Критика марксистской концепции первобытнообщинного общества

 

 

Исторический путь — не тротуар Невского проспекта, он идет целиком через поля, то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри.

 

Н. Г. Чернышевский [Т. VII. С. 923].

 

Маркс понимал развитие человеческой истории по гегелевской схеме. Сначала утверждение (тезис), затем отрицание (антитезис), потом отрицание отрицания (синтез). Первобытнообщинная формация, с точки зрения Маркса, была утверждением. В ней якобы господствовала общественная собственность на средства производства, было все общее и господствовал коллективизм. Затем отрицание первобытной общины и последовательная смена антагонистических общественно-экономических формаций (рабовладения, феодализма и капитализма), в которых действовали законы классовой борьбы. В рабовладельческом строе – это отношения рабовладельцев и рабов, в феодальном обществе – помещики и крепостные, в капиталистическом обществе – буржуа и пролетариат. Маркс считал, что в этих трех общественно-экономических формациях господствует частная собственность на средства производства, поэтому они конфликтны, антагонистичны, неустойчивы. По его мнению период отрицания общественной собственности на средства производства должен смениться периодом отрицания отрицания, т. е. утверждения общественной собственности. По мысли Маркса коммунистическое общество должно вернуться к первобытнообщинному строю, только на новой основе, со всеми достижениями культуры и цивилизации, которые человечество имеет.

Маркс исходил из того, что первобытнообщинный строй – это общество, где господствует коллективизм, общинные отношения и общественная собственность на средства производства. Такой вывод он сделал на основе исследований примитивных сообществ людей (аборигенов Австралии, сообщества африканских племен и т. д.), которые были к тому времени сделаны разными учеными. В этих примитивных традиционных сообществах действительно господствует коллективизм и общинные отношения. Ученые спроецировали то, что существует в этих примитивных сообществах, живших в XIX веке, на первобытную историю человечества. С этим тоже нельзя согласиться, потому что первобытная история человечества носит не одну сотню тысяч лет и утверждать, что нынешние примитивные племена – это то, что было тогда, – значит, идти против исторического подхода. Существование этих племен можно объяснить тем, что в них господствовали отношения коллективизма и то, что у них было все общее. Они не прогрессировали и дошли до наших дней в примитивном виде. Скорее всего, вся остальная часть человечества стала цивилизованной потому, что имела своих предков не из этих примитивных племен, а из других, которые трансформировались в ныне живущие сообщества. Люди изначально были собственниками и изначально существовали наряду с коллективистскими индивидуалистические типы людей.

 

К сожалению, в XIX веке многие думали, что первобытное общество было коллективистским и что первобытный человек не был личностью, индивидуальностью, а стремился быть как все. Вот что писал, например, философ и социолог Э.Дюркгейм: «Если есть правило поведения, моральный характер которого неоспорим, так это то, которое повелевает нам осуществить в себе существенные черты коллективного типа. Оно достигает максимальной строгости в низших обществах. Там первая обязанность – это походить на всех, не иметь ничего личного ни в верованиях, ни в обычаях. В более развитых обществах требуемые сходства менее многочисленны» (Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1991. С. 367). Э.Дюркгейм полагал, что в архаических обществах индивидуальные сознания полностью растворены в коллективном сознании. Он называл это «механической солидарностью» (!).

К.Маркс говорил еще в «Капитале» о “незрелости индивидуального человека, еще не оторвавшегося от пуповины естественнородовых связей с другими людьми” (Т. 23. С. 89). На самом деле каждый человек изначально индивидуален; изначально индивидуален и первобытный человек. Откуда Маркс взял, что индивидуальность древнего человека была незрелой и слабее, так сказать, его естественнородовых связей? Индивид и род, личность и общество, индивидуализм и коллективизм — полюсы жизни, которые если и развиваются, зрелеют, то параллельно-совместно. Как развивается и углубляется индивидуальность человека — на одном полюсе жизни, так развивается и углубляется его коллективизм (в частности, естественнородовая связь) — на другом полюсе жизни.

К.Маркс, Э.Дюркгейм и другие, думающие подобным образом, совершают одну и ту же ошибку, которую можно назвать так: «все китайцы на одно лицо». Европейцам кажется, что все китайцы на одно лицо, как и китайцам кажется, что все европейцы на одно лицо. Нам, живущим в европейском «вавилоне-муравейнике» кажется, что в первобытных сообществах и в сохранившихся до нашего времени племенах все люди на одно лицо, лишены индивидуальности и т. д., и т. п.

 

В неизменном виде сохранились только коллективистские сообщества, а в те сообщества, в которых был высокий удельный вес индивидуалистов, просто трансформировались. Наиболее высокий динамизм общественных отношений между людьми присущ тем сообществам, в которых высок удельный вес индивидуалистов, т. е. ярких личностей, людей, которые что-то изобретают, познают, творят, изменяют. Не было изначально Золотого века, т. е. времени когда люди жили и гармонировали в своем общении. Всего между людьми было полно: и дружбы и вражды, и любви и ненависти. Обе эти силы (гармония и антагонизм) одинаково действуют в человеческом обществе. Это связано с особенностями человека как высокоразвитого живого существа. С одной стороны, человек стремится жить сообща (он — общественное существо), а, с другой, стремится жить обособленно-отдельно (по своим понятиям, не как другие).