Конец истории про Незыблемость и Дракончика

- Ваш чай, сэр!

Бармен шутливо отдал честь, поставил стакан и на пятках развернулся. Дракончик чихнул, искра пламени упала в стакан, небольшая вспышка, чай несколько раз сменил цвет, состояние (от пара до льда и обратно превратился в жидкость), успокоился и был отправлен в драконий рот. По бару пронеслись тихие аплодисменты.

Обитатели бара, что сначала были молчаливы и тихи, сейчас разом уставились на Йохи.

- Остались только вы, Йохи.

Здесь важно сделать небольшое замечание. Если сначала показалось, что Йохи - единственное число, то показалось это ошибочно. Йохи, хоть и сидели в одном теле, на деле были двойными существами. То есть снаружи это было одно существо, а внутри их было два.

Тем временем Га-Ноцри́ продолжил свой допрос.

- Расскажете что-нибудь? Как там Привратник? Как Лес? Дяде привет передали?

- У меня нет новых историй, только та, ты её уже слышал. С приветами да, Лес и Привратник на месте, всё у них хорошо.

- Тогда рассказывай ту, что была. Мне она понравилась. Что тебе налить?

- Мне не надо. Хотя... Ты можешь Bombay Sapphire для Привратника сделать? Я ему передам.

- У меня есть специальная тыква-горлянка для таких случаев. Да, без проблем! Начинай!

И здесь, я позволю себе ещё одно отступление. История Йохи будет последней историей, что была рассказана в баре этим вечером. В самом конце истории, над баром повисла тишина и общее ощущение, что пора бы и по домам возвращаться. Что они и сделали.

История Йохи

Йохи

Лесное создание появилось на краю Леса в час Ночных Грез. Когда в густых еловых ветках блуждают упавшие звезды. А разноцветные листья застилают все поляны в округе мягким ковром. Время поздней осени. Лесное создание обнаружил Привратник, и дал ей имя Йохи.

Он отвел ее к Хозяйке Озера, но та не приняла Йохи. Тогда Привратник привел ее к Дереву Сильфов, но те не приняли Йохи. Привратник познакомил ее с Костром Саламандр, но те не приняли Йохи. Привратник спустился с ней в Пещеру гномов, но те не приняли Йохи. Привратник оставил Йохи жить у себя.

Жил он в настоящем волшебном дупле. Такое, что с виду - дыра дырой. Торчит кривой черной прорезью на стволе старого дуба. А внутри небольшой уютный домик. С камином, маленькой кухонькой и двумя кроватями. Для Привратника и его гостя. Если такой вдруг появится.

Вот Йохи и появилась. Такая странная, что никто из четырех лесных народов ее не принял. Йохи стала жить с Привратником. Он любил ночных созданий, из них получались отличные химеры. Самые страшные, те, которые забираются по ночной рубашке людям в сон, царапая холодными коготками сердце. И заставляют просыпаться в холодном поту. А потом, тихо посмеиваясь, скрываются в черноте под кроватью, или прячутся в тенях по углам комнаты. Пока люди лихорадочно оглядываются по сторонам, пугаясь ночных шорохов и стараясь выровнять дыхание.

Привратник учил Йохи быть химерой. Но у нее плохо получалось.

Йохи выглядела, как девочка лет пяти. И вела себя так, словно была не ночным созданием, а настоящей человеческой девочкой. По ночам, когда над Лесом восходила Луна, Йохи забиралась к Привратнику на колени и просила рассказать ей сказку. Сначала он отказывал, как мог. Делал вид, что злится. Хмурил брови, сжимал в тонкую полоску рот. Даже обещал, что выгонит ее из дупла и оставит на съедение лесным чудищам.

Но то ли голос его выдавал, то ли выражение глаз. Хотя, что можно понять по глазам без зрачков? Но Йохи ни на миг, ни на грамм, ни даже на капельку ему не верила. Все так же продолжая забираться на колени Привратника, в час, когда над Лесом восходила Луна. И каждый раз просила новую сказку. И Привратник сдался. Он рассказывал ей сказки Леса, рассказывал про четыре лесных народа, про чудищ, которые живут в самых темных чащах, про ночных созданий и про своих любимых химер. А ей все было мало. И тогда Привратник вспомнил про людей.

- Хочу их увидеть! – вдруг заявила Йохи.

- Зачем? – не понял Привратник.

- Интересно же, - откликнулась Йохи. – Они такие странные.

Привратник только рукой махнул и ушел ставить чайник. И пока на маленькой кухоньке заваривались травы, а лесные огоньки кружились под потолком, создавая уют, Привратник крепко задумался. Он хотел сделать из Йохи химеру и отпустить к людям. Но теперь медлил.

