Роберт Мертон выделяет четыре основные роли в научном сообществе: исследователь, преподаватель, администратор и эксперт.

Статус ученого не подразумевает исполнение лишь одной социальной роли, ему присущ набор ролей, исполняемых одновременно. Интенсивность реализации той или иной конкретной роли напрямую зависит от времени и усилий, которые ученый затрачивает на ее исполнение. В крайних случаях специализации ученые вовлечены в одну из этих ролей, полностью исключая остальные, но в большинстве своем они исполняют все эти роли в различных пропорциях, изменяющихся в течение жизни. То, что предстает как последовательность ролей с точки зрения индивидуального движения через жизненные фазы ученого, с точки зрения социальной системы науки является распределением ролей в каждый конкретный момент времени.

Выделенные Мертоном роли неодинаковы в своей важности для функционирования научного коллектива и социального института науки в целом. Роль исследователя является основной, поскольку именно она способствует приросту научного знания напрямую, остальные роли являются вспомогательными по отношению к ней.

Проще говоря, “если бы не проводились научные исследования, не было бы нового научного знания, которое можно передать в процессе преподавания, не было бы необходимости распределять ресурсы для исследования с помощью администрации, а также не было бы потребности в экспертном регулировании потока новых знаний.

Ученый признает, что его прямой обязанностью является воспитание новых поколений ученых. С другой стороны, он не должен позволять преподаванию превалировать над обязанностью преумножать достоверное научное знание. В процессе своей деятельности на протяжении всей жизни ученый постоянно перераспределяет роли преподавателя и исследователя.

Третьей основной ролью ученого является роль администратора. Эта роль охватывает широкий спектр различных должностей и структур, и может присутствовать в жизни ученого с различной интенсивностью, начиная от редких консультаций по тем или иным вопросам и заканчивая полной занятостью в должности научного администратора. Бюрократизация науки связана с возрастанием количества административных должностей полной занятости и усилением их влияния на направление научного развития.

В процессе бюрократизации все больше ученых вовлекается в административную работу, будь то подготовка планов предстоящих исследований или отчетов о результатах работы.

Четвертая роль, роль эксперта, заключается в том, чтобы объективно оценить, подходит ли тот или иной ученый для работы на определенной должности, чего он уже добился и насколько он перспективен. Таким образом, оценка эксперта влияет как на индивидуальную мобильность молодого ученого и его карьеру, так и на распределение персонала в научном коллективе в целом.

В настоящее время изменилось отношение общества и самих ученых к истории науки. Сейчас в историко-научных исследованиях ищут не "вдохновения, не занимательного рассказа "о днях минувших", но жаждут найти ключ к решению проблем и коллизий, возникших в науке и в связи с современной ситуацией.

Однако обезличенная история науки или даже драма идей никогда не удовлетворяет ни ученых, ни историков науки, ни людей интересующихся наукой.

Выдающийся физик Дж.Дж.Томсон, например, отметил, что "любой рассказ о развитии физики конца прошлого века будет похож на постановку "Гамлета", в которой не участвует принц датский, если в нем не будет отражена роль, которую играл лорд Кельвин, который больше сорока лет... оказывал большое влияние на физику".

Таким образом, история науки — это история людей ее создающих. И главным методом исторического исследования личности ученого является создание его научной биографии.

В вязи с этим представляется необходимым рассмотреть эволюцию стереотипа ученого в истории науки. Так, в течение длительного времени существенную часть знания об ученом составляли сведения, исходящие от самих деятелей науки, которые не могли, а иногда и не хотели дать достоверную информацию.

К началу ХХ в. на основе подобных материалов сложилась традиционная ("классическая") модель ученого и его деятельности. Биографии ученых того времени написаны по единой достаточно однообразной схеме. Как правило, они не содержат сопоставительного и обобщающего историко-научного материала. Ученые в таких "житиях" поразительно напоминают друг друга исключительными умственными способностями, благородством, упорством, трудолюбием, отсутствием пороков и наличием всевозможных добродетелей. Рассмотрение логики развития науки если и присутствует в этих трудах, то весьма в прямолинейном виде и имеет чисто вспомогательное значение.

