Роль возбуждения и реактивности

Некоторые собаки реагируют на стимулы быстрее и интенсивнее, чем другие. На каком-то уровне такая «гиперреактивность», вероятно, является действительно патологической, что снова говорит о нейрохимической неоднородности механизмов тревожности. Эти собаки действительно не такие, как все, их бывает трудно или даже невозможно остановить, если уж они «разошлись». Чтобы достичь успеха в лечении подобных животных, необходимо замечать ранние предвестники данного поведения. Встречаются собаки, очень интенсивно реагирующие, но с которыми все же можно работать. Уровень реактивности и возбуждения оценивают по таким проявлениям, как настороженность (чрезмерная бдительность), беспокойство (двигательная активность), вокализация, физиологические реакции (рвота, мочеиспускание или дефекация), смещенная активность или стереотипное поведение, а также изменения характера или интенсивности их поведения, направленного на привлечение внимания к себе. Собаки, у которых проявляется описанная ранее истинная патологическая гиперреактивность, как правило, так себя не ведут.

ТРЕВОЖНЫЕ СОСТОЯНИЯ

Тревожные состояния, фобии, панические расстройства и ННС имеют сходные нейрохимические причины, хотя, вероятно, механизмы у них различны. К признакам неспецифической тревожности относятся повышенная настороженность и стремление поминутно осматриваться, вегетативная гиперреактивность и повышенная двигательная активность (АРА, 1995). Применение термина неспецифическая тревожность следует ограничить и использовать его лишь как наименование конкретного диагноза (см. необходимые и достаточные критерии в Приложении Г). Большинство животных с нарушениями поведения проявляют генерализованную тревожность, особенно в новых ситуациях, но диагноз «тревожность» или «неспецифическая тревожность» ставят только тогда, когда он соответствует упомянутым выше критериям, а обстоятельства проявления нарушений едины по своему характеру и не имеют непосредственной связи с воздействием новых средовых факторов.

Собаки и кошки с повышенной тревожностью обычно проявляют нерешительность, которая отличается от наблюдаемой при страхе по таким характеристикам, как интенсивность избегания, неуверенность при выполнении следующего этапа в последовательности действий, а также настойчивость, с которой они стремятся получить всю доступную информацию об окружающей среде. Такой постоянно повышенный уровень тревожности ненормален и не соответствует контексту. Коррекция этого состояния включает обучение собаки набору правил, с помощью которых она может гарантированно достигнуть расслабления и реагировать соответственно контексту (например, собака должна сидеть и ждать - демонстрируя при этом все признаки физического и- психологического расслабления - и за это получать вознаграждение в виде лакомства и ласки). Отчасти тревожное расстройство состоит в аномальности реакций на правила, диктуемые социальным окружением. Все особенности поведения животного, страдающего чрезмерной тревожностью, вытекают из его убеждения, что нужно постоянно сохранять бдительность и смотреть по сторонам, поддерживать гиперактивность вегетативной нервной системы и повышенную двигательную активность. Такая аномальная система правил поведения не оставляет животному возможности адекватно реагировать на изменения в социальном и физическом окружении.

Владельцам собак необходимо хорошо понимать все то, о чем говорилось выше, поскольку часто они убеждены, что животное «само разберется», поскольку далеко не всегда ведет себя аномально. Конечно, это правильно, однако врожденный ответ животного, лишенного абсолютно надежной системы правил, - «тревожное» поведение. К числу состояний, связанных с тревожностью, относятся тревога разлуки, шумовые фобии, агрессия (особенно некоторые формы агрессии доминирования и внутривидовой агрессии), а также вызванные страхом мочеиспускание и дефекация. Отличительной чертой тревожного компонента этих состояний является очевидная неспособность животного ждать развития ситуации, побуждающая его реагировать на стимул немедленно. Например, ничего трагического не происходит, когда собаку, проявляющую тревогу разлуки, оставляют одну (кроме вреда, который она наносит себе сама); тревожность вызывается только изоляцией, вне всякого контекста. Собака с агрессивностью доминирования может вести себя замечательно с теми людьми, которые приказывают ей садиться и расслабляться и подают ей четкие и последовательные команды, тем не менее ее реакции на всех остальных людей показывают, что она проверяет каждого нового человека и формирует свое поведение по отношению к нему на основе его ответной реакции.

Поскольку такие животные не способны распространить (генерализовать) представление о надежных, позволяющих расслабиться аспектах отношений на все свое социальное и физическое окружение, тревожная составляющая их поведения легко становится самоподкрепляющейся. Вероятно, нейроанатомические, нейрохимические, молекулярные и генетические механизмы такой широкой фенотипической категории, как тревожность, характеризуются значительной неоднородностью.

