Глава 28. Средневековое государство японии

 

Образование феодального общества и государства в Японии. В III в. в Японии начался процесс разложения первобытнообщинного строя. Внутри родов выделяется родовая аристократия, развиваются имущественное и социальное неравенство, различные формы эксплуатации привилегированной родовой верхушкой своих сородичей и иноплеменников, захваченных в ходе войн. Рабские формы эксплуатации, способствовавшие укреплению социально-экономических и политических позиций родовой знати, не получили, однако, широкого распространения. Географические условия Японии, ее островное положение, гористость местности сковывали их развитие. Здесь нельзя было при примитивных орудиях труда создать крупные латифундии (поскольку поливное рисоводство требовало интенсивного труда крестьянина на небольшом участке земли), а также добыть за счет военных походов достаточное количество рабов.

Не последнюю роль играло и особое влияние высокоразвитой китайской цивилизации, с ее традиционной социально-экономической структурой и государственной системой, а также религиями: буддизмом и конфуцианством, которое было особенно сильным на ранних стадиях развития японского общества и государства. Говоря о сильном религиозном влиянии Китая, следует отметить, что из двух китайских религий (конфуцианства и буддизма) влияние конфуцианства было поверхностным. Оно не пустило глубоких корней в Японии по сравнению с легко усвояемым буддизмом, так как здесь ко времени его проникновения не сформировалось достаточно образованного слоя религиозных идеологов, способных внедрить его философские догматы в массы.

С IV в. в Японии формируются племенные союзы, а в V в. вождь племенного союза Ямато объединяет под своим верховенством уже большую часть территории страны.

На усиление процессов социального расслоения в VI в. и формирование государственного аппарата в Японии большое влияние оказала длительная борьба отдельных кланов за верховенство в племенном союзе и победа одного из них во главе с Сётоку-тайси, в правление которого появляется первый законодательный документ, первая декларация царей Ямато - Конституция Сётоку, или Закон из 17 статей (604 год), определивший принципы государственного управления.

Будучи не столько политико-правовыми положениями, сколько религиозной и этической основой таких положений, Закон из 17 статей ратует за согласие, гармонию, служение общему, а не личному всех японцев. При этом прямо закрепляется их неравенство, особо выделяется правитель, далее вельможи и простой народ. Правитель рассматривается в качестве единого суверена, вельможи - его чиновников, а народ - подчиняющейся им массы людей (ст. 15).

Основой порядка провозглашается "всеобщий закон" (ст. 4, 5), а государь - его выразителем, который имеет право в качестве такового требовать от своих чиновников беспрекословного подчинения. "Если высшие приказывают, - гласит ст. 3, - то низшие должны подчиняться". В Законе осуждается плановая междуусобица, частное владение землей, провозглашается государственная собственность на землю и государственные подати земледельцев.

Междуусобная борьба помешала созданию в это время эффективно действующей центральной власти, которая утверждается лишь после очередной клановой победы - переворота Тайка (645 год).

Социально-экономические нововведения этого времени нашли отражение в серии реформ, закрепленных в Манифесте Тайка, дополненных специальным кодексом "Тайхо рё"^*. Реформы призваны были реорганизовать систему управления и аграрные отношения по китайскому образцу. На основе последовавшего за этим введения надельной системы земля вместе с зависимыми людьми была изъята у частных лиц и передана в государственную собственность.

^*"Свод законов Тайка" (кодекс "Тайхо рё"), обобщивший все законодательные акты этого периода с 646 по 700 г., увидел свет в 702 году. Последовавшая за "эрой Тайка" эра Ёро, 717-723 гг. (в Японии, в отличие от Китая, не признается смена династий, считается, что правит установившаяся еще в VI в. одна династия), была ознаменована новым законодательством, которое было включено в общий свод законов "Тайхо Ёро рё", важнейший источник сведений о ранних этапах японского общества и государства.

