобщественное поведение и потеря общечеловеческих ценностей), возрастает пропорционально нанесенному душе ущербу. То, что мы проделываем с нашими детьми, граничит с криминалом - особенно, когда мы знаем, что есть альтернатива. Альтернатива представляет собой то, что я называю "целостным образованием", которое рассматривает ребенка как цельную личность и находит способы развить уникальный дар каждого. Каждый имеет свой собственный дар, талант, который может развиться, если получит свои хотя бы полшанса, и впоследствии сумеет подняться до уровня, когда будет способен сделать существенный вклад в развитие общества.

Психологи, работающие в сфере образования, знают, что дети прогрессируют в большой степени зависимости от того, как они себя оценивают и как учителя оценивают их способности. Это принцип "самоисполняющегося пророчества" - в основном мы не добиваемся большего, чем от нас ожидали. Если нас оценивают ниже среднего, мы все равно об этом узнаем, даже, если никто нам прямо об этом не скажет, ведь именно такими воспринимают нас наши учителя. Тогда мы интегрируем это "пророчество" в собственное восприятие и позволяет ему стать определяющим в нашей жизни, независимо от того, насколько упорно мы будем трудиться, насколько сильна в нас самомотивация и в каком месте иерархии равных мы себя находим.

Чем меньше ребенок и чем он более впечатлителен, тем скорее он поверит тому ярлыку, который на него наденут. Даже интеллигентные и талантливые дети начинают нести себя в соответствии с присвоенным ярлыком "ниже среднего", и люди начинают обращаться с ними соответственно.

В Гарварде было проведено исследование зависимости способностей студентов от их оценки окружающими. Учителям предварительно сказали, какие дети, к какому уровню способностей относятся. Не смотря на то, что на самом деле в рамках одной группы находились дети с разными способностями, оценивались они все примерно одинаково. Исследования обнаружили, что результаты тестов зависят прежде всего от отношения учителя, а не от способности ребенка.

Большинство тестов, которые приходится сдавать студентам, основано на тесте так называемых трех R: чтении, письме и математике. К сожалению при таком подходе игнорируются другие таланты и способности, которые может иметь ребенок - такие как музыка, атлетика, сценическое искусство или прикладное рукоделие. Так юные Шопен, Микеланджело или Мэрил Стрип запросто попали бы в конец академического списка и были бы отвергнуты системой только потому, что не успевали хорошо по "основным" предметам. Кто-нибудь способен догадаться, скольких юных гениев такая система превратила бы в тупицу, хотя мы знаем, что даже такие люди, как Альберт Эйнштейн были где-то среди них.

Эта эра победителей и проигравших породила бессчетное количество миллионов людей, которые не достает уверенности в себе, которые панически боятся совершать ошибки и которые все в своей жизни усредняют потому, что их убедили в том, что они не настолько способные, как их одноклассники. Только некоторые удачливые "проигравшие" рано или поздно вычисляют, что они не такие тупые, как убеждала их в этом система.

Как это все печально и как не нужно! Система не может судить и оценивать, кто достоен поддержки и продвижения, а кого игнорировать и отвергать. В задачи системы образования входит оценивание методики обучения и качества образовательного процесса независимо от способностей или недостатков ребенка.

Сегодня в сфере образования ведутся разговоры о право- и лево-полушарном обучении. Они основываются на исследованиях, указывающих на два полушария мозга (правое и левое), деля в соответствии с этим на детей, что с линейным мышлением, способных к математике, языку и базовым наукам и тех, кто склонен к интуиции, способных в музыке, поэзии, атлетике и искусстве. Требуется достаточно усилий, чтобы определить ребенка с явно выраженными способностями правого полушария, так как традиционно система была нацелена на выявление способностей линейного мышления.

Поскольку сфера образования стала уделять внимания текущим исследованиям в области человеческого мозга, мы также можем надеяться, что она на забудет еще один раздел мозга известный уже около 4 веков - подсознание.

Оно отвечает на едва уловимые послания такие, как подбадривание, поддержка, звучащие в тоне учителя и одноклассников или их отсутствие, которое сообщает ученику, что он недостаточно хорош. Если мы начнем обращать внимание на то, насколько эффективна методика обучения для различных участков нашего мозга, мы отыщем гораздо больше победителей, чем их было до этого момента.

Если учитель не способен заставить хорошо учиться медленно обучающихся, это может происходить вероятно от того, что их слишком часто таковыми называли. Я удивляюсь тому, насколько иначе ведут себя эти дети, когда им начинают говорить, что они способные, подбадривать похвалой и обучать добротой и любовью вместо того, чтобы классифицировать и оценивать.

Трагично, что наша система образования - массовый поставщик не только "тупых" людей, но и людей жестоких и негуманных, людей, которые даже не догадываются о том, что они таковыми являются. Не учебный план исподволь поощряет мошенничество, называя это помощью. Это ведет к конкуренции вместо кооперации и увеличению разрыва между способными и тупыми, богатыми и бедными, победителями и проигравшими. Убеждение, что есть что-то непозволительное в том, чтобы оказывать помощь другим или получать помощь со стороны, проходит через всю нашу жизнь, порождая одиночество и неспособность полноценного общения с другими людьми.

Примеры этого мы наблюдаем каждый день. Люди думают, что давая деньги, они помогают близким или просто друзьям. Но это лишь жалкий палматив помощи физической, умственной и духовной. Если мы хотим решить наши значительные социальные проблемы, мы должны признать, что сострадание важнее денег. Школа учит детей избегать тех, кто их слабее. Год за годом детей учат, что быть сильнейшим, лучшим и способнейшим - означает добиться успеха. Чувствовать симпатию к "тупым" или помогать им - это против правил, это мошенничество. Деньги становятся нашим способом защиты от разного рода "нежелательностей" таких, как бездомные, голодные и бедные в то время, как в нас должно было бы обнаружиться чувство вины.

Не так давно я разговаривал с молодой матерью, которая переезжала и другой штат. Ее концерн нашел для нее дом с хорошим соседством, так что ее дети не столкнутся с "нежелательностями". Она даже подумывала не отправить ли детей в частную школу. Даже, если родители могут позволить лучшее образование для своих детей, дети узнают больше от своего ближайшего окружения, чем от так называемой "лучшей" среды. Настоящее обучение происходит между родителем и ребенком. Дети по бытовым и жизненным ситуациям учатся у своих родителей. Если ребенка послали в частную школу, игнорируя факт существования бедных, ребенок никогда не узнает истинное значение бедности. Это только увеличивает дистанцию между имеющими и не имеющими и на шаг отступает от принципа гуманизма.

Если вы сомневаетесь в том, что жестокая система, существующая по принципу "выживает сильнейший" все еще жива, обратите внимание на то, кого любая компания увольняет в первую очередь. Это самые слабые, это те, у кого меньше всего сил, у кого меньше всего способности устоять на собственных ногах, это люди с крайне низким самомнением.

Во всех бизнес-классах моей организации процесс обучения и тесты выполняются кооперативно. Если бы наши методы обучения пришлось оценивать традиционным учителям, они назвали бы такую помощь и поддержку мошенничеством. Мы же называем этот принцип иначе - кооперированием.

Однажды в своей книге "Абелин Парадокс" Харвей спрашивал: "Не кажется ли вам странным, что практически все институты образования в нашей культуре, от детских садов до высших школ, называют мошенничеством процесс оказания и получения помощи?"

Общепризнанная истина гласит: одна голова хорошо, а две лучше. Японцы помнят об этом, и поэтому японские студенты обучаются в группах. Они понимают, что в то время, как кто-то силен в математике, ему требуется помощь и поддержка в другой сфере, в языке или музыке к примеру. Если кооперируются двое или несколько студентов, выигрывает каждый из них, причем каждая личность, обучаясь таким путем не теряет, а наоборот увеличивает чувство собственной значимости через оказание помощи своим товарищам. Это чувство коллективизма, взаимопомощи и самореализации обучает намного более важным вещам, чем получение высоких баллов, хотя честно сказать это тоже удается не без труда.

Западное образование нацелено на взращивание суровых индивидуалистов, абсолютно всемогущих, самодостаточных и одиноких. Эти супермены и супервумен знают все правильные ответы и редко, если не сказать никогда, ошибаются. Нет необходимости кому-либо что-нибудь им говорить. Они отделены невидимой, несокрушимой стеной от тех, кто слабее. Если ваша организация наполнена такими управляемыми исключительно собственным эгом индивидуалистами, у вас будет атмосфера нездоровой конкуренции и такой хаос, что этого вполне хватит и без внешних проблем. Западный бизнес соткан из предательских нападений, мелодрам и сплетен так же, как и менеджмент предполагает постоянную борьбу, в которой владельцы акций требуют постоянного увеличения оборотов, а служащие пытаются прыгнуть через голову другого, чтобы достичь верхушки - словом каждый действует так, как будто в мире существует единственная достойная цель - удовлетворить личные нужды. Неудивительно, что на фоне такого всеобщего раздора мы падаем в глобальную экономическую пропасть.

Причина успеха Японии в бизнесе в том, что у них не принята внутренняя конкуренция. В японской культуре драмы и разного рода огорчения считаются неприличными. В Австралии я наблюдал худшую противоположность, где считается, что отсутствие внутренней борьбы не может быть показателем высокого уровня бизнеса, а если труд и менеджмент скооперировались бы, то это было бы просто не "по-человечески". Борьба - часть австралийской культуры бизнеса. Их экономика - отражение этого принципа, и люди за него расплачиваются. И все это начинается со школ!

Несколько преподавателей добилось значительного успеха в области кооперативного обучения. Единственная проблема в том, что в отличии от них, родители продолжают интересоваться, а как же успевает их маленький Джонни по сравнению с другими детьми в классе.

Заканчивая эту главу, я чувствую, что испытываю дискомфорт в своем желудке из давнего прошлого, когда перед моим мысленным взором предстает моя подруга Марта, сидящая за своей партой и плачущая над тестом по математике. Какой печальной и несчастной она должно быть тогда была, думая, что она самая тупая ученица в классе.

Эти бессмысленные страдания невинных детей, которые присутствуют в наших школах, заставляют меня снова и снова удивляться тому, почему родители продолжают позволять системе доставлять душевную боль их детям.

До тех пор, пока мы осознанно и по собственному желанию не положим конец тому вреду, который был принесен нам, настаивая на том, чтобы более он не был причинен никому, наша образовательная система будет продолжать свою разрушительную игру, в которой даже самые маленькие дети настраиваются друг против друга. Мы должны остановить эту систему, где детьми управляет страх, и где все поделены на категории победителей и проигравших. Нам нужно изменить это так, чтобы талант и самоуважение ребенка оценивались как истинные сокровища, которыми они и являются в действительности.