"Ученые,- писал Р.Мертон, — бесспорно являются воплощением... наиболее значительных ценностей мировой цивилизации. Однако вопреки их воле... они оказались вознесенными на пъедестал. Людей науки изображают как неких сошедших на землю божеств, которым чужды страсти и слабости... На протяжении веков личность ученого представлялась в искаженном свете чему немало способствовали ханжеские биографии... Непредвзятый подход откроет их нам как людей..., а, следовательно, сделает их существами, разделяющими социально определенные чувства, отношения, пристрастия... Нам следует не отрицать за ними чисто человеческие свойства, а исследовать их".

Тем не менее "классическая" или традиционная модель ученого внесла свой определенный вклад в развитие современной науки. Эта модель воплощала в себе требования науки, тот эталон деятельности, который ей (науке) нужен. Традиционная модель — образец для подражания. Трансляция "классической" модели является одним из способов приобщения новых поколений, вступающих в науку к традициям и кодексу научного сообщества.

И хотя нельзя в современных условиях говорить о полной идентичности этоса прошлого и настоящего, из того факта, что "классическая" модель ученого не ушла совсем и существует в настоящее время, следует вывод о ее стабильности, необходимости ее сохранения.

Послевоенные изменения роли науки в обществе и связанное с этим превращение ее в массовую сферу деятельности привели к тому, что происходит институализация науки; вместо ученого-одиночки появляется коллектив, трудовая деятельность которого зависит от внешних инвестиций. Типичным ученым стал узкий специалист, работающий в профессиональной организации, которая налагает на него сложную сеть обязательств, ограничивающих его независимость в выборе проблемы исследования. То есть, появляется образ наемного "научного работника", маленького человека в "большой науке".

В ходе становления "большой науки" на первый план выступили проблемы организации, и появилась иллюзия, что наука может развиваться без ярких личностей. Однако исследования показали, что для успеха в науке человеку необходимо чувствовать себя ученым, сохранять ориентацию на научные ценности и на признание в науке. Он должен обладать самосознанием ученого, т.е. в определенной мере относить к себе тот образец, который содержится в "классической" модели и воспринимается как эталон. Можно сказать, что в новых условиях классическая ориентация, которая представлялась не соответствующей новым формам социальной организации науки, играла роль "охранного механизма", в работнике науки она сохранила ученого.

Кроме личностного и предметно-логического необходимо учитывать и социальные факторы научного творчества (как общесоциальные, так и социально-научные). Рассмотрев общесоциальную переменную, особое внимание следует уделить анализу внутринаучных сил. Лишь анализ микросоциума дает возможность понять почему в данной исторически сложившейся научной ситуации именно данный ученый пришел к тому или иному открытию, почему в той, а не в этой семье, в том, а не в этом университете создавались особенно благоприятные условия для совершения именно этого открытия; почему одна научная школа дала много видных представителей; другая — мало, а третья - быстро выродилась. Причем в понятие микросоциума ученого должны включаться не только его коллеги, предшественники и последователи, но и те, кого науковеды называют "оппонентным кругом" исследователя.

Для каждого ученого оппонетный круг имеет свою конфигурацию и может инициироваться как самим исследователем, бросающим вызов коллегам, так и его коллегами, неприемлющими его идеи, воспринимающими их как угрозу своим воззрениям. Отношение ученого к возражениям оппонентного круга не исчерпывается только согласием или несогласием. Полемика становится катализатором работы мысли.