Земельные участки, наделы, подлежащие переделу раз в шесть лет, раздавались среди полноправных крестьян (рёминов) по числу едоков. Рабы также получали надел, равный трети надела свободного. Государство в качестве собственника земли предусмотрело тройные повинности крестьян: ренту (подать) зерном, налог изделиями ремесла и трудовую повинность, продолжительностью до ста и более дней в году.

Введение надельной системы в Японии не означало, однако, уравнительного передела земли. Значительная часть земель переходила в руки чиновничества (пополнявшегося за счет той же знати) в качестве служебных должностных наделов, размеры которых зависели от должности и ранга. Некоторые земли знать получала в пожизненное пользование, иногда с правом перехода земли по наследству по прямой линии, от одного до трех поколений.

Надельная система оказалась экономически неэффективной и недолговечной в Японии. Рамки ее применения с самого начала ограничивались областями, примыкающими к столице, нарушались сроки переделов земель, которые сопровождались злоупотреблениями чиновничества и пр. Ее основы все более подтачивал рост частного землевладения клановой феодализирующейся знати, которому не могла противостоять слабая центральная власть.

Дальнейшая феодализация японского общества привела к распаду надельной системы. Периодические переделы земли фактически прекратились в Х в., когда на смену надельной системе приходит среднее частновладельческое поместье (сёэн), создаваемое за счет экспроприации общинных земель, освоения целины, которое было под силу только богатой общинной верхушке, многочисленных императорских земельных пожалований за заслуги, службу и пр. Образование частновладельческих поместий сопровождалось постепенным превращением надельных крестьян в феодально-зависимых.

Новая поместная система смела все преграды на пути создания крупного феодального землевладения, а следовательно, и политической раздробленности страны с неизбежными междуусобными войнами, стимулирующими развитие отношений покровительства, господства и подчинения, вассально-ленных связей. Ряды нарождающегося феодального класса стали пополняться за счет дружинников правителей и крупных феодалов, получавших земельные участки на правах ленов как вознаграждение за несение военной службы.

Этот слой воинов-профессионалов, пополнявшийся мелкими землевладельцами, искавшими покровительства у сильных помещиков, превратился со временем в замкнутое сословие самураев (буси), со своим кодексом чести, основанным на жестком требовании верности господину, вплоть до безусловной готовности отдать за него жизнь.

С X в. в Японии начинает, таким образом, утверждаться столь необычная для Востока феодальная организация землевладения вместе с широким развитием мелкокрестьянского хозяйства, что и определяет сходство японского и западного средневековья.

Этому способствовал ряд факторов. Прежде всего, на пути создания феодальных форм собственности в Японии, в отличие от Китая, не встало всесильное государство со своими контрольно-регулирующими функциями, так как здесь не сложились ни влиятельная конфуцианская элита, ни сильный многочисленный корпус чиновников-администраторов вместе с эффективно воспроизводящей чиновничество конкурсно-экзаменационной системой.

Сказалось и традиционное засилье крупных клановых групп, ослаблявших центр, не выпускавших из своих рук бразды правления. Могущество клановых феодальных домов, опиравшихся на собственную военную силу верных самураев, стало главной причиной длительной раздробленности страны, неэффективности попыток первых двух сёгунов ("великих полководцев") в XII и XIV вв. объединить ее. Усиление центральной власти при опоре на военную силу произошло лишь в период третьего сёгуната Токугавы (начало XVII - первая половина XIX в.).

Длительная раздробленность в свою очередь тормозила социально-экономическое развитие Японии. Почти безраздельное господство феодальных отношений просуществовало в этой стране вплоть до середины XIX в., до революционных, буржуазных по своему характеру перемен в эпоху, получившую название "реставрации Мэйдзи"^*.

^* Мэйдзи - официальное наименование годов правления императора Муцухито (1868-1912 гг.).

Сословно-классовая структура. В Японии, как и в Китае, в связи с выделением родовой аристократии, появлением рабов и других категорий зависимого населения складывается деление на два социальных слоя: "добрых" и "подлых" людей, каждый из которых состоял из нескольких социальных групп. Границы между ними были в достаточной мере подвижны. Среди "добрых" выделялся привилегированный слой приближенных к императору, членов царского двора, родовой аристократии, крупного чиновничества.

