Магдалина, сопровождаемая Марией, становится ученицей

30 июля 1945

 

1. «Я думаю, что сегодня нас ожидает буря, Учитель. Ты видишь эти свинцовые тучи, распространяющиеся из-за Ермона? Взгляни, как покрылось рябью озеро! Ты можешь почувствовать порывы Северного ветра, чередующиеся с сильными порывами горячего Сирокко[22]. Вихри – это верный признак надвигающейся бури».

«Как скоро она наступит, Симон?»

«Прежде чем закончится первый час. Видишь, как спешат обратно рыбаки. Они

слышат как ворчит и рычит озеро. Скоро оно станет свинцовым, затем оно станет черным как смола и, наконец, вырвется наружу вся его ярость».

«Но оно выглядит таким спокойным!» - недоверчиво замечает Фома.

«Тебе знакомо золото, а мне – вода. Будет так, как я говорю. Это даже не внезапный шторм. Он назревает с ясными признаками. Поверхность воды спокойная, только легкое волнение, будто бы это пустяк. А если бы вы были в лодке! Вы бы услышали как кто-то как бы стучит костяшками пальцев по килю и странным образом раскачивает лодку. Вода уже булькает под лодкой. Она просто ожидает знака с неба, и тогда вы увидите!... Пусть северный ветер завяжется узлом с сирокко и затем!... Эх! Женщины! Соберите все, что вы вывесили наружу и загоните под кров ваших домашних животных. Очень скоро дождь польет как из ведра».

И действительно, небо принимает все более зеленоватый оттенок с сине-серыми прожилками, представляющими собой непрерывный поток облаков, которые, кажется, извергает Великий Ермон. Они устремляются вниз, туда, где они зародились, как и время кажется устремилось вспять, к ночи, вместо того, чтобы близиться к полудню. Сохранилось только светлое пятно на месте солнца, просвечивающего сквозь темные облака и освещающего вершину холма к юго-западу от Капернаума нереальным светом желто-зеленого оттенка. Озеро переменило свой цвет из небесно-голубого в фиолетово-синий и пена первых маленьких, сталкивающихся друг с другом волн, странно выглядит на фоне темной воды. На озере уже не осталось лодок. Рыбаки поспешили причалить их к берегу, чтобы вытащить из них сети, корзины, паруса и весла, а крестьяне спешат укрыть урожай, проверяя прочность крепления тентов к шестам, и загоняют коров в стойла. Женщины бегут к колодцу, прежде чем начнется дождь, или зовут домой рано проснувшихся детей и, в предвидении надвигающейся бури, заталкивают их в дома, подобно курицам со своими выводками цыплят.

2. «Симон, пойдем со Мной. Позови также слугу Марты и Моего брата Иакова. Найдите большой кусок холста. Очень большой кусок. Две женщины сейчас идут по дороге и мы должны пойти и встретить их».

Петер смотрит на Него с любопытством, но подчиняется не теряя времени. Но когда они уже бегут через всю деревню на юг, Симон спрашивает: «А кто они?»

«Моя Мать и Мария из Магдалы».

Петр в таком шоке, что на мгновение останавливается, как если бы он был пригвожден к земле и восклицает: «Твоя Мать и Мария из Магдалы!? Вместе!?»

Затем он возобновляет бег, так как ни Иисус, ни Иаков, ни слуга не остановились. Но он продолжает твердить: Твоя Мать и Мария Магдалина! Вместе!... С каких пор?»

«С тех пор как она стала Марией Иисуса. Поспеши, Симон, начинается дождь...»

Петр стремится не отставать от своих спутников, которые выше и быстрее, чем он.

Ветер уже вздымает облака пыли с иссушенной солнцем дороги, он с каждым мгновением крепчает, вызывая рябь на озере и вздымая буруны волн, которые ревя обрушиваются на берег. Когда в просветах между домами они видят озеро, оно выглядит как огромный яростно кипящий котел. Волны метровой высоты вздымаются во всех направлениях сталкиваясь, сливаясь, взбухая, а затем расходясь в противоположные стороны в поисках других волн, чтобы схватиться с ними в поединке с пеной на гребнях волн, чтобы вздыбить массы воды, ревущие валы, достигающие берега и хлещущие по ближайшим к берегу домам. Когда дома скрывают панораму озера, оно напоминает о своем присутствии грохотом, превышающим вой ветра, сгибающего деревья и срывающего с них листья и плоды: оглушительным грохотом превосходящим раскаты грома, которым предшествуют все более частые и сильные вспышки молний.

