От личностного к надличностному

Описать «вертикальную» систему ипостасей труднее. Чтобы работать с этой системой, мне зачастую приходится держать в голове один удобный образ, упрощающий дело, но, разумеется, весьма далекий от совершенства и даже приблизительно не способный описать всю многогранную реальность Божества. И все же это какое-никакое подспорье для моего простого человеческого мозга. У богов есть более человечные и менее человечные ипостаси. Иногда мы называем первые «низшими», а вторые — «высшими», но эти термины волей-неволей воспринимаются как оценочные, а потому я стараюсь их избегать. Нельзя сказать, что какие-то из этих ипостасей лучше, а какие-то — хуже: они отличаются друг от друга исключительно тем, насколько каждая из них личностна и близка человеку — или, наоборот, безлична и близка к недифференцированной божественности.

Личностные ипостаси (которые я по привычке всегда представляю себе в образе острия сталактита) — это лики богов, наиболее близкие к человеку. Они могут ссориться и сражаться, они совершают ошибки, они недальновидны и не имеют доступа ко всей полноте своих божественных возможностей. (Впрочем, если уж они ошибаются, то делают это с поистине божественным размахом.) Но, с другой стороны, они умеют любить — со всем пылом и страстью, а не безлично и вчуже; и такой любовью они любят друг друга, а подчас и избранных смертных.

Это не такая любовь, которую мы подразумеваем, привычно говоря себе: «Бог меня любит». Это глубоко личная и страстная заинтересованность (а не то бесстрастное надличностное отношение, которое в переводе на человеческий язык звучало бы примерно так: «Да, я люблю эту божественную искру в тебе. Я любуюсь ею из своего прекрасного далека».) Такого рода любовь возникает тогда, когда богиня или бог приходит к верующему и становится его ближайшим товарищем и спутником. Этот спутник всегда рядом, когда вы нуждаетесь в нем; у него всегда можно поплакать на плече, и он не станет читать вам мораль и рассуждать о том, имеете ли вы право на боль. Подобные отношения могут принимать различные формы, о которых мы еще поговорим в одной из следующих глав, но суть в том, что в них вы отчетливо чувствуете субъективное внимание и близость божества — и отвечаете ему тем же.

Чем выше мы поднимается вверх по нашему символическому сталактиту, тем менее личностными — и тем менее заинтересованными в вас лично — становятся ипостаси. Наивысшая из ипостасей каждого данного божества — самая эмоционально отчужденная и самая архетипичная. В ней по-прежнему можно узнать то самое божество, но в этом своем обличье оно гораздо менее человечно и гораздо более богоподобно. Эту ипостась можно описать как «высшее Я» божества. Возможно, она по-своему тоже вас любит, но эта любовь направлена не на вас как человека, а, соответственно, на ваше «высшее Я», и гораздо более надличностна и безлична. Это любовь к вашей божественной искре, а не к вашим человеческим слабостям. Поэтому в общении с вами высшая ипостась божества заинтересована, главным образом, в том, чтобы вы совершенствовались (любыми возможными способами приближаясь к вашему «высшему Я») и приносили пользу в деле совершенствования мира в целом. Высшие ипостаси богов видят всю картину в целом, понимают все взаимосвязи и не совершают таких ошибок, на которые способны их более человечные аспекты.

Описать качественное различие между «человекоподобной» и «богоподобной» ипостасями божества довольно сложно. Здесь мы попадаем в одну из тех ситуаций (вообще-то довольно частых в общении с богами), когда приходится отделываться этой возмутительной фразой: «Я просто знаю, потому что я так чувствую». Но качество общения при переходе от одной ипостаси к другой по вертикальной шкале действительно меняется радикально: глубокий и напряженный эмоциональный контакт уступает место всепоглощающему благоговению. Когда мы имеем дело с аспектом «высшего Я» в божестве, пропасть между человеческим и божественным мирами кажется совершенно непреодолимой, и тем более удивительно сознавать, насколько боги могут быть к нам близки, когда мы общаемся с их более человечными ипостасями.

