Джиллиан сообщает отцу о своих подозрениях

Вечером, как и было условлено, Джиллиан приехала к отцу. Кристофер Фокс, как всегда, сидел у себя в кабинете, периодически переходя в небольшой, хорошо оборудованный кинозал, расположенный рядом. Джилл застала его читающим какую-то очередную рукопись. Он застыл в кресле и, спустив очки на самый кончик носа, изучал материал, отвлекаясь только на перелистывание страниц.

- А ты, как обычно, проводишь время за работой.

Отец спокойно посмотрел на неё.

- Вот, послушай, - и он начал читать с выражением: «Ради чего всё? А как же память? Что толку, если нельзя забрать или оставить? Просто куча фотографий разбросанных по полу. Снимки самых ярких моментов, которые вспышкой впечатались в твоё сознание. Ты ходишь между ними, рассматриваешь, боишься наступить, чтобы вдруг не испортить. Столько приходится делать ради того, чтобы сохранить их. Но время. Оно нещадно стирает всё. Стирает, стирает, стирает… Этот пожелтел. Этот стал блеклым и почти бесцветным. На этом коричневое пятно от разлитого кофе, а на этом мятая трещина искажает лицо. Моменты, ради которых жил, обречены исчезнуть вместе с обветшалой бумагой и слабеющим умом», - Кристофер закончил читать. – Что скажешь?

- Неплохо. Совсем неплохо. Может, слишком безнадёжно? Там что-нибудь будет про надежду или любовь?

- Ещё не дочитал, - отец снова внимательно посмотрел на неё. – Надеюсь, что будет, а то история останется слишком бедной.

- А так чувствуется стиль и любовь автора к философии.

- Хорошо, - Кристофер положил сценарий на стол. - Как дела твои?

- Не всё хорошо, пап, - Джилл опустила голову.

- Что случилось?

- Джонни. Я сильно переживаю за него.

- Но ты ведь его любишь. Конечно, ты будешь переживать. Иначе и быть не может.

- Нет, ты не понимаешь. Его последняя роль.

И Джиллиан рассказала отцу всё, что знала. Она рассказала ему о том, что сначала Джонни ей говорил о сценарии про полицейского, о том, что Джонни очень сильно интересуется гибелью Роберта Шаферза. Она показала отцу странную записку, которую нашла в столе Джона. Кристофер внимательно прочитал всё, что там написано:

- Ничего не понимаю. Какая-то тарабарщина.

- Это, очевидно, какое-то послание.

- И что оно значит?

- К сожалению, я пока не поняла. Думала, что ты мне поможешь.

- А кто писал, знаешь?

- Нет. Но я знаю, что Джонни вряд ли бы согласился играть эту роль только ради денег. Он совсем другой, пап. Ты же его видел. Ты веришь, что он вот так просто стал бы участвовать в этом? Да с его нравами и воспитанием он бы и близко к съёмочной площадке не подошёл. Я уже не говорю о таких откровенных сценах. Тут явно что-то ещё. Какой-то недостающий фактор. Какой-то скрытый мотив.

- Да, пожалуй, сейчас вынужден с тобой согласиться, моя деточка. Это совсем не похоже на Джона. Я вот думаю, почему руководство «Дримс Пикчерз» решило взять на эту роль именно его. Ведь он совершенно другой. Не сказать что роль совсем не его, но можно было бы найти и более подходящего кандидата, - отец Джилл рассуждал, как режиссёр, каким был до мозга костей.

- Я подумала, ты более вхож в эти круги. Может, ты что-нибудь узнаешь?

- Хорошо, попробуем уцепиться за хвост этой ускользающей змеи...

Снова у мистера Моргана

- Здравствуйте, мистер Морган. Я бы хотел прояснить парочку моментов. Это касается вчерашнего выступления, которое Вы почему-то никак не согласовали со мной? – Джон начал сразу в лоб, желая максимально надавить на главу компании. Однако сделать это было совсем не просто.

- Здравствуйте, мистер Вайер. Рад, что Вы к нам заглянули, - мистер Морган пребывал, как обычно, в хорошем настроении. Его ни капли не смутил тон актёра: он прекрасно знал, кто сейчас хозяин положения. – Мы как раз собирались обсудить это с Вами.