ТРЕВОГА РАЗЛУКИ

В психиатрии тревога разлуки (называемая также страхом одиночества) рассматривается как важный предвестник или следствие уже имеющегося панического расстройства Тревога разлуки задает основной тон сновидений у больных с паническими расстройствами (Free et al, 1993). Это показывает, что хотя у людей, как и у животных, тревога разлуки может проявляться независимо от панического расстройства, но в случаях, когда они проявляются одновременно, взаимодействие между ними является важным фактором, который следует учитывать при диагностике и лечении обоих состояний.

1 фото:Эта собака обнаруживает тревожность при любых контактах с людьми, при встрече с ними у нее происходит обильное мочеотделение как проявление подчиненного поведения, а также признаки состояния тревоги На первой фотографии она сидит, не прижимаясь к полу и не дрожа, но просит от людей внимания Обратите внимание на приподнятую переднюю лапу, «движение намерения».
2 фото:Этой собаке хочется общения, но когда кто - нибудь обращает на нее внимание, у нее получается лишь чрезвычайно тревожная стереотипная демонстрация подчинения.На второй фотографии показана реакция это го животного на протянутую руку (внимание, о котором она просила) она пригибается еще сильнее, поджимает хвост и дрожит, ее уши еще сильнее отведены назад, а изо рта капает слюна.

Чрезмерно робкие подростки подвергаются риску развития у них в дальнейшем эмоционального дистресса, включая тревожность и депрессию. У таких людей чаще возникают аллергические заболевания. Эти наблюдения позволили предположить, что подверженность страху зависит от активности трех взаимосвязанных частей мозга:

префронтальной коры,

миндалины (и лимбической системы в целом) и

гипоталамуса (оси гипоталамус-гипофиз-надпочечники).

Эксперименты на обезьянах показывают, что уровень связанных со стрессом гормонов влияет на то, насколько адекватно животные (и люди) ведут себя в состоянии испуга. Видимо, существует связь между базальным уровнем кортизола и выраженностью замирания или подавления активности (Kalm, 1993).

При тревоге разлуки чаще всего отмечают нечистоплотность в доме, порчу вещей и вокализацию (McCrave, 1991; Voith & Borchelt, 1985). Считается, что тревога разлуки - это усиленная отрицательная реакция на одиночество, связанная с высокой социальностью данного вида (Voith, 1981с; Voith, Borchelt, 1985с). Соответственно, учитывая те изменения, которые доместикация придала собакам по сравнению с кошками, следует ожидать, что у собак тревога разлуки должна встречаться чаще. Некоторые формы тревоги разлуки сопровождаются такими симптомами, как потеря аппетита, депрессия и снижение активности (Voith, Borchelt, 1985с), а также поносом, рвотой и чрезмерным вылизыванием своей шерсти. Интересно отметить, что эти физиологические симптомы представляют собой неспецифические нейроэндокринные проявления тревожности. В таких случаях следует внимательно продумать проведение дифференциальной диагностики, поскольку жалобы на мочеиспускание и дефекацию в доме, порчу вещей и вокализацию бывают и при ряде других заболеваний.

При тревоге разлуки часто наблюдаются чрезмерно бурные приветствия возвратившегося хозяина, однако важно понимать, что собака тем самым стремится получить утешение. В силу патологической природы такого состояния помочь этим собакам, просто утешая их, обычно не удается, однако владельцы животных ведут себя так, как будто подобными действиями надеются ослабить их тревожность. Важно отметить, что страх каким-то образом взаимосвязан с тревогой разлуки, но это взаимодействие пока еще мало изучено.

Чтобы упомянутые выше симптомы можно было приписать тревоге разлуки, они должны

проявляться только тогда, когда собака находится одна, или же когда что-либо мешает ей подойти к хозяину или к хозяевам. Если животное пачкает в доме, то в дифференциальную диагностику включают тревогу разлуки, недостаточный выгул, недоступность подходящего места для отправления естественных потребностей, страх, возбуждение, демонстрацию подчинения, мечение территории и физическое недержание. В случае деструктивного поведения дифференциальные диагнозы включают тревогу разлуки, игру, нормальное поведение щенка, страх, чрезмерную реакцию на возбуждающие стимулы и сверхактивность. При чрезмерной вокализации причинами могут быть тревога разлуки, провоцирующее воздействие звука колокольчиков, грузовиков, человеческого разговора, провокация со стороны сородичей (присутствие других собак), игра, агрессивность и страх. Дифференциальная диагностика при чрезмерном выделении слюны включает меньше пунктов: оно может быть средством терморегуляции, отражать характерные особенности некоторых пород либо вызываться раздражением и болью в полости рта или глотки, тошнотой или же предвкушением пищевого вознаграждения.