Что мы выбираем?

Итак, мы подошли к еще одному Правилу, которое было установлено опытным путем и подтверждается постоянно, снова и снова: не бог, а смертный должен выбрать сам, в какой ипостаси по вертикальной шкале данное божество явится ему впервые. Более того, не только «должен», а, собственно, и выбирает — осознанно или нет. Прежде чем войти в вашу жизнь, бог N. обращается к вам, и ваше бессознательное (та часть нашей личности, с которой мы должны научиться грамотно работать, если хотим общаться с богами осмысленно) отвечает ему, чего вы хотите и в чем нуждаетесь. (А бессознательное, в отличие от сознания, никогда не лжет.) После этого божество приходит к вам именно в той ипостаси, которую вы выбрали; и эта ипостась останется основной в вашем дальнейшем общении с ним, если только вы не сделаете другого выбора уже сознательно. Да, последнее тоже возможно. Если вы захотите, то сможете сознательно выбрать, с какой ипостасью общаться — с более человечной или более далекой, и для этого вам не понадобится даже использовать какие-то специальные эпитеты. Достаточно просто попросить: божество понимает ваши слова и намерения. Получите, распишитесь… и расхлебывайте последствия!

Проблема в том, что в общении с каждым из двух этих типов ипостасей есть и свои плюсы, и минусы. В «острие» божественного сталактита, то есть в более человечном аспекте божества, для многих есть совершенно неодолимое очарование. Служить этой более человечной ипостаси — значит, фактически, ежедневно получать непосредственное эмоциональное внимание, исходящее от божества, и это необыкновенно приятно. Но эта же ипостась способна ошибаться в людях, переоценивать или недооценивать их, обманывать их (если данный бог или богиня склонны к этому по натуре) и, в целом, вести себя с людьми не самым этичным образом. Эта ипостась любит человека страстной любовью и уделяет ему личное внимание, переносит на него свои предрассудки и мелочные побуждения и может закрывать глаза на то, что произойдет с его Вирдом в отдаленной перспективе (хотя при этом божество, поддерживающее с вами личные отношения, знает вас куда лучше, чем любой смертный, включая и вас самих, — в конце концов, это все-таки бог!). Выбирая для постоянного общения такую ипостась, вы выбираете весь восторг и ужас подчинения «несовершенному» лику божества. Те из нас, у кого никогда не было подобных отношений, даже представить себе не могут, каково это — дарить и принимать такую любовь.

Кроме того, вам придется полностью довериться своему божеству, сознавая при этом, что оно действует с позиции не самой «высшей» из своих ипостасей, — а это поистине великий акт духовного доверия. Такова цена, которую требуют боги за подобные отношения: вы любите их безоговорочно и всецело, несмотря на все их недостатки и несовершенства, а они в ответ точно так же любят вас — той всепоглощающей любовью, которой нет дела до того, сколько ошибок вы натворите. И вовсе не факт, что они будут помогать вам избегать всех этих ошибок, потому что подобное вмешательство противоречит самой природе полного приятия и безусловной любви. Божество, с которым вы состоите в тесных личных отношениях, способен мириться с любыми вашими недостатками. Оно может предоставить вам блуждать в потемках невежества и игнорировать идеальный для вас духовный путь очень долго, возможно, даже всю вашу жизнь, — до тех пор, пока вы страстно любите его той любовью, которую индуисты называют «бхакти». Предполагается, что вы должны относиться терпимо к недостаткам своего возлюбленного божества и доверять ему несмотря ни на что… а оно, в свою очередь, будет столь же терпимо относиться к вам. Как бы вы ни напортачили в своей жизни, божество будет любить вас все так же страстно, при условии что и вы любите его не с меньшим пылом. Что бы вы ни вытворяли, его это не оттолкнет: ведь и вы предоставляете ему точно такую же свободу. Конечно, оно может помогать вам развиваться, но в таких отношениях это не главный приоритет. Главный и поистине удивительный дар в них — это глубокое и безоговорочное доверие, которое вы питаете к своему божеству, и поистине божественных масштабов ответное доверие, которым оно вам отвечает.

С другой стороны, служить тому аспекту божества, который мы условно назвали его «высшим Я», — значит, иметь полную уверенность в том, что в первую очередь оно заботится о вашем развитии и благе в долгосрочной перспективе (а заодно и о благе всего мира в целом). В таких отношениях вы можете не сомневаться, что бог Всегда Прав, что он не ограничен сиюминутными желаниями (ни своими, ни вашими) и действует ради высшего блага. Вы твердо знаете, что ваше божество никогда не заставит вас страдать, если только это не должно в конечном счете пойти вам на пользу. Его суждения о вашем пути и предназначении безошибочны. И если это божество направило вас выполнять в мире определенную работу (а в общении с менее человечными ипостасями так происходит довольно часто), то, опять-таки, можно не сомневаться, что на это есть веские причины в некоем более обширном контексте, который вы не можете воспринять целиком.

Однако в обмен на это «высшее Я» божества потребует, чтобы вы при всякой возможности действовали с позиции своего собственного «высшего Я». Оно будет вас подталкивать к этому при каждом удобном случае — и активно (задавая вам уроки, на которых вы сможете учиться и совершенствоваться), и пассивно, одной только силой и тягой своего присутствия. Оно будет заставлять вас развиваться, действуя сурово и беспощадно; и если вы поведете себя недостойно в его глазах, то неприятные последствия не заставят себя долго ждать. Одним словом, работа с такой ипостасью божества — это более «скоростной» и «высокодуховный» путь аскета, а не путь личностной любви. Вы требуете от божества, чтобы оно соответствовало своим высочайшим стандартам (и — да, предъявлять такое требование к божеству возможно и дозволительно), но и божество тоже требует, чтобы вы держались наивысшего уровня, какой только доступен смертному. «Высшее Я» божества не будет заблуждаться на ваш счет, не окружит вас восторженной любовью и не станет рассказывать вам, какой вы особенный и неповторимый. Но, став орудием этого божества и частью его великих замыслов, вы сожжете свои кармические долги, очистите свою личность и умрете совершенно другим человеком, чем были, когда только решились вступить на этот путь.

Выбор между двумя этим возможностями есть у всех; и, более того, нам дозволено отказываться от принятого ранее решения и делать другой выбор — снова и снова. Каждому, кого не устраивает нынешний характер отношений с его божеством, стоит принять это к сведению. У вас есть право и возможность сместиться выше или ниже по этой оси — если, конечно, вы готовы заплатить соответствующую цену.

Разумеется, некоторые люди могут иметь дело с различными ипостасями своих богов в зависимости от ситуации и от конкретного божества. Со своим божественным покровителем (если у вас он есть) вы можете общаться одним способом, а с другими богами — другим. Можно установить личные отношения с одним избранным божеством, но время от времени «переключаться» на менее человечную его ипостась, когда требуется выполнить какую-нибудь серьезную работу, более важную, чем сиюминутные желания человека и личностной ипостаси божества. (Кто дает согласие на подобные «переключения»? Ваше «высшее Я», с которым боги могут общаться даже тогда, когда ваше сознание их не слышит.) Например, чья-нибудь божественная Супруга может внезапно превратиться в отчужденного Начальника — на неделю, на месяц, а то и дольше, если понадобится. Но когда отпадает насущная необходимость в смене ипостасей, обычно восстанавливается изначальный тип отношений, потому что в целом данный человек нуждается именно в нем. Временный переход к отношениям другого типа сопряжен с неудобствами, поэтому, как правило, к подобным мерам божество прибегает лишь при крайней нужде — например, когда дело касается непосредственного выживания: «Если я не заставлю Джо слезть с иглы, он умрет, и таких отношений, как сейчас, у нас с ним уже не будет».

