Надир отправляет посла в Дели

В мае 1737 г. Надир отправил с послом письмо к Мухаммад – шаху – императору Дели с жалобами на то, что пограничные власти моголов, несмотря на его неоднократные просьбы, не сделали ни одной попытки задержать беглых афганцев. Он дал указания своему послу оставаться в Дели не дольше сорока дней, получить ответ и вернуться. Император и его министры были сильно обеспокоены получением этого послания. На Востоке формальности при обращении чрезвычайно важны, и они никак не могли решить, как им обращаться к Надиру. Поэтому они стали ждать исхода осады Кандагара, прежде чем писать ответ. Тем временем, несмотря на неоднократные протесты, послу не разрешалось покидать Дели.

 

Планы Надир‑шаха

Надир, чье честолюбие могло, безусловно, соперничать с честолюбием Тамерлана, прекрасно понимал слабость императорского двора в Дели, который, не имея воинственных намерений и разрываемый интригами, сильно напоминал двор шаха Хусейна; так что он решил вторгнуться в Индию. Поэтому Надир пользовался любой возможностью, чтобы собрать точную информацию всякого рода. Более того, хотя определенных доказательств не было, часто утверждалось, что Низам уль‑Мульк – титул монарха Деканского плато, и Саадат‑хан – наместник в Ауде, вступили с ним в тайные вероломные отношения. Первый был родом из Центральной Азии, а второй – персом по рождению. В конце концов Надир понял, что ему придется еще раз воевать с прекрасно обученной и экипированной турецкой армией, что в Персии иссякли люди, запасы и деньги, что он мог бы при наличии денег набрать себе войско из воинственных афганцев и что война в Индии вполне может обеспечить ему богатства, о которых невозможно даже мечтать, и тем самым дать ему возможность достигнуть своей конечной цели – привести армию победителей к Босфору.

 

Захват Кабула и Пешавара

В конце мая Надир пошел с войском на север и пересек границу империи Моголов в четырех или пяти стадиях к югу от Газни. При его приближении к этому городу местный правитель покинул свой пост и бежал в Кабул, а его вельможи приехали в Карабах, где остановился шах, и заявили ему о своем повиновении. Газни был оккупирован 11 июня, а затем армия выступила в поход на Кабул. Надир написал Насир‑хану – наместнику Кабула и Пешавара, что его цель – истребление афганских беженцев. Свое загадочное письмо он закончил так: «Не волнуйтесь за себя, а проявите должное гостеприимство».

При получении этого послания Насир‑хан написал в Дели, что «сам он как розовый куст, увядший с наступлением осени, а его воины – не более чем тень былой славы, плохо обеспеченные и лишенные боевого духа». Затем он выразил разумную просьбу, чтобы положенное ему за пять лет жалованье было выплачено за один год. Однако это патетическое обращение не возымело действия, и, когда Надир оказался в двух переходах от Кабула, вельможи, как и в Газни, выразили ему свое повиновение, но сам Насир‑хан отступил в Пешавар.

Заняв Кабул, Надир снова отправил посла к императору в сопровождении нескольких вельмож из Кабула, но в Джелалабаде толпа убила его представителя. В сентябре Надир сам пошел к Джелалабаду и должным образом наказал его за убийство своего посла. В этом городе к нему присоединился его сын Реза Кули, который не только покорил мятежные города Андхой и Балх, но и вторгся на территорию Бухары, пока не получил распоряжение своего отца снова переправиться через Окс.

Выступив из Джелалабада, Надир узнал, что 20‑тысячное войско афганцев под командованием Насир‑хана удерживает Хайберский проход. Применив прием, столь успешно проявивший себя в предыдущих войнах, Надир пошел по пути, который пролегал по труднопроходимой гористой местности через Китай, перевал Цацоби и Базарскую долину и напал на войско Насир‑хана с тыла, захватив в плен самого полководца и многих других офицеров. Так как теперь благодаря этому блестящему успеху путь был открыт, основное войско Надира двинулось вниз по Хайберскому проходу к Пешавару.