фото: Это лишь часть разгрома, учиненного за один день собакой с выраженной тревогой разлуки. (Фото J. МсСаnn)

Симптомы тревоги разлуки, проявляющиеся у старых собак, могут быть связаны с тревогой ожидания (Borchelt, 1983b). Именно такие наблюдения привели к формированию представления о «когнитивной дисфункции» у старых собак (Ruehl et al., 1994a,b). Действительно, неспособность нормально функционировать либо поведение, связанное с тревожностью, у собак старшего возраста нередки. В одном из первых исследований этой проблемы (Chapman, Voith, 1990а) - которое проводили на 26 собаках в возрасте 10 лет и старше, - было выявлено, что за трехлетний период наблюдения у 10 животных обнаруживалось деструктивное поведение, у 10 животных были отмечены мочеиспускание и/или дефекация в неразрешенных для этого местах, а 7 собак чрезмерно лаяли. Тринадцати из этих животных был поставлен диагноз «тревога разлуки» (т.е. аномальное поведение проявлялось только в отсутствие хозяина), в то время как еще для шести собак была отмечена лишь утрата навыков правильного поведения в доме, поскольку их состояние не удовлетворяло необходимым и достаточным критериям (см. Приложение Г) тревоги разлуки (которая считается «когнитивной дисфункцией»).

О признаках тревоги разлуки сообщалось в исследованиях поведения собак-поводырей (Scott, Beifelt, 1976): 21 % оставленных в одиночестве животных чрезмерно лаяли, а 22% - портили вещи. Группы собак с чрезмерной вокализацией и деструктивным поведением частично перекрываются, однако о том, как часто это случается и сколь интенсивны нарушения поведения у таких животных, известно мало. Поскольку эти собаки, начиная с момента, как их отняли от матери, постоянно находились с людьми, указанные данные приводились в качестве доказательства того, что близость и привязанность к людям «портит» собак и становится причиной тревоги разлуки. Это одна их тех логических ошибок, которые очень характерны для поведенческой медицины. Более простое объяснение состоит в том, что повышенная частота признаков тревоги разлуки определялась генетическими факторами: в данной программе участвовали собаки всего одной породы и, более того, всего нескольких линий; все щенки состояли в родстве друг с другом, хотя их и выращивали разные люди. Скорее всего, причина сходства аномалий поведения у этих животных
-а все аномалии были связаны с тревожностью,
-состояла в кровном родстве этих собак, а не в поведении людей. При этом, разумеется, нельзя исключить возможности взаимодействия между генотипом и средой.

Согласно результатам того же исследования, 700 собак, выращенных в домашних условиях, испытывали неспецифическую «робость». Данные, собранные по проявлениям страха и робости у собак, выращенных в организации «Собаки-компаньоны для независимости» (Canine Companions for Independence), показывают, что такие признаки характерны для целых пометов и что ранняя кастрация не влияет на развитие аномального поведения (P. Mundell; неопубликованные данные, 1995). Не исследовано, насколько эти нарушения связаны с возрастом, в котором собаки были отняты от матери (12 недель), или же с какими-то особыми условиями, в которых они были воспитаны. Среди собак, участвовавших в программе подготовки собак-поводырей, неспособность пройти курс дрессировки чаще отмечалась у тех животных, которых переместили в новые дома в возрасте после 14 недель, и основной причиной неудач были реакции страха (Pfaffenberger, Scott, 1959).

Никакой связи между поведением владельцев собак и развитием тревоги разлуки у животных обнаружено не было (Voith, Borchelt, 1985с; Voith et al., 1992). Другим исследователям тоже не удалось выявить причинной связи между степенью привязанности людей к своим собакам и развитием тревоги разлуки у последних (Jagoe, Serpell, 1996; Serpell, 1987). Отмечено, что в популяции мало дрессированных или совсем не дрессированных собак тревога разлуки встречается чаще, так же как и среди собак, принадлежащих неопытным владельцам (Serpell, Jagoe, 1995). Неизвестно, связано ли это с обсуждавшимся выше фактором, а именно с несвоевременным вознаграждением собаки и другими формами взаимодействия хозяина с собакой, которые усиливают имеющуюся или развивающуюся тревожность.

Чтобы можно было поставить диагноз «тревога разлуки» человеку, в его поведении должны присутствовать три из восьми характерных признаков (АРА, 1995), и только один из них связан с оценкой степени личной привязанности. Необходимые и достаточные условия выявления тревоги разлуки у собак вообще не включают критериев, основанных на привязанности.