Всё как всегда решил случай. Когда выпал первый снег, и Привратник ушел по делам, Йохи осталась в дупле. Ей было нечем заняться, и она устроила грандиозную уборку.

- Ты пыталась вызвать Сатану? – возмутился Привратник, когда увидел, во что превратился так тщательно наводимый им порядок.

Все было не на своих местах. На полу разбросана куча вещей, которые он вроде бы давно выкинул, и еще большая куча вещей, которых у него никогда не было. Йохи сидела посередине рукотворных баррикад и что-то сосредоточенно разглядывала.

- А эта маска способна на такое?

Привратник пригляделся и тяжело вздохнул.

- Ты нашла маску химеры. Думал, отдал последнюю. Она не вызовет Сатану, зато покажет любому человеку его страхи, и превратит тебя в ночной кошмар.

- Мне она нравится, - сказала Йохи. – Можно я попробую ее поносить?

От судьбы, как говорится… Точнее от тех невидимых нитей, что плетет Седая Старушка где-то на ветвях Дерева Сильфов, раскидывая узелки, где попало, и соединяя все в одно полотно. Так вот, от этого безобразия так просто не уйти. Привратник учил Йохи быть химерой. Настало время практики.

Привратник показал Йохи кратчайшую тропинку до ближайшей деревни. А сам остался в дупле.

Йохи быстро добралась до деревушки. И сначала долго наблюдала за людьми. Взрослые были слишком важными, ходили с умным видом, кивали друг другу. А сами презрительно морщились, стоило отвернуться. Дети резвились во дворах, устраивая настоящие сражения. Кидались друг в друга снегом, валили в сугробы и так весело смеялись, что у Йохи ухнуло где-то в левом боку.

Она ждала, когда над деревней взойдет Луна, когда погаснут огни в домах. А затем незаметно пробралась в первый попавшийся дом. Сразу в чужую спальню. Спящий там заворочался, застонал. А Йохи с удивлением обнаружила себя в чужом сне сборщиком налогов. «Ты должен нам еще проценты», - назидательно говорила Йохи. «А еще ты должен», - продолжала она, разворачивая длинный список, который собиралась зачитать. Но не успела. Спящий проснулся с криком. И Йохи стала собой. Так она поняла, что больше никогда даже на шаг не приблизится к взрослым. Особенно, когда те спят.

С детьми оказалось намного интереснее. Кем она только не успела побывать за эту ночь. И огромной лягушкой, с длинным предлинным языком. И плотоядной корзиной с яблоками, гонявшей девочку по гостиной, жадно причмокивая на каждом повороте. И страшным волком с железными зубами. А потом вдруг оказалась письмом. В обычном белом конверте. На котором было написано только имя. Г-ну Йохану.

Йохи очень удивилась. Она забралась на полог кровати и, свесив голову, стала рассматривать чужую спину. Та была совсем худой, в белой ночной рубашке, с проступающими через тонкую ткань позвонками. Вдруг спящий вздохнул, перевернулся и уставился на незваную гостью. Привратник говорил Йохи, что люди не видят жителей Леса. Но, судя по внимательному взгляду голубых глаз, ее видели отлично.

- Привет, - смутилась Йохи.

- Привет, - ответил мальчик, нахмурившись, - что-то ты маленькая совсем для химеры. И не страшная. И вид у тебя глупый. Нормальные химеры в Лесу закончились?

- Сам ты глупый, - обиделась Йохи. – И кошмар у тебя такой же. Как можно испугаться письма?

- Не твое дело, - рассердился мальчик, - иди отсюда, пока я тебя не прогнал.

- А вот и не пойду, - заупрямилась Йохи, - меня нельзя прогнать.

- Можно.

- Нет.

- Можно, я знаю.

- Откуда?

- Я на мага учусь.

- Аа.., - Йохи замялась, не зная, как ответить. Привратник ничего не говорил ей про магов. Про людей он обычно ворчал, что те ужасны, поголовно больны и прокляты еще на Адаме.

- Уходи отсюда, - повторил мальчик.

И Йохи решила не спорить. В конце концов, у Йохи еще много ночей, чтобы вернуться.

Когда первый луч восходящего Солнца коснулся голых лесных ветвей, Йохи уже пила травяной чай на кухне Привратника. Делала маленькие глоточки горячего дымящегося отвара. И рассказывала Привратнику про ночные приключения. А про мальчика с письмом говорить не стала.

Так Привратник разрешил ей гулять среди людей.

Только Йохи больше никого не пугала. Наблюдала за странным мальчиком и всё. Сначала она старалась не подходить близко, чтобы он ее не заметил. Йохи видела, как он часто читает книги в одиночестве, и ни с кем никогда не играет. Как делает записи и пометки в тетради. Как медленно и нехотя ест, сидя один за большим столом. Йохи заметила, что в доме, кроме мальчика, есть один взрослый. Но к мальчику он подходит очень редко. Бывают дни, когда за ним приезжает повозка, и тогда мальчик пропадает на несколько дней.

Так прошло несколько недель. Однажды, не выдержав, Йохи подкралась к мальчику, пока он спал. И села рядом прямо на постель. Она только хотела надеть маску, чтобы попасть в его сон, как мальчик проснулся.

- Привет, - опять смутилась Йохи.

- Зачем ты за мной повсюду таскаешься, глупая химера? - Раздраженно спросил мальчик. – Тебе заняться больше нечем?

- Я хочу с тобой дружить, - безапелляционно заявила Йохи, - ты интересный.

Мальчик закатил глаза, уставившись куда-то в потолок.

- У нас даже имена похожи. Ты Йохан. А я Йохи.

Внезапно мальчик вздрогнул всем телом. Он надолго замолчал. А затем медленно перевел взгляд на Йохи и сказал:

- Да, Я Йохан, и я подарю тебе твое настоящее имя.

Йохан

Когда мне было девять, родители уехали заграницу. Папе предложили должность в престижной финансовой компании. Мама присоединилась к папе. А меня оставили на попечение дяди.

Тому был ряд причин. И, пожалуй, главная - я унаследовал дар дедушки, который был у дяди, но не обнаружился у моего отца. Вывод: моя судьба - продолжить магическую линию своего рода. Для этого, по достижении двенадцати лет, мне следовало поступить в Школу. Затем продолжить обучение уже в самом Университете. Мой дядя преподавал там. Иногда он забирал меня с собой на несколько дней. И я жил с ним, посещая Университет, знакомясь с его внутренним устройством. Всё складывалось как должно.

Хотя у меня уже назревал коварный план, как учиться в Школе и продолжать навещать своих друзей и Лес. Иногда просто хотелось сбежать в кругосветное путешествие и добраться до родителей.

Однако по достижении одиннадцати лет, дядя вызвал меня к себе и заявил, что в школу меня не возьмут без испытания. От меня нужна жертва.

- Мне что, убить кого-то надо? – удивился я.

А еще испугался. До этого момента ни школа, ни университет никак не проявляли хоть какие-то признаки кровожадности.

- Ты сам поймешь, что тебе нужно сделать. Запомни только три постулата:

Первый – нужна жертва. Второй – жертва должна быть ценна для тебя. Третий – у тебя нет выбора, приносить ее или нет.

Тогда я ничего не понял. А спустя еще несколько дней, пошел в гости к Привратнику. Он странный тип. Когда-то был выдающимся алхимиком, а потом перемудрил с зельем и стал жить в Лесу. Возможно, в этом его удача. Людей он никогда не любил. Но знал много таких вещей, о которых я нигде и никогда бы не прочитал. И у него всегда можно было попросить совета.

Я застал Привратника в Дупле в тот момент, когда он создавал химеру. Маленький бесформенный огонек сначала отражался в серебряном зеркале, затем растекался пятном по маске. И вот уже под маской появлялась фигура, чем-то напоминавшая человека. Каждый раз химеры выглядели по-разному.

- Каков исходный материал? – спросил я, когда очередное творение Привратника, вылетев из дупла, скрылось в лесной чаще.

- Я мастерю их из ночных созданий. Иногда в лесу в час Грез появляются непонятные существа. Раньше я думал, что это - призраки невинно убиенных, или что-то в таком духе. А сейчас думаю, что это - творения самого Леса. Из миражей, грез, мыслей, чувств – всего того непонятного бульона, что берет с собой человек, когда случайно попадает в Лес. И тогда Лес смотрит на человека и видит то, что он никогда не увидит в себе. И запоминает. А потом творит ночных созданий.

- А зачем тебе делать из них химер?

- Иногда ночных созданий принимает к себе кто-то из народов Леса. Но это бывает нечасто, и тогда они бродят по Лесу, постепенно истончаясь, пока совсем не пропадут. Мне жаль, когда творения, даже такие зыбкие, погибают. А когда они химеры, у них есть преобладающая функция, как у всех нормальных существ. Да, пугают людей во снах, зато не растворяются в воздухе.

- Многие люди не знают своей преобладающей функции, - заметил я.

- О, не напоминай. Ты же знаешь, что я на это скажу. Люди, в отличие от существ Леса, были прокляты еще на Адаме. Это ж надо было додуматься - взять искру жизни и смешать ее с землей и глиной. Вот и получился блинчик с начинкой. А кому-то начинки и вовсе не досталось. Какая здесь может быть функция?

Я не стал спорить. В трактатах классиков, которые читали и я, и Привратник, говорилось о функции людей с достаточной долей определенности. Но у Привратника был свой жизненный опыт. А у меня – не пройденное испытание для Школы. Но разговор с Привратником натолкнул меня на одну идею.

Попрощавшись, я покинул его, и отправился в самую глухую часть Леса. Туда, где рос огромный дуб. Его ствол был настолько широк, что даже три Привратника, взявшись за руки, не смогли бы его обнять. Дуб никогда не сбрасывал листья. Даже сейчас, когда поляна вокруг была покрыта разноцветным покрывалом из багряных, желтых, оранжевых лоскутков, он шелестел своей вечно зеленой кроной.

Я прикоснулся к его стволу, провел рукой по шершавой, теплой коре, испещренной сотнями морщинок. Прижался щекой. И попросил помощи, искренне, как только мог. «Я хочу продолжить свой путь, помоги мне».

Дуб зашелестел в ответ. Поднялся ветер, и разноцветное одеяло внизу всколыхнулось, разлетевшись в разные стороны.

Я вернулся домой. Дядя лишь мельком посмотрел на меня.

А на следующий день я получил письмо. Конверт был подписан моим именем, а с дядей мы носили одинаковые имена – меня назвали в его честь. Но когда я увидел росчерк пера на конверте, я знал, что письмо для меня.

Родители умерли от чумы. Дядя стал моим опекуном до тех пор, пока я не достигну совершеннолетия. Когда я рыдал на кровати, он сидел напротив и молчал. Затем провел рукой по моим волосам и вышел из комнаты. Больше о родителях мы не говорили.

Я углубился в учебу и подготовку к поступлению. Больше не играл с друзьями, не убегал в Лес. Я уже пожертвовал слишком многим, чтобы отказываться от Школы. Мне казалось, что я сам себя наказал, попросив Лес о помощи. И из-за этого пострадали мои родители.

Так прошел год. Жизнь как будто стала бесцветной, растеряв и контраст, и яркость и всю палитру цветов. Через месяц мне нужно было уезжать учиться. А дядя и слова не сказал о том, засчитана ли моя жертва.

А потом я встретил Йохи. Я не сразу догадался, кто она. Сначала мне казалось, что это просто неудачное творение Привратника. Но от ее постоянной слежки у меня появились подозрения. А когда она назвала свое имя, они окончательно подтвердились.

Не знаю, догадался ли Привратник, когда дал ей имя. Не знаю, есть ли у Леса чувство юмора. Но я наконец-то понял, что смерть родителей никоим образом не относится к моей просьбе к Лесу. А вот полупрозрачная девочка, напротив, очень даже.

Она была воплощением моей детской части. Той, которая обожала пироги, игры в прятки с друзьями. Той, которая любила слушать истории Привратника и не знала точно, построить хижину в Лесу или пуститься в кругосветное путешествие. Лес дал ей собственную жизнь. Привратник дал ей имя, похожее на моё. Я же подарю ей её настоящее имя.

- Мне нравится Йохи, - упрямо вздернула курносый нос девчонка.

- Оно не твое, - сказал я. - Когда ты носишь чужое имя, ты носишь чужую судьбу.

- Мне нравится моя, - нахмурилась Йохи, - мне нравится Привратник, Лес, Деревня, Дети, Ты.

- Я скоро уеду. А Привратник найдет и создаст новых химер. Дети вырастут и превратятся во взрослых. Жители деревни уедут в город. И она постепенно опустеет. Только Лес останется прежним. Но ты уверена, что навсегда остаться привязанной к Лесу - это так здорово? Неужели ты не хочешь повидать мир, отправиться в кругосветное путешествие, увидеть океан?

Йохи ненадолго задумалась. А потом вдруг неожиданно взяла меня за руку. Ее пальцы были прозрачны и невесомы. Но где-то в груди я ощутил тепло, которое медленно растекалось по крови, согревая.

- Хорошо, Йохан. Я хочу увидеть Океан. Дай мне имя.

- Ты - Ориана. И теперь ты свободна.

В это мгновение от створки окна отделилась тень. А сбоку скрипