Как я отвадил сына от нежелательной сексуальной партнерши

 

Мой сын в возрасте 15 лет, всегда примерный мальчик, серьезный, активный, внешне выглядевший значительно старше своих лет, занимающийся в спортивной школе и подающий большие надежды как спортсмен, неожиданно увлекся девушкой 20 лет. Он стал поздно возвращаться домой, пропускать тренировки, хуже учиться в школе. Девушка, с которой он встречался, имела большой сексуальный опыт и пользовалась такой репутацией, которая не радовала родителей. Сын же говорил, что любит ее, что он уже взрослый и знает, что ему делать. (Знающий принцип сперматозоида уже понимает, что чем интенсивнее проводилась работа против девушки, тем сильнее парня к ней влекло. – М. Л.) Жена постоянно рыдала, я был подавлен: мне надо было скоро уходить в плавание, а жену пришлось положить в клинику.

Знакомство с принципом сперматозоида меня вдохновило, и вот что я сказал сыну: «Сынок, прости, что мы вмешиваемся в твою жизнь. Мы прозевали, что ты уже вырос. Ты действительно больше понимаешь в жизни и благороднее нас. И любить можешь лучше. Действительно, какое имеет значение, что она старше тебя и имеет сексуальный опыт? Так даже лучше. Зачем тебя связываться с неопытной девчонкой, которую еще учить и учить и неизвестно, что еще получится? Да и как она, такая неопытная, сможет оценить тебя? Другое дело та, с которой ты сейчас встречаешься. Учить ее не надо, и она, сравнив тебя с другими мужчинами, которые у нее уже были, смогла оценить тебя, понять, какой ты хороший. Можешь поступать как хочешь».

Надо было видеть лицо сына. Тем не менее он сказал мне, что переходит жить к этой девушке, и ушел. Но через три дня он вернулся домой, и наши отношения окончательно наладились.

 

 

Как я приучил сына стирать

 

Когда я стал заниматься психологией общения и познакомился с принципом сперматозоида, меня стала очень волновать бытовая неприспособленность сына. Ему было уже 10 лет, но он не умел стирать, готовить, гладить, пришить пуговицу и т. д., а главное, и не хотел этому учиться. Он даже не мог без напоминаний сменить грязную рубашку на чистую. Со скандалами всего этого от него добивалась жена. Я прошел службу в армии и понимал, что если так пойдет дальше, то в армии ему будет туго. Убедить жену в этом я не мог.

Но не было бы счастья, да несчастье помогло. У жены тяжело заболела сестра, которая жила в другом городе, и жене на месяц пришлось уехать ухаживать за ней. Мы с сыном остались на хозяйстве. Естественно, я перестал его вести и следить за сыном, меняет он рубашки или нет. Вернее, я следил, но не вмешивался. Он проходил неделю (!) в белой рубашке, не меняя ее. В субботу он попросил, чтобы я ему ее постирал. Я дал согласие сделать это после того, как закончу свои дела, и попросил, чтобы он налил в тазик воды, потом велел ему бросить туда ложку стирального порошка, потом положить туда рубашку и т. д. Так, пройдя через все этапы, он постирал сам. Когда сын лег спать, я посмотрел, как он это сделал. Вы знаете, в принципе неплохо. Я ее немного достирал, а утром сказал, что рубашку он постирал лучше, чем мама, и зря ей он доверяет такую ответственную работу.

Можно было бы привести еще много примеров, но зачем? Ведь главное – это понять, принять, уверовать и следовать правилам, вытекающим из принципа сперматозоида. При использовании моего подхода вначале будет хуже, зато потом можно добиться желаемого результата, который останется неизменным и не потребует от тебя эмоциональных затрат и волевых усилий. Но ухудшение неизбежно! Это как в шахматной комбинации, где вначале жертвуешь пешку, потом слона и ладью, а затем и ферзя, а тогда уже появляется возможность конем поставить мат. Но если комбинация не будет до конца проведена, все жертвы окажутся бессмысленными.