Яркий пример развития новой исследовательской программы в оппонетном круге — становление учения И.П.Павлова о высшей нервной деятельности. Оппонетный круг, состоявший из известнейших русских физиологов (М.Бехтерева, И.Р.Тарханова, С.В.Кравкова и других) возник при первой же попытке И.П.Павлова представить свои идеи и факты на суд научного сообщества. Полемика с оппонентами побуждала ученого искать ответы на возникшие у них вопросы, вносить в свои работы определенные коррективы. Следовательно, можно говорить о том, что павловские замыслы являются продуктом его когнитивной активности. До какого бы высокого уровня не поднималась эта активность, она всегда обусловлена не только потенцией данной личности, но и динамикой ее включений в систему социопсихологических связей и отношений, в которой значительная роль принадлежит оппонентному кругу ученого. Этот круг не является стабильным на протяжении длительного процесса реализации исследовательской программы, но всегда выступает в качестве важной детерминанты развития научной мысли и в особенности при зарождении нового направления.

Научная элита

Считалось, героями научных биографий могут быть лишь люди "гениальной воли", т.к. история их жизни — "единственный ключ к пониманию того, какое значение они имели для своего времени. Это те, чей гений с самого начала определил их деяния и страсти и нашел в них свое выражение и проявил себя". С этим утверждением согласны многие исследователи науки. Однако подход к определению научной элиты различен у различных ученых. Например, авторы элитарной концепции (Ф.Гальтон, А.Декандоль и др.) считают, что талантливые люди образуют особую породу, отличающуюся от общей массы населения. " Многочисленные работы, посвященные природе продуктивного мышления, помогают понять среднего ученого, но сущность гения они не проясняют. Ученые меньшего калибра занимаются решением конкретных частных задач. Гений же ищет разгадку вечных проблем".

Элитарной точке зрения противостоит эгалитарная ( основатель этого течения Фр.Бэкон), смысл которой в том, что человек средних способностей может успешно работать в науке, если будет вооружен научным методом. Создатели этой теории протестуют против деления ученых на лидеров и рядовых. По их мнению, каждый ученый, достойный этого звания, несет в себе зерно гениальности.

 Однако ни та, ни другая концепции не могут существовать в чистом виде. Безусловно‚ признается, что для вхождения в научную элиту требуются выдающиеся способности, и вряд ли можно сомневаться в существовании их генетических предпосылок в виде определенных задатков. Тем не менее, наследственность сама по себе еще ничего не решает. Необходимо развитие способностей, которое достигается лишь путем образования, овладения наличными знаниями и методологией. Необходим также благоприятный общекультурный фон и благоприятные условия общественной жизни индивида. Необходимо, наконец, то благоприятное стечение обстоятельств, которое принято называть удачей, везением. Особую важность приобретает и формирование этоса науки — своеобразного кодекса поведения ученых, их ценностных установок, прав и обязанностей по отношению к науке и обществу. В целом принципы этоса служат внутринаучным и закрепленным обществом регулятором научной жизни, воплощая в себе признание ценности науки обществом и установление над ней социального контроля. Только те индивиды и группы, которые соответствуют требованиям этоса, получают должную поддержку со стороны общества. Те же, кто в своем поведении обнаруживает неадекватность такого рода требованиям, наталкивается на барьеры, преграды, либо подвергается определенным санкциям. В этом смысле этос выступает как механизм отбора потенциальных членов научной элиты. Тот, кто не прошел через фильтр норм этоса, естественно не может рассчитывать на приобщение к элите научного сообщества.

Критерии отбора, позволяющие отнести деятеля науки к научной элите:

Наибольшую ценность для науки, естественно, представляет творческая элита, наивысший уровень которой в различных типологиях обозначают терминами "прометеи" и "синтетики". Это творцы новых понятий, теорий, методов, даже новых путей мышления, новых парадигм. Внешне они выявляются количеством публикаций, частотой цитирования, научными званиями и премиями. Но наиболее ярким индикатором следует считать эпонимию - стихийное, естественно совершающееся присвоение имени ученого открытому им принципу, закону, созданному им учению. В науке широко практикуется набор в элитные группы по принципу самокомплектования. Обладатели степеней и званий присуждают эти степени и звания. Например, члены академий принимают в свой состав новых членов и т.п.

