Обращение в католицизм Иоанна V

 

К шестидесятым годам XIV столетия турки являлись обладателями Малой Азии, Галлипольского полуострова в Европе и постепенно стали продвигаться по Балканскому полуострову, грозя окружить Константинополь. Иоанн V всю надежду на избавление от опасности возлагал на папу.

XIV век был эпохой так называемого «вавилонского плена» — с 1305 по 1378 годы семь пап, занимая последовательно престол св. Петра, имели более или менее постоянное местопребывание на берегах Роны в Авиньоне, находясь в зависимости от французских королей. Папские призывы к западным государям и князьям о помощи против турок или оставались совершенно безрезультатными, или же приводили к небольшим экспедициям, иногда временно и частично удачным, но, конечно, не решавшим вопроса. Крестоносного энтузиазма на Западе не было. Кроме того, в представлении западноевропейского человека того времени схизматики‑греки были более неприемлемыми, чем мусульманские турки. Петрарка писал: «Турки — враги, греки же — схизматики хуже врагов».

В конце шестидесятых годов папа Урбан V решил из Авиньона переселиться в Рим. Еще на пути в Вечный город он встретил византийских послов, которые заявляли о намерении их императора заключить унию, для чего последний готов был приехать в Рим. Иоанн V прибыл в Рим морем, высадившись в Неаполе. То, что Иоанн в своем решении принять католицизм не имел поддержки со стороны византийской церкви, ясно видно из следующего факта — среди всех сопровождавших императора в Рим высших должностных лиц не было ни одного представителя византийской церкви. В октябре 1369 г., в Риме, Иоанн прочел в торжественной обстановке исповедание веры, согласное во всем с догматами римско‑католической церкви. В храме св. Петра, в присутствии императора, папа совершил торжественное богослужение, во время которого Иоанн V еще раз произнес исповедание веры и снова подтвердил, что Дух Святой исходит от Отца и Сына и что папа является главою всех христиан. В тот же день император обедал у папы. К столу были приглашены также все кардиналы. Через Неаполь и Венецию император вернулся в Константинополь, пережив в последней унизительные моменты. Венецианцы за неуплату в срок взятой у них еще ранее взаймы крупной суммы денег задержали несчастного Иоанна V как несостоятельного должника. Он был освобожден только тогда, когда благородный и энергичный сын его, будущий император Мануил, собрал требуемую сумму, явился в Венецию и выкупил отца. Вскоре после отбытия императора папа Урбан V вернулся в Авиньон.

В своей энциклике папа выражал радость по поводу возвращения Иоанна в лоно католической веры и его отказа от схизмы. Папа говорил также о надежде, что этому примеру последуют бесчисленные народы, которые придерживались схизмы и ошибок греков. Однако, в то же самое время патриарх Константинопольский Филофей слал послания не только населению империи, но и православным христианам за ее пределами — в Сирию, в Египет, в южнославянские страны и в далекую Россию, призывая их быть верными православию. Сопротивление религиозной политике Иоанна было упорным. Обращение Иоанна в Риме реальных результатов не имело и он не мог получить от папы ничего кроме внимания, подарков и обещаний. Несмотря на папские призывы, Западная Европа не послала никакой помощи против турок. Обращение Иоанна, столь торжественно провозглашенное, было все же его личным делом. Подавляющее большинство населения империи осталось верным Восточной православной церкви. Тем не менее, это путешествие императора представляет собой интересный эпизод в истории культурного общения Византии с Западной Европой, в данном случае с Италией в эпоху Возрождения.

 

Флорентийская уния

 

Наиболее известной унией является Флорентийская уния 1439 г. К этому времени политическая атмосфера на христианском Востоке была уже гораздо более напряженной, чем в годы Римской унии. Разгром турками Сербии и Болгарии, никопольское поражение крестоносцев, неудачное странствование Мануила II по Западной Европе и, наконец, завоевание турками Фессалоники в 1430 г. ставили Восточную империю в критическое положение, которого Ангорское поражение турок монголами поправить не могло. Но подобные успехи турок были уже серьезною грозой и для западноевропейских государств. Вот почему в истории Флорентийской унии такую важную роль играет и так сильно чувствуется сознание необходимости предпринять общую латинско‑греческую борьбу против турок. Но несмотря на весь ужас положения империи, в Византии существовала как в XIV, так и особенно в XV веке православная националистическая партия, боровшаяся против идеи унии не только из‑за боязни потерять чистоту греческого православия, но также из‑за того, что помощь Запада, купленная ценой унии, повлечет за собой политическое преобладание Запада на Востоке. Иными словами, речь шла об опасении того, что предстоящее турецкое владычество заменится владычеством латинским. В первой четверти XV века византийский полемист Иосиф Вриенний писал: «Не верьте, что западные народы нам помогут. Если же когда‑либо они, для виду, и встанут на нашу защиту, то вооружатся для того, чтобы уничтожить наш город, род и имя». Подобное опасение для XV века имело вполне реальные основания в политических планах Альфонсо Великолепного на Востоке.

