Марат удовиченко и Михаил попов. Обсуждение одиннадцатого тома полного собрания сочинений В. И. Ленина

Видимо, французские буржуа были неправильные. Российские набрались опыта, чтоб не повторять ошибок.

— Нет, буржуазные французские революционеры начинали эту самую революцию. А что касается наших — они уже чувствовали дыхание пролетарской революции. Они боялись не буржуазной революции, а пролетарской. Вот в чём дело! Начнут свергать царя, а потом так же прогонят и буржуазию — вот чего они боялись.

— Есть такие смелые люди, которые всего боятся. Чем больше денег, тем страшнее.

— Тут вопрос конкретный. Российская буржуазия должна была экспроприировать всех помещиков. То есть выступить против господствующей формы частной собственности. Если посягательство на частную собственность приветствуется, то можно ожидать и следующий шаг — отберут собственность и у капиталистов. Этого они и боялись.

— Самой опасной для большевиков является позиция меньшевиков, поскольку они красятся тем же цветом, маскируются под революционеров. Большинство простых людей не может отличить. Ленин анализирует позиции большевиков и меньшевиков. “ Возникает новый вопрос о временном революционном правительстве. Чтобы дать полный ответ на этот вопрос, партия сознательного пролетариата должна выяснить, во-1‑х, значение временного революционного правительства в происходящей революции и во всей борьбе пролетариата вообще; во-2‑х, своё отношение к временному революционному правительству; в-3‑х, точные условия участия социал–демократии в этом правительстве; в-4‑х, условия давления на это правительство снизу, т. е. при отсутствии в нем социал–демократии…”

И далее Ленин цитирует резолюцию о временном революционном правительстве. Не буду полностью цитировать, мы уже об этом говорили.

— А суть этого заявления в чём?

— Нужно обязательно войти во временное революционное правительство. Чтобы продавливать…

— Довести до конца те меры, которые необходимо осуществить, чтобы революция не остановилась на полпути. Если бы большевики вошли в это правительство, они довели бы дело буржуазной революции до конца, после чего встал бы вопрос о начале подготовки к социалистической революции. А экономически, как показано ещё в третьем томе, Россия созрела не только для буржуазной, но и для социалистической революции. Меньшевики же, по существу, не выходили за горизонт буржуазии. Хотя и говорили правильные красивые слова.

— Ленин дальше обращает внимание на то, что большевики говорят именно о временном революционном правительстве.

“ Чтобы учредить новый порядок, "действительно выражающий волю народа", недостаточно назвать представительное собрание учредительным. ”

То есть Ленин опять говорит о том, что рабочие будут воспитываться самой деятельностью, самой революцией. Если партия всё сделает быстро, то процесс можно ускорить, но нельзя это делать искусственно.

Далее Ленин говорит о действиях снизу и сверху. На эти вопросы резолюция тоже даёт ответы. “ Она решительно заявляет, что в принципе участие социал–демократии во временном революционном правительстве (в эпоху демократического переворота, в эпоху борьбы за республику) допустимо. Этим заявлением мы бесповоротно отделяем себя и от анархистов, отвечающих на этот вопрос принципиально в отрицательном смысле, и от хвостистов социал–демократии (вроде Мартынова и новоискровцев), пугавших нас перспективой такого положения”.

То есть Ленин снова повторяет то, что уже говорил выше. Ощущение, что материал базируется на предыдущих томах.

“ Можно и должно определить характер и цель нашего участия, Резолюция и делает это, указывая две цели участия: 1) беспощадную борьбу с контрреволюционными попытками и 2) отстаивание самостоятельных интересов рабочего класса”.

Буржуазия представляет собой меньшинство, а меньшинство всегда пытается уговорить, потому что у них нет сил провернуть всё силовым путём. Пролетариат является большинством, ему надо лишь скоординироваться, сплотиться и тогда можно будет решить вопрос силовым путём. Системный подход в этом деле хорошо помогает.