Результаты науковедческих исследований показывают, что основными особенностями элитарных ученых являются:

 - их ранняя продуктивность, которая объясняется тем, что они работали под руководством очень продуктивных ученых, которые являлись для них ролевыми моделями и руководителями в постановке задач;

 - их первым местом работы были, как правило, элитарные учреждения (академическое происхождение является для ученого более значимым, чем социальное);

 - большинство из них - выпускники элитарных учебных заведений.

Определить научную элиту - значит выявить в определенном науч-

ном сообществе специалистов с наиболее высоким уровнем признания

научных заслуг и высоким научным потенциалом. В настоящее время существует 2 подхода к выявлению научной элиты: экспертная оценка и атрибутивная оценка.

Экспертная оценка широко распространена в науке. Это система выборов в академии, присуждение научных степеней, наград, рецензирования публикаций и т.д. Квалифицированная экспертная оценка требует создания экспертных советов, анкетного проведения экспертизы, обработки анкет и тому подобных процедур, делающих применение экспертной оценки для определения научной элиты затруднительной, т.к. при таком подходе большинство крупных ученых должны были бы стать экспертами и проводить самооценку.

К атрибутивным методам оценки отнесены те, отличительными признаками которых является использование в качестве основания оценки формализованных признаков, присущих объектам оценки и приобретенных ими в процессе предшествующей деятельности. При этом установлено, что данный атрибут свидетельствует о высоких достижениях его владельца. Эталоном выступают специально сконструированные шкалы, а субъектом оценки — любые лица, способные выявлять атрибутивные признаки.

В качестве атрибутивных признаков предлагается использовать:

 - факт избрания конкретного ученого действительным членом, членом-корреспондентом или почетным членом академий, научных учреждений, обществ;

 - факт присуждения ему премий и медалей за научную деятельность;

 - факт включения биографических справок о них в специальные биографические справочники, словари, энциклопедии;

 - участие ученых в работе редакционных коллегий журналов с высоким научным цензом;

 - высокий уровень цитирования публикаций ученого членами мирового научного сообщества.

1. Наименее спорным признаком отнесения ученых к элите является их избрание в действительные члены и члены-корреспонденты РАН. Следовательно, правомерность использования любого другого признака можно доказать, установив его наличие у членов РАН. Однако при этом надо учесть влияние действующего в науке и признаваемого большинством социологов "Эффекта Матфея", по которому уже признанные ученые получают новые поощрения значительно легче своих пока еще не признанных коллег. Для того, чтобы уменьшить влияние "Эффекта Матфея" целесообразно использовать не один, а несколько атрибутивных признаков, т.е. комплекс показателей.

2. Одним из атрибутивных признаков, позволяющих относить отдельных специалистов к научной элите, может быть присуждение им научных премий и медалей. К таким наградам прежде всего относятся Золотые медали и именные премии РАН, Ленинские и Государственные премии, а также зарубежные научные награды и избрание в международные и национальные академии. Проведенные исследования показывают, что большинство обладателей престижных наград являются действительными членами и членами-корреспондентами РАН. Для многих же ученых получение премии или медали стало ступенью на пути к академии. Следовательно, можно утверждать, что присуждение ученому престижных наград позволяет относится к нему как к будущему члену научной элиты.

3. Другим атрибутивным признаком оценки ученого может являться также включение его в редакционные коллегии научных журналов. При определении правомерности использования указанного атрибутивного признака необходим учет и научного ценза издания. При этом можно опираться на принятую в информационном деле шкалу деления журналов на международные, общегосударственные (например, журналы РАН), ведомственные, региональные, внутриорганизационные (труды НИИ и ВУЗов). Такое деление позволяет учитывать "размеры" научных сообществ, делегирующих своих членов в редакционные коллегии. Использование данного атрибутивного признака позволяет значительно расширить число кандидатов в научную элиту, т.е. ученых, являющихся членами редакционных коллегий изданий с высоким научным цензом и не являющихся пока членами и членами-корреспондентами РАН.