Основная масса "доброго люда" (рёмин), как и "государева люда" (камин), бывшего ранее в личной зависимости от глав могущественных кланов, после введения надельной системы была посажена на казенную землю. Они не были прикреплены к земле, к конкретному господину-землевладельцу, но не могли без разрешения уездного начальника или хозяина, на службе у которых находились, покинуть землю.

Большая семья или группа малых семей составляла "двор" - хозяйственную и тягловую единицу. Глава двора признавался властями, он был обязан к определенному сроку составлять налоговые списки, нес ответственность за все семейные платежи, отработки, распоряжался семейным имуществом, поддерживал культ предков.

Государство всемерно стремилось к укреплению семьи как тягловой единицы, основанной на стойких патриархально-родовых связях. "Тайхо Ёро рё" предписывает, например, обязанность по уходу за больными, престарелыми, калеками, возлагаемую на родственников, а в случае их отсутствия на общину или местные власти. На государство же возлагалась обязанность оказывать помощь семьям, пострадавшим от неурожая или стихийного бедствия. Закон запрещал раздел двора, если при этом в одиночестве оставался малолетний или вдова. Исключение допускалось, если выдел происходил при разделе наследства и не было сомнений в том, что выделившийся способен возглавить семью.

В Японии не признавалось разного подхода к людям в зависимости от этнической принадлежности и религии. Чиновничья служба считалась личной и пожизненной привилегией любых способных кандидатов на государственные посты. Получивший этот пост входил в ту или иную чиновничью категорию и получал тот или иной ранг. Здесь определяющим был пост, а не ранг, в отличие от Китая, где ранг определял пост. В зависимости от поста и ранга находились и размеры натуроплаты чиновника или его земельного надела.

Особое положение занимали первые четыре ранга высшей категории чиновников, представители сильнейших кланов, которые стояли во главе чиновничьего списка и были непосредственно связаны с императорским двором. Так, принц I категории получал за службу в кормление 80 те земли (около 5 тыс. га), 800 приписанных к ним крестьянских дворов для ее обработки и 100 слуг.

Клан крупного вельможи выступал в Японии не только в качестве семейно-хозяйственной феодальной единицы, но был и своеобразной единицей политической. В "Тайхо Ёро рё" содержится, например, специальная глава "Об учреждениях и штатах домоуправлений", касающаяся домов вельмож, обладающих высшими рангами. У глав феодальных домов, представителей высших должностей и рангов чиновничества существовала обязанность отдавать детей на службу в качестве телохранителей или других служителей при дворе. Должности эти становились впоследствии наследственными. Широко практиктовалась система совместительства должностей в связи с общей нехваткой чиновников.

Крайне пестрым был разряд "подлых" людей, в который входили, например, специальная группа работников, обслуживающих погребения, члены "казенных дворов", казенные и частные рабы и холопы.

Рабы (нухи), по свидетельству источников, как и в Китае, обладали некоторыми правами. Их можно было продавать и наследовать, но они могли вступать в брак и иметь собственность. Браки "подлых" и "добрых" людей считались незаконными. Только при браке "по незнанию" дети от таких союзов считались "добрыми", а дети от свободной женщины и раба передавались в казенные дворы. Рабов казенных и частных было немного. Источниками рабства были: порабощение преступников и в ряде случаев членов их семей, самопродажа или продажа по воле родителей, заложничество за долги и военный плен. Особо ценились рабы-земледельцы, на них давался земельный надел, и их не облагали налогами. Закон 830 года фактически уравнял рабов со свободными крестьянами в праве пользования наделом и в обязанностях исполнять повинности в пользу казны.

Особую категорию "подлого люда" составляли работники так называемых казенных дворов. Существовал строгий порядок их учета, как и казенных рабов и холопов. Их заносили в особые списки, строго учитывался и урожай с обрабатываемых ими казенных полей. За членами казенных дворов по закону закреплялись некоторые права: один день в декаду им давался для отдыха, предоставлялась более легкая работа женщинам после родов. Они обеспечивались одеждой, обувью. Чиновники не могли их использовать в своих личных нуждах.

