Вооруженный конфликт 2020 г.: основные результаты

 

В Нагорном Карабахе за один только 2020 г. уже дважды произошло обострение конфликта между представителями Армении и Азербайджана. Продолжается конкуренция стран относительно Карабахского вопроса. Мы можем говорить о том, что это самая долгая война в пределах бывшего СССР. Только с конца 1980-х война унесла более двадцати тысяч человек, беженцами стали сотни тысяч человек.
     Основной конфликт заключается в борьбе за территории, которые как Армения, так и Азербайджан считают по праву своими. При этом Нагорно-Карабахская республика (НКР), по рассмотренным выше более подробно причинам, тесно взаимодействует с Арменией. Азербайджан и Армения уже многие десятки лет конкурируют за земли, которые лежат между их странами. Ереван при этом не признает в полной мере независимость НКР, как и Азербайджан.
     Конфликт все еще не решен, поскольку исторически сложившийся ход событий положил начало вечной вражде между двумя народами. Не так давно Армения сделала заявление о мобилизации войск, Азербайджан, в свою очередь, объявил о частичной мобилизации. Сложившаяся ситуация оказалась серьезной и требовала волевых решений.

     Обострения, по карабахскому вопросу связывают с внутриполитической обстановкой Армении и Азербайджана. Прежде всего с обстановкой именно в Баку, поскольку Ереван не ставит перед собой особых стратегических целей, требующих боевых действий. Подготовка армии к военному столкновению обостряет текущий конфликт. В данный момент Баку имеет значительно больше ресурсов, Азербайджан при этом не оставляет возможности продемонстрировать военную мощь и техническое превосходство.
     Правительство азербайджанской стороны могли считать, что армянские руководители, которые пришли к власти после революции 2018 года пойдут на переговоры и уступки. Обстоятельства таковы, что премьер-министр Армении Никол Пашинян в начале 2000-х поддерживал план возвращения Азербайджану некоторых районов, отвоеванных НКР в начале 1990-х (те, что не относились именно к Нагорному Карабаху. При этом Армения ждала возможности начать переговоры о статусе НКР. Такое развитие событий поддерживалось первым президентом Армении Левоном Тер-Петросяном. При этом его довольно быстро сместили политики не готовые на уступки, и которые готовы воевать за Карабах. Карабахская партия в этом отношении была категорична более чем двадцать лет. Пашинян мог проявить свое влияние в этом вопросе, но оказалось, что он имеет иную позицию. Он публично заявил, что «Карабах — это Армения», и что у Еревана «нет земель, которые можно отдать Азербайджану».
     В 2020-м году на территории Азербайджана начался кризис, связанный с падением цен на нефть. Подобный эпизод произошел в 2016 г., когда уже происходило подобное обострение. Нефтяной кризис азербайджанское правительство хотело компенсировать подъемом патриотического духа, вызванного успешной операцией в Карабахе. Четырехдневная война 2016 года позволила стране присоединить часть территорий НКР.
     Позиция РФ по текущему вопросу остается двойственной. У России есть соглашение с Арменией в рамках Договора о коллективной безопасности и одновременно она остается главным медиатором на переговорах по урегулированию конфликта в Карабахе, наряду с США и Францией. Поскольку результаты переговоров не меняются уже на протяжении четверти века, главная цель медиаторов - сохранить конфликт в замороженном состоянии и не допускать вооруженных нападений. Россия продает оружие как Армении, так и Азербайджану, стремится сохранить с противоборствующими сторонами мирные отношения.

Между соседними странами периодически случаются пограничные конфликты: последний (и самый крупный) произошел в июле 2020 года.