В это время на Западе был созван третий, после Пизанского и Констанцского, Великий собор XV века в Базеле, выставивший, как программу своей деятельности, реформу церкви в ее главе и членах и подавление принявшего после смерти Яна Гуса весьма обширные размеры гуситского движения. Папа Евгений IV враждебно относился к собору с подобными планами. С византийскими греками и императором Иоанном VIII были одновременно и независимо открыты переговоры Базельским собором и папою. Базельский собор и Константинополь обменялись посольствами, и в числе греческих послов в Базель находился игумен одного из константинопольских монастырей Исидор, будущий митрополит Московский, произнесший на соборе речь в пользу соединения церквей. По его словам, это «создаст грандиозный памятник, могущий соперничать с колоссом Родосским, вершина которого достигала бы небес и блеск которого отражался бы на Востоке и Западе». После безрезультатных споров о месте будущего собора отцы Базельского собора вынесли решение о том, что последний, устранив гуситские раздоры, займется уже после этого улаживанием греческого вопроса. Подобное решение собора было в высшей степени обидным для византийских греков, носителей истинного православия, которые в данном случае ставились на одну доску с «еретиками» гуситами. В Константинополе по этому вопросу «разразилась настоящая буря». Между тем, император постепенно сближался с папой, в руки которого и перешло ведение дела унии. Боясь реформаторских стремлений Базеля, Евгений IV перенес заседание собора в северо‑итальянский город Феррату, а затем, из‑за вспыхнувшей там чумы, во Флоренцию. Однако часть членов собора, не повинуясь папскому велению, осталась в Базеле и даже избрала другого папу.

Заседания Ферраро‑Флорентийского собора были обставлены с необычайной торжественностью. Император Иоанн VIII с братом, Константинопольский патриарх Иосиф, Эфесский митрополит, ярый противник унии Марк, одаренный и высокообразованный сторонник унии Виссарион, и большое количество других духовных и светских лиц прибыли через Венецию в Феррару. Московский великий князь Василий II Темный отправил на собор недавно назначенного митрополитом в Москву склонного к унии Исидора, которого сопровождала многочисленная свита из русских духовных и светских лиц. Это была эпоха расцвета Итальянского Возрождения, когда Феррара жила кипучей жизнью культуры и просвещения под владычеством фамилии Эсте, а Флоренция — блестящих Медичи.

Споры и рассуждения на соборе, сводившиеся к двум главным вопросам, к filioque и главенству папы, затянулись довольно долго. Далеко не все прибывшие греки соглашались признать эти положения. Утомленный император собирался уехать. Патриарх Иосиф, противник унии, умер во Флоренции еще до официального ее объявления. Особенно деятельно на пользу унии работал Московский митрополит Исидор. Наконец, составленный на двух языках акт унии был, в присутствии императора, торжественно обнародован 6 июля 1439 г. во Флорентийском соборе Santa Maria del Fiore. Некоторые из греков во главе с Марком Эфесским этого акта не подписали.

В Италии до сих пор существует целый ряд памятников, относящихся к Флорентийской унии. Один из интересных, особенно для нас, современных XV веку экземпляров акта унии на трех языках: латинском, греческом и славянском, хранится и выставлен для обозрения в одной из библиотек Флоренции (Biblioteca Laurenziana). Среди греческих и латинских подписей на этом документе находится и одна русская подпись «смиренного епископа Авраамия Суздальского», присутствовавшего на соборе. Существует, как известно, в наши дни и собор во Флоренции Santa Maria del Fiore, где была провозглашена уния. В другой флорентийской церкви, Santa Maria Novella, сохранился надгробный памятник умершего во время собора Константинопольского патриарха Иосифа. На памятнике можно видеть до сих пор фресковое изображение патриарха во весь рост. Наконец, в Палаццо Риккарди в той же Флоренции сохранилась большая фреска итальянского живописца XV века Беноццо Гоццоли (Benozzo Gozzoli), изображающая шествие волхвов, которые отправляются в Вифлеем на поклонение новорожденному Христу. Под видом едущих верхом волхвов художник изобразил, между прочим, правда, довольно фантастически, Иоанна Палеолога и патриарха Иосифа, въезд которых во Флоренцию он мог лично наблюдать. Рим также имеет несколько воспоминаний о Флорентийской унии. Между большими барельефами с изображением Спасителя, Богородицы, апостолов Петра и Павла на известных главных входных дверях в храм св. Петра, работы XV века, помещены небольшие барельефы, имеющие отношение к Флорентийскому собору. Это: отплытие императора из Константинополя, прибытие в Феррару, заседание Флорентийского собора, отплытие императора со свитой из Венеции. Затем, в одном из римских музеев хранится красивый, часто приводимый на рисунках, бронзовый бюст в натуральную величину Иоанна Палеолога в остроконечной шляпе, исполненный, может быть, с натуры во время пребывания императора во Флоренции.

Подобно Лионской унии, Флорентийская не была принята на Востоке, и возвратившийся в Константинополь Иоанн быстро увидел, что задуманное им дело не удалось. Около не подписавшего унию Марка Эфесского сплотилась многочисленная православная партия; многие из подписавших унию взяли свои подписи обратно. Исидор, решившись по возвращении в Москву ввести унию в России и приказав в Успенском соборе прочесть торжественно грамоту о соединении церквей, также не нашел никакого сочувствия и, будучи назван великим князем не пастырем и учителем, а волком, был заключен в монастырь, откуда бегством спасся в Рим. Восточные патриархи, Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский, высказались также против унии, и на Иерусалимском соборе 1443 г. Флорентийский собор был назван «скверным» (μιαρά).

Католическая церковь, однако, до сих пор признает всю важность решений Флорентийского собора, и еще в XIX веке папа Лев XIII в своей энциклике (окружном послании) о соединении церквей призывал православных возвратиться именно к решению этого собора.

Последний византийский государь Константин XI, подобно своему брату Иоанну VIII, видел спасение гибнущего государства в унии.