— Я думаю. что в этом вопросе дело обстоит не так. Когда начинается буржуазная революция, буржуазия опирается на громадное большинство народа. Она добивается того успеха, который был присущ буржуазной французской революции. Какую революцию называют великой? Великой буржуазной была революция 1789 года. А Россия задержалась в этом отношении, в России давно царизм надо было уничтожить, поэтому буржуазия тут очень боялась, что если революция будет с таким же размахом, то это приведёт к подъёму народных масс, и от буржуазной революции прямо перейдут к революции пролетарской. В общем–то так и получилось.

— Я всё–таки не думаю, что они так сознательно этого боялись.

— Боялись, очень!

— Ленин пишет, что вопрос о выгодности буржуазной революции для рабочего класса и есть гвоздь раскола в партии.

— Уже раскола нет. Мы с вами знаем, что III Съезд, по существу, сформировал большевистскую партию. Просто IV Съезд сделал попытку соединить большевиков и меньшевиков, но выяснилось, что соединить их невозможно.

— Соблюсти правила хорошего тона.

— Нет, надо было показать заблудившимся товарищам из числа большевиков, что из союза с меньшевиками ничего хорошего не получится.

— “ Окончательный политический итог революции может оказаться тот, что, несмотря на формальную "самостоятельность", несмотря на полную организационную, партийную особность социал–демократии, она на деле окажется несамостоятельной, окажется не в силах наложить на ход событий печать своей пролетарской самостоятельности, окажется настолько слабой, что в общем и целом, в последнем счёте, в окончательном итоге, "растворение" её в буржуазной демократии всё же будет историческим фактом. ”

Постановка первая. Резолюция III съезда Российской социал–демократической рабочей партии. Признано и заявлено во всеуслышание, что общедемократическое революционное движение уже привело к необходимости вооружённого восстания. Организация пролетариата для восстания поставлена на очередь дня, как одна из существенных, главных и необходимых задач партии.

Постановка вторая. Принципиальная статья в "Освобождении" "вождя русских конституционалистов" (так назвал недавно г-на Струве столь влиятельный орган европейской буржуазии, как "Франкфуртская Газета"), или вождя русской прогрессивной буржуазии. Мнение о неизбежности восстания им не разделяется. Конспирация и бунт — специфические приёмы неразумного революционизма. Республиканизм — метод оглушения. Вооружённое восстание — вопрос, собственно, только технический, тогда как "самое основное, самое нужное дело" — массовая пропаганда и подготовка социально–психических условий.

Постановка третья. Резолюция новоискровской конференции. Наша задача — подготовлять восстание. Возможность планомерного восстания исключается”.

— Готовить, но ни в коем случае не проводить.

— Да, это тоже непонятно.

— Почему непонятно? Они изображают из себя революционеров, а на самом деле революционерами не являются.

— Они ещё хуже, чем “освобожденцы”.

— Хуже, потому что они обманывают. Вот у нас были же враги социализма. Которые для нас хуже: американский президент или Первый секретарь Хрущёв? Вы же понимаете, что он действует изнутри, не надо внедрять, он уже внедрён. Мы окунаемся в события довольно дальние ради того, чтобы учесть сегодня эти уроки истории. Если мы не учтём уроки, то не сможем победить и в будущем. Будете наступать на те же грабли.

— Ленин пишет про новоискровцев: “ Наши друзья никак не могут свести концов с концами. Они колеблются между точкой зрения г. Струве, отговаривающегося от восстания, и точкой зрения революционной социал–демократии, призывающей взяться за эту неотложную задачу”.

— То есть так и не вступить на нужную ступеньку. Занести ногу на следующую позицию, но так и не поставить. Так враскоряку и стоять. И в такую же позицию хотят поставить рабочий класс.

— В памяти всплывает Виктор Степанович Черномырдин со своей бессмертной фразой: “Такой же, как и этот, так и тот”.