Поэтому считаю своим долгом предупредить, дорогой мой читатель. Если у тебя нет твердого убеждения в правильности своих действий, – если ты не доведешь дело до конца и снова вернешься к стилю подавления, то лучше и не начинай. Это действительно очень трудно.

А что тебя может ожидать, видно из следующего примера.

Моя приятельница, очень опытный терапевт, чьими консультациями я пользовался, разошлась со своим мужем. Она перенесла это более или менее спокойно и достойно. Оставшись одна в возрасте 28 лет с пятилетней дочкой, она приняла решение не иметь больше дело с мужчинами и смысл своей жизни видела в воспитании дочери. я предупредил ее, что через 10 лет у нее будут проблемы в отношениях с дочерью и она обратится за помощью ко мне, но переубедить ее не удалось. Воспитывала она дочь в стиле запретов. Дочь видела возле себя только взрослых женщин – бабушку, мать и ее подруг-неудачниц. Когда у дочери наступил момент полового созревания и ее стало тянуть к мальчикам, удерживать дома ее стало очень трудно. И вот моя приятельница, как я и предсказывал, обратилась ко мне. Дочери тогда было 15 лет.

Я, естественно, порекомендовал снять все запреты. Мать с тревогой заметила, что дочь может пойти по рукам. Я согласился, но добавил, что сейчас ее дочь пойдет по рукам 15-летних, а если ей удастся удержать дочь еще года два, та пойдет по рукам 20–30-летних.

В общем, вняла она моим рекомендациям. И ее дочь, как и ожидалось, пошла по рукам своих одноклассников. При редких встречах моя приятельница смотрела на меня с немым упреком. Так продолжалось около года. Но когда дочь стала учиться в выпускном классе, она попросила мать нанять репетитора. Все мальчики сразу же закончились. Девушка поступила в университет, который вскоре окончит. Недавно она вышла замуж. С мужем живет хорошо. А я теперь таких рекомендаций и при индивидуальном консультировании не даю, но рассказываю о них на лекциях и в книгах.

Дорогой мой читатель!

У меня есть и более сложные технологии налаживания взаимоотношений родителей и детей, но все они вытекают из одного принципа – принципа сперматозоида. Думаю, теперь ты и сам сможешь их разработать и применить в конкретной ситуации. Но если ты считаешь, что этому надо посвятить отдельную книгу, пиши мне. Расскажи и о своем опыте воспитания детей с использованием принципа сперматозоида. Так ты станешь соавтором книги по воспитанию детей.

 

Как помочь человеку в горе

 

Мне как психотерапевту часто приходится иметь дело с людьми, находящимися в депрессии, тяжелой тоске. Иногда это состояние является симптомом психического заболевания с наследственной отягощенностью, например, маниакально-депрессивного психоза. Какие здесь могут быть слова? Здесь человека следует лечить медикаментозными средствами, в частности антидепрессантами. Но чаще депрессия связана с реальными причинами. Никто из нас не застрахован от имущественных потерь, неприятностей по службе и в личной жизни. Кое-чего можно избежать, но совсем безбедно прожить невозможно. Каждый из нас несет тяжелые потери – потери самых близких людей. Практически закономерно каждый из нас теряет родителей. К сожалению, нередко у некоторых гибнут дети. Хорошо, если повезет, и ты умрешь раньше своей половины, а если не повезет, то придется пережить и смерть супруга (супруги). Чаще такую трагедию переживают женщины. Так вот, сейчас речь пойдет о горе, которое возникает после гибели самых близких людей. Его следует уметь перенести самому и уметь помочь ближнему.

Мои наблюдения показывают, что чаще вместо психологической помощи люди добивают своих близких общими фразами типа: «Время лечит», «Возьми себя в руки, что ты разнюнился как ребенок?» Знающие принцип сперматозоида никогда так поступать не будут. От этих фраз становится только хуже, ибо в момент горя человек считает, что его горе будет длиться вечно. Когда ему советуют взять себя в руки, ему становится еще хуже, ибо в руках он себя уже держал, а фраза о том, что ты разнюнился, больше напоминает оскорбление.

Чего не избежать ни одному человеку, так это потерь и страданий. Но, как говорил В. Франкл, в горниле страданий выковывается личность. Конечно, следует сделать все, чтобы избежать горя, но если уж такое случилось, следует его достойно вынести. Какое бы несчастье ни произошло с человеком, у него всегда есть возможность выбора. Даже в концентрационном лагере, где условия жизни были нечеловеческими, как это наблюдал все тот же В. Франкл, одни становились свиньями, а другие святыми.

Ведя беседу о горе, связанном с потерями близких людей, я буду ссылаться на Э. Линдеманна.

 

 

Симптомы горя

 

У большинства людей, которые находятся в горе, отмечаются периодические приступы физического страдания, длящиеся от 20 минут до часа (спазмы в горле, припадки удушья с учащенным дыханием, постоянная потребность вздохнуть, чувство пустоты в желудке, потеря мышечной силы), и интенсивное субъектное страдание (напряжение или душевная боль). Горюющие замечают, что очередной приступ наступает раньше обычного, если их кто-нибудь навещает, если им напоминают об умершем или выражают сочувствие. У них наблюдается стремление избавиться от)того состояния, поэтому они отказываются от контактов с окружающими и стараются избегать любых напоминаний об умершем.

Учти это, если идешь навещать горюющего человека, вспомни принцип сперматозоида и не напоминай ему о потере или старайся поговорить о чем-нибудь другом. Приведу основные признаки, по которым можно судить, что человек находится в горе.

У человека, находящегося в горе, наблюдаются и некоторые изменения сознания. Возникает чувство нереальности, ощущение увеличения эмоциональной дистанции, отделяющей его от других людей (иногда они выглядят призрачно или кажутся маленькими) и сильная поглощенность образом умершего. Одному пациенту казалось, что он видит свою погибшую дочь, которая зовет его из телефонной будки. Он так был захвачен этой сценой, что перестал замечать окружающее, особенно же на него подействовала та ясность и отчетливость, с которой он услышал свое имя. Некоторых пациентов очень тревожат подобные проявления горя: им кажется, что они начинают сходить с ума.

Многих пациентов охватывает чувство вины. Человек, которого постигла утрата, пытается отыскать в событиях, предшествующих смерти близкого, доказательства того, что он не сделал для умершего всего, что мог. Он обвиняет себя в невнимательности и преувеличивает значение своих, даже малейших, оплошностей.

Вот тут-то и можно ему сказать, что он не Бог, что только Бог может все предвидеть, все предусмотреть и все сделать. Некоторым это помогает.

Кроме того, у человека, потерявшего близкого, часто наблюдается утрата теплоты в отношениях с другими людьми, тенденция разговаривать с ними с раздражением и злостью, он требует, чтобы его не трогали, причем все это сохраняется, несмотря на усиленные старания родных и друзей поддерживать с ним теплые дружеские отношения.

Это чувство враждебности, необъяснимое для самих пациентов, очень беспокоит их и тоже принимается за признак наступающего сумасшествия. Они стараются сдержать враждебность, и в результате у них часто вырабатывается искусственная натянутая манера общения.

Учти это и лишний раз не лезь к горюющему со своим участием. Оно ему не нужно. Лучше уж попроси, чтобы он что-нибудь сделал для тебя. Может быть, это его отвлечет. Но и тут нужно проявлять осторожность.

