Отделение «а» Бейрут, двор дома

 

Задание выглядело не слишком сложным. Всего-то тихо изъять человека и привезти его в обусловленное место. Оно могло бы относиться к категории простых – если бы не чрезвычайная опасность объекта, о которой предупредила местная резидентура. Офицер русского военно-морского спецназа, безусловно вооруженный. Война между британскими САС и СБС, [120] «просвещенными мореходами» и русскими выскочками, возомнившими себя хозяевами моря, велась уже несколько десятков лет. Прямое столкновение флотов двух великих империй привело бы к катастрофическим результатам – но война между ними шла, и была она тайной, грязной и подлой. Баталии разворачивались в толще воды, где схватывались друг с другом не на жизнь, а на смерть тени в черных водолазных костюмах и с баллонами за спиной. Война велась и на берегу – где неизвестный снайпер вполне мог убить подающего большие надежды капитана, где на днище вошедшего в порт корабля, не прикрытого противодиверсионными силами, могла появиться магнитная мина. Война призраков, ни одного из которых не удалось захватить живым – ни русским, ни британцам. Предстоящая операция должна была стать всего лишь одним коротким актом в этой жестокой и кровавой драме…

Достать фургон службы доставки кондиционеров было просто – его угнали ночью со стоянки компании, занимающейся установкой и обслуживанием кондиционеров и прочей холодильной техники. На нем была установлена самая простейшая, без спутникового позиционирования сигнализация – ее обошли за тридцать секунд. Компания, устанавливавшая кондиционеры, просто не могла предположить, что ее машина кому-то понадобится. На фургоне сменили номера – на всякий случай, полиция в городе все-таки не дремала. Той же ночью фургон перегнали к дому, где однозначно должен был появиться объект, и оставили на стоянке, как мобильный штаб.

Немного сложнее было с наблюдателями. Нужно было несколько наблюдателей, способных заранее предупредить боевую группу о том, что к ним приближается объект. Притом, если эти наблюдатели будут ничем не заняты, будут просто «пастись» на одном месте – вне сомнения, это привлечет к ним ненужное внимание. Вопрос тоже решили просто – у одного из торговцев позаимствовали тележку для торговли, купив за две цены и тележку, и то, что в ней находилось, еще один наблюдатель по липовым документам устроился «на подработку» уборщиком в предприятие быстрого питания, еще один – купив подержанный «Полароид», устроился на лавочке в качестве уличного фотографа…

Боевая группа состояла из четырех человек – один патруль, стандартная для боевых операций минимальная боевая группа. Распределение обязанностей в патруле было такое – один должен был подстрелить объект, когда он появится в поле зрения, из модифицированной пневматической винтовки, какую используют зоологи для отлова животных. Еще двое должны были забрать потерявший сознание объект и доставить его к фургону – у одного из них был пистолет калибра.22 с глушителем, еще у одного – пневматический пистолет с таким же, смазанным опиатом дротиком. Последний должен был находиться у машины и выполнять роль водителя, а также общего прикрытия – на этот случай в машине лежала мощная автоматическая винтовка с оптическим прицелом. На всех были легкие кевларовые бронежилеты скрытого ношения, способные выдержать удар любой пистолетной пули…

На удивление, объект появился весьма быстро – в случае необходимости они должны были ждать три дня, в фургоне имелось все необходимое, включая запасы еды, воды и даже биотуалет. Наблюдатели должны были меняться – их присылала резидентура, а вот боевой группе двигаться с места было нельзя. Но объект появился спустя всего несколько часов с тех пор, как они встали на позицию…

Группа как раз собиралась перекусить – у них в фургоне была даже поставлена электроплитка, а какой британский солдат откажется от чашки чая, когда рация в нагрудном кармане старшего (в целях безопасности внешний ее вид полностью соответствовал мобильному телефону) противно зазудела, завибрировала. Боевики Отделения «А» переглянулись, затем старший достал рацию…

– На связи, – спокойно сказал он. Никаких позывных, ничего больше на этой волне никого не было.

– Вижу объект. Белый летний пиджак, белые брюки, серая рубашка. Идет по набережной, направляется в сторону дома. РВП – около пяти минут…

– Вас понял…

Старший оглядел всех. Все они – Том, Дамиан, Джон – со всеми он начинал еще в Ольстере, прошел жестокую школу Северной Ирландии, а потом и Северной Индии. Каждого из них он знал лучше, чем самого себя, и с каждым, не задумываясь, пошел бы на самое опасное задание…

– Он идет. Белый костюм, серая рубашка… – Старшему что-то не нравилось, но он не мог понять что. Было какое-то предчувствие – но оно никак не хотело оформляться в ясную и четкую мысль…

Дамиан, штатный снайпер группы, свою сотую пораженную цель записавший на свой счет под Пешаваром, мрачно усмехнулся, поднял выглядящее игрушечным пневматическое ружье…