Далее. “ Что значит "революционные коммуны"? Отличается это понятие от "временного революционного правительства" и если да, то чем? Этого господа конференты сами не знают. Путаность революционной мысли приводит у них, как это сплошь и рядом бывает, к революционной фразе. Да, употребление слова "революционная коммуна" в резолюции представителей социал–демократии есть революционная фраза, и ничего более. Маркс не раз осуждал подобную фразу, когда за "обаятельный" термин отжившего прошлого прячут задачи будущего”.

Хорошо сказано!

— Да. А я могу привести вам пример из нашего сравнительно недавнего прошлого. Как известно, классики марксизма–ленинизма применяли понятие научный социализм. Потом у нас произошла контрреволюция в 1961 году, а в 1962 году секретарь по идеологии Суслов собрал совещание и учредил новую дисциплину — “теорию научного коммунизма”. Основы научного социализма были связаны с преодолением буржуазного строя и созданием первой фазы коммунизма. А в высшую стадию классики иногда заглядывали, но не делали на этом акцент. Потому что теория научного коммунизма может быть сформулирована тогда, когда наступит высшая фаза коммунизма. А сейчас надо думать о том, как до этого добраться. А вместо этого выдумывают, что все блага потекут полным потоком. Формулировку Маркса и Энгельса “каждый по способности, каждому по труду” переделали в “от каждого по способности, каждому по труду”. Почему “от”? Каждый должен работать и каждому должно воздаваться. А так выходит, что государство должно требовать от каждого. Получается некое общество принуждения.

— Странно мне вот что. Никто же не будет отрицать, что если перестать заниматься физкультурой, не следить за собой, переедать, то тело быстро придёт в непотребный вид, потеряет многие способности. Почему же в политике нельзя понять, что если, добившись каких–то прав и свобод, перестать бороться, то эти права и свободы утекут из рук?

— А для некоторых целью и было именно завоевать высокое место во властных структурах для себя лично. А когда они добились этого, то расслабились и выяснилось, что они противники социализма.

— Интересный вопрос “Ослабеет ли размах демократической революции, если от неё отшатнётся буржуазия?” “Авторы, в невинности своей, не замечают, что говорят чисто анархическим языком, как будто они отрицали участие в буржуазных революциях!), «с другой, заставит буржуазные классы отшатнуться от дела революции и тем ослабит её размах». Вот где зарыта собака. Вот где анархические идеи переплетаются (как это бывает постоянно и среди западноевропейских бернштейнианцев) с чистейшим оппортунизмом. Подумайте только: не вступать во временное правительство потому, что это заставит буржуазию отшатнуться от дела революции и тем ослабит размах революции! Да ведь тут уже перед нами целиком, в чистом и последовательном виде та новоискровская философия, что–де так как революция буржуазная, то поэтому мы должны преклоняться перед буржуазной пошлостью и уступать ей дорогу”.

— Революция — буржуазная по своим целям и задачам. Но на том этапе, когда в Европе буржуазные революции уже свершились, в России только рабочий класс может сохранить буржуазный характер этой революции и не дать ей превратиться в подобие картонной революции, прикрывающей феодальные порядки.

— “ Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии”.

— Чётко сформулировано, как свершаются две революции. В одном случае присоединяется всё крестьянство, а в другом только полупролетарские элементы.

— “ Революционная эпоха выдвинула новые задачи, которых не видят только совсем слепые люди. И эти задачи одни с. — д. решительно признают и ставят на очередь дня: вооружённое восстание неотложно, готовьтесь к нему немедленно и энергично, помните, что оно необходимо для решительной победы, ставьте лозунги республики, временного правительства, революционно–демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Другие же пятятся назад, топчутся на одном месте, вместо лозунгов дают предисловия, вместо указания нового наряду с подтверждением старого, разжёвывают пространно и скучно это старое, сочиняя отговорки от нового, не умея определить условий решительной победы, не умея выставить лозунгов, единственно соответствующих стремлению добиться полной победы”.

