Что такое – безбрежная? Что такое – вселенская?

Я не знал. Но в голову пришли именно эти слова. А что есть любовь? - Любовь – это нежная забота о том, кого ты любишь, - пришёл ответ. Он мне пришёлся по душе.

- А что есть – безбрежная? Безбрежная любовь? – Это моя любовь к тебе, моему сыну. Моему первому сыну.

- А будет и второй? – Будет. Но об этом после…

- А что такое душа? – Душа – это сердце, сердце человека, который любит. Или будет любить.

 

- Ты что молчишь, кавалер? Я что-то заскучала. Она уже собирала пенку на кофе ложечкой и наливала напиток в чашки. Я хотел ответить, но увидел её глаза, глаза изумрудного цвета. Какая инопланетянка? Это её глаза! Глаза моей несравненной Лилит.

- Твои глаза, необыкновенные глаза. Моя прекрасная русалка!

- Ты уходишь от своих воспоминаний, ты со мной неискренен. А потому, гадание будет ложным.

- Лилит! - это невозможно.

Я вспомнил твоё рождение. Хочешь, расскажу. Ты ж его не можешь помнить.

- Ну, конечно, я тогда была слишком,… я не помню. Расскажи.

 

Я уже довольно окреп. Прошло некоторое время. Я многое узнавал каждый миг. Я уже понял, что такое день. День – это когда светло, когда там, вверху появляется кружочек. Если долго смотреть на этот кружок, он становиться голубым и расплывчатым. И потом начинают болеть глаза. Этот кружок будто остаётся в твоём глазу. Расплывается и теряет яркость. И пропадает совсем.

Потом что-то происходит и становится темно. Он объяснил мне, что это ночь. Кружок исчезает, появляются какие крошки. Он назвал их звёздами. Он говорил, о каких-то мирах, около каждого зёрнышка. Я ему не смог поверить. Но с ним не поспоришь, сказал, значит так и есть. Но, что такое мир? – Мир - это такое место, как этот сад.

- А это место, где я живу, - сад? А что такое сад? – Спи, утром расскажу и покажу. Тебе пора уже знать больше. А пока, спи. Закрой глаза и спи. – А что их закрывать, и так ничего не видно, - подумал я. Ведь кружочка нет на небе. – Солнца, кружочек – это Солнце, твоя звезда. А всё, что вокруг – это твой мир. Спаси бог этот мир, - пробормотал я, засыпая….

 

- Так, что ты замолчал, продолжай. И почему на небе нет Луны? Она была всегда. Я же помню…

- Нет. Она появилась позже. Подожди, глотну кофе. Прекрасно! Кофе восхитителен, как и ты! – Назови меня ещё раз так…

- Моя несравненная Лилит. Ты само совершенство! Ты – прелесть! Ты…

- Хватит, рассказывай!

 

Как-то, в одну из ночей, я прижал кого-то к себе. Мягкое тело, покрыто шерстью. Тепло и уютно. Утром был скандал. Оказывается, я прижал к себе самку орангутанга. Самец, её супруг, долго возмущался. И всё рвался меня побить. Он защищал меня, пытаясь утихомирить буяна. Из перепалки Его и самца я кое- что уловил, краем сознания. Самец уверял, что мне надо сделать самку. Он же утверждал, что ещё рано, он ещё ребёнок.

- Кто такой ребёнок? – спросил я. – Это детёныш. Как у него, Он показал на орангутанга. А как они, ребёнки, появляются? – Не ребёнки, дети, когда папа и мама спят вместе. Проходит время, и у мамы растёт живот. В животе растут дети.

- А когда будет мама?.. - Скоро. Ты ещё не готов к семейной жизни. – А что такое семья? – Это мама, папа и дети.

- Я хочу семью. Я хочу маму, я хочу детей. Мне скучно одному. – Скучно? Это как? У тебя есть я. А у меня есть ты. Разве этого не достаточно?

 

- Давай про моё рождение, я хочу знать, как я родилась. Я хочу знать, ты меня, что ли родил или Он.

- Я уже подошёл к самому рождению. Слушай, что произошло.

 

В этот день его долго не было. Я облазил весь сад. Я заглянул в каждую норку. Я лазил по деревьям и катался на лианах. Я скучал. А Его всё не было и не было. Я искал, его место жилища. Но не было в саду, ни домика, ни землянки. Где Он был, я не знал. Я пытался говорить с ним, задавал вопросы, но молчание в ответ. И тут произошло странное. Из моих глаз полилась вода, солёная вода. Дыхание перехватило, и я начал всхлипывать, как детёныш орангутанга. И тут появился Он.

- Ну что ты, нельзя оставить даже на время, уже слёзы. – Ты обещал маму, а где она? Не мама. Она твоя жена. И уже родилась. Пошли к ней, она скоро проснётся. - Как, ты уже её сделал? – Она родилась сейчас. Я не могу её сделать. Она человек, как и ты. Пошли.

Мы вышли на полянку, посредине которой стоял какой-то стол. И на столе, прекрасная и нагая, лежала ты. Я просто был очарован. Я восхищался твоей грудью, которая была неподвижна. Ты – совершенство! Откуда я это знал? Знал и всё! Он что-то бормотал про себя, я не мог понять, о чём он. Но начал прислушиваться.

- Ну, вот Лилит, пришло и твоё время возрождения. Мальчик вырос. И ему необходима ты.

- Ты о чём? Что ты говоришь? Какая Лилит? Я ж не родилась ещё…

 

Он всё говорил. А у меня, словно язык прирос к гортани. Не мог ничего спросить.

- Кто такая, Лилит? – Это твоя жена. Она лежит на столе, перед тобой и ждёт поцелуя в губы. Твоего поцелуя. Подойди.

Я подошёл. Ты манила своей красотой. Ты манила белизной кожи, Грудь заканчивалась сосками коричневого цвета. Ослепительной белизны живот притягивал взгляд. Я рассматривал тебя, онемев от восхищения. Взгляд мой невольно опускался всё ниже, в самый пушок между безупречно крепкими и великолепными ножками, нет, ногами, сильными и крепкими. Я знал это…

Протянув руку, я погладил твою щёку. Кожа изумительно мягкая, как шёлк.

Я убрал со лба прядь чёрных, как смоль волос. Ощущение, будто коснулся молодой поросли травки. Нет жёсткости взрослой травы, но есть насыщенность и полнота энергии живой материи.

Я губами коснулся, твоих ресниц. Я хотел увидеть твои глаза. Но я не хотел тебя будить. Я боялся, что ты не поймёшь меня, и будешь надо мной смеяться. – Не думай об этом, целуй её в губы, когда сосредоточишься на любви, любви к ней. И я сосредоточился. Я любил тебя. Я люблю тебя. Каждую клеточку твоего тела, каждый гран твоей души, Лилит. Поцелуй был долгим и страстным. Мы слились в объятиях. Я ласкал тебя, ты отвечала мне своими ласками. Я мог тебя видеть, твоя кожа, белая в свете дня, приобрела колдовской оттенок при свете Луны.

- Луна – это что?

- Луна – это моя звезда, Адам. Поэтому и имя моё – Лилит. Но об этом утром. А пока,.. ты великолепно целуешься. Продолжим!

 

 

- Я этого что-то не помню. Надо освежить память. Пошли, заглянем в инет, что он пишет, на сей счёт. – Пошли. А как с кофе? Ты же выпил всё. А ещё только чай.

- Я про гадание. – Да, зачем оно тебе теперь, когда ты вспомнил самое главное? Пошли.

И мы продолжили вспоминать, прикосновения губ, ласки рук. Нежность и страсть, любовь и секс…

 

Часа через два, устав от страсти и ласок, моя прелесть, спросила: ты это только что придумал или правда вспомнил?

Что я мог ей сказать? Всё равно, не поверит. Она у меня техническая женщина, хоть и любит эзотерику и прочую мишуру, которой современные люди забивают себе голову.

Но поверить в воспоминания о столь далёком прошлом, не сможет.

А я смогу?

Что это было, воспоминания? Или бред? Боюсь, во второе поверить проще. Хотя, проще – не означает правильнее. Меня же мучила одна мысль: если у Адама и Лилит, судя по моим воспоминаниям, было всё так чудесно и хорошо, причём же здесь Ева? Откуда она взялась в жизни Адама? Поэтому я пытался вспомнить, вспомнить всё, что произошло так давно, что об этом можно прочитать только в библии. Но и она, библия, не даёт ответы на этот вопрос. Библия заставляет думать и рассуждать. И возникает больше вопросов, чем ответов. И ответы библии не однозначны.

Поэтому я напрягал свою память, память души, души, которая, знает всё и ничего не забывает.

 

Глава 2.

 

Библия заставляет думать и рассуждать. И возникает больше вопросов, чем ответов. И ответы библии не однозначны.

Поэтому я напрягал свою память, память души, души, которая, знает всё и ничего не забывает.

 

 

Я проснулся от шороха. Лилит не было рядом. Я подождал чуть. Но она не появлялась. В груди появилось щемящее чувство, глаза защипало, но я, зная, что последует за этим, резко встал на ноги. И решительно пошёл её искать. Я знал свою жену, знал, куда она пойдёт. И мои ноги понесли меня навстречу своей судьбе. Я увидел огонёк, и начал осторожно приближаться. Я не звал Его, я знал, что Он там, с ней. А Он знал, что я крадусь, крадусь в надежде застать их врасплох. Я много раз пытался это увидеть, поймать мою жену с Ним. Но всегда это была напрасная трата сил. Сегодня, я знал это, всё будет иначе. Я крался до самых последних кустов. Я видел их, их лица говорили о страсти, о любви. Они смотрели на меня с жалостью.