- Почему Вы не предупредили, о чём оно будет? - перебил вдруг Джон мистера Моргана. Ему очень не хотелось снова выслушивать его нравоучения. – Вы же прекрасно знаете, как я отношусь к этому. И я точно не собираюсь заниматься созданием какого-то там фонда.

- Чего Вы так испугались, Джон? В действительности в этом деле Ваша роль не такая уж и значимая. Вам совершенно не придётся прилагать никаких усилий. Просто иногда появляться на публике, делать кое-какие заявления. Машина СМИ будет работать сама по себе. Фонд будем делать мы, и всеми делами будем заниматься тоже мы.

- Я ни копейки не дам в этот ваш фонд, - наконец-то Джон выдал главный аргумент против, надеясь переломить ситуацию в свою пользу.

- Так вот что Вас волнует, - хитро улыбнулся мистер Морган. – О нет. Об этом можете не беспокоиться. Ваши деньги нам абсолютно не нужны. Все растраты мы берём на себя. Единственное, что в этом фонде будет от Вас, – это имя в графе главного учредителя. Так что на этот счёт можете быть спокойны.

- Зачем тогда Вам нужен я?

- Информационная поддержка, не более того. Предположим, откроем мы какой-то фонд. Кто об этом будет знать? В наш век всему необходима реклама. И чем больший охват эта реклама будет иметь, тем лучше, тем больше шансов попасть в нужную аудиторию. А если ещё и рекламировать продукт будет хорошо известное публичное лицо - продукт имеет все шансы быть крайне востребованным в обществе. Подпишете пару бумаг, дадите интервью – ничего сложного. Тем более и интервью мы можем сделать за Вас. Ровным счётом никаких усилий.

Джона коробило от мысли, что он станет рекламировать фонд по поддержке содомитов, коими считал все без исключения ЛГБТ-сообщества, но, похоже, объяснять это мистеру Моргану, пытаться его как-то убедить было совершенно бесполезно. Это всё уже обсудили прошлый раз. Роль Джона определена, и он должен играть по указке этого невидимого режиссёра под названием «мы». Пока у него не было выбора. Точнее, он был, но не лежал в плоскости диалога с руководством компании. Решить проблему можно было только одним путём: избавиться от «Эмоушен Диджитал» хотя бы на время. Настал момент действовать…

Происшествие в лифте

Джон вышел из кабинета мистера Моргана. На этот раз его никто не провожал. Он сел в лифт и начал спускаться с небес в мир простых смертных. По пути лифт сделал остановку, и к Джону присоединился молодой человек с ярко выкрашенными волосами и татуировкой на шее в виде какого-то странного символа. Он стал лицом к Джону, опёршись на стенку, и начал внимательно его изучать. Сначала Джону было всё равно, кто и как на него смотрит, но затем от такого пристального внимания появился определённый дискомфорт. Наконец, Джон сам не выдержал и нарушил молчание:

- Извините, мы знакомы?

- Вряд ли.

- Тогда в чём дело? Почему Вы так пристально смотрите на меня? Разве Вы не знаете, что это неприлично?

Молодой человек абсолютно никак не отреагировал, если только слегка улыбнулся. Замечания Джона совершенно на него не подействовали – он продолжил внимательно смотреть на попутчика.

- Не подскажете, который сейчас час? Телефон оставил на столе, - спросил молодой человек.

- Да, конечно, - Джонни взглянул на часы. – Без четверти два, - ответил он, надеясь, что незнакомец наконец-то отстанет.

- Благодарю, - незнакомец временно успокоился, но вскоре снова прервал молчание: - Хорошие часы. Откуда они у Вас?

- С чего это я Вам должен что-то рассказывать? Вы же сами сказали, что мы незнакомы, я Вас тоже вижу впервые.

- Может быть потому, что я тоже люблю кофе, - в руках молодого человека вдруг, откуда ни возьмись, появился стаканчик кофе. Он демонстративно отпил из него. – Ммм, капучино. Мой любимый! Хотите? – и молодой человек протянул стакан Джону.

Джон посмотрел на него, потом на стаканчик и уже собирался отказать, как увидел, что этот стаканчик такой же, как и тот, который он получил когда-то из рук Паоло в Ройал Кофе: вместо символа кофейни в овале значился знак решётка. Тут всё стало ясно – этот молодой человек был хэшбрейкером.