— В любом деле есть авангард, есть болото, а есть арьергард, который пыжится изобразить из себя авангард.

— “ Мы должны не забывать, что нет и быть но может в настоящее время другого средства приблизить социализм, как полная политическая свобода, как демократическая республика, как революционно–демократическая диктатура пролетариата и крестьянства”.

— Вся эта работа построена на чётком разделении буржуазной и пролетарской революций. Если буржуазная революция доводится до конца, то и приближается революция пролетарская. И это, скажем, Троцкий не понял. Поэтому он всё время болтал про свою теорию перманентной революции. Перманентная революция — как будто она одна. А на самом деле она не одна, их две: буржуазная и пролетарская. Если это революция буржуазная, то она должна быть закончена и начата подготовка к пролетарской. Если же это пролетарская революция, то по её свершению надо начинать строить социализм.

Обратите внимание, что современные контрреволюционеры, рассевшись в креслах, говорят: “Мы отмечаем революцию 1917 года”. Какую революцию? Ленин писал о трёх русских революциях. Первая была не вполне удачная, 1905 года, которая заставила потесниться феодалов и создать представительный орган — булыгинскую думу. В эту думу потом вошли даже некоторые представители большевиков: Бадаев, Петровский, Муранов, Шагов и Самойлов.

— А потом же вышли?

— Нет. Их выслали, когда они проголосовали против военных кредитов.

— Мне нравится ленинский подход в случае, если революция не удастся: “ Если нас силой заставят волочиться по таким путям, мы сумеем исполнить свой долг и на мелкой будничной работе. Но пусть сначала беспощадная борьба решит вопрос о выборе пути”.

— Здесь видно, кто настоящий революционер. Кто не боится тяжёлой работы в тех условиях, которые складываются. А не так, что если сразу не получилось, то я пошёл. Может оказаться, что надо долго бороться. Смотрите: с 1905 до 1917‑го прошло 12 лет! Более того, незадолго до Октябрьской революции Ленин, находясь за границей, рассуждал в том ключе, что мы, дескать, старшее поколение до революции уже, наверное, не доживём. И тут вдруг нагрянула! Когда люди всегда работают на революцию, они оказываются готовы к ней в любой момент. Большевики оказались полностью готовы. Они точно знали, как организовывается пролетарская революция, не путали её с буржуазной.

Вспомните Горбачёва его перестройкой. Это, дескать, революция. Какая может быть революция, когда переход от капитализма к социализму уже совершён? Может быть только один переворот — назад. Поэтому события быстро показали, что перестройка — это контрреволюция. Переход на рынок — это точно движение назад. В 1990 году я выступал на Учредительном Съезде компартии РСФСР в Кремлёвском дворце и говорил там, что перестройка — это контрреволюция. Мне похлопали. И что же? Они остались в числе тех, кто не атаковал эти контрреволюционные изменения в России.

— Далее идут небольшие подготовительные статьи. Поразительно. как Ленин не устаёт разъяснять в деталях всё

— Разъяснять подробно по разным поводам. Задача — переубедить весь народ! Неужели народ можно переубедить одной статьёй? Кто–то прочитает, а кто–то нет. Кто–то прочитает, но не поймёт или поймёт не всё. То есть речь идёт о том, что идею надо отстаивать! Революция–то не делается идеологами, она делается массами. Значит, надо добиться, чтобы идея овладела массами. Как говорил Маркс, когда идея овладевает массами, она становится материальной силой. Эту задачу Ленин и решал.

— Далее Ленин разбирает вульгарный взгляд на диктатуру пролетариата и взгляд Маркса: “ С вульгарно–буржуазной точки зрения, понятие диктатура и понятие демократия исключают друг друга. Не понимая теории борьбы классов, привыкнув видеть на политической арене мелкую свару разных кружков и котерий буржуазии, буржуа понимает под диктатурой отмену всех свобод и гарантий демократии, всяческий произвол, всякое злоупотребление властью в интересах личности диктатора”.