4. Широко распространенным методом выявления элитарных ученых является и использование библиометрического анализа, базирующегося на подсчете частоты цитирования публикаций в ведущих научных журналах мира. Цитатный анализ для оценки деятельности ученых, работающих в естественных и технических науках, чаще всего осуществляют на основе массива ссылок, отраженного в "Science Citation Index", издании института научной информации США (с 1964 г.). Анализ показывает, что среди высокоцитируемых авторов большое число лиц имеют крупные научные награды и являются членами редакционных коллегий академических журналов.

Незримый колледж

СМ. ПРЕЗЕНТАЦИЮ

Никто не читал их уставов, не проводил регистрацию юридичских лиц, никто не присутствовал на заседаниях и не знал дня и часа, когда он принят или, не дай бог, исключен. Более того, уставы эти не написаны, заседаний не бывает, и причастность к этому высокому сообществу, весьма субъективна: дело каждого — принять себя и исключить коллегу, с которым, к тому же. можно быть лично не знакомым, хотя знать о нем больше иного близкого друга. А именно, знать, чем коллега занимается сейчас и чем собирается заняться завтра, в чем сомневается и что не дает ему спокойно спать.

Во всем этом нет никакой мистики. Я рассказываю о «невидимых колледжах». В состав каждого такого современного «цеха мастеровых» входят ученые, работающие в одной узкой области науки, над одной проблемой

Единственный критерий принадлежности к цеху — ссылки на опубликованные работы: ученые внимательно следят за публикациями D своей области, подтверждают или опровергают результаты заочных соратников-соперников.

Обычно члены невидимых колледжей относятся друг к другу с большим уважением. Но вначале его необходимо завоевать, а для этого надо придерживаться «уставных» требований, главные из которых — безусловная добротность экспериментального материала н быстрота его публикации. Требования эти противоречивы, потому что в каждом ученом сидит «бес» первооткрывателя. Но нарушение первого главного требования чревато неприятнейшими последствиями — и для науки, и для нарушителя. Торопливость может обернуться недоброкачественной работой, «честной», отнюдь не по злому умыслу, ошибкой, за которой может последовать вторая и третья...

В своей стране, в своем научном или учебном заведении такой ученый нередко продолжает благополучно подниматься по общественно-администратнвно-научной лестнице. Но для его положения в «невидимом колледже» это уже не имеет никакого значения. Его научное реноме, доверие к нему подорвано, и «невидимые», лично ему неизвестные судьи вычеркивают его из состава своего «цеха» — на время, а бывает, и навсегда.

ПЕРВИЧНЫЙ НАУЧНЫЙ КОЛЛЕКТИВ

В действительности научное творчество и коллективно и индивидуально. Оно индивидуально так как новая идея зарождается в голове индивида и лишь затем достоянием других. Оно коллективно, так как в своем творчестве ученый использует знания предшественников и современников, в том числе и идеи своих коллег по коллективу. При работе в одиночку возникшие идеи очень часто не получают дальнейшего развития. Коллектив обладает способностью увеличивать возможности индивида. "Мысль одного, умноженная на оригинальность подхода другого, на дерзкое предположение по эксперименту третьего ведет к более быстрому решению проблемы. Коллектив усиливает идеи, высказанные отдельными учеными".

В своей работе научный коллектив выполняет ряд функций главная из которых — познавательная, так как основным продуктом научной деятельности является достоверное научное знание.

А поскольку институциональная цель науки состоит в распространении научного знания, то на нее направлена деятельность всех без исключения научных коллективов. Эта определяющая функция в свою очередь подразделяется на ряд подфункций, среди которых наиболее существенными являются:

· генерирование новых знаний ( реализуется в научном творчестве), преемственность (новое научное знание является продуктом синтеза результатов предыдущих исследований),

·  оценка (реакция научного сообщества на вклад в исследование),

·  восприятие новых идей (анализ новых идей и гипотез с точки зрения их перспективности).

Второй важной функцией деятельности научного коллектива является функция коммуникации. Согласно теории Мертона, значительные открытия в науке являются продуктом социального взаимодействия, а значит, принадлежат всему научному сообществу

и обществу в целом. Именно поэтому высокая степень коммуникации между научными коллективами, особенно на мировом уровне, является основополагающим условием нормального функционирования социального института науки.

Концентрация усилий отдельных исследователей в рамках научного коллектива существенно ускоряет путь от идеи до теории и от теории до ее практического применения, поскольку может создавать наиболее благоприятные условия для восприятия результатов научной деятельности ученого членами научного сообщества. Нельзя не учитывать, что объективной основой создания научных коллективов в естественных и технических науках является использование материальных средств познания, носящих непосредственно коллективный характер.

Коллективность научного труда рассматривается в науковедении с двух точек зрения:

1. Осознание потребности в коллективном труде вылилось в конце XIX - начале ХХ века в организацию первых научно-исследовательских учреждений, т.к. появилась необходимость участия в исследованиях многих ученых различных специальностей, а также объединения материально-технической базы научных исследований.

2. Имманентная коллективность любого научного труда. Это та коллективность, которая существовала во все времена и, следовательно, может быть предметом историко-научных исследований.

В литературе существует несколько определений понятия "научный коллектив" или "социально-профессиональная группа", однако наиболее распространенным можно назвать следующее: "Научный коллектив – это вид социально-профессиональных групп, который формируется на основе общественного разделения труда в целях развития и дальнейшего использования научной мнемы (Мнема группы — особый элемент, отличающий группу от случайного скопления людей, взаимодействия членов группы и вместе с тем средство, которое обуславливает специфическое для каждой группы общение членов группы.) и который может функционировать как при компактном, так и при дисперсном состоянии корпуса за счет специфических особенностей научной мнемы". Отсюда следует и возможность классификации научных коллективов по типу корпуса.

Компактное состояние корпуса, когда в течение длительного времени члены коллектива имеют возможность непосредственного длительного общения.

Дисперсное состояние корпуса, когда члены коллектива разделены во времени или в пространстве.

1. Служебные (официальные) научные коллективы, в виде звеньев науки и связанные между собой иерархической зависимостью.

 2. Внеслужебные организации: научные общества, союзы, ассоциации. Вступление и участие в них добровольное, но их нельзя отнести к неформальным, т.к. большинство из них имеют свои уставы, правления и т.д.

 3. Неформальные научные коллективы: конференции и симпозиумы, где обсуждается состояние проблемы, пути ее решения; группы, возникающие на основе личной переписки, обмена оттисками, программами работ (информационные группы).

 Однако в данной классификации не учтены научные школы, представляющие собой важнейший для отечественной науки особый тип научного коллектива. Научные школы не могут быть отнесены ни к одному из указанных выше классов, т.к. сочетают в себе признаки как служебных, так и неформальных научных коллективов. Именно они в настоящее время все чаще привлекают внимание науковедов, как одна из самых интересных и исторически важных форм объединения ученых.

Научная школа — это "специфическая форма организации исследований, предусматривающая объединение группы ученых вокруг признанного лидера с целью освоения и дальнейшей разработки его идей. От других форм совместного исследовательского труда научная школа отличается совмещением процессов получения и накопления знаний с подготовкой специалистов, т.е. передачей профессиональной компетенции от одного поколения к другому." (86а, с.175). Научную школу характеризуют единство теоретических взглядов, методологического подхода и других когнитивных аспектов творчества: относительно высокий уровень социальной интеграции, поддерживаемый личным авторитетом лидера, а также дружескими связями между членами; устойчивый доступ к внешним научным коммуникациям, обеспечиваемый благодаря контролю над достаточно престижным специализированным изданием или форумом.