В то же время Организация договора о коллективной безопасности (ОДКБ) гарантирует защиту Армении только в случае нападении на нее внешнего врага. В результате Армения почти открыто действует на территории Карабаха и подконтрольных НКР районов Азербайджана без риска поставить в неудобное положение союзников, но вот уже 25 лет не признает независимость Карабаха и не признает его как часть своей территории, однако этот вопрос периодически поднимается.
     Азербайджанская армия существенно превосходит военную мощь НКР: согласно Military Balance, 2019, в азербайджанской служат 66 тысяч, а в карабахской — 18–20 тысяч. Военная техника, которая находится в Нагорном Карабахе, является собственностью Армении и может быть использована «добровольцами», что уже случалось. Условное численное преимущество в случае масштабной войны есть у Еревана: к 20 тысячам постоянной армии НКР могут прибавиться 42 тысячи армии Армении. Если дойдет до полной мобилизации (частичная с началом боевых действий объявлена сторонами), по числу подготовленных резервистов Азербайджан немного опередит противника - 300 тысяч против 210 тысяч [dw].
     Относительно гонки вооружений, Азербайджан выходит вперед:
     1. В распоряжении Баку практически 500 танков, при этом довольно современных Т-72Б и Т-90. В свою очередь, Армения и НКР — 100 и 200–300 соответственно. То же соотношение по артиллерии.
     2.У Армении нет своей истребительной авиации, она может рассчитывать только на российскую военную базу в Гюмри. Ударная авиация невелика: полутора десятков Су-25 и двух десятков вертолетов Ми-24 и Ми-8 (еще около десяти есть у НКР). Азербайджан по цифрам превосходит Армению в этом плане: у него числится полутора десятка истребителей МиГ-29, около двадцати ударных самолетов и бомбардировщиков (Су-25 и Су-24) и около пятидесяти вертолетов.
     3. Баку успешно пользуется беспилотной авиацией. После «четырехдневной войны» 2016 года азербайджанская армия была модернизирована:по контракту с Израилем были получены ударные беспилотники-камикадзе, которые и стали основой «победоносной операции». Техническое преимущество Азербайджана может вырасти, поскольку эта сторона уже давно выделяет средства для наращивания военно-технической мощи страны.
     По данным властей, в Нагорном Карабахе десятки тысяч человек вынуждены были покинуть свои дома, спасаясь от боевых действий. По некоторым подсчетам, число таких беженцев может доходить до половины населения региона, то есть 75 000 человек. Некоторые местные жители пережидают завершение бомбардировок подвалах и бункерах.
     По итогам войны в непризнанном Нагорном Карабахе осенью 2020 года Азербайджан вернул себе часть территорий. Линии разделения по данным СМИ “DW” (рис 1).
     Подписанию соглашения о перемирии предшествовали боевые действия между Азербайджаном и "НКР" с участием военных из Армении. Боевые действия начались 27 сентября 2020 года. В результате боев армия Азербайджана добилась возвращения контроля над значительной частью территорий НКР. Эти территории были потеряны Баку в войне за Нагорный Карабах в начале 1990-х годов.

Линии разделения по данным СМИ “DW” (рис 1).

Россия отправила миротворцев в Карабах на пять лет.
     Командование российских миротворцев с 10 ноября 2020 г. прибывают в Нагорный Карабах. Азербайджан при посредничестве РФ пришли к соглашению об окончании военных действий. Текущая ситуация при этом фактически вернулась к той, что была до начала первой войны в 1991 году. Артиллерия Азербайджана находится на холмах Шуши в нескольких километрах от жилых кварталов Степанакерта, столицы Карабаха. Сам Карабах при этом отрезан от территории Армении. Безопасность армянских жителей не гарантирована надолго, так как нет ответа на вопрос останутся ли миротворцы через пять лет. При этом Баку получил наземный переход к своему эксклаву в Нахичевани по территории Армении, чего не было раньше.
     Армянская армия обороны Карабаха в конце октября — начале ноября 2020 г. понесла тяжелое поражение на юге НКР. Азербайджанские войска в результате боев 5–7 ноября вошли в стратегически важный город Шуша, который находится в 10 километрах (и на 500 метров выше) Степанакерта — столицы Карабаха. [5]^[5]
     Одновременно в Шуше и западнее этого города азербайджанские войска перерезали главную дорогу, связывающую центр Карабаха с Арменией. Премьер-министр Армении Никол Пашинян признал, что после этого события стало понятно, что армяне могут потерять всю территорию НКР.
     Таким образом, Пашинян согласился подписать «болезненный», по его словам, договор. Формально это заявление премьер-министра Армении, президентов Азербайджана и России.
     1. По договору Армения отказалась не только от территории на юге, которую непризнанная республика утратила в результате шестинедельной войны, но и от двух районов на севере. В советское время Нагорный Карабах был автономной областью и анклавом в составе Азербайджанской ССР, эти районы в ее состав не входили, но во время первой карабахской войны (1992–1994) армянские формирования захватили их. До этого в этих двух районах находились, по большей части, азербайджанцы, которые в течение двадцати лет были беженцами. На протяжении этих лет данные районы оставались малонаселенными по объективным причинам.
     2. Армянский Карабах не прекращает свое существование физически, но стал сильно сокращен территориально, будущий политический статус НКР вообще не был затронут. Президент Азербайджана Ильхам Алиев завершил обращение к народу в связи с подписанием данного соглашения следующими словами: «Я предлагал им [армянам] автономию, но они хотели независимости. Карабах — наш!»
     3. Пашинян подтвердил, что еще 10 октября ему сделали подобное предложение (передать районы на юге и севере, не входившие в состав армянской автономии в Карабахе при СССР, — без какого-либо обсуждения статуса Нагорно-Карабахской Республики). Он отказался, потому что ситуация на фронте была неопределенной. Однако 10 ноября Пашинян фактически согласился на это предложение, но к тому времени армянская армия потеряла значительные территории на юге, собственно, Карабаха в районе городов Гадрут и Шуша.
     4. До того, как Россия опубликовала карту своей «миротворческой операции», существовали разные трактовки на тему, какие именно районы должны быть переданы армянскими силами Азербайджану. Еще в 1992 году Баку изменил территориальное деление своих территорий, а именно — увеличил Кельбаджарский район (в 1993-м занят армянскими войсками; должен быть передан Азербайджану до 15 ноября 2020-го) за счет территории автономии Нагорного Карабаха. Если следовать этому азербайджанскому административно-территориальному делению, от Карабаха по итогам войны 2020 года могло почти ничего не остаться. Тем не менее из карты «миротворческой операции» следует, что вывод армянских сил должен происходить по старому советскому делению.
     5. Оставшуюся территорию с армянским населением — Нагорному Карабаху удалось сохранить меньше трети своей довоенной территории — будут фактически охранять около двух тысяч российских миротворцев. Операция продлится как минимум пять лет (с возможностью продления в случае, если ни одна из сторон за полгода до конца срока не заявит о выходе из договора).
     6. Через несколько дней после подписания заявления выяснилось, что Азербайджан планировал включить в миротворческую миссию турецких военных. Однако Россия интерпретировала роль Турции иначе: из Турции приедут не миротворцы, а наблюдатели, которые будут вместе с азербайджанцами следить за соблюдением прекращения огня, причем не в Карабахе, а в некоем центре на территории Азербайджана.
     7. Карабах — без какого-либо формального статуса, но населенный оставшимися в республике армянами — будет отрезан от территории Армении в районе города Лачин, который, как и весь Лачинский район, 1 декабря перейдет под контроль Баку. Однако стороны договорились, что российские миротворцы организуют безопасный коридор по дороге, связывающей Армению и Нагорный Карабах (Лачинский коридор), а азербайджанские власти не будут препятствовать движению грузов и граждан по нему.
     Наконец, Азербайджан, согласившись на компактное проживание армян в Карабахе (без статуса, но под защитой российских миротворцев), получит взамен фактическую территориальную прибавку: транспортный коридор от основной территории Азербайджана в свой эксклав Нахичевань через территорию Армении. Коридор важен для Баку прежде всего тем, что Нахичевань имеет несколько километров общей границы с основным союзником Азербайджана в регионе — Турцией (остальная часть страны такой границы не имеет). Безопасность дороги будет обеспечивать погранслужба ФСБ России.
     Остались открытыми следующие вопросы.
     Первый вопрос — статус армянской территории в Карабахе. Не вполне ясно, как дальше будет функционировать администрация непризнанной Республики Арцах (Нагорный Карабах), которая управляла территорией последнюю четверть века. В договоре о прекращении или продолжении работы администрации ничего не сказано; при этом Еревану будет явно труднее поддерживать руководящие органы республики, которая теперь отрезана от самой Армении. [8]^[6]
     В этом отношении туманным выглядит и будущее Армии обороны Карабаха (точнее, ее остатков): сложно представить, что армяне смогут доставлять в Карабах военные грузы через территорию, которую политически контролируют азербайджанцы — пусть и огороженную постами российских миротворцев.
     Второй вопрос — гуманитарный. Согласно договору, территориальное деление вернулось почти точно к состоянию 1991 года. В то время азербайджанцы составляли большинство населения возвращаемых теперь районов вокруг Карабахской автономии, а также в Шуше. Теперь, гласит заявление от 10 ноября, они смогут вернуться в места проживания 30-летней давности. Но возникает вопрос с армянскими жителями этих районов и, собственно, Карабаха в его новых границах.
     Во время войны 2020 года многие жители покинули непризнанную республику; очевидно, их возвращение (даже под защитой миротворцев) проблематично. В этом смысле ситуация мало отличается от той, что была в 1991-м, накануне первой карабахской войны: азербайджанская артиллерия стоит на холмах в нескольких километрах от жилых кварталов Степанакерта; город (и другие населенные пункты) фактически отрезан от Армении. Ответа на вопрос, останутся ли тут российские миротворцы через пять лет, нет. Так что возвращения значительной части армянских беженцев, как предписывает соглашение, может не случиться.
     Третий вопрос — сроки пребывания миротворцев. Через четыре с половиной года Азербайджан может потребовать их вывести, чтобы достигнуть заявленных целей войны — «окончательного решения карабахского вопроса». (Право завершить миротворческую операцию есть у Армении и России, но маловероятно, что они захотят разморозить конфликт в ближайшие годы.)
     И все же в договоре есть косвенные указания на то, что Баку допускает его продление: как сказал Ильхам Алиев, он лично настоял на включении в него пункта о дороге в Нахичевань; можно предполагать, что Азербайджан планирует использовать ее дольше, чем пять лет (на протяжении 30 лет у страны не было короткого пути до своего эксклава — сообщение велось через Иран). В то же время явно на более долгий срок, чем пять лет, рассчитан и проект с Лачинским коридором: по договору там тоже планируют построить новую дорогу — в объезд Шуши (сейчас единственная дорога проходит по окраине занятого азербайджанцами города). [5]^[7]
     Однако эти экономические соображения могут быть принесены в жертву политической целесообразности. Какой она будет в 2025 году, никто не знает. Сейчас все смысловое наполнение договора зависит от представлений трех человек: Владимира Путина, Ильхама Алиева и президента Турции Реджепа Эрдогана, который, судя по всему, активно участвовал в его обсуждении. За ближайшие четыре-пять лет их намерения могут поменяться. А может случиться и так, что к власти придут другие политики.
     С одной стороны, считают некоторые военные эксперты, Турция, которая открыто помогла Баку и добилась вместе с ним победы, очевидно, усилила свое влияние в Закавказье и в «тюркском мире», показав себя решительным и эффективным союзником. Одновременно она продемонстрировала пример успешного «размораживания» старого конфликта, что может иметь далеко идущие последствия для изобилующей такими конфликтами бывшей территории СССР.
     Это создает угрозы для Кремля, который строит свою политику во многом на замораживании конфликтов в соседних государствах (при непосредственном участии России, которая получает в них силовые рычаги — военные базы и районы базирования миротворцев).
     Еще одно мнение политологов не противоречит аргументам в пользу «победы» Анкары или Москвы, а дополняет их; согласно ему, в Карабахе Путин и Эрдоган были не соперниками, а союзниками. В этом смысле война в Карабахе — часть совместного проекта Кремля и Турции по переустройству Ближнего Востока, Северной Африки и Закавказья. Соперничество тут тоже есть: например, страны неоднократно оказывались по разные стороны фронта в гибридных войнах в Сирии и в Ливии. Но даже там, а теперь и в Закавказье, наиболее эффективно Москва и Анкара действуют тогда, когда договариваются о разделе сфер влияния, не подпуская к региону всех остальных игроков - от Ирана до США и Евросоюза.