Непоправимый вселенский конфуз.

Мир не живёт без работы.

Проходит компьютерный век.

Что сотворишь ещё ты,

Неугомонный мудрец – человек?

Малиново.

Давненько я не был в селенье,

Где детство моё протекло;

И всё это время воображенье

В деревню меня влекло.

Красива необычайно,

Чудо среднерусской земли.

Знать, её не случайно

Малиново нарекли.

Стройно, как по линейке

Стоят два ряда домов,

У каждой избы – скамейки,

Палисадник и уйма цветов.

У меня не была ты в забвении,

Родная деревня моя.

Меняются поколенья,

В ней едва ли кто помнит меня.

На Севере.

На Севере русском живём одиноко,

На самом краю земли.

Порою я в раздумье глубоком:

Какие пути нас сюда привели?

Шесть лет в Ленинграде ютились

По разным углам без жилья.

Как в Выборге мы очутились,

У нас появилось дитя.

Тут институт наш закрылся.

Выбора нет. Путь один.

Так в Мурманске появился

Почётный его гражданин.

О себе – лежебоке.

Стар. Голова уж полысела,

Не хвалюсь я бородой.

Много лёжки, мало дела -

Не доволен я собой.

Понимаю: слишком много,

Праздно, попусту лежу.

Только в вечер на дорогу

Прошвырнуться выхожу.

Погуляю по аллее,

На скамейке посижу.

Возвращаюсь к себе в келью,

И опять лежу, лежу.

Я почти что, как Обломов,

Только нету  крепостных;

Да к тому ж  уже немолод,

В волосах бело – седых.

Образумлюсь, снова стану

Замолять свои грехи.

Бумаженцию  достану

И начну писать стихи.

Каюсь людям, каюсь Богу,

Что не правильно живу,

Что тружуся понемногу,

А работником слыву.

 

 

Утренние размышления

  Ивана Лежебокова

 

Дали ваучер мне в утешенье.

Это больше, чем просто «на чай».

Принимай по Чубайсу решенье,

И проценты всю жизнь получай.

Не работай, стриги лишь купоны

И на Кипр отдыхать выезжай.

По душе мне такие законы:

Ешь, лежи, капитал умножай.

Впрочем, я замечтался не в меру,

Позабыл, что повсюду обман.

Не блажи, не надейся, не веруй,

И иди на работу, Иван!

 

Нет ничего страшнее.

 

Нет ничего страшнее бессмертия.

Сначала исчезнут былые друзья.

Потом явятся поколения неизвестные,

Совсем непохожие на тебя.

Загадят планету, числом умножатся,

Неведомо что изобретут,

Обычаи старые уничтожатся,

Клонировать предков начнут.

Эпоху нашу не одобряют,

Прозябай в череде бесконечных дней,

Взирай на то, что они вытворяют,

А умереть не смей.

 

 

 

       

Живой.

В судьбу свою веря,

Шли мы в бой.

Кто убит, тот – «потеря»,

Кто ранен – «живой».

Живого подлечат,

И снова в строй.

Если уж искалечат,

Тогда – домой.

А теперь вспоминаем

Каждый тот бой.

И доподлинно знаем:

Раз болит, то живой.

***

Дожди, дожди… Невзгоды фронтовые

Давно минувших дней,

Когда в грязи лежали чуть живые,

Промокнув до костей.

                   (Ночное утро 23.12.2000 г.)

 

           

 

Воспоминания о собачьей жизни.

Тихо. Бессонно лежу я,

Жизнь вспоминаю свою:

О лагерных буднях Васлуя

И как я не пал в бою.

Вот в тепле я и сытый,

А за стеною мороз.

Видно кем-то избитый,

Воет бездомный пёс.

Ждёт он, голодный, рассвета,

Дремлет тревожно, не спит,

Надеется кто-то и где-то

Чем-то его угостит.

На поводке бедняге

Тоже не радостно жить:

Надо несчастной дворняге,

Во всём угождая, служить.

 

                   

Памяти Ивана Меркурьева.

О прошедшей войне

Он рассказывал мне,

Как в атаку бежал,

Как изувеченный,

С простреленной печенью,

На нейтралке сутки лежал.

По Поморью ходил он 17 лет –

Полевой, волевой краевед.

Изреченья поморов собирал,

Бытовой их уклад описал,

Сделал рисунки старинных вещей,

Что сохранились до наших дней.

Былины, пословицы он записал,

Материалы исканий издал,

Пособия языковые,

Словари толковые,

Как говорили в таком-то селе

В горестях и навеселе.

Работал, сколько хватало сил.

Жизнь поморов всю объяснил:

Как делалось, что, почему?

Вечная слава ему!

 

Попов Алексей.

Жил в Коле когда-то

Довольно богато

Лучший из местных людей,

Благотворитель тороватый

Купец Попов Алексей.

Когда лопари попадали

В долги и нужду,

Они от купца получали

Деньги и муку.

У него был обычай

С бедного долг не брать,

Было ему привычно

Страждущему помогать.

Чтоб пили  жители чистую воду,

Речное устье Колы прорыл,

Любую людскую невзгоду

Он, как мог, отводил.

Иконами и новым покрытием

Украсил 19-главый храм.

Оставил память больницы открытием,

И по прочим славным делам.

Любили Попова жители,

Каждый в краю Алексея знал,