Положение потомственных холопов (кэдин) отличалось местной спецификой, но в отличие от рабов они не могли продаваться, хотя беглого холопа и возвращали хозяину. Государственный (казенный) "подлый люд" по достижении 60 лет освобождался от личной зависимости.

Сословно-классовая структура в последующие века приобретала все более четкое выражение, формируясь не только под воздействием развивающихся феодальных, вассально-ленных отношений, но и кардинальных политических изменений в стране.

Так, установление в XII в. первого сёгуната, правления военно-феодальной олигархии, явившееся следствием победы в очередной междуусобной борьбе могущественного феодального дома Минамото, привело к делению феодалов на высшую привилегированную группу, непосредственных вассалов сёгуна (гокенин), вассалов других феодальных владельцев, храмов и монастырей (хигокенин).

Вне сословия класса феодалов находился простой народ: крестьяне, ремесленники, торговцы. Главной формой феодальной эксплуатации крестьян стала подушная рента в виде натурального оброка, уплачиваемого рисом, поглощающая от 40 до 60% урожая крестьянина. Однако ни в XIII, ни в XIV в. еще не произошло полного закабаления крестьян Японии, Не случайно крестьянская армия была главной силой в XIII в., которая отразила нашествие монголов на Японию, а антифеодальные восстания еще в XV в. поднимали крестьян-воинов, объединявшихся с зависимым людом в борьбе против существовавших феодальных порядков.

Важные социальные сдвиги в Японии начиная с XIII-XV вв. стали происходить под влиянием развития торгового оборота, расцвета городов. В городах складываются первые объединения ремесленников и торговцев (дзя), часть которых получает некоторую самостоятельность, выходя непосредственно на рынок. Происходят изменения и в среде феодалов. Самураи за долги теряют земельные владения, переводятся на полное обеспечение своих господ. Большая часть пахотной земли сосредоточивается в руках крупных владетельных князей "даймё" ("большое имя"). Владения даймё охватывают отдельные провинции и даже группы провинций.

Наиболее законченные формы приобрела сословно-классовая структура японского общества в период третьего сёгуната, когда она была скреплена законом и всемерно охранялась сёгунатом. Японское феодальное общество делилось на четыре сословия. Сословные границы в основном совпадали с классовыми. Это деление официально определялось формулой "си-но-ко-сё": самураи (си), крестьяне (но), ремесленники (ко) и торговцы (сё). На самом дне феодального общества находилась небольшая группа париев ("эта").

В 1615 году сёгуном токугавской династии Иэясу были изданы "Восемнадцать законов", вводивших жесткую регламентацию поведения представителей всех четырех сословий. Каждый последующий сёгун должен был при своем вступлении в должность приносить присягу перед собранием феодальных князей, клятву верности законам Иэясу.

Господствующее сословие дворянства представляли прежде всего фактический правитель Японии - сёгун, семье которого в начале XVII в. принадлежало около трети территории страны, и около 300 семейств владетельных князей - даймё, располагавших также огромной земельной собственностью. Это сословие делилось на своеобразные кастовые группы. Феодальные князья (даймё) состояли из двух категорий - фудай-даймё, находящихся в непосредственной вассальной зависимости от дома Токугава, которые замещали все высшие правительственные должности в стране, и тодзама-даймё, или так называемые внешние князья, отстраненные от дел управления. Особую часть самурайского сословия составляла придворная аристократия (кугэ), при лишенном фактической власти императоре обладавшая высшими рангами дворянства, но не имевшая, как правило, земельных владений и не занимавшая оплачиваемых должностей. Она была полностью зависима от сёгунской администрации, получая от сёгуна рисовые пайки.