«Интересно, как, должно быть, испугались эти женщины», -  тяжело дыша бормочет Петр.

«Но не Моя Мать. Не знаю как другая. Но если мы не поторопимся они непременно промокнут».

3. Выбежав из Капернаума они оказались в облаках пыли и под очень сильным ливнем, который с такой яростью бороздит косыми струями темный воздух, что превращается в водяную пыль, слепящую их и мешающую дышать. Пробежав так около сотни метров они увидели двух бегущих женщин, ищущих укрытия под большим деревом.

«Вот они. Бегом к ним!»

Хотя любовь Петра к Марии придает крылья его ногам, все же он, коротконогий и не очень хороший бегун, прибегает, когда Иисус и Иаков уже прикрыли двух женщин большим куском паруса.

«Мы не можем здесь оставаться. Тут опасно из-за молний и вскоре дорога превратится в сплошной поток. Давай уйдем отсюда, Учитель, по крайней мере к ближайшему дому», - говорит запыхавшийся Петр.

Они идуттяе пойдем отсюда, Учительевратится в сплошной потокыли и стые и сильные вспышки молнийящий котел. еньи надвигающейся бури.я с женщинами посередине, держа полотно над их головами и спинами.

Мария до сих пор в том платье, в котором она была на вечернем пиру в доме Симона Фарисея, а на ее плечах мантия Богородицы. Первыми словами, с которыми Иисус обращается к ней, были: «Ты испугалась, Мария?»

Мария Магдалина, чья голова поникла под ее покровом, а волосы совершенно растрепались во время бега под дождем, опускает голову даже еще ниже, краснеет и шепчет: «нет, мой Господь».

Наша Госпожа тоже потеряла несколько шпилек и выглядит как маленькая девочка с Ее косичками, свесившимися на спину. Она улыбается Своему Сыну, идущему рядом, молча как бы беседуя с Ним этой улыбкой.

«Ты вымокла, Мария», - говорит Иаков Алфеев, касаясь покрова Богородицы и Ее

мантии.

«Это не важно. Теперь мы больше не мокнем. Верно, Мария? Он спас нас и от дождя», - сердечно говорит Мария Магдалине, болезненное смущение которой Она полностью понимает. Мария кивает в знак согласия.

«Твоя сестра будет рада тебя увидеть. Она здесь, в Капернауме. Она искала тебя», - говорит Иисус.

Мария на мгновение посмотрела вверх на Иисуса своими прекрасными глазами, пока Иисус говорил с ней так просто, как Он говорит с другими Своими ученицами, но ничего не отвечает. Она задыхается от слишком многих эмоций.

Иисус заключает: «Я рад, что задержал ее. Я позволю вам уйти после того, как благословлю вас».

Его последние слова были заглушены резким грохотом близкого удара молнии. Магдалина на мгновение испугалась. Она закрывает лицо руками, наклоняет свою голову, чтобы не разрыдаться.

«Не бойся!» - говорит Петр, ободряя ее. «Теперь все закончилось. Ты никогда не должна бояться, когда ты с Иисусом».

Иаков, который находится рядом с Магдалиной, тоже говорит ей: «Не плачь. Дома уже недалеко.

«Я плакала не от страха... я рыдала, потому что Он сказал, что благословит меня... я... я...», - но она больше ничего не может сказать.

Пресвятая Дева вмешивается, успокаивая ее, и говорит: «Мария, ты уже преодолела свою бурю. Не думай больше об этом. Сейчас все безмятежно и мирно. Верно, Сын Мой?»

«Да, Мама. Все именно так. Вскоре засветит солнце, и все будет выглядеть красивее, чище и свежее, чем вчера. То же самое будет и с тобой, Мария».

И Его Благословенная Матерь, сжимая руку Магдалены продолжает: «Я повторю Твои слова Марте. Я рада тому, что скоро увижу ее и расскажу ей, как ее Мария исполнилась доброй воли».

Петр, шлепая по водянистой грязи и терпеливо перенося наводнение, вышел из-под холста и хочет побежать к дому, чтобы попросить убежища.

«Нет, Симон», - говорит Иисус. «Мы все предпочитаем пойти домой. Верно?»