“ Те задачи, которые ставил Маркс в 1848 году революционному правительству или диктатуре, сводились прежде всего к демократическому перевороту: защита от контрреволюции и фактическое устранение всего противоречащего самодержавию народа. Это и есть не что иное, как революционно–демократическая диктатура”.

— Затем Ленин объясняет, что всякая диктатура есть власть, не ограниченная никакими законами. Должны появиться новые законы. Была диктатура феодалов, теперь — диктатура буржуазии. Но как будет выглядеть диктатура буржуазии, зависит от того, как будет вести себя народ. Буржуазия может установить такую диктатуру, которая многократно будет усиливать гнёт. А если народ себя проявит как революционный, то и диктатура буржуазии будет другой, потому что при определённых формах насилия подвергает опасности своё господство.

— Далее статья “Революция учит”. Здесь речь идёт о важности полемики внутри партии и между политическими партиями. В такой полемике складывается понимание оптимального действия.

Далее статья “Сердитое бессилие”: “ Никакие горькие слова, никакие попытки образовать что–либо "третье", не большевистское и не меньшевистское, не помогут делу, а только запутают его ещё больше”.

— Если речь идёт о противоречии, то противоречие есть единство противоположностей.

— “ Пример такой сильной личности, как Плеханов, фактически, на опыте двух лет, доказал это. Пусть немецкие социал–демократы, которые, подобно К. Каутскому, знают о нашем расколе большей частью из односторонних рассказов, отделываются горькими словами. Им ещё простительно их незнание — хотя непростительны, конечно, претензии судить о том, чего они не знают”.

— Примиренчество означает отказ от революционной позиции.

— Следующая статья “Пролетариат борется, буржуазия крадётся к власти”. Цитата: “ Сегодня — она у царя и просит у него, от имени "народа", монархической конституции, трусливо отрекаясь в то же время от народа, от "смуты", от "крамолы", от революции. Завтра — она грозит царю со своего съезда, грозит монархической конституцией и мирным сопротивлением против штыка. И вы удивляетесь ещё, господа, что царские слуги разгадали вашу трусливую и двуличную душонку? “

Далее несколько статей о бойкоте булыгинской думы. “ Весь городской рабочий класс, вся деревенская беднота, батраки, бездомные крестьяне вовсе не участвуют ни в каких выборах”.

Марат Удовиченко и Михаил Попов. Обсуждение одиннадцатого тома Полного собрания сочинений В. И. Ленина

 

ПРОЛЕТАРИАТ БОРЕТСЯ, БУРЖУАЗИЯ КРАДЁТСЯ К ВЛАСТИ

— Здравствуйте, Михаил Васильевич!

— Здравствуйте, Марат Сергеевич.

— Одиннадцатый том!

— Это немало, потому что мы поставили своей задачей пройтись по всем произведениям Ленина с учётом их роли в нашей жизни, истории, перспектив развития. Пока мы не встретили неактуальных работ, правда?

— Да.

— Другая задача, которую мы решаем — последовательность движения. Чтобы ход изучения соответствовал ходу истории. Тогда человек воспринимает единство всех составных частей марксизма, диалектического и исторического материализма, политэкономии, философии и научного социализма.

И третья задача, которую мы решаем — продемонстрировать на собственном примере: вот Марат Сергеевич уже четверть работ изучил и чувствует себя прекрасно. Теперь ему легче отвечать на вопросы, которые постоянно возникают перед нами. А большинство вопросов — те, на которые Ленин давно уже ответил. И сколько мне ни приходится отвечать на вопросы, могу сказать, что они задаются из того числа вопросов, которые давно разжёваны Лениным. А нам бы пойти дальше! Не только постоянно ссылаться на Ленина. Но чтобы пойти дальше, необходимо впитать то, что уже достигнуто, в том числе, в работах Ленина. Необходимо это сделать фундаментом дальнейшей работы.