Все это не означает, что у некоторых животных, удовлетворяющих необходимым и достаточным критериям тревоги разлуки, не будет других отклонений, в том числе связанных с чрезмерной привязанностью. Однако если позволить собаке спать в постели с хозяином, это не вызовет данного расстройства - большинство людей, спящих в одной постели со своими животными, не сталкиваются ни с чем подобным. Если бы существовала причинная связь между степенью привязанности к хозяину и развитием тревоги разлуки, картина была бы иная.

Распространено убеждение, что если собака страдает тревогой разлуки, то приобретение второго животного не слишком поможет, поскольку это состояние фокусируется на одном человеке или на нескольких людях, а не на животных (Tuber et al., 1982). Однако никем не было исследовано, отличается ли от обычной частота тревоги разлуки в тех домах, где содержится несколько собак одновременно или где собака имеет тесные отношения с другим животным и обладает некоторой зависимостью от него. Можно допустить, что если собака, живущая в доме с несколькими собаками, предрасположена к тревоге разлуки, то на ее общее тревожное состояние повлияют социальные взаимоотношения с другими животными, в результате чего потенциальный пациент будет продолжать вести себя адекватно в социальном отношении (т.е. не проявлять тревоги разлуки). Речь не идет о лечении собаки с тревогой разлуки посредством введения в дом другой собаки — такой способ не должен сработать, скорее всего он может лишь повысить уровень тревожности. Ключ к решению проблемы нужно искать во взаимоотношениях с другими собаками. В гипотетическом случае, если одно из животных сплоченной группы будет отсутствовать, то следует ожидать усиления различных симптомов тревожности, а если одна из собак погибнет, то можно предположить, что другие собаки подвергнутся риску развития сильной тревоги разлуки. Однако неизвестно, протекают ли события по этому сценарию на самом деле.

ПАНИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА

У человека тревожность и депрессию трудно дифференцировать в качестве отдельных составляющих. Депрессию связывают с нарушениями функционирования серотонинергической системы (происходящими как на пре-, так и на постсинаптическом уровне) либо с неэффективностью компенсаторных реакцией на аномально высокую активность этой системы, либо с обоими факторами одновременно (Curzon, 1988). Приблизительно 20-30% людей, больных депрессией, испытывают панические приступы. В группе больных тяжелой депрессией такие приступы на протяжении жизни отмечаются в 50-60% случаев (Grunhaus et al., 1988). У животных распознать панические приступы легче, чем депрессию; однако то обстоятельство, что у людей эти состояния часто встречаются вместе, наводит на мысль, что у животных, проявляющих панику, мы просто не замечаем признаков депрессии. Было бы интересно исследовать собак с выявленными паническими реакциями и посмотреть, насколько у них выражены изменения в поведении, соответствующие депрессии. В настоящее время таких данных нет.

При панических расстройствах у людей выявляются сложные отклонения в работе оси гипоталамус-гипофиз-надпочечники. У некоторых из таких больных обнаруживается повышенная чувствительность к дексаметазону. В других исследованиях показано, что у больных шизофренией, напротив, при введении дексаметазона не происходит обычного для данного теста подавления секреции кортизола. В то же время у больных шизоаффективным расстройством и маниакально-депрессивным психозом аномально слабое изменение уровня тиреотропного гормона в ответ на стимуляцию наблюдалось чаще, чем у страдающих шизофренией (Kiriike et al., 1988). Это привело авторов к заключению, что у первых функция гипоталамо-гипофизарной оси нарушена в большей степени, чем у вторых. Недостаточный контроль импульсивного

поведения, сопутствующий суицидальным наклонностям, связан со снижением обмена серотонина в центральной нервной системе, на что указывает низкий уровень его метаболита - 5-гидроксииндо-лацетилуксусной кислоты (5-ОИУК) в спинномозговой жидкости (СМЖ) (Roy, Linnoila, 1988).

Для лечения панического расстройства у людей обычно требуется длительный (не менее 18 месяцев) прием фармакологических препаратов. Очень хорошие результаты были получены при лечении алпразоламом и клоназепамом, однако эти препараты в ветеринарии используются редко (Pollack et al., 1993). Важно, что у людей в таких случаях врачи часто комбинируют лекарственные средства. Хотя алпразолам и клоназепам позволяют контролировать основные симптомы панического расстройства, компенсация остальных симптомов может потребовать назначения дополнительных лекарственных средств. Если улучшение не наступает, то, возможно, назначенное лечение было недостаточным. Ошибочная, но весьма распространенная точка зрения состоит в том, что пациенты получают слишком много лекарств (Pollack et al., 1993). Сочетанная медикаментозная терапия используется в ветеринарии очень редко. При работе с животными требуется большая осторожность, чем при лечении людей, поскольку наши пациенты не могут рассказать о появившихся у них побочных эффектах. Тем не менее рациональный подход, подразумевающий регулярные осмотры у ветеринара, должен развеять большинство сомнений.