Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Обоюдный обман и духовная субстанция
То сознание называется честным, которое, с одной стороны, пришло к выражаемому самой сутью дела идеализму, а с другой — обладает тем, что истинно в этой сути как в данной формальной всеобщности; главное для него всегда только в ней, оно поэтому блуждает в ее различных моментах или видах и, не достигая ее в одном из них или в каком-нибудь одном значении, именно в силу этого овладевает ею в каком-нибудь другом моменте и тем самым фактически всегда получает то удовлетворение, которое должно было выпасть на долю этого сознания, согласно его понятию. Как бы то ни было, оно достигло самой сути дела и осуществило ее, ибо в качестве этого общего рода названных моментов она — предикат [их] всех. Если такое сознание и не претворяет цели в действительность, то оно все же хотело ее — это значит, что оно цель как цель, чистое действование, которое ничего не делает, превращает в самое суть дела; и потому оно может высказываться в том смысле и утешаться тем, что все же всегда что-то делалось и приводилось в действие. Так как всеобщее само включает негативное или исчезновение, то и самый факт, что произведение уничтожается, есть его действование; оно побудило к этому других и еще находит в исчезновении своей действительности удовлетворение, подобно тому как озорники, получая оплеуху, наслаждаются самими собой как причиной, вызвавшей ее. Или пусть оно даже и не пыталось осуществить самое суть дела и ровно ничего не сделало, значит, оно было не в силах; сама суть дела для него есть единство его решения и реальности. Действительностью, утверждает оно, может быть только то, что в его силах. — Наконец, пусть нечто для него интересное вообще совершилось без его содействия — для него эта действительность есть сама суть дела именно в том интересе, который оно в ней находит, хотя она и не была создана им; пусть это — счастие, которое досталось ему лично, оно расценивает его как свое деяние и заслугу; пусть это, кроме того, мировое событие, которое его больше не касается, — оно точно так же выдает его за свое, и бездеятельный интерес приобретает для него значение партии, за или против которой оно было, с которой боролось или которую поддерживало. Честность этого сознания, равно как и удовлетворение, которое им всюду испытывается, фактически состоит, как явствует, в том, что оно не согласует своих мыслей о самой сути дела. Для него последняя в такой же мере его дело, в какой оно вовсе не есть произведение, или есть чистое действование и пустая цель, или также бездеятельная действительность; одно значение за другим оно делает субъектом этого предиката и забывает их одно за другим. Теперь в голом «хотел» или же «был не в силах» сама суть дела имеет значение пустой цели и мысленного единства хотения и осуществления. Утешение по поводу того, что уничтожена цель, которая все же была предметом хотения и чистого действования, равно как и удовлетворение от того, что нечто было предоставлено другим для действования, выдает за сущность чистое действование или всецело плохое произведение; ибо плохим следует называть то произведение, которое вовсе не есть произведение. Наконец, при удаче, когда действительность оказывается уже налицо, это бытие и без какого-либо действия становится самой сутью дела.
Но истина этой честности в том, что последняя не так честна, как она выглядит. Ибо она не может быть до такой степени лишена мысли, чтобы этим различным моментам в самом деле дать так распасться, но у нее должно быть непосредственное сознание их противоположности, потому что они просто соотносятся друг с другом. Чистое действование есть по существу действование «этого» индивида, и «это» действование точно так же есть по существу некоторая действительность или суть дела. Наоборот, действительность есть по существу лишь в качестве его действования, как и действования вообще; и его действование в то же время есть и действование вообще, и действительность. В то время, следовательно, как индивиду кажется, будто главное для него в самой сути дела как абстрактной действительности, имеет место и то, что для него главное в ней как в его действовании (es ihm um sie als sein Tun zu tun ist). Но равным образом, так как для него главное только в поступках, для него это не имеет серьезного значения, а главное для него — в некотором деле, и в деле как его деле. Так как, наконец, он, по-видимому, хочет только своего дела и своего действования, то опять-таки главное в сути дела вообще или в действительности, остающейся в себе и для себя.
Подобно тому как сама суть дела и ее моменты здесь являются содержанием, они столь же необходимо существуют и как формы в сознании. Они выступают как содержание только затем, чтобы исчезнуть, и каждый из них уступает место другому. Поэтому в определенности они должны быть налицо как снятые; но в таком виде они суть стороны самого сознания. Сама суть дела имеется налицо как в-себе[-бытие] или как его рефлексия в себя; но взаимное вытеснение моментов выражается в сознании так, что они выявлены не в себе, а только в нем для некоторого «иного». Один из моментов содержания выставляется им на свет и представляется для других; но в то же время сознание рефлектировано из него в себя и противоположное точно так же имеется в нем налицо; сознание хранит его для себя как свое. При этом не бывает также, чтобы один какой-нибудь момент был только вынесен наружу, а другой лишь сохранен внутри, — нет, сознание чередует их, ибо оно должно и тот и другой сделать существенными для себя и для других. Целое есть движущееся взаимопроникновение индивидуальности и всеобщего; но так как это целое имеется налицо для этого сознания лишь в качестве простой сущности и, следовательно, в качестве абстракции самой сути дела, то моменты этого целого распадаются как разъединенные вне ее и внеположные; и как целое оно исчерпывается и проявляется лишь раздельным чередованием вынесения наружу и для-себя-сохранения. Так как в этом чередовании сознание имеет один момент для себя и имеет его как существенный момент в своей рефлексии, а другой момент — лишь как внешний у себя или для других, то тем самым происходит игра индивидуальностей друг с другом, в которой они и себя самих и друг друга обманывают и точно так же признают себя обманутыми. Итак, какая-нибудь индивидуальность собирается нечто осуществить; кажется, будто она этим возвела нечто в суть дела; она совершает поступки, открывается в этом для других и ей кажется, что главное для нее в действительности. Другие, следовательно, принимают действование индивидуальности за интерес к сути дела как таковой и за цель, состоящую в том, чтобы дело в себе было осуществлено, — безразлично, первой индивидуальностью или ими. Когда поэтому они указывают на то, что «это» дело уже осуществлено ими, или, если не осуществлено, предлагают свою помощь и оказывают ее, то описанного выше сознания, напротив, уже нет там, где, по их мнению, оно находится; то, что его интересует в деле, — это его поступки, и когда они убеждаются, что это и было само дело, они, стало быть, считают себя обманутыми. — Но фактически поспешность, с которой они шли на помощь, сама была не чем иным, как желанием видеть и показать свое действование, а не самое суть дела; т. е. они хотели обмануть других тем же способом, каким и сами, как они жалуются, были введены в обман. — Так как теперь обнаружилось, что самой сутью дела считаются собственные поступки, игра своих сил, то кажется, будто сознание занято своей сущностью для себя, а не для других, и заботится о действовании лишь как своем действовании, а не как действовании других, предоставляя, стало быть, то же самое другим в их деле.