— В 11 томе есть одна большая работа, на 130–140 страниц примерно, “Две тактики социал–демократии в демократической революции”.

— Это известная работа, её раньше много изучали в разных системах образования.

— И далее много небольших работ, которые охватывают период с июля по октябрь 1905 года. Как я понимаю, это угасание революции и анализ Лениным ситуации. Пойдём по порядку, что я тут отметил.

“ Эти классы выйдут из революции с определённой политической физиономией, показав себя не только в программах и тактических лозунгах своих идеологов, но и в открытом политическом действии масс. Несомненно, что революция научит нас, научит народные массы. Но вопрос для борющейся политической партии состоит теперь в том, сумеем ли мы научить чему–нибудь революцию? Сумеем ли мы воспользоваться правильностью нашего социал–демократического учения, связью нашей с единственным до конца революционным классом, пролетариатом, для того, чтобы наложить на революцию пролетарский отпечаток, чтобы довести революцию до настоящей решительной победы на деле, а не на словах, чтобы парализовать неустойчивость, половинчатость и предательство демократической буржуазии? К этой цели должны мы направить все свои усилия”.

— А какая была революция, о которой идёт речь?

— Буржуазная.

— Буржуазная. Её так красиво называют, в том числе и Ленин, но характер её он обозначил. Поэтому он и говорит о непоследовательности буржуазии. Собственную революцию не может провести последовательно. Россия отстала, она созрела уже для социалистической революции, а буржуазная запаздывает.

Пойдём чуть дальше и посмотрим, чем идеи Троцкого отличались от теории Ленина. Дескать, без царя, а правительство рабочее. А Ленин говорил, что этого не может получиться. После того, как произойдёт буржуазная революция, рабочий класс должен освоиться в новой системе, занять там позиции и тогда уже развернуть борьбу за новую революцию. А сразу рабочее правительство не сделать. Даже создание Советов имело две стадии. Сначала появились эсеро–меньшевистские, которые прекрасно сосуществовали с буржуазным правительством и постепенно становились его придатком. А второй этап — Второй Съезд Советов, которые большевики переформировали, выступили в защиту демократии, завоеваний буржуазной революции, защитили от Корнилова. И народ повернулся в сторону большевиков. Тогда советы стали большевистскими, органами диктатуры пролетариата. А в этой статье о какой диктатуре идёт речь?

— О диктатуре пролетариата и крестьянства.

— А это тождественно диктатуре пролетариата?

— Нет. Крестьянство содержит в себе зёрна буржуазии.

— В этом смысле, если крестьянство взять в целом, то оно выступает прогрессивным, поскольку оно за доведение до конца буржуазной революции и отъёма земли у помещиков. Но когда мы говорим о революции пролетариата и крестьянства, то какую роль выполняет рабочий класс?

— Я как раз хочу процитировать. “Исход революции зависит от того, сыграет ли рабочий класс роль пособника буржуазии”. То есть он помогает буржуазии выполнить свою роль до конца.

— Не только. Она уже не способна идти впереди. Пролетариат в буржуазно–демократической революции выполняет роль гегемона. Гегемон — этот тот, кто идёт впереди. Буржуазия в своей же революции трусливо плетётся за гегемоном. А гегемон он потому, что, помогая доделать буржуазную революцию, он приближает революцию социалистическую. Неизвестно, сколько бы ещё прошло десятилетий, прежде чем раскачалась бы российская буржуазия. А может так и тормозила бы.

И эта работа написана о гегемоне пролетариата в буржуазной революции. Многие этого не понимают, думая, что гегемон — тот, у кого в руках власть. Ничего подобного! Гегемон — этот тот, кто идёт впереди и прокладывает дорогу. Он беспощадно убирает следы феодального строя. Но как только он эту задачу решит, он становится не гегемоном буржуазного строя, а классом, который берёт власть. То есть речь идёт о диктатуре пролетариата.

— Чтобы построить хороший дом, нужен надёжный фундамент.