Заметные изменения претерпевает также повседневная деятельность человека, переживающего тяжелую утрату. Они состоят не в задержке речи или действий, наоборот, в речи появляется торопливость, особенно когда разговор касается умершего; пациенты становятся непоседливыми, совершают бесцельные движения, постоянно ищут себе какое-нибудь занятие и в то же время болезненно неспособны организовать свою деятельность. Все делается без интереса. Больной цепляется за круг повседневных дел: однако они выполняются им не автоматически, как обычно, а с усилием, как если бы каждая операция превращалась в особую задачу. Он поражается тому, насколько, оказывается, эти самые обычные дела были связаны для него с умершим и потеряли теперь всякий смысл. Особенно это касается навыков общения (прием друзей, участие в совместных мероприятиях, ведение беседы), утрата которых ведет к большой зависимости скорбящего от человека, который старается стимулировать его активность.

Нередко у пациентов появляются симптомы заболевания или манеры поведения умершего. Сын обнаруживает, что походка у него стала, как у умершего отца. Он смотрит в зеркало, и ему кажется, что он выглядит как умерший. Интересы могут сместиться в сторону деятельности умершего, и в результате пациент может посвятить себя делу, не имеющему ничего общего с его предыдущими занятиями.

Но горе не может быть вечным и постепенно, даже если не вмешиваться, проходит. Нередко неумелое вмешательство извне только утяжеляет его течение.

 

 

Нормальные реакции горя

 

Продолжительность реакции горя определяется тем, насколько успешно индивид осуществляет работу горя: выходит из состояния зависимости от умершего, вновь приспосабливается к окружающему миру, в котором потерянного лица больше нет, и формирует новые отношения. Одно из самых больших препятствий в этой работе состоит в том, что многие пациенты пытаются избежать сильного страдания, связанного с переживанием горя, и уклониться от выражения эмоций, необходимого для этого переживания. Пациенты должны принять необходимость переживания горя, и только тогда они будут способны смириться с болью тяжелой утраты. Иногда они даже проявляют враждебное отношение к психотерапевту, не желая ничего слышать об умершем и довольно грубо обрывают его вопросы. Но в конечном итоге они решаются на пересиливание горя и отваживаются предаться воспоминаниям об умершем. После этого наступает быстрый спад напряжения, встречи с психотерапевтом превращаются в довольно оживленные беседы, в которых образ умершего идеализируется. Постепенно у пациента проходят опасения относительно приспособления к дальнейшей жизни.

 

 

Болезненные реакции горя

 

Такие реакции наступают в результате искажения нормальных реакций горя. Трансформируясь в последние, они находят свое разрешение.

Если тяжелая утрата застает человека во время решения очень важных проблем или если это необходимо для моральной поддержки других, он может почти или совсем не обнаруживать горя в течение недели или даже дольше. Я наблюдал, как жена поддерживала мужа после гибели их сына. Она была деятельной иактивной. Когда мужу стало легче, ее реакция развернулась во всей полноте.

Иногда отсрочка может длиться годы, о чем свидетельствуют случаи, когда пациентов, недавно перенесших тяжелую утрату, охватывает горе о людях, умерших много лет назад. Так, 38-летняя женщина, у которой только что умерла мать, как оказалось, лишь в небольшой степени была сосредоточена на матери; она была поглощена мучительными фантазиями, связанными со смертью ее брата, трагически погибшего 20 лет назад.

Не исключено, что острота сегодняшнего горя представляет сумму теперешней утраты и прошлых неотреагированных неприятностей. Так, один из моих подопечных рассказал мне следующее: «Умерший отец мне снился в течение года. Тогда качество моей жизни было неважным. Смерть матери я перенес гораздо легче. Но в это время я был на подъеме, а качество жизни я оценивал как высокое Может быть, в том и состоит польза большого горя, что оно вычищает авгиевы конюшни души, загрязненные неотреагированными неприятностями?»

