Начали за здравие, а кончили за упокой

Одно из первых умений, которым овладевает человек, едва родившись, – способность просить о помощи. Сначала мы делаем это посредствам крика, плача, похныкивания. В этот период своей жизни мы еще не различаем просьбу и требование. Позже мама учит нас просить о помощи более или менее вежливо.

Поначалу мы просим буквально обо всем: дать конфетку, завязать шнурки на ботинках, почитать сказку. Это нормально и естественно. Специалисты даже советуют родителям поощрять в ребенке стремление высказывать просьбы (например, просьбу посадить его на горшок). Иначе как ребенок овладеет навыками гигиены и речью?

Позже, стремясь стать самостоятельными, мы просим уже не сделать что-то вместо нас или для нас, а научить это делать. Чем больше ребенок склонен к самостоятельности и саморазвитию, тем чаще он обращается к взрослым с такими просьбами. Спросите у школьных учителей, кто из учеников чаще подходит к ним с вопросами после урока, просит еще раз объяснить то, что не совсем понятно? Тугодумы? Отстающие? Нет, как правило, это лучшие ученики. Они хотят извлечь из общения с учителем максимальную выгоду.

В подростковый период ребенок может вдруг замкнуться в себе. Он перестает просить о помощи взрослых. Кино рисует перед ним образ некоего супермена, который все делает только сам. В подростковой компании ребята рассказывают о своих успехах и редко делятся проблемами.

Как вы, вероятно, помните, процесс развития зависимого поведения начинается с блокирования собственных чувств, фактически с прекращения открытого обращения за помощью.

Давайте посмотрим, как это происходит в семье в процессе взросления ребенка.

Родители в момент рождения ребенка обладают минимальным собственным опытом воспитания и помощи ребенку в решении возникающих у него проблем. Свой страх они зачастую прячут от посторонних, бояться показаться некомпетентными. Когда приходит беда, вместо того чтобы «стучать во все двери» и обращаться за помощью к специалистам, они замыкаются в кругу своей семьи и стараются не выносить сор из избы. Свою беспомощность родители выражают в форме обвинений типа: «Сам виноват, правильно тебе досталось!» Впрочем, часто родители винят себя или друг друга, но легче от этого никому не становится.

После того как проблема стала явной (ребенок признался, что он наркоман, или что он курит и никак не может бросить, ребенок по собственной неосторожности попал под машину, или у него резко снизилось зрение из-за постоянного общения с компьютером) родители не находят ничего лучше, чем призвать на помощь свое умение рассуждать. Создается очередная хорошо аргументированная, но нежизнеспособная схема, по которой отныне должен жить ребенок: «дорогу надо переходить только по подземному переходу» (как будто это всегда возможно), «не общайся с Петей, это он угощает всех сигаретами» (а с кем дружить вместо Пети?), «больше и близко не подходи к компьютеру» (а чем занять свободное время?) и многое другое.

Безусловно, родительская тирания, с помощью которой они хотят «спасти ребенка», как всякая тирания, когда-нибудь будет свергнута. Ребенок будет тщательно скрывать от папы с мамой свои проблемы. Кроме того, он получил прекрасный урок того, как опасно бывает просить о помощи. Вряд ли ребенку захочется еще раз обращаться за помощью и поддержкой к кому-то из взрослых. Так гордыня родителей порождает гордыню ребенка.

А что делать, чтобы не сформировать у ребенка внутренний запрет на откровенность с родителями? Прежде всего, самим признаться в своей недостаточной компетентности и обратиться за помощью к специалистам. Помнить о том, что обращаться за помощью не стыдно. Стыдно «проворонить» проблему из-за собственного больного самолюбия.

Особый период, когда очень важно следовать евангельским правилам «стучите, и вам откроют, просите и дано вам будет», наступает в жизни человека, когда он становиться зависимым от болезни или других жизненных проблем.

Не попросишь – не получишь

Парадокс ситуации состоит том, что дл

я решения проблем зависимости большинство наркоманов, например, спокойно прибегают к просьбам, и это помогает им эффективно добиваться цели с помощью других людей.

Таким образом, мы вновь возвращаемся к основной идее нашей программы, что зависимость – это процесс неэффективного использования эффективной стратегии.