Все соглашаются, и Петр вновь заходит под полотнище паруса.

4. Капернаум подобен пустыне. Ветер, дождь, гром и молнии преобладают в нем,

вместе с градинами, которые сейчас звучно и подпрыгивая поражают дома и террасы. Озеро ужасно впечатляет. Волны хлещут дома рядом с озером, потому что низкий берег скрылся из виду, и лодки привязанные у домов, кажутся затонувшими, так они полны воды, которую волны продолжают изливать в них уже захлестывая их.

Они вбегают в огород, превратившийся в огромную лужу с мусором, плавающим в мутной воде, а затем пробираются на кухню, где все находятся в сборе.

Марта издает пронзительный крик, увидев свою сестру, которую держит за руку Мария. Она повисла у нее на шее, не принимая в расчет насколько она промокла, она целует ее и зовет ее: «Mиrи, Mиrи, моя дорогая!» Возможно это нежное прозвище, которым они называли Магдалину, когда она была маленькой девочкой.

Мария плачет, положив голову на плечо сестры, и покрыв темное платье Марты своими густыми золотыми волосами, которые только и светятся в темной кухне, где от едва горящего хвороста распространяется слабый свет, а маленькая лампадка почти не светит.

Апостолы потрясены и поэтому хозяин и его жена, которые заглянули на кухню, услышав крик Марты, проявив вполне понятное любопытство, через мгновение незаметно скрылись.

Когда ее излияния любви несколько стихли, Марта заметила Иисуса и Марию и осознала странность того, что все они вместе находятся в одном месте. И поэтому она спрашивает у своей сестры, у нашей Госпожи и у Иисуса (я не могу сказать у кого из них она спрашивает более настойчиво): «Но... как это оказалось, что вы все вместе?»

«Приближалась буря, Марта. Я пошел с Симоном, Иаковом и твоим слугой, чтобы встретить двух паломниц».

Марта настолько изумлена, что не учитывает того, что Иисус был так уверен и собирался встретиться с ними и потому не спросила: «Но... Ты знал об этом?». из них она спрашивает более настойчиво):все они вместе находятся в одном месте

Этот вопрос, тем не менее, задал Фома, не получивший ответа, потому что Марта спросила у своей сестры: «но как ты оказалась с Марией?»

Магдалина опустила голову.

5. Наша Госпожа приходит ей на помощь, взяв ее за руку и сказав: «она пришла

ко Мне, как паломница идет в то место, где ей скажут, по какому пути ей пойти, чтобы достигнуть своего предназначения. И она сказала Мне: “Научи меня, что мне делать, чтобы принадлежать Иисусу”. И поскольку она была оживлена совершенной доброй волей, то она сразу же поняла эту премудрость! И Я нашла, что она уже готова к тому, чтобы взять ее за руку и привести к Тебе, Сын Мой, и к тебе, добрая Марта, и к вам, братья-ученики, и сказать вам: “Вот Твоя ученица и ваша сестра, которая подарит исключительно сверхъестественную радость своему Господу и своим братьям.” Я прошу вас поверить мне и полюбить ее так, как Иисус и Я любим ее».

Затем апостолы окружили ее, приветствуя свою новую сестру. В них есть, конечно, определенная доза любопытства… но как избежать этого?! Ведь помимо всего...  они все еще мужчины...

Но в Петре заговорил его здравый смысл, и он говорит: «Все это очень хорошо. Вы заверили ее в помощи и святой дружбе. Но мы должны учесть, что наша Мама и сестра промокли насквозь до самой кожи... Мы тоже промокли, сказать вам по правде... Но они находятся в худшем положении. С их волос капает вода, как с ивы после шторма и их одежда мокрая и грязная. Давайте зажжем огонь, найдем для них платья и приготовим горячую пищу...»

Каждый занялся своим делом: Марта повела двух промокших путешественниц в свою комнату, был разожжен огонь и мокрая одежда, вуали и мантии развешаны перед ним. Я не знаю, какие приготовления они предпринимают в комнате... Я вижу, что Марта, которая как всегда проявляет свою энергию отличной домохозяйки помогая двум Мариям, то входит, то выходит из кухни, осторожно неся сосуды с горячей водой, чаши с теплым молоком, одежду одолженную хозяйкой...