Отсроченные реакции могут начаться после некоторого интервала, во время которого не отмечается никакого аномального поведения или страдания, но в котором развиваются определенные изменения поведения пациента, обычно не столь серьезные, чтобы обращаться к психиатру. Нередко они рассматриваются как поверхностные и имеют пять вариантов:

1. Повышенная активность без чувства утраты (скорее даже, с ощущением хорошего самочувствия и вкуса к жизни). Предпринимаемая пациентом деятельность носит экспансивный и авантюрный характер, приближаясь по виду к занятиям, которым в свое время посвящал себя умерший.

2. Появление симптомов заболевания умершего. Эти симптомы возникают по истерическим конверсионным механизмам.

3. Возникновение психосоматических заболеваний (язвенных колитов, ревматоидных артритов, астмы и пр.), лечение которых становится успешным после того, как реакция горя получила свое разрешение после психиатрического воздействия. Данные заболевания надо отличать от симптомов, указанных в п. 2.

4. Изменение отношения к друзьям и родственникам. Пациент раздражен, не желает, чтобы его беспокоили, избегает всякого прежнего общения, опасается, что может вызвать враждебность своих друзей из-за утраты к ним интереса. Развивается социальная изоляция, и пациенту, чтобы восстановить социальные отношения, нужна серьезная поддержка.

5. Враждебное отношение к своему окружению. Часто пациенты испытывают яростную враждебность к врачу. Такие пациенты, несмотря на то, что они много говорят о своих подозрениях и резко выражают чувства, в отличие от параноидных субъектов почти никогда не предпринимают действий против своих «врагов».

6. «Одеревенение» чувства, формальное поведение, что напоминает картину шизофрении. Многие пациенты, сознавая, что развившееся у них после утраты близкого враждебное чувство совершенно бессмысленно и очень портит их характер, усиленно борются против этого чувства, скрывают его, насколько это возможно. У некоторых сумевших скрыть враждебность и появляются указанные признаки.

7. Дальнейшая утрата форм социальной активности. Пациент не может решиться на какую-либо деятельность. Его надо подстегивать.

8. Активность, наносящая ущерб экономическому и социальному положению пациентов. Они с неуместной щедростью раздаривают свое имущество, легко вступают в необдуманные финансовые авантюры и т. д. Это растянутое самонаказание кажется не связанным с осознанием какого-либо чувства вины.

9. Все вышеперечисленное в конце концов приводит к такой реакции горя, которая принимает форму ажитированной депрессии с напряжением, возбуждением, бессонницей, с чувством малоценности и острой потребностью в наказании. Такие пациенты могут совершать попытки к самоубийству.

 

 

Прогноз

 

В известных пределах все вышеупомянутое может быть предсказано. У лиц, склонных к навязчивым состояниям или страдавших ранее депрессией, вероятнее всего разовьется ажитированная депрессия. Острой реакции следует ждать у матери, потерявшей маленького ребенка. Большое значение для переживания горя имеет интенсивность общения с умершим перед смертью. Причем такое общение необязательно должно основываться на привязанности. Смерть человека, к которому пациент испытывал враждебность (особенно враждебность, не находившую выхода вследствие положения последнего или требований лояльности), может вызвать у него острую реакцию горя. Так, больная, у которой умер муж-алкоголик, издевавшийся над ней, отреагировала выраженной депрессией, закончившейся самоубийством. Больной, 55-летний мужчина, после смерти матери, которая была источником всех его страданий, дал острую реакцию горя с враждебным отношением к врачу, который указал на некоторые в этой ситуации позитивные для больного моменты. Все эти факторы важнее склонности пациентов к невротическому реагированию.

 

 

Лечение

 

Задача врача или лица, его заменяющего, состоит в том, чтобы разделить с пациентом работу по переживанию горя: помочь ему избавиться от зависимости от умершего и найти модели нового полноценного взаимодействия с социумом. Чрезвычайно важно замечать не только болезненные реакции человека на постигшее его несчастье, но и нормальные реакции, которые могут совершенно неожиданно развиться в болезненные и оказаться разрушительными.