Наркоман, сначала выпрашивает деньги у родителей, затем добывает деньги любыми другими способами – от честного заработка до воровства и попрошайничество. Два последних способа – это тоже вариант просьбы о помощи. Причем тут воровство? Практически каждый наркоман, промышлявший воровством, может вспомнить, как в моменты особой безысходности объект кражи появлялся в ответ на просьбу, произнесенную вслух или мысленно.

Попытки избавиться от болезни практически всегда начинаются с просьб о помощи к знакомым, родителям, врачам. Однако после обретения некоторого опыта жизни без наркотиков пациенты как будто утрачивают способность просить. А ведь помощь мы всегда получаем только в ответ на просьбу, так как никто, кроме нас, не знает, что нам необходимо больше всего. Если вы не просите, то либо вы не получаете ничего, либо вам дают совсем не то, что вам нужно (например, люди, давая вам деньги вместо простого внимания, считают, что именно этого вам и не хватает). Иногда это случается внезапно.

Одна из моих пациенток за утренним чаем, казалось бы, ни с того ни с сего ни с сего решила признаться, что давно «на дозе», и в этот же момент попросила помощи. Почему девочка обратилась за помощью только спустя три года после того, как начала употреблять наркотики?

В течение трех лет она, как любой наркоман, ежедневно говорила себе: «Ну, все. Это последний укол, а завтра обязательно завяжу», но сама так и не справилась.

Ребенку понадобилось провести наедине со своей проблемой три страшных года, прежде чем она решилась обратиться за помощью к самому близкому человеку – маме! Разумеется, помощь была оказана. В дальнейшем она много раз просила помощи у разных людей в разных ситуациях.

Как правило, обращаться за помощью способны те наркозависимые, которые уже поставили перед собой цель порвать с наркотиками, и которых есть определенное доверие к людям.

Когда доверия к людям нет, может помочь обращение за помощью к группе таких же, как он, бедолаг в сообществе анонимных наркоманов, либо к Богу.

Мне хочется вспомнить напутствие, которое один из докторов реабилитационного отделения дает пациентам: «При любых проблемах приходи и говори о том, что тебя беспокоит и что ты хочешь».

Все, кто воспользовался этим советом, переносят лечение достаточно спокойно, им даже требуется меньшее количество лекарств.

После прекращения абстинентного синдрома необходимость активно искать помощи становится еще более актуальной.

В этом смысле работа в группе взаимопомощи очень полезна.

Если человек формулирует свой вопрос к группе, то каждый ее участник предлагает свой вариант решения проблемы. Люди активно участвуют в обсуждении, предлагают разные пути выхода из сложной ситуации. Работает групповой разум. Если вспомнить пословицу: «Одна голова хорошо, а две – лучше», то насколько же легче справиться с любой задачей, если этих голов много и все занимаются решением проблемы одного человека. Каждый участник группы знает, что в следующий раз так же заинтересованно будут обсуждать и его проблему и никто не чувствует себя обязанным.

 

Итак, если резюмировать все вышесказанное, можно дать следующие рекомендации.

· Просите поддержки во всех трудных ситуациях.

· Когда вам отказывают, просите снова, но уже по-другому или у других людей.

· Если вы не получаете помощи у близких, обратитесь в группы взаимопомощи, к врачам-психологам.

· Научитесь терпеливо ждать, ибо все придет к тому, кто умеет ждать.

Наставник

Мы уже говорили о пользе и вреде чужого влияния. Прекрасно, когда человек имеет собственные убеждения, и его точка зрения не зависит от чьих-либо мнений. Но как бы мы ни стремились быть свободными и независимыми, мы всегда нуждались (и будем нуждаться) в идеалах, учителях, наставниках. Неважно, хотим ли мы научиться водить машину или выучить иностранный язык, освоить технику медитации или избавиться от зависимости, – необходим кто-то, кто знает гораздо больше нас и готов терпеливо передавать нам свои знания, умения и навыки.

Эй вы, там, наверху!

В детстве среди окружения ребенка нет более мудрой силы, чем его родители.

Именно этот психологический феномен лежит в основе того факта, что дети раннего возраста из неблагополучных семей защищают своих родителей, даже если те плохо заботятся о них или бьют.

По мере взросления ребенок накапливает житейский опыт, и уже в возрасте 7–8 лет на роль высшего наставника выступает учитель. Его авторитет оказывается, порой, выше авторитета родителей.

Я думаю, что каждый, может вспомнить момент, когда в споре с родителями приводил последний аргумент: «Так сказал учитель». Учитель занимает место ведущего, в связи с тем что обладает тем багажом знаний и умений, который нужен ученику младших классов.

В возрасте 12–13 лет (младший подростковый возраст) наступает период так называемой реакции эмансипации, когда дети отдаляются от взрослых и их авторитетом, «высшей силой» становится более старший либо более опытный в юношеских житейских делах подросток.

Наступает самый тяжелый момент в отношениях родителей с детьми. Утратив статус Высшего авторитета (Высшей силы), родитель теряет привычную опору под ногами и старается вернуть себе значимость в глазах ребенка, усиливая контроль или задабривая подарками.

Попытки родителей конфликтовать с подростковой «высшей силой» в лице подростковой группы или ее лидера приводят к прямо противоположному результату – резкому ухудшению взаимоотношений между родителями и детьми. Вспомним: «В процессе борьбы образуются только развалины».

Через какое-то время подросток понимает, что и подростковый лидер уже не в состоянии обеспечить ему состояние удовлетворения и душевного покоя, помочь справиться с жизненными трудностями. И вот тут на сцену жизни зачастую выходит «высшая сила» в виде наркотика. Впрочем, в роли такого неодушевленного лидера может выступать и компьютер, и деструктивная секта, и многое другое. Первое время это дает человеку желанную поддержку: покой, удовлетворение, иллюзию самодостаточности. То есть зависимость – наркотик, компьютер, секта, хроническая болезнь – становится той самой Высшей силой, которая заменяет человеку жизненные ориентиры.

В тот момент, когда человек наконец осознает пагубность подчинения своей жизни низкой материи, он начинает пытаться положить конец зависимости. Часто, желая покончить с наркотиками, люди приходят в секты, стараясь оторваться от компьютера или игры на автоматах, в поисках человеческого общения примыкают к компании наркоманов.

Но бросаться из огня в полымя далеко не самое разумное.

Знание – сила

Для человека, имеющего жизненную проблему, будь то тяжелая болезнь или неустроенная личная жизнь, вопрос «у кого искать помощи» всегда актуален.

Казалось бы, зная себя лучше, чем кто-либо другой, человек может помочь себе сам. Но такая позиция не находит подтверждения в реальной жизни.

А если обратиться за советом к товарищам по несчастью, к другим больным, сумевшим обрести здоровье? Увы, такая помощь редко бывает эффективной, ведь их опыт преодоления болезни или зависимости, как правило, невелик.

Где же та сила, которая окажет полноценную поддержку человеку, столкнувшемуся с проблемой в жизни? Для больного или химически зависимого пациента такая высшая сила впервые появляется в лице врача-специалиста. Следуя его рекомендациям, наркоман может справиться с абстинентным синдромом (наркотической «ломкой»), гипертонику врач поможет снизить артериальное давление и так далее, в зависимости от болезни.

Нередко бывает, что больной «привязывается» к лечащему врачу, начинает верить в него «как в Бога». В этом тоже нет ничего хорошего – это один из вариантов зависимости. После ликвидации физических последствий врач перестает быть такой высшей силой, потому что дальше на сцену выходят вопросы психологического и социального характера, а в них он авторитетом не является.

Где же найти Высшую силу, которая поможет человеку решить проблему психологической зависимости?

Могут ли это сделать родители или друзья? Несомненно, их поддержка необходима в любой сложной ситуации. Но, к сожалению, родители и друзья не обладают достаточным опытом в решении конкретной психологической проблемы. Мы же не рассчитываем на то, что академик архитектуры будет хорошо разбираться в кулинарии? Так и опыт близких людей, не знакомых с проблемой зависимости, вряд ли существенно поможет человеку. Их сила не является высшей.

Такой «высшей силой» становятся психологи – специалисты в области терапии зависимости. А для химически зависимых, кроме того, поддержку могут оказать наставник сообщества анонимных наркоманов или анонимных алкоголиков, а также участники группы взаимоподдержки.

По мере накопления пациентом опыта трезвости авторитет спонсора для него снижается, поэтому в мировой практике лечение хронических расстройств проводится методом групповой терапии. Группа всегда сильнее одного, пусть даже очень знающего человека. Почему?

В группах взаимоподдержки человек больше не остается один на один со своей проблемой. Вокруг десятки таких же, как он, и все хотят одного: стать внутренне свободными здоровыми людьми. Начинает работать групповой разум, групповая воля.

По мере личностного развития химически зависимого его потребность в «наставниках» уменьшается. Ему уже недостаточно просто оставаться трезвым. В этот период человека начинают волновать вопросы духовного плана: о смысле жизни и собственном предназначении, о том как восстановить гармонию отношений с миром, достичь внутреннего удовлетворения.

Теперь на роль Высшей силы должна прийти Вера как философско-религиозная категория.

Опыт показывает, что если на ранней стадии трезвости большое количество химически зависимых вообще отрицают идею Бога, то по прошествии времени религиозные идеи возникают у многих пациентов.

 

При поиске Высшей силы пользуйтесь следующими рекомендациями.

· Не навязывайте пациентам религиозные убеждения на ранней стадии выздоровления.

· Опирайтесь на помощь людей, имеющих больший опыт поддержания трезвости, или специалистов, имеющих большой опыт работы с зависимостями.

· Групповая терапия химической зависимости часто значительно более эффективна, чем индивидуальная работа.

· Спонсором стоит выбирать человека, имеющего значительно больший опыт здоровой жизни, чем у выздоравливающего.

Постепенность

В этой главе мы поговорим о том, как сделать так, чтобы процесс выздоровления был максимально комфортным для пациента и не сопровождался такими явлениями, как периоды тяжелой депрессии, чувства безысходности.

Как возникает такое состояние? В чем его причина?

Не уверен – не обгоняй.

Классическая депрессия развивается поэтапно.

1. Человек ставит перед собой очень привлекательную и желанную цель, при этом не давая себе необходимого времени на ее достижение. («Хочу как можно скорее заработать миллион долларов». «Хочу большую квартиру». «Хочу открыть свое дело».)

2. Делает попытку ее достичь.

3. Испытывает разочарование от неудачи.

4. Повторяет попытку реализовать свою мечту.

5. Вновь испытывает разочарование, но уже более сильное, чем на раннем этапе.

6. В третий раз пытается добиться желаемого.

7. После очередной неудачи разочарование приводит к легкой депрессия.

8. Следующие попытки достижения целей уже не делаются. Человек совершает их только мысленно, прикидывает варианты и тут же убеждает себя в том, что ничего не получится.

9. Последний шаг – погружение в глубокую депрессию.

Как видите, источник депрессии – в торопливости. Депрессия – это плата за скорость для тех, кто слишком торопится жить.

Торопливость является распространенной ошибкой тех, кто решил навсегда избавиться от зависимости. Многие из них полагают, что чудо-врачи быстро избавят их от проблемы, и тут же откроются блестящие перспективы, восстановятся прежние и появятся новые связи, все в жизни будет легко и просто. Когда грандиозные планы начинают рушиться, как карточный домик, наступает депрессия.

Поспешай, не торопясь

Как же предотвратить развитие депрессии, а следовательно, избежать риска вновь вернуться к употреблению наркотиков или к иной зависимости?

Такой способ есть. О нем очень убедительно рассказал в своей книге Милтон Эриксон, описывая, как ему удалось снова научиться ходить после тяжелой болезни – полиомиелита.

Лежа на кровати на большой фермерской кухне, он наблюдал за тем, как учится ходить его младшая сестра.

Милтон видел, как она подтянулась на руках, встала на ноги, но не удержала равновесие и села на попу. Затем малышка вновь повторила попытку встать и на этот раз упала вперед, так как у нее подогнулись колени. После многочисленных неудачных экспериментов она наконец смогла удержать равновесие. Затем так же упорно девочка училась ходить. Поначалу ей никак не удавалось перенести центр тяжести с одной ноги на другую. Она много раз падала, вставала и вновь пыталась сделать свой первый шаг.

Наблюдая за сестрой, Милтон мысленно представлял себе, что он делает то же, что и она: вначале подтягивается на руках, затем обретает равновесие и делает первые шаги. После многократных мысленных попыток он наконец сделал первое движение рукой, затем ногой.

Он понимал, что времени у него много – вся жизнь. И вот так, постепенно осваивая одно движение за другим, он вновь научился ходить. Затем закончил университет, а еще позже стал не просто специалистом в области психотерапии, а, по признанию Ассоциации психотерапевтов, «психотерапевтом № 1» в Соединенных Штатах Америки – в стране, где профессия психотерапевта не является дефицитной специальностью!