- Вы… – хотел спросить Джон, но молодой человек прислонил указательный палец к губам, и Джон осёкся.

- Я очень люблю капучино. Знаете, эту кофейню здесь на углу? Ройал Кофе? Там лучший кофе во всём городе.

- Да, пожалуй, я с Вами соглашусь. Я сам частенько там бываю, - в душе Джон радовался: наконец-то новости от хэшбрейкеров.

- Так что насчёт часиков? Давно они у вас? – продолжал молодой человек.

- Где-то полтора месяца.

- Сами купили или это подарок?

- Подарок.

Молодой человек удовлетворённо улыбнулся.

- Знаете, а не хотите поменяться? – вдруг предложил он.

- То есть как? – удивился Джон.

- А вот так, смотрите, какие хорошие, - молодой человек проворно снял часы с руки и начал показывать Джону. - Не хуже Ваших. Даже немного дороже!

- Не знаю даже, - засомневался Джон: он то понимал, что это не просто часы.

- Соглашайтесь, - продолжал уговаривать молодой человек. – Фирма та же, только более новая модель. Функционал у них в точности такой же, как и у Вас, даже есть некоторые улучшения, - на последней фразе парень хитро подмигнул.

- Ну не знаю даже. Хорошо, - ответил Джон, пожав плечами. «Надеюсь, я правильно понял насчёт функционала», - подумал он про себя.

Он снял свои часы и отдал их молодому человеку. Тот вручил ему новые, по внешнему виду очень похожие на предыдущие, но действительно чуть более современные.

- И, кстати, - молодой человек будто что-то вспомнил и стал рыться по карманам, - у меня с собой, кажется, даже есть документы на них. Представляете? – в подтверждение своих слов он достал маленькую книжечку и протянул её Джону. – Ознакомьтесь обязательно.

Дверь лифта открылась.

- А вот и мой этаж. Удачи Вам, мистер Вайер, – сказал молодой человек и выскочил в коридор.

- Спасибо, - ответил Джон. – И Вам! - но последнюю фразу он произнёс в пустоту – молодой человек исчез.

Джон ещё раз посмотрел на часы, потом на книжечку. Судя по стилю работы хэшбрейкеров, не стоило пренебрегать любыми мелочами. Молодой человек неслучайно сказал, чтобы Джон ознакомился с документами. Оказавшись в машине, Джон начал внимательно всё изучать. И он довольно быстро нашёл то, что его интересовало. В конце книжечки мелким шрифтом внизу было написано следующее:

- В четверг приезжай к штабу к четырём часам по полудню. Машину припаркуй чуть поодаль. Напротив есть хороший закоулок. Сразу не выходи - подожди минут десять. И не забудь воспользоваться часиками.

Джон однозначно интерпретировал это сообщение как начало операции. До четверга Джону предстоит и дальше исполнять всё то, что от него требуют. За это время звонок родителям мог потерять всякий смысл. Слухи, соседи, телевизор - что-нибудь точно просочится. Как уберечь их от этих помоев, Джон не знал. Да и вряд ли он руководствовался логикой, когда звонил им. Скорее, это был импульс. Эмоциональный всплеск. Он хотел как-то оградить их от всего того, что происходит, как-то защитить, и такое решение – первое, что пришло на ум. Потом он долго думал, правильно он поступил или нет. Возможно, такой звонок ещё больше побудит их узнать о фильме? Оставалось только надеяться и молить небеса, что родители всё-таки сдержат обещание и не посмотрят хотя бы сам фильм, а это уже точно облегчит их страдания.

Насчёт Джиллиан возникали те же самые вопросы: «Как уберечь её? Как помочь ей справиться со всем этим? Как объяснить ей, что на самом деле происходит? Какой подать знак, чтобы она не воспринимала всё на веру, чтобы дождалась его?» На них у Джона, к сожалению, тоже не было ответов. Единственное, что успокаивало, разочарование и Джилл, и родителей всё равно продлится очень недолго, ведь уже в четверг ему вместе с хэшбрейкерами удастся пригвоздить к стенке эту злосчастную кинокомпанию вместе с её научным отделом и бесчеловечными экспериментами.