Довольно часто при специальном анализе я выявлял, что страдалец горюет не столько по усопшему, сколько по тем благам, которые он (страдалец) потерял (об этом я уже говорил выше). Помнишь причитания: «На кого ты нас покинул!», «Что мы будем без тебя делать!»? В таком случае тому, кто оказывает помощь страдальцу, следует в какой-то мере заменить умершего. А вот что говорила мне одна моя подопечная, которая действительно горевала по своему погибшему мужу: «Я сильная, я смогу прожить без него. Но мне очень жалко, что он так рано ушел. Он ведь такой молодой и мог еще так долго радоваться жизни!»

У меня отработана техника беседы с человеком, перенесшим тяжелую утрату (идея взята у В. Франкла). Такую беседу помогает вести принцип сперматозоида. Легче ее вести с верующим.

Вот я здесь и дам более легкий вариант.

Пациент В., 70 лет, физически вполне здоровый, профессор консерватории по классу скрипки, тяжело переживал смерть своей супруги, с которой он дружно прожил многие годы и которая умерла два года назад в возрасте 67 лет. Острота горя не снималась. Только на работе он как-то отвлекался. С друзьями он все время говорил только о ней и отвлечь его от этой темы они не могли. Он постепенно таял. Друзья понимали, что, если так будет продолжаться, он не сможет работать. И тогда его положение станет безнадежным не столько в материальном плане (взрослые дети его бы поддержали), сколько в моральном. Он оказался верующим, что облегчило работу с ним. После приветствий и выяснения необходимых сведений я начал разговор, который протекал следующим образом:

Я: Как вы думаете, бывают ли случаи, когда оба супруга идут на тот свет вместе?

В.: Бывают, но крайне редко.

Я: Правильно. Обычно кто-то умирает раньше, а кто-то позже. Скажите, пожалуйста, если бы вы умерли первым, как бы чувствовала себя ваша жена?

В.: О! Она бы очень страдала!

Я: Вы в Бога верите?

В.: Да!

Я: Как вы думаете, если бы вы попали на небо и оттуда видели, что ваша жена страдает так, как вы страдаете сейчас, вы бы хорошо себя чувствовали?

В.: Конечно плохо!

Я: Так как она чувствует себя сейчас, видя ваши страдания?

В. (задумавшись и неожиданно успокоившись): Да-а-а! Плохо ей приходится! Ведь как она всегда понимала меня в горе!

Я: Потеря ваша велика. И, по моим представлениям, жена – это самый близкий для мужчины человек. Ни я, ни ваши друзья и дети ее заменить не смогут. Но как-то разделить и облегчить ваше горе мы сможем.

В. (более спокойно и без надрыва): Да, не видел я ситуацию в таком свете.

Потом он поднялся и пожал мне руку. Мы попрощались.

Утратившему близкого человека оказывает поддержку церковь. Однако достигаемый при этом комфорт не содействует работе по пересиливанию горя. Человек должен принять боль утраты. Он должен пересмотреть свои взаимоотношения с умершим и признать изменения своих собственных эмоциональных реакций. Он должен найти приемлемую форму своего дальнейшего отношения к умершему и прежде всего избавиться от чувства враждебности к нему, если оно есть. Он должен выразить свое чувство вины и найти вокруг себя людей, с которых он мог бы брать пример в это время. Для достижения такой цели требуется восемь–десять бесед с психиатром. Быстро не получается. Это и понятно. Ведь моя жизнь – это мозаичный рисунок, где каждый человек абсолютно незаменим. И утрата самого близкого мне человека грубо нарушает мозаику, создавая дыру в самом центре. На ее ликвидацию нужно время. И даже если на это место становится другой человек, должна пройти работа по притирке всех кусочков мозаики друг к другу

Особые методы нужны, когда наиболее заметной чертой горя становится враждебность. Она может быть направлена против психиатра, и пациент, чувствуя свою вину, будет избегать общения с ним. Иногда приходится прибегать к использованию психотропных средств.