«Классическая» научная школа возникла при переходе от индивидуальных форм научной деятельности к коллективным. Первые научные школы создавались на базе высших учебных заведений, т.к. никакой другой базы для возникновения научных школ тогда не было. "Классическая " научная школа представляет собой научный коллектив, формирующийся вокруг крупного ученого, с целью обучения экспериментальному мастерству и решения актуальных научных проблем. Этот коллектив связан общностью принципов и методических основ решения научных задач, обеспечивает для своих членов постоянное развитие и совершенствование их знаний, создает условия, необходимые для свободного и творческого проявления индивидуальных способностей каждого члена коллектива.

Развитие науки на рубеже XIX-XX веков привело к быстрому образованию широкой сети научно-исследовательских учреждений, не связанных с учебным процессом. Их статус был закреплен формально, официальными документами. В то же время сохранялись и продолжали развиваться научные коллективы, не организованные официально, не обладающие юридическими правами. "Современная" научная школа представляет собой научный коллектив, формирующийся вокруг крупного ученого, обладающего выдающимися способностями экспериментатора и педагога, с целью обучения экспериментаторскому мастерству и разработки определенных научных проблем. Так же как и в "классической" научной школе, этот коллектив связан общностью принципов и методических основ решения научных проблем, обеспечивает для всех членов коллектива постоянное развитие и совершенствование их знаний, создает условия, необходимые для проявления индивидуальных способностей каждого члена коллектива. Отличие "современной" научной школы от "классической" состоит в том, что первая может создаваться на базе НИИ при условии тесной связи с соответствующим высшим учебным заведением. В основе этой связи должны лежать общность научных интересов и заинтересованность в воспитании молодых ученых. Такие научные школы в некоторых работах называют "дисциплинарными ".

Кроме выше названных‚ в литературе как один из типов научной школы выделяются научно-исследовательские объединения или "проблемные" научные школы. Они также формируются вокруг крупного ученого, обладающего организационными способностями с целью разработки выдвинутой этим ученым научной идем. Члены этого коллектива связаны общностью научных интересов. Научно-исследовательское объединение формируется, как правило, на базе научно-исследовательского учреждения, но в сферу его влияния могут вовлекаться члены различных служебных и неформальных научных коллективов. Отличие "проблемных" школ от "дисциплинарных" заключается главным образом в том, что, если деятельность ученых в "дисциплинарной" научной школе накладывается на их работу в рамках других, более формализованных коллективов, то деятельность ученых в рамках "проблемной" научной школы принимает первичный характер. Кроме того, для "проблемных" научных школ характерна определенная скоротечность, которая определяется временем существования проблемы.

Любая классическая и современная научная школа отличается от обычного научного коллектива общностью принципов и методических основ решения проблемы; большим влиянием на прогресс и тенденции развития науки путем подготовки высококвалифицированных кадров ученых, способных к самостоятельной исследовательской деятельности; преемственностью научных знаний, которая обеспечивается способностью научной школы сохранять жизнедеятельность, т.е. оказывать влияние на развитие науки длительное время, иногда на протяжении жизни нескольких поколений.

Научно-исследовательские объединения отличаются от формальных научных коллективов, во-первых, существованием научной идеи, объединяющей творческие интересы членов различных научных коллективов и исключительным влиянием на развитие отдельных научных направлений или проблем и, во-вторых, повышением эффективности фундаментальных исследований, ускорением внедрения в практику их результатов на основе активного и направленного комплексирования усилий, а также объединения материально-технических возможностей нескольких научных коллективов.

Таким образом, в современной науковедческой литературе выделяется 3 основных типа научных школ. Причем, если классическая научная школа существовала в прошлом и в настоящее время в чистом виде практическим не встречается, а современная научная школа принадлежит как прошлому, так и настоящему, то проблемная научная школа — результат развития современной науки, характеризующейся во многом быстрой сменой решаемых проблем.

Деятельность научных школ оценивается двумя показателями, органически связанными друг с другом:

· Реальным вкладом в развитие науки (созданием новых теорий, методов исследования, решением отдельных проблем и т.д.)

· количеством крупных ученых, воспитанных в ней и возглавивших в дальнейшем отдельные ее направления.

А. Д. Александров сравнивает научную школу с наиболее известной из подобных социальных сетей ¾ мафией. Разница лишь в том, что мафия занимается вымогательством, а научная школа ¾ наукой. Структура же социальной сети практически аналогична. «Вокруг одного "большого человека", "авторитета", складывается плотная сеть тесных связей. Он что-то дает своим клиентам, они же прибавляют ему авторитета и могут быть мобилизованы на какие-либо действия…. Если клиент отказывает в поддержке патрону, он рассматривается как предатель». «Общие научные идеи и традиции, столь важные для описания научных школ, оказываются общими ценностями, за которые вместе борются люди, мобилизованные в социальные сети, которую они называют научной школой. …Во всех группах, занимающихся научными исследованиями, взаимное доверие и дружба оказываются важными составляющими жизни группы. Научные же школы оказываются наиболее эффективными формами научной деятельности потому, что в них доверие наиболее "некондиционально" ¾ связи формируются в решающий период социализации, когда, говоря словами самих ученых, "…мой руководитель… для меня был царь и бог», и молодой человек в начале своего пути нуждается в группе, которая как "большая патриархальная семья"».

Из этих высказываний можно сделать вывод о том, что научная школа является не только эффективной формой организации научных исследований, но в некоторых случаях становится «тормозом» для талантливых молодых ученых. Разумеется, на первых этапах вхождения в науку молодой человек, действительно нуждается в поддержке научной группы. Однако в дальнейшем эта группа (а чаще всего ее лидер) может стать преградой для формирования его как ученого. В частности, авторитаризм лидера и «замкнутость» в рамках одной исследовательской программы иногда не дают возможности выйти за рамки той научной парадигмы, в которой школа работает, не позволяют проводить собственные, «пионерские» исследования формировать собственную репутацию в научном сообществе, отдельную от репутации лидера и школы.

 

Особенно важной для изучения деятельности научных школ становится проблема лидерства. Прежде всего это должен быть выдающийся человек науки. Но этого еще недостаточно. Гаусс, Фарадей, Гельмгольц и ряд других крупных ученых не создали научных школ, тогда как физик среднего дарования Густав Магнус создал ее‚ и все поколения физиков последней четверти XIX века в Германии являются ее воспитанниками. Таким образом, лидер научной школы должен быть человеком с выдающейся волей. В передаче воли от учителя к ученику заключается "главная тайна способности создавать школу". Необходимо также "воодушевление учителя своим предметом", его энтузиазм, которым он должен воодушевить своих учеников. У руководителя научной школы должна быть способность "уступать дорогу талантливому и преуспевающему ученику".

Таким образом, научная школа является одной из важнейших составляющих в структуре науки благодаря тому, что во главе ее всегда стоит крупный научный деятель, способный организовать усилия своих учеников и последователей на решение самых актуальных проблем, а также тому, что именно здесь осуществляется настоящая исследовательская подготовка будущего поколения научных работников.

При изучении научных школ очень важна проблема идентификации. Обычно для решения этой проблемы используются количественные методы анализа. Основными путями идентификации неформального коллектива являются: анализ диссертаций, роста публикаций, сетей цитирования.

Аналогичным образом осуществляется идентификация лидера научной школы.

Незримый колледж