Почему некоторые люди выбирают «острие» божественного сталактита, если этот выбор требует такого сумасшедшего доверия к несовершенной, но очень могущественной сущности? Возможно, они нуждаются в такой ипостаси божества, которая будет принимать в них личное участие и вдаваться во все их проблемы. Возможно, они стремятся к эротическим отношениям с божеством ради исцеления изъянов в собственной сексуальности или просто в силу того, что эротические отношения для них — естественная и неотъемлемая часть духовного пути. Возможно, они жаждут такой совершенной и безусловной любви, какой не может дать ни один человек. Или, возможно, им необходимо полюбить безусловной любовью самих себя со всеми своими недостатками, а любовь к несовершенному божеству — отличный способ этому научиться.

Почему некоторые люди выбирают глубокие и серьезные отношения с менее человечной ипостасью божества, если та не проявляет к нему личного интереса и только постоянно подталкивает к совершенствованию, а порой может и преподать болезненный урок, чтобы ускорить этот процесс? Возможно, эти люди просто не способны доверять менее совершенным ипостасям. Возможно, они желают заняться каким-нибудь достойным делом, послужить общему благу или изменить мир к лучшему. Возможно, их «высшее Я» стремится к развитию, но не может сдвинуться с места без помощи извне. Или, быть может, для них настало время преобразиться, а сделать это без посторонней помощи, опять-таки, не удается.

Одной моей подруге — жрице и языческой монахине — понравился этот мой образ сталактита, несмотря на всю его простоту. Она подхватила его и развила мысль. Если боги — сталактиты, сказала она, то мы, люди, — сталагмиты, которые тянутся им навстречу со дна пещеры. Иногда (на самом деле очень редко) нам удается соприкоснуться с наиболее близкой к человеку точкой божественного сталактита, тянущегося сверху вниз, и тогда двое сливаются в одно целое. Так в пещерах образуются каменные колонны от пола до потолка, — а в мире сущностей так возникают боги, понимающие всё от и до: они знают, что такое быть человеком и что такое быть недифференцированной божественностью, а вдобавок знакомые и со всеми промежуточными состояниями. Вспоминается Ирминсуль, Мировой Столп, соединяющий небо и землю. Быть может, в самые возвышенные свои мгновения нам удается создавать такие столпы, пусть хотя бы на краткий, эфемерный миг.

В отношениях с Божественным у нас, смертных, не всегда есть выбор. Как заметила мистик Кэролайн Мэйс, «богу не нужно ваше разрешение, чтобы заставить вас жить вашей жизнью». Однако в некоторых случаях нам все же дозволяется выбирать, потому что любые взаимоотношения — это танец, поддержание динамического равновесия. Во взаимодействии с другими людьми и с окружающей средой многое, хотя и не все, зависит от нашего выбора. И точно так же кое-что зависит от нашего выбора в отношениях с богами, хотя для того, чтобы воспользоваться этой возможностью, нужно знать, в каких областях у нас выбор есть, а в каких — нет.

Кроме того, нужно понимать, по каким причинам мы делаем тот или иной выбор. Почему с этой ипостасью вы решили общаться, а той стараетесь избегать? Даже если вы намереваетесь (или надеетесь) установить с каким-либо определенным божеством личные отношения, спросите свое «высшее Я» об истинных своих мотивах. Если на глубинном уровне вы надеетесь таким образом обрести в чем-то безнаказанность или спрятаться от чего-то, чего вы боитесь, эта затея может и не сработать. Не забывайте, что боги способны говорить и с вашим бессознательным, и с вашим «высшим Я», и со всеми другими частями вашей сущности. Кроме того, они видят вашу судьбу и то, как нить ее вплетается в великий узор всего сущего, поэтому их решение в итоге может определяться не столько вашими желаниями, сколько требованиями более широкого контекста. Иногда само Мироздание — которое выше вас и выше всех отдельных божественных ипостасей — выступает против сиюминутных желаний человека или божества, и победа в этом споре всегда остается за Ним. В следующей главе мы поднимемся еще выше к основанию нашего сталактита и посмотрим, что происходит на этом уровне.