Основную массу господствующего класса составляло служилое дворянство - самураи, входившие в войско сёгуна и военные отряды даймё. За свою службу они получали возможность собирать подати с определенного числа крестьян или получать рисовый паек от своего господина. В 1653 году сёгун издал указ об изъятии у всех самураев-воинов, вассалов даймё земли и о переводе их на жалованье, рисовые пайки. Самураи противопоставлялись трем низшим сословиям. Ношение двух мечей стало внешним признаком их отличия от других сословий. Только самураям принадлежало право занимать государственные посты, гражданские и военные должности.

Наиболее эксплуатируемым и угнетенным классом-сословием, хотя он и занимал официально второе место в сословной иерархии, были крестьяне, составлявшие 80% населения страны. Они были неоднородны в социальном и экономическом отношении. Основная масса крестьян владела небольшими участками земли на правах вечного наследственного держания, вела самостоятельное хозяйство. Это прежде всего члены общины, входившие в податные пятидворки. Вне общин были зависимые крестьяне, мелкие арендаторы или дворовые холопы. Подати, как правило, достигали половины, а то и больше, урожая. Крестьяне несли многочисленные повинности по ремонту дорог, ирригационных сооружений и пр.

Японский крестьянин в это время фактически попал в кабальную зависимость. Он не имел права прекращать обработку земли, выбирать себе иной род занятий, переезжать на другое место жительства, правда, его нельзя было продавать или покупать.

Промежуточные городские средние слои составляли ремесленники и торговцы, жизнь и деятельность которых строго регламентировалась сёгуном. В XVIII в. феодальное сословие торговцев начинает играть все более важную роль. В это время в Японии зарождается мануфактурное производство, находящееся под контролем торгово-ростовщического капитала. Следствием развития товарно-денежных отношений явилось, с одной стороны, неудержимое разложение господствующего класса феодалов, с другой - все углубляющиеся процессы дифференциации крестьян.

Несмотря на запрещение купли-продажи земли, она в скрытой, замаскированной форме отчуждалась, концентрировалась в руках деревенской верхушки, а также городских ростовщиков. Усилилась экономическая зависимость феодального дворянства от торгово-ростовщического капитала. Крупнейший в то время дом Ми-цуи становится в 1697 году финансовым агентом самого сёгуна, а в 1707 году банкиром императора. Разложениеюсобенно заметно проявилось среди представителей служилого самурайства. В результате обеднения даймё они теряли своих покровителей, а вместе с тем и источники существования, становились ронинами (бродягами). Вопреки вековым традициям самураи все чаще были вынуждены заниматься промысловой и коммерческой деятельностью, становиться служащими, рабочими.

Государственный строй. Реформы Тайка, имевшие для Японии VII в. значение политической революции, знаменовали утверждение раннефеодального государства во главе с наследственным монархом. Они были подготовлены буддийским и конфуцианским учениями о едином государстве, во главе которого стоит "монарх-мудрец", "потомок богов", обладающий неограниченной властью. Древняя религия японцев синто ("путь духов"), легко впитавшая идеи китайских религий о божественной силе правителя-императора, также способствовала этому,

В результате "переворота Тайка" было создано единое японское государство во главе с императором, принцем правящей династии, опиравшимся на поддержку могущественного клана Фуд-зивара, который поставлял впоследствии из поколения в поколение не только наследственных регентов-соправителей императоров, но и императриц.

Японские правители еще в VI в. заимствовали из Китая название "теней" или "тенно" - "сын неба". Но если в Китае источник власти правителя заключался в "воле Неба", а смена императорских династий объяснялась изменениями "приказа Неба", то смысл "тенно" в Японии был более заземленным, он не содержал указания на небо, как высшее божественное начало, которому поклонялись китайцы. Представления о природе у японцев были более конкретными. Они поклонялись не только небу, но и солнцу, горам, рекам.

Древнейшая религия японцев синто ("путь духов") отводила правителю роль первосвященника, божественного потомка солнца, принявшего человеческий облик. Синтетическая же религия японцев "ребу синто" (двуединое синто), сложившаяся в VI-VII вв. на основе смешения синто и буддизма, признавала в императоре не только духовного главу, верховного жреца (в этом качестве как полубожественная персона он был объектом выражения покорности и послушания), но и светского монарха, прежде всего руководителя войска, непререкаемый авторитет которого для чиновников был основан на кодексах и законах. Отсюда берет начало тщательно разработанная в праве Японии структура всех государственных учреждений: центральных и местных, духовных и светских. Закон из 17 статей, говоря о "божественности суверена", содержал многозначительную оговорку о советниках как "необходимом условии правильного решения важных дел". А Сётоку-тайси, отвергая идею единоличного правления, утверждал, что "дела не должны решаться лично государем". Советник любого ранга с древнейших времен становится в Японии главной фигурой в императорском государственном аппарате. Да и на деле божественный "тенно", обладавший по закону высшей законодательной, исполнительной и военной властью, уже в VIII в. более царствовал, чем управлял при могущественном клане Фудзивара, символом всесилия которого стало, например, строительство в 794 году еще одной столицы в Киото. В это время императорская резиденция была в Наро. Впоследствии существование двух столиц в Японии стало традиционным, наряду с традиционным двоевластием и даже троевластием, когда в дела государственного управления включались и буддийские иерархи.

Специальный раздел "Тайхо Ёро рё" "Учреждения и штаты" был посвящен разветвленной правительственной системе центральных и местных, духовных и светских властей, иерархии должностей и рангов чиновников, их подготовке (китайская экзаменационная система не привилась в Японии), а также установлению за службу жалованья натурой или земельными наделами "в кормление". Высшая государственная власть, как и в Китае, принадлежала в Японии Государственному совету ("Дадзе-кан"), разрабатывавшему общие направления государственной политики, рассылавшему указы императора по всей стране. Наряду со светским Государственным советом в Японии, в отличие от Китая, существовал особый духовный Государственный совет ("Дзинги-кан") или "Совет по делам духов неба и земли", осуществлявший надзор за синтоистскими храмами и молельнями, за деятельностью клира, за крестьянами, приписанными к храмам, и пр. Его штат был небольшим. Он занимал изолированное, но достаточно высокое положение среди других ведомств.

По примеру Китая создавалась и внутренняя структура светского Государственного совета, во главе которого стоял "старший министр" или канцлер, являвшийся наставником императора в делах управления, призванный в качестве этического эталона обеспечивать стране "мир, покой и гармонию". Признавая, что трудно найти такого безупречного человека, закон допускал вакантность этой должности.

Непосредственные управленческие функции в светском Государственном совете осуществляли два высших министра: левый (старший) и правый (младший), опиравшиеся в свою очередь на "старших советников", участвующих в обсуждении всех дел и дававших рекомендации "по большим делам", и младших советников, дававших рекомендации по "малым делам". Именно они следили за ходом текущих дел, отвечали за них перед Государственным советом. Государственный совет имел под своим началом восемь министерств, которые в отличие от Китая были тесно связаны с императорским двором, и палату цензоров, глава которой, обладая более узкими, чем в Китае, полномочиями, следил за чистотой обычаев и нравов, назначал расследования по моральным нарушениям, докладывая о них императору. В его подчинении был штат разъездных цензоров-контролеров. Решения цензората могли быть приостановлены Государственным советом.

Наряду с военным министерством, министерствами финансов и юстиции в Японии существовало особое министерство "общих дел", ведавшее текущими дворцовыми делами, ритуалом, редактированием императорских указов, следившее за составлением истории страны, списков принцев крови, придворных дам и буддийского духовенства, а также генерального реестра населения и росписи налогов. Являясь как бы высшей канцелярией страны, это министерство занимало первое место в государственном аппарате в силу особой близости его главы к императору. Он принимал доклады и подавал петиции императору, осуществляя при этом связи между Государственным советом и другими министерствами.

О широте функций этого министерства свидетельствует крайне обширный штат его десяти управлений, среди которых было специальное управление двора императрицы, главное архивное управление, главное управление дворцовых кладовых, астрологическое управление, управление живописи, придворного этикета. Деятельность последнего управления была тесно связана с деятельностью специального министерства церемоний, в ведении которого находился не только контроль за соблюдением этикета, но и государственные школы, аттестация кандидатов на чиновничьи должности, назначение и перемещение чиновников, рекомендации об их награждении, выдача им жалованья и пр.

В это же время было создано просуществовавшее в веках (вплоть до конца II мировой войны) особое министерство императорского двора, которое, согласно "Тайхо Ёро рё", состояло из одного особого столового управления (ведавшего продовольственными поставками и заготовками для двора, а также деятельностью поваров), четырех главных управлений, в том числе главного управления дворцовой кухни, управления дворцовыми складами и хозяйством, казенными рабами и пр., и тринадцати простых управлений (управления дворцовых садов и прудов, дворцового водоснабжения и пр.). Штатное расписание этого министерства было особенно насыщенным. Оно было представлено, как и в других министерствах, администраторами, специалистами, канцеляристами-писцами, которых дополняли специально приписанные к министерству "казенные дворы". При множестве министерств и управлений, как явствует из "Тайхо Ёро рё", между ними не существовало четкого разграничения функций. Связующим элементом этой разветвленной структуры был императорский двор.

Закон VII "Тайхо Ёро рё", посвященный буддийским монахам и монахиням, свидетельствует и об особом положении буддийского духовенства в Японии, находящегося под высшим государственным надзором. Регламентируя статус "нормальной" буддийской организации, закон запрещал клирикам владеть домами, садами, торговать и заниматься ростовщичеством, принимать в качестве подарков рабов, скот, оружие. Эти запрещения не могли сдержать роста земельной собственности буддийских монастырей и храмов.

Вместе с ростом благосостояния в условиях плановых раздоров возрастают и политическое влияние, и политические притязания буддийских иерархов, которые столь сильно не проявлялись ни в одном из средневековых дальневосточных буддийских государств. В Японии к концу XI - началу XII в. стали складываться фактически три центра политического притяжения: императорский двор, домоуправление правящего клана (им на протяжении ряда веков оставался клан Фудзивара) и буддийские монастыри. Император по достижении совершеннолетия, как правило, принудительно постригался в монахи, на престол возводился его малолетний наследник, являющийся послушным орудием в руках правящего клана, буддийские же иерархи часто поддерживали оппозиционный ему клан.

В XII в. растет экономическая мощь и политическое влияние местных кланов губернаторов, наместников и пр., которые фактически становятся неограниченными правителями-вотчинниками в своих владениях. В условиях непрекращающейся клановой борьбы различных групп господствующего класса: придворных кругов, сильнейших кланов, духовенства, в XII в. в Японии устанавливается новая форма правления - сёгунат, своеобразная форма феодальной военной диктатуры, при которой власть как в центре, так и в определенной мере на местах сосредоточивалась в руках сёгуна - "великого полководца".

Установление первого сёгуната Минамото (1192-1333 гг.), опирающегося на новый военно-бюрократический аппарат (бакуфу), и знаменовало начало второго периода развития феодального государства в Японии, периода его военно-политического объединения^*. Оно было вызвано стремлением Минамото преодолеть раздробленность, подавить распри, укрепить феодальное государство в своих собственных интересах и в интересах всего феодального класса.

^* Второй сёгунат Асигага (1338-1573 гг.), третий - Токугава (1603-1867 гг.).

Характерной чертой сёгуната было сохранение императора как номинального главы государства, обладающего некоторыми представительными функциями. Императору отводились все причитающиеся ему по рангу почести, но ни он, ни его двор не играли сколько-нибудь существенной роли в политической жизни страны. Императорский двор превращается с этого времени в центр феодальной оппозиции, что и становилось одной из многих причин новых вспышек междуусобной борьбы.

Отражением безуспешности попыток первого сёгуна укрепить центральную власть стало в конце XII - начале XIII в. установление особой разновидности сёгуната - сиккэната, приведшего к созданию еще одного "этажа" над двумя другими формально существующими "этажами" политической власти в феодальной Японии. Возникновение сиккэната (сиккэн-правитель) в 1199 году было связано с установлением буддийского регентства при малолетнем сёгуне. Впоследствии этот пост стал также наследственным. Формально император и сёгун занимали свое место в политической структуре, но значительная власть перешла к сиккэну. Сиккэнат, продлившийся до падения первого Камакурского сёгуната (г. Кама-кур в это время был местом пребывания бакуфу, правительства сёгуната), не изменил существенно характера военно-феодальной диктатуры, которая просуществовала в Японии до второй половины XIX в., когда в ходе буржуазной революции была восстановлена власть, японского императора.

Неизменным звеном правительственного механизма сёгуната были органы, осуществляющие жесткий контроль над деятельностью императорского двора. С 1221 года бакуфу стал направлять в императорскую резиденцию в Киото уполномоченного сёгуна (тэн - дая), имеющего право издавать от имени сёгуна указы, выполнение которых обеспечивалось особой военной силой - самурайским войском, находившимся в его распоряжении. Более того, впоследствии сёгун присвоил право утверждать нового императора, определять порядок престолонаследия, назначать регентов и других высших придворных советников.

Правящей военно-феодальной верхушке, однако, не сразу удалось создать постоянную политико-административную систему сёгуната, укрепить наследственный принцип передачи власти сёгуна, сосредоточить в его руках, а не в руках его регентов или заместителей фактическую власть. К тому же в период второго сёгуната власть бакуфу была значительно ослаблена. Этому способствовало то, что японскому сёгуну пришлось признать свою вассальную зависимость от Китая, к которому и перешло право утверждать японских императоров. В стране в это время было около 20 крупных и значительное число средних и мелких даймё, которые правили фактически в своих владениях самостоятельно.

Черты абсолютистского правления сёгунат приобретает лишь в XVII - XVIII вв., когда происходит ужесточение методов правления, создается его разветвленный полицейский аппарат. Иэясу, правитель третьего токугавского сёгуната, военным путем объединил страну. Конфисковав владения многих феодалов и буддийских монастырей, он стал крупнейшим землевладельцем.

Укрепление позиций третьего сёгуната привело к полному устранению какого бы то ни было политического влияния императора. В токугавском сёгунате была введена новая должность сёсидая - наместника сёгуна в императорской столице. На основе закона 1615 года даже религиозные функции императорского двора были поставлены под контроль сёгуна, который вмешивался в назначение всех высших придворных должностей.

Однако централизация Японии и в это время носила относительный характер. Феодальные княжества как административно-политические единицы не были ликвидированы. Местные князья сохраняли право управления, суда на своих территориях. Но у сёгуна была власть отнять все или часть владений даймё со всеми его полномочиями. Неизменно оставались под контролем бакуфу торговля и ремесло в крупных городах, как и горнорудные предприятия.

Одним из средств укрепления власти сёгуна в это время была система заложничества, окончательно закрепленная законом в 1635 году. Согласно закону все даймё должны были попеременно проживать в доме сёгуна, а возвращаясь в свои владения, оставлять в Эдо (столице сёгуната) свои семьи. Система заложничества распространялась и на сыновей императора.

Сосредоточивая в центре всю полноту властных полномочий, сёгун опирался на военно-полицейский аппарат, лишенный многих пышных атрибутов времени императорского правления, но столь же многочисленный и разветвленный. Ближайшим помощником сёгуна был его первый советник (тпайро), выполнявший в случае необходимости обязанности регента. Он, как правило, и назначался при чрезвычайных обстоятельствах. Кроме того, при сёгуне существовал круг старших советников (редзю), составлявших непосредственно правительство (бакуфу), исполнявших свои обязанности посменно в течение месяца. Несколько старших советников в последние годы токугавского сёгуната составили Государственный совет, нечто вроде узкого "кабинета министров". За каждым из членов совета закреплялся определенный круг управленческих функций и контроль за одной из пяти коллегий бакуфу: внутренних дел, иностранной, военной, военно-морской и финансов. Особое правительственное управление ведало чеканкой монет, ему же принадлежал контроль за рудниками. Младшие советники ведали гвардией сёгуна, охраной дворца, полицейским аппаратом, следили за его вассалами.

Местно