И мне стало непонятно нехорошо. Я хотел ударить Его. Да, именно так. Теперь я смог понять того орангутанга, который нападал на меня раньше, когда я был маленький. Нет, не так. Когда я был,.. –Глупый, - пришла подсказка.

- Да, я был глупым и несообразительным. А Ты, не глупый, ведь вы могли спрятаться, как делали много раз. И всё было бы нормально, нормально и хорошо.

- Нет. Ты уже давно подозревал нас. И Я принял решение тебе во всём признаться.

- Нет, не надо, молю, не сейчас… - Ты напуган? – Да… Зачем это,.. признание? Что оно даёт? Ведь я опять останусь один. И Ты уже не будешь мне помогать. Ты будешь занят ей, моей… женой. - Извини, я найду тебе другую жену.

- Не хочу другую, я люблю Лилит!!! Я хочу, чтобы ты от неё отстал. Она моя!

- Я ничья, не твоя и не Его. Я своя. Своя - то есть свободная. Я решила так. Так оно и будет.

- Лилит, тебе со мной плохо?

- Да, я не могу тебя любить. Я люблю Его.

- Но почему? Потому что Он, Всемогущий?

– Да,.. Нет… Я не знаю… Ты просто глупый мальчик. Я Его люблю, потому что он есть!

Я уже не мог сдерживать слёз, они лились по моим щекам. - Так нельзя,- кричал я им. – Ты же сам сказал, что она моя жена, что она будет мамой, что у нас будут дети…

- Успокойся, будут у тебя и дети, и жена, и, даже внуки.

Ты забрал мою единственную любовь! Я не хочу жить!.. – Что? Что это за разговоры? Причём здесь жена и жизнь, твоя жизнь? Ты должен стать крепче духом. Идём со мной!

Мы пошли втроём куда-то вглубь сада. И наткнулись на домик. Он открыл дверь, и мы вошли. Всё сверкало. – Стекло, - получил я подсказку. Посередине комнаты стоял большой металлический стол, накрытый простынёй. С правой стороны от стола лежали какие-то инструменты. У меня волосы встали на загривке.

- Что это? Что ты собираешься делать? Я не хочу!.. – но ноги мои, помимо моей воли, шли к столу, я присел на край, а затем лёг на простыню и стал ждать. Сделалось светло. Он наклонился надо мной, сделал разрез на моей груди. Я должен был бы истечь кровью, от болевого шока я должен был упасть в обморок, но ничего не случилось. Я видел, как он обнажает кость ребра, я ощущал, как кость выходит из сустава, но эти ощущения были, как бы игрушечными. Он взял кость в руки, помыл её над ёмкостью. Затем, выговаривая заклинания, опустил мою кость в бак, закрыл крышкой. И лишь только после этого обратил внимание на меня.

- Да, будет шрам. Ладно, шрамы украшают мужчин. Ты ж у нас мужчина! – и начал зашивать рану. Я пытался говорить с ним, но, то ли боль от раны физической не давала связать слова в предложения, то ли рана душевная не давала сил на разговор, то ли Он не хотел отвечать на мои реплики. Разговора не вышло.

Я впал в беспамятство. Иногда я приходил в себя, она была рядом, моя Лилит, и я безмерно был этому рад. Моя Лилит рядом со мной. Она оставила Его и пришла ко мне. Какое счастье! Через какое-то время я окончательно пришёл в себя. И увидел её…

Глава 3.

Через какое-то время я окончательно пришёл в себя. И увидел её…

Она назвалась Евой. Она была миловидна. Не скажу, красавицей, но малость шарма придавала ей кокетливый вид. Она походила на кого-то знакомого с самого детства. Но на кого? -… Молчание в голове было непереносимо.

- Ты где? Зачем оставил меня, зачем ушёл от меня. Отзовись, молю!!!

Тишина. Я пытался вспомнить, что произошло, но натыкался всё время на какой-то барьер. Была женщина, женщина рядом. Всё при ней, руки, плечи, грудь, живот, глаза… Глаза!!!

Глаза зелёные, невероятной насыщенности и цвета. Не бывает таких глаз. У Евы глаза голубые, серо-голубые. Я обнял её, припал к губам… Сладко. Приятно, но нет того ощущения полёта, ощущения, что ты держишь за руку богиню, фею, звезду!

Но откуда эти ощущения? У меня Ева первая женщина. Она первая, но я ощущаю, что до неё у меня была другая женщина. Вернее, Ева и есть другая женщина. Что-то я вообще запутался. Какая другая, если Ева – первая? Но глаза!!! Я помню глаза! Глаза моей богини…