Однако они вновь заблуждаются; сознание уже ушло оттуда, где оно, по их мнению, находится. Для него важно не дело как «это» его единичное дело, а оно как дело, как всеобщее, которое есть для всех. Оно, стало быть, вмешивается в их действия и произведение, и если оно не может уже отобрать их у них, оно обнаруживает при этом свой интерес по крайней мере тем, что занимается высказыванием суждений; если оно накладывает на произведение печать своего одобрения и своей похвалы, то под этим подразумевается, что оно хвалит в произведении не только само произведение, но в то же время и свое собственное великодушие и умеренность, выражающиеся в том, что оно не погубило произведение как произведение и не нанесло ему ущерба своим неодобрением. Выказывая интерес к произведению, оно наслаждается в нем самим собой; точно так же произведение, которое оно порицает, желанно для него именно за то наслаждение своим собственным действованием, которое оно благодаря этому испытывает. А те, кто этим вмешательством считают себя обманутыми или выдают себя за таковых, скорее сами хотели обмануть таким же образом. Они выдают свои дела и поступки за нечто такое, что есть лишь для них самих и в чем они имеют в виду только себя и свою собственную сущность. Однако, делая что-то и тем показывая и выставляя себя публично, они своим действием прямо противоречат своему утверждению, будто хотят исключить самое публичность, всеобщее сознание и участие всех; претворение же в действительность, напротив, есть вынесение «своего» во всеобщую стихию, благодаря чему оно становится и должно стать делом всех. Таким образом, если главное должно быть только в чистой сути дела, то это точно так же обман себя самого и других; сознание, которое открывает какое-нибудь дело, напротив, на опыте узнает, что другие поспешно слетаются как мухи на только что выставленное молоко и хотят извлечь здесь выгоду, — и они, в свою очередь, узнают на опыте относительно сознания, что для него точно так же главное — не дело как предмет, а то, что это его дело. Напротив того, если считать существенным лишь само действование, применение сил и способностей или выявление «этой» индивидуальности, то опыт точно так же показывает обеим сторонам, что все хлопочут и считают себя званными, и вместо чистого действования или единичного специфического действования, напротив, открылось нечто, что в такой же мере есть для других, или открылась сама суть дела. В обоих случаях получается одно и то же и имеет лишь иной смысл в отличие от случая, который при этом имелся в виду и должен был иметь значение. Сознание узнает на опыте, что обе стороны — одинаково существенные моменты, и тем самым узнает природу самого дела, а именно, что она не есть только дело, которое противополагалось бы действованию вообще и единичному действованию, и не есть действование, которое противополагалось бы устойчивому существованию и было бы родом, свободным от этих моментов как своих видов, а она есть сущность, бытие которой есть действование единичного индивида и всех индивидов и действование которой непосредственно есть для других или есть суть дела, и лишь суть дела оказывается действованием всех и каждого; сущность, которая есть сущность всякой сущности, есть духовная сущность. Сознание на опыте узнает, что ни один из указанных моментов не есть субъект, а напротив, растворяется в самой всеобщей сути дела; моменты индивидуальности, которые для безмыслия этого сознания поочередно рассматривались как субъект, объединяются в простую индивидуальность, которая, будучи «этой» [ индивидуальностью ], столь же непосредственно всеобща. Сама суть дела вследствие этого теряет положение предиката и определенность безжизненной абстрактной всеобщности, она, напротив, есть проникнутая индивидуальностью субстанция — субъект, в котором индивидуальность есть в такой же мере в качестве себя самой или «этой» [ индивидуальности ], как и в качестве всех индивидов, и всеобщее, которое только в качестве «этого» действования всех и каждого есть бытие, действительность, состоящая в том, что «это» сознание знает ее как свою единичную действительность и как действительность всех. Сама чистая суть дела есть то, что выше определялось как категория: бытие есть «я», или «я» есть бытие, но как мышление, которое еще отличается от действительного самосознания; здесь же моменты действительного самосознания, поскольку мы называем их его содержанием — целью, действованием и действительностью, — а также поскольку мы называем их его формой, суть для-себя-бытие и бытие для другого, — эти моменты выявлены как одно с самой простой категорией, и благодаря этому категория есть в то же время все содержание.
|
||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2021-12-07; просмотров: 21; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.77.114 (0.006 с.) |