— Да, строить пролетарскую революцию можно тогда, когда буржуазная доводится до конца. Если она не доводится до конца, то именно из–за трусливости буржуазии. Российская буржуазия оказалась трусливой до крайней степени.

— Так все такие.

— Не все. Вот, например, французская буржуазная революция.

— А наши посмотрели, как там всем сделали “секир–башка” и решили, что нам так не надо.

— Не всем же это сделали, а только врагам революции.

— Вы можете назвать хоть одного, кто бы не закончил на гильотине?

— Прежде всего расправлялись с феодалами, а не с непоследовательными революционерами.

— Заодно и с непоследовательными.

— Вы не найдёте ни одной революции, где бы не было ошибок. Вы не найдёте даже ни одного человека, который не делал бы ошибок. Просто ошибки разные. В революции делаются крупные ошибки, а в мелких делах — мелкие. Думать, что когда народ поднимается на революцию, он перестаёт делать ошибки — это неверно. Например, в революцию в Петрограде было много желающих разбить винные склады и как следует отметить. Революционные матросы беспощадно расправлялись с теми, кто пытался это сделать.

— Где–то я читал, что Ленин отнёс женщин с “пониженной социальной ответственностью” к пролетариям.

— Пролетарий в изначально своём значении — лишённый собственности. А когда мы рассматриваем не пролетариев, а пролетариат (почувствуйте разницу!), то Маркс и Энгельс под этим словом понимали городской фабрично–заводской промышленный пролетариат. То есть не весь пролетариат берём, а только фабрично–заводской промышленный. Ленин говорит, что диктатура пролетариата означает руководящую роль именно этой части, а отнюдь не всех. Поэтому недостаточно смотреть так: рабочий или не рабочий. Есть же революционные интеллигенты, а есть спившиеся рабочие. Отдельный вопрос — как формируется революционная армия и руководство строительством социализма. Должно быть соединение научного социализма (которое несут передовые интеллигенты) и борьбы рабочего класса. Причём, Ленин считал, что в партию принимать следовало бы лишь тех рабочих, которые не менее 10 лет проработали в крупном машинном производстве.

— Ленин пишет вначале статьи: “ Проверка нашей тактики с точки зрения принципов марксизма и уроков революции необходима и для того, кто хочет реально подготовлять единство тактики как основу будущего полного объединения всей Российской социал–демократической рабочей партии, а не ограничиваться одними словами увещания”.

— Это не только проверка, но и революционный опыт. Он пригодился в дальнейшем. Московский совет рабочих руководил вооружённым восстанием в Москве, и этот опыт был учтён при организации восстания в Петрограде. Ленин писал, что нельзя играть с восстанием — если вы его начали, надо двигаться вперёд.

— Первый параграф — “Насущный политический вопрос”. Цитата: ” На очереди дня в переживаемый нами революционный момент стоит вопрос о созыве всенародного учредительного собрания. Как решить этот вопрос, мнения расходятся. Намечаются три политические направления”. Брошюра построена так, что вначале каждого параграфа Ленин задаёт один или два актуальных вопроса, а затем анализирует и раскрывает предложения по их решению. Рассматривает разные варианты и всегда приходит к выводу, что рассматривать сто́ит только предложения большевиков, потому что остальные либо монархические, либо вообще никакие.

— Они не являются вариантами завершения буржуазной революции. Это способы выпустить пар, революционный энтузиазм.

— Три варианта. «Первый. Царское правительство допускает необходимость созыва народных представителей. Мол, пусть сидят, а мы потом для них установим свои правила.

Второй вариант. Революционный пролетариат, поскольку им руководит социал–демократия, требует полного перехода власти к учредительному собранию.

Третий вариант. Либеральная буржуазия, выражающая свои пожелания устами вождей так называемой "конституционно–демократической партии", не требует низвержения царского правительства, не выдвигает лозунга временного правительства, не настаивает на реальных гарантиях…». То есть хотят в кулуарах договориться.