Притча о Рыбаках

31 июля 1945

 

1. Все собрались в большой комнате на втором этаже. Неистовая буря сменилась непрерывным дождем, который временами превращается в моросящий и почти прекращается, а затем вдруг вновь сменяется ливнем. Озеро сегодня, конечно, не голубое, оно желтоватое с полосками пены, когда дует ветер или идет сильный дождь. Все холмы очень влажные, и ветви деревьев по-прежнему поникшие, так как насквозь пропитались водой. Несколько веток, сломанных ветром, висят болтаясь и много листьев, сорванных градинками, повсюду уносятся маленькими ручьями, желтоватые воды которых уносят листья, камни и землю со склонов холмов в озеро. Дневной свет  тусклый, зеленоватый.

В комнате Благословенная Дева Мария, Марта и Магдалина, сидящие у окна, выходящего в сторону холмов, а также две женщины, которых я не знаю. Но у меня сложилось впечатление, что они уже знакомы Иисусу, Марии и апостолам, так как они явно чувствуют себя непринужденно. Они, конечно, более спокойны, чем Магдалина. Она сидит неподвижно с опущенной головой, между Девой Марией и Мартой. На них теперь их одежда, которая была высушена у камина и очищена щеткой от пятен грязи. Нет, я ошиблась. Благословенная Дева одета в Свое темно синее шерстяное платье. Но Магдалина позаимствовала платье, которое для нее, высокой и полногрудой, слишком коротко и узко, и она стремится компенсировать его недостатки закутавшись в мантию своей сестры. Она заплела свои волосы в две толстые косы, которые ей каким-то образом удалось связать в узел на затылке, потому что, чтобы выдержать вес ее волос, потребовалось более чем несколько шпилек, воткнутых тут и там. На самом деле я всегда замечала, что Магдалина помимо шпилек, использует тонкую соломенного цвета ленту, которая выглядит как тонкая диадема и сочетается с ее золотыми волосами.

Иисус, апостолы и хозяин дома находятся на другой стороне комнаты, некоторые сидят на табуретках, другие на подоконниках. Слуги Марты нет. Петр и другие рыбаки наблюдают за погодой и делают прогноз на следующий день. Иисус слушает и отвечает то одному, то другому ученику.

«Если бы я знал об этом, я бы сказал моей маме, чтобы она приехала. Это совершенно верно, что женщина будет чувствовать себя как дома, когда она со своими подругами», - говорит Иаков Зеведеев, бросая косые взгляды на женщин.

«Эх! Если бы мы знали!... Но почему мама не пришла с Марией?» - спрашивает Фаддей у своего брата Иакова.

«Я не знаю. Я бы и сам хотел знать».

«Возможно, она себя не хорошо чувствует?»

«Мария бы нам сказала».

«Я спрошу у Нее», - и Фаддей идет к женщинам.

Я слышу как ясный голос Марии отвечает: «С ней все в порядке. Но Я не хотела, чтобы она перенапрягалась в такую жару. Мы сбежали, как две маленькие девочки, правда, Мария? Мария пришла поздно вечером, когда стемнело и мы ушли на рассвете. Я

только сказал Алфею: “ключ здесь. Я скоро вернусь. Скажи Марии”. И Я ушла».

2. «Мы пойдем обратно вместе, Мама. Как только погода устоится и у Марии будет платье, мы все пойдем вместе через Галилею и будем сопровождать наших сестер по безопасной дороге. Так Порфирия, Сусанна, и ваши жены и дочери, Филипп и Варфоломей, встретят их». Его выражение: «встретят их», вместо: «встретят Марию» - действительно тонкое. И оно также сильное. Он разрушает все предрассудки и умственные оговорки и замечания апостолов относительно Магдалины. Его слова ставят их в известность о ее новом статусе, преодолевая их нежелание и отвращение, ее позор, преодолевая все.

Лицо Марты просияло от радости, Мария Магдалина краснеет, выражение ее лица умоляющее, благодарное, расстроенное; что я могу сказать?... Пресвятая Матерь сердечно улыбается.

«Куда мы пойдем, Учитель?»

«В Вифсаиду. Затем пойдем в Назарет через Магдалу, Тивериаду и Кану. Из Назарета мы пойдем в Вифлеем в Галилее через Иоппию и Шимрон, а затем к Сикаминону и Кесарии...» Иисуса прерывает вспышка плача Магдалины. Он поднимает голову, смотрит на нее и затем продолжает, как если бы ничего не случилось: «в Кесарии вас будет ждать повозка. Такое наставление Я дал слуге. И вы отправитесь в Вифанию. Мы встретимся позже, в праздник Кущей».

Мария Магдалина сразу же пришла в себя, она не отвечает на вопросы своей сестры, но выходит из комнаты, и, вероятно, на какое-то время уходит на кухню.

«Иисус, Мария страдает, услышав, что она должна пройти через определенные города. Мы должны понять ее... я говорю это больше ученикам, чем Тебе», - смиренно и тревожно замечает Марта.

«Это верно, Марта. Но так это и должно быть. Если она не встретится с миром лицом к лицу и не преодолеет общественное мнение, которое является ужасным мучителем, ее героическое обращение будет парализовано. Она должна сделать это сразу же вместе с нами».

«Когда она будет среди нас никто из нас ничего ей не скажет. Я заверяю тебя, Марта, от имени всех моих товарищей», - обещает Петр.

«Конечно! Мы должны относиться к ней как к сестре. Так ее назвала Мария, и ею она будет для нас», - подтверждает Фаддей.

«В конце концов!... Мы все грешники и мир не пощадил нас. Так что мы можем

понять ее борьбу», - говорит Зилот.

«Я понимаю ее больше, чем кто-либо другой. Это очень достойно – жить там, где мы согрешили. Люди знают, кто мы!... Это пытка. Но справедливо и славно переносить ее. Именно потому, что сила Божия проявляется в нас, мы, в свою очередь, стимулируем других, даже не произнося ни слова», - говорит Матфей.

«Ты видишь, Марта, что твою сестру понимают и любят все. И ее будут любить и понимать все больше и больше. Она станет примером для столь многих виновных и боязливых душ. Она также великая сила для праведных людей. Потому что после того, как она стряхнет с себя последние оковы своей человеческой природы, Мария станет огнем, горящей любовью. Она только придаст другое направление изобилию своих чувств.

Она подняла свой могучий дар любви на сверхъестественный уровень. И она будет творить там чудеса. Я могу заверить вас в этом. Она сейчас все еще расстроена. Но вы увидите, что она станет спокойнее и сильнее в ее новой жизни, когда пройдут дни. В доме Симона, Я сказал: “ей прощено многое, потому что она много возлюбила.” Я сейчас

торжественно говорю вам, что ей будет прощено все, потому что она будет любить своего Бога всей своей силой, всей душой, всеми своими мыслями, своей кровью, своей плотью, вплоть до самопожертвования».

«Она счастлива, что заслужила такие слова! Я тоже хотел бы заслужить их», - вздыхает Андрей.

«Ты? Но ты уже заслужил их! Иди сюда, Мой рыбак. Я хочу рассказать тебе притчу, которая, кажется, была придумана именно для тебя».

«Секундочку, Учитель. Я позову Марию. Она так хотела познакомиться с Твоим учением!...»

Пока Марта пошла звать Марию, остальные переставляют свои табуретки так, чтобы образовать полукруг вокруг Иисуса. Две сестры возвращаются и садятся вновь рядом с Благословенной Девой.

3. Иисус начинает рассказывать притчу: «Несколько рыбаков вышли в открытое море, забросили свою сеть, и через положенный срок втащили ее на борт. Они исполняют свою работу с весьма сложным добавочным заданием в соответствии с инструкциями хозяина, который доверил им задачу снабжения своего города отборной рыбой, и при этом сказал им: “не привозите на берег нездоровую рыбу или рыбу низшего качества. Бросьте их обратно в море. Другие рыбаки выловят их и так как они работают

для другого хозяина, они отвезут их в его город, потому что они потребляют там то, что вредно, отчего, следовательно, город моего врага становится все более и более ужасным. Ничто нездоровое не войдет в мой прекрасный, светлый, святой город”.

Таким образом, вытащив сеть на борт, рыбаки начали свою селекционную работу. Улов был хорошим и рыбы отличались по внешнему виду, размеру и цвету. Некоторые рыбы выглядели красиво, но их плоть была полна костей и на вкус они были неприятны; их животы были полны грязи, червей и гнилых водорослей, что усугубляло плохой вкус рыбы. Другие, напротив, выглядели ужасно, подобно зловещим лицам преступников или напоминали страшных чудовищ, но рыбаки знали, что вкус их плоти изыскан. Были также рыбки столь незначительные, что никто не обращал на них никакого внимания. Рыбаки продолжали сортировать их до тех пор, пока корзины не наполнились отборной рыбой и в сети осталась только сорная рыба. “Этого вполне достаточно. Корзины полны. Давайте выбросим остаток в море” – сказали многие из рыбаков.

Но один из них, который говорил очень мало, тогда как остальные либо хвалили, либо насмехались над каждой рыбой, которую они брали в руки, начал искать в сети и среди отбракованной рыбы нашел две или три рыбы, которые он положил сверху на полные рыб корзины. “Что ты делаешь?” - спросили его остальные рыбаки. “Корзины полны прекрасной рыбой. Ты сейчас портишь их поместив на них сверху этих плохих рыб. Ты, похоже, считаешь их самыми красивыми из всех”.

“Оставьте меня в покое. Я знаю этот вид рыб, и знаю, какие они вкусные”.

Это притча, которая закончилась тем, что хозяин благословил терпеливого, умелого, молчаливого рыбака, который был в состоянии выбрать лучшую рыбу среди огромной массы рыбы. Выслушайте теперь о ее приложении.

Хозяин красивого, яркого святого города – это Господь. Город – Царство Небесное. Рыбаки – Мои ученики. Морская рыба – человечество, которое состоит из всякого рода людей. Хорошая рыба – святые.

Хозяин ужасного города – это Сатана. Ужасный город – Ад. Его рыбаки: мир, плоть, нечестивые страсти, воплощенные в слугах Сатаны, как духовных, то есть в демонах, так и в человеческих, то есть в людях, которые развращают своих собратьев.

Плохая рыба – человечество,  недостойное Царства Небесного, проклятые души.

Среди рыбаков душ для Града Божьего всегда будут те, которые подражают мастерству терпеливого рыбака, который ищет праведников среди тех слоев человечества, где его менее терпеливые спутники выбирают только то, что кажется хорошим на первый взгляд. И, к сожалению, будут рыбаки, которые, будучи слишком рассеянными и болтливыми, – внимание и молчание необходимы для селекционной работы, чтобы услышать голос сердца и сверхъестественные подсказки, - не разглядели хорошую рыбу и потеряли ее. И будут среди них некоторые, которые из-за чрезмерной нетерпимости отклонят души, потому что их внешние аспекты не идеальны, тогда как они превосходны во всех остальных отношениях. ди них некоторые, которые из-за ееака, который пребывает в поиске праведников среди тех слоев человечества, где его м

Какое имеет значение, если одна из рыб, пойманных вами для Меня, в силу многих причин, несет на себе признаки прошлой борьбы и увечий, если они не задели ее духа? Какое это имеет значение для вас, если одна из них была ранена, освобождаясь от Врага, и дарует себя с подобными ранами, если внутренне она ясно являет свою волю принадлежать Богу? Души, прошедшие через испытания, надежны. Более надежны, чем те души, которые подобны детям, защищенным пеленками, колыбелями и своими матерями, которые мирно спят, будучи накормлены, или счастливо улыбаются, но которые позже, когда они станут постарше, смогут рассуждать и столкнутся с превратностями жизни, могут преподнести неприятные сюрпризы из-за своих моральных отклонений.

Я хотел бы напомнить вам притчу о блудном сыне. Теперь вы услышите намного

больше, потому что Я всегда буду стараться научить вас правильно судить, когда вы исследуете совесть и выбираете лучший метод для руководства ею, который должен быть индивидуальным, потому что у каждого человека свой особый способ чувствовать и реагировать на соблазны и на ваши наставления. Не думайте, что избирать души легко. Это далеко не так! Для этого нужны: духовный глаз, сияющий божественным светом, разум, пронизанный Божественной Мудростью и обладание добродетелью в героической степени, но прежде всего милосердие. Нужно уметь сосредоточиться на медитации, потому что каждая душа – это незнакомый и неясный текст, который нужно прочесть и размышлять о нем. Для этого требуется постоянное единение с Богом и забвение всех личных интересов. Нужно жить для душ и для Бога, и тогда удастся преодолеть предрассудки, обиды, отвращение. Надо быть добрым, как отец, и твердым, как воин. Добрым для того, чтобы дать совет и воодушевить и ободрить. Твердым, чтобы быть в состоянии сказать: “Это не позволено, и ты не должен делать этого.” Или: “Это правильный образ действий, и ты должен поступать так.” Потому что, – и вы должны тщательно учитывать это, - – многие души будут брошены в адские пруды. Но не только души грешников. Там будут также души евангельских рыбаков потерпевших неудачу в своем служении, те, из-за которых были потеряны многие души.

Настанет день, последний день земли, первый день совершенного и вечного Иерусалима, когда ангелы, как рыбаки из притчи, будут отделять праведников от злых и по неумолимому повелению Судьи, хорошие войдут в Небеса, а грешники в Вечный Огонь. И тогда станет известной истина о рыбаках и рыбах, лицемеры потерпят крах и народ Божий явится каким он есть, со своими предводителями и теми, кто были спасены этими предводителями. Тогда мы увидим, что многие, кто были внешне незначительными и с кем дурно обращались, на Небесах сияют ярче всех, что тихие, терпеливые рыбаки сделали больше всех, и теперь сияют как множество драгоценных камней вместе со спасенными ими души.

 

Я рассказал вам притчу и объяснил ее».

 

4. «А мой брат?!... О! Но...» Петр смотрит на него... а потом на Магдалину...

«Нет, Симон. У меня в этом нет заслуги. Это все работа Учителя», - искренне говорит Андрей.

«Итак, другие рыбаки, я имею в виду рыбаков Сатаны, получают остатки?» - спрашивает Филипп.

«Они пытаются забрать лучших, души способные на величайшее чудо Благодати, и чтобы достичь этого, они используют собственные искушения этих душ. В мире так много тех, кто за чечевичную похлебку продает свое право первородства!»

«Учитель, на днях Ты сказал, что есть многие, позволяющие себе быть совращенными соблазнами мира. Они и есть рыба для Сатаны?» - спрашивает Иаков Алфеев.

«Да, брат Мой. В той притче человек позволил себе соблазниться большими деньгами, которые могли бы дать ему больше наслаждений, потеряв при этом все права на Сокровища Небес. Но Я торжественно говорю вам, что из ста человек только одна треть может удержаться от соблазна золота или других приманок, а из этой трети только половина сможет сделать это героическим образом. Мир умирает от удушья, потому что он добровольно обременил себя узами греха. Лучше быть лишенным всего, чем быть одержимым не заслуживающим внимания иллюзорным богатством. Стремитесь подражать мудрым ювелирам, которые, когда им сообщают, что найдена очень редкая жемчужина, не беспокоятся о том, чтобы сохранить большое множество мелких камней в своих сейфах, но избавляются от всех этих камней, чтобы купить прекрасную жемчужину».

«Почему тогда Ты говоришь, что существует различие между миссиями, которые Ты доверяешь следующим за Тобой, и что мы должны рассматривать эти миссии как дар Божий? Мы не должны отказываться от них, из-за того что они всего-лишь крохи по сравнению с Царством Небесным», - говорит Варфоломей.

«Не крохи: они являются средством. Они были бы крохами, или еще лучше, они бы стали грязной соломой, если бы стали целью человеческой жизни. Те, кто стремятся достичь положения, приносящего прибыль с человеческой точки зрения, превращает это положение, даже если оно свято, в грязную солому. Напротив, вы должны принять его  покорно, как радостный долг и абсолютное самопожертвование, и тогда вы превратите его в очень редкую жемчужину. Миссия – это самопожертвование, если исполняется безоговорочно, она есть мученичество и слава. Она капает слезами, потом, кровью, но образует корону вечной царственности».

«Ты действительно можешь ответить на все вопросы!»

«Вы поняли? Вы понимаете, что Я говорю используя сравнения, взятые из повседневной жизни, но освещенные сверхъестественным светом, объясняющим их вечный смысл?»

«Да, Учитель, мы понимаем».

«Запомните тогда этот метод обучения человеческих масс. Потому что один из секретов книжников и раввинов заключается в том, чтобы помнить. Я торжественно говорю вам, что каждый из вас, проникнувшись мудростью, дающей обладание Царством Небесным, подобен отцу семейства, берущему из своей сокровищницы то, что необходимо для его семьи, используя старое и новое, ради одной единственной цели – благополучия его детей. Дождь уже перестал. Давайте оставим женщин в мире и пойдем к старому Товиту, который собирается раскрыть свое духовное зрение на рассвете следующей жизни. Мир вам, женщины».