– Пора сказать русскому последний привет, ребята…

– Эй, Дама, ты так круто выглядишь вместе со своей новой снайперской винтовкой, – ехидно промолвил Джон, – тебя бы сейчас сфотографировать и повесить твой портрет на витрину детского универмага…

– Завидуешь? – не остался в долгу Дама. – По крайней мере, от вида моей рожи покупатели не будут разбегаться, не то, что от твоей…

– Покажи нам свой самый дальний выстрел, Дама… – не остался в стороне и Том…

– Достаточно, – обрубил Старший, которого звали Питером. – Стебаться будете в пабе после того, как вернемся. Дама, твой выход. Остальным – залечь и тихо. Работаем только по команде Дамы…

Капрал Дамиан Монтгомери, подхватив свое оружие, исчез на улице, позицию он выбрал с самого начала, за мусорными баками. Остальные залегли в фургоне на пол – если русский увидит их через стекла фургона до времени, наступит настоящая катастрофа. Медленно, вязко одна за другой текли секунды, на откидном столике остывал чай…

– Есть! – Голос Дамы в наушниках вбросил в вены трем скорчившимся на полу фургона мужчинам ударную дозу адреналина. – Цель поражена! Он идет к дому, пошатывается. Крепкий малый…

Похоже, немного ошиблись с дозой – боялись насмерть подстрелить, а получилось – не хватило…

– Пошли! – резко скомандовал Старший…

С лязгом прокатившись по направляющим, отъехала в сторону широкая сдвижная дверь фургона – и на раскаленный асфальт почти одновременно ступили все трое – Том, Джон и он, капитан Питер Прайс. Старший. Все дальнейшие действия были отработаны долгими тренировками – Джон остался у водительской двери машины, готовый в любой момент открыть ее и выхватить винтовку. Том и Питер спокойно направились вперед, преследуя ковыляющего впереди русского. То, что русский подстрелен, было видно хотя бы по его походке – никакой опасности в таком состоянии он представлять не мог. В крайнем случае, можно будет прострелить ему запястья – береженого Бог бережет, а говорить он сможет и без запястий, ведь верно?

И тут капитан Прайс остановился – резко, словно наткнулся на невидимую стену. Где-то рядом была опасность. Смертельная! Те, кто прошел Ирландию и Индию, не видели опасность – они ее чувствовали. В той же Северной Ирландии – где стреляли из-за угла, взрывали, убивали – опасность могла быть всюду, и те, кто там выживал, выживали не потому, что видели. Они чувствовали – чувствовали лежащее в припаркованной у тротуара машине взрывное устройство, чувствовали притаившегося на крыше здания снайпера, чувствовали скрывающегося за хлипкой дверью автоматчика-фанатика – только так можно было опередить противника и выжить…

– Что? – Том тоже остановился, недоуменно взглянул на командира. Русский, ковыляя и спотыкаясь, уходил, он был уже у самой двери, хотя даже со стороны было видно, как тяжело ему дается каждый шаг.

Старший огляделся, стараясь понять, что его встревожило. Если бы он задрал голову к небу и как следует огляделся – скорее всего он бы заметил замерший в воздухе вертолет, с которого снайпер спецгруппы ВМФ уже держал их на прицеле. Но в Ирландии опасность не грозила с неба – и он искал опасность там, где и привык – за бликующими стеклами, за углом ближайшего дома, за припаркованными машинами. Искал – и не находил…

– Пошли… – отрубил он, стыдясь себя самого за то, что испугался на ровном месте. – Нервы сдают…

Перед самым подъездом капитан Прайс чуть притормозил, пропуская вперед Томаса с его «снотворной пневматикой»…

И тут они допустили ошибку… Когда человек входит в темный подъезд днем, а на улице ослепительно сияет солнце, даже подготовленному человеку нужна пара секунд для того, чтобы его глаза адаптировались, перешли с режима «избыток света» в режим «недостаток света». Когда они планировали операцию, они и не предполагали, что русский после того, как Дама угостит его снотворным, пройдет так далеко, что брать его придется в подъезде. И эта ошибка стала роковой для операции – и для них самих…

В подъезд мог одновременно пройти только один человек. Первым пошел Том, держа наготове пневматику на случай, если русский еще не отключился окончательно и ему надо добавить. Вторым, сжимая в опущенной руке бесшумный пистолет, в подъезд вошел Прайс. В подъезде было прохладно, тихо, темно – перед глазами на мгновение словно повисло слепящее облако. Так всегда бывает, когда с яркого света входишь в темное помещение. Капитан САС Питер Прайс моргнул, прогоняя облако, услышал, как предупреждающе крикнул что-то Томас, но сделать уже ничего не успел. Сразу несколько автоматных пуль пробили легкий бронежилет британского спецназовца и буквально перерезали его пополам…

 

* * *