В таком подходе к решению проблемы явно просматривается, что способность «жить одним днем» опирается на принцип «торопись медленно». Он дает человеку возможность решить практически любую проблему: найти работу, обрести покой, здоровье, преодолеть психологические последствия потери близкого человека. Именно постепенность лежит в основе любых достижений.

Примером, иллюстрирующим это положение, служит история становления одного из первых в Петербурге центров по реабилитации химически зависимых. Вначале программа реабилитации была только кратковременной амбулаторной программой. Следующим этапом были разработка и проведение кратковременной пятидневной стационарной реабилитационной программы.

После этого была создана месячная стационарная программа реабилитации.

Дальнейшим этапом развития стало создание программы работы с родственниками людей с химической зависимостью.

Можно ли было сразу взяться за создание всей программы?

Дело в том, что в тот период практически ни у кого из участников нового проекта не было опыта подобной работы. Если бы организация этой программы была проведена быстрее, скорее всего, результаты были бы негативны.

Здесь уместно вспомнить ошибку многих пациентов, проходящих программу личного роста (особенно по эффективной методике «12 шагов»). Сразу после написания первого шага и обретения лишь первого опыта трезвости они начинают активно помогать своим друзьям-наркоманам, что можно делать, только обретя достаточный собственный опыт, пройдя все шаги программы. А желание рваться вперед, не разбирая дороги, перескакивая через ступени-шаги, как правило, приводит к печальным последствиям. Результат таких действий нашел отражение в поговорке, бытующей в сообществе взаимопомощи: «первый шаг, двенадцатый шаг – срыв».

Почему так происходит?

Видели когда-нибудь двух пьяных, которые пытаются поддерживать друг друга? Они падают чаще, как если бы шли раздельно.

Так происходит и тогда, когда бывший больной торопится отдать все моральные и материальные долги, которые накопились во время болезни. Получив ощущение здоровья, он начинает очень много работать, естественно, сильно устает, напряжение нарастает, сил становиться меньше. В конце концов усталость приводит к озлоблению, к чувству безысходности, и срыву. Печально наблюдать, когда к такому поведению пациентов подталкивают их близкие: «Ты же вылечился! Быстрей устраивайся на работу, больше зарабатывай, больше участвуй в делах семьи…»

Не перегибайте палку – она может сломаться!

Я не призываю создавать человеку, прекратившему употребление наркотиков, тепличные условия. Просто родственникам больного надо понимать: выход из больницы еще не означает полного решения проблемы.

Особые трудности возникают у бывших пациентов, когда они, наконец, находят работу, улучшают свое материальное положение. Часто при этом они по-прежнему чувствуют на себе настороженные взгляды близких.

Одна девушка лечилась от наркотической зависимости. Лечение принесло положительные результаты. Прошло уже два года с тех пор, как из ее жизни исчезли наркотики. Однажды мама, скорее по старой привычке, чем из-за каких-то подозрений, пересчитала чайные ложки на кухне. Оказалось, что одной не хватает. (Значение этого открытия поймут только родители наркоманов. Ложки используются для приготовления «дозы».) Состояние матери можно описать одним словом: страх. Когда девушка пришла домой, с порога она услышала: «Где ложка?»

Конфликт разрешился быстро: ложка находилась в сумке девушки без следов использования не по назначению. Ее взяли, чтобы есть йогурт во время перерыва между лекциями.

Бывшие пациенты часто жалуются: «Ну когда же родители перестанут видеть во мне наркомана? Я свободен от зависимости, а они меня постоянно в чем-то подозревают…» Можно посоветовать родственникам больных стараться проявлять такт, не оскорблять человека постоянными подозрениями не только в попытках возврата к прошлому, но и в нечестности.

Но еще более опасна другая крайность.

Юноша из обеспеченной семьи увлекся наркотиками. После долгого лечения он, наконец избавился от зависимости. Парень восстановился в институте, успешно сдал сессию. Жизнь вошла в нормальное русло. На радостях отец

выдал ему значительную сумму денег и предоставил полную свободу действий, уехав отдыхать за границу. Буквально через неделю юноша погиб от передозировки.

Бывает, что родители пациента с 5–6 месяцами «трезвости» спрашивают, когда же он, наконец, сможет прекратить таскаться на «эти группы», в сообщество или к психотерапевту. Когда он, наконец, прекратит вести себя как больной? Такому же прессингу подвергаются больные бронхиальной астмой и другими хроническими болезнями, когда им удается продержаться в течение большого срока без обострений.