Наука на финансово-бюрократическом крючке

Эту проблему поставил член ЦК КПРФ, доктор физико-математических наук, профессор, академик Российской академии наук Борис КАШИН:

— Нарастающее отставание нашей страны от стран-конкурентов требует концентрации сил и ресурсов, в том числе бюджетных, на ключевых направлениях. К таким направлениям, безусловно, относится наука. Для КПРФ это аксиома. В 2003 году Компартия шла на выборы под лозунгом: «Наука — локомотив возрождения!». Был выработан план конкретных действий, который сохраняет определённую актуальность и сегодня.

С ключевой ролью науки не спорит сейчас и власть. В чём же тогда причина того, что наука слабо востребована экономикой, а воздействие государственных решений на положение в самой науке часто вызывает негативные, а иногда и разрушительные последствия?

Одна из причин — полуфеодальный метод принятия решений, усугублённый недавними поправками в Конституцию. Как следствие, мы сталкиваемся с должностными лицами, не несущими ответственность за провалы в своей работе. В программе КПРФ за 2007 год мы требовали отставки министра образования и науки А. Фурсенко. Прошло 15 лет, он теперь руководит наукой в другом качестве.

Ещё одна проблема состоит в закрытости и отсутствии публичной оценки результатов работы организаций, созданных для обеспечения научно-технического прогресса. Так называемые институты развития, которые в большом количестве созданы российским государством, нередко работают в режиме «чёрных дыр», потребляя при этом огромные ресурсы.

Сейчас правительство занялось давно назревшей реструктуризацией этих институтов. Главный институт развития — это Внешэкономбанк. КПРФ неоднократно предлагала как минимум дать возможность парламенту обращаться в ВЭБ с запросами. Это было отвергнуто. Итог известен: туда пришлось закачивать колоссальные ресурсы, чтобы закрыть финансовую дыру.

В прошлом году Российская академия наук раскритиковала несколько проектов. Это очень не понравилось правительству. В итоге было принято постановление об отмене обязательной экспертизы планов и отчётов научных организаций и вузов, подведомственных непосредственно правительству, со стороны РАН.

Несмотря на сопротивление чиновников, необходимо обеспечить открытость и публичную экспертизу при формировании бюджета развития. Здесь должно быть всё совершенно прозрачно.

Выполнение государственных решений, касающихся науки, — скорее исключение, чем норма. Но это не всегда плохо. Недавно состоялся Совет по науке и образованию при президенте РФ, где глава государства заявил о необходимости замены Программы научно-технологического развития до 2030 года. Этот документ был принят в марте 2019 года и действительно никуда не годится. Достаточно сказать, что основной целевой индикатор этой программы, оценивающей развитие фундаментальных исследований в стране, — это численность российских и зарубежных учёных, работающих в российских организациях и имеющих статьи в журналах, отвечающих определённому уровню цитируемости. Таких журналов в России всего семь. Их список составляет частная американская компания. Это фактически означает, что мы все свои статьи отправляем на Запад, а наши собственные журналы сейчас находятся в очень тяжёлом состоянии.

Помимо вопроса, как такие программы принимаются, возникает ещё более важный: а что взамен? Не работая вместе с учёными, с оппозицией, правительство не справится с разработкой новой программы научно-технологического развития. В правительстве нет никого, кто мог бы достойно даже поставить вопросы.

Именно на таких проблемах становится очевидной необходимость создания коалиционного правительства или правительства народного доверия.

С 2006 года было не меньше пяти указов президента и подписанных им программ, предусматривающих увеличение расходов на научные исследования. Но с мёртвой точки в 1% ВВП на финансирование науки за эти годы мы так и не сошли.

Увеличение финансирования должно проходить в соответствии с планом активизации научных исследований. В КПРФ завершается разработка такого плана. Вот несколько его позиций:

• Вернуть управление наукой из социального блока правительства в блок, отвечающий за реальную экономику.

• Восстановить особую организационно-правовую форму для научных институтов и вузов.

• Полностью восстановить научную аспирантуру (её угробили принятым в 2012 году Законом «Об образовании») и кратно повысить стипендию аспирантам, которая сейчас составляет 6 тысяч рублей.

• Вернуть РАН управление научными институтами.

• Передать контроль за деятельностью Российской академии наук вице-премьеру правительства, отвечающему за инновации.

• Ограничить долю грантового финансирования в научном бюджете и обеспечить учёным и вспомогательному составу научных институтов гарантированную достойную оплату на весь срок контракта — не менее 5 лет. Во всех странах это внедрено, а у нас учёных держат на крючке.

Президент отменил свой указ 2018 года о национальных целях и стратегических задачах развития России и принял новый, где обозначил национальные цели развития страны до 2030 года. Цели эти, с моей точки зрения, очень сомнительные. Например, такая цель, как «создание возможностей для самореализации и развития талантов». Где эта самореализация будет обеспечиваться? В реальности у учёного есть перспектива оказаться на последних ролях в бюджетном учреждении или уехать за границу, куда сейчас активнейшим образом сманивают талантливые кадры. Выбор часто делается в сторону заграницы. Это надо корректировать.

Не уповать на рынок —

призвал генеральный директор сельскохозяйственного предприятия «Дашковка» из посёлка Большевик Серпуховского района Московской области Виктор ТАРАНИН:

— Бюджет, который принят на 2021 год Государственной думой, не может не порадовать средства массовой информации. Им выделено 102,8 млрд рублей, это в полтора раза больше, чем на весь спорт России, и чуть меньше, чем на культуру. Вместе с тем на 34 млрд рублей меньше, чем планировалось, дали сельскому хозяйству. Наверное, правительство и большинство депутатов Думы посчитали, что люди, работающие в средствах массовой информации, живут беднее, чем в сельском хозяйстве, и им надо помогать больше. Хотя, я считаю, всё наоборот.

Сейчас большинство хозяйств, в том числе и наше, готовятся к новой посевной. Мы начинаем закупать минеральные удобрения. А они в конце января резко повысились в цене: от 20 до 42%. И наше небольшое хозяйство теперь при сохранении площадей должно заплатить за минеральные удобрения на 10 млн рублей больше.

Почему министерство сельского хозяйства не вмешивается в эту ситуацию? Россия занимает пятое место в мире по производству минеральных удобрений. Что, для сельчан нельзя сделать поблажку? Можно. Но этим никто не занимается, потому что говорят: а у нас рынок, рынок всё отрегулирует, рынок всё решит. Вот он так и решает.

Сейчас надо закупать семена. Наше хозяйство занимается овощами открытого грунта — это капуста, морковь, свёкла, лук. Отечественные семена по качеству, по всхожести, по урожайности на 30—35% хуже импортных и дают урожайность меньше. Поэтому мы вынуждены закупать импортные семена, которые в этом году также подорожали. По сравнению с прошлым годом за семена надо заплатить на 3,5 млн рублей больше. Почему минсельхоз этим вопросом не занимается?

Сегодня практически нет наших отечественных тракторов. Вот только сейчас начал появляться кировский трактор, который мы ласково называем «кирюша». Но он требует доработки, и стоимость его тоже достаточно высокая.

Наверное, министерству надо бы направить деньги на этот завод, чтобы он выпускал те трактора, которые нам необходимы, более лёгкие по массе и более мощные. Кто в министерстве этим занимается, кто это отслеживает, кто несёт за это ответственность? Я не знаю такого человека.

Далее по ценам. В этом году шрот подсолнечный подорожал в два с лишним раза. Если в том году мы закупали его для коров по 13 рублей, то сегодня он стоит 28—32 рубля. Почему такой скачок? Говорят, нашим производителям выгодно продавать его за границу. Вроде бы ввели вывозные пошлины, но пока цена не снижается.

Надо закупать горючее. Для того чтобы купить 1 литр солярки, нужно продать 1,5 литра молока. А чтобы получить эти 1,5 литра молока, надо ухаживать за животным с момента рождения телёночка до получения первого литра от коровы минимум 24 месяца.

Что с торговыми сетями? Себестоимость наших овощей открытого грунта — 15 рублей. Торговые сети берут за 14, сейчас подняли до 14,5 рубля. Как в этой ситуации можно делать прибыль? Пусть минсельхоз научит. Речь идёт не только о нашем предприятии, а обо всей отрасли.

С 2007 года я говорю, что необходимо ввести торговые наценки. Не нужно устанавливать цены, нужно ввести торговые наценки, ограничив их 10%. Почему мы вынуждены продавать свою продукцию ниже себестоимости торговым сетям, которые принадлежат тем, кто вводит против нас санкции? А потому что больше некуда девать. Не будешь продавать — вообще всё сгниёт.

Сельское хозяйство должно быть локомотивом, но оно сегодня таковым не является. Я надеюсь, что всё-таки найдутся люди, которые по-настоящему начнут заниматься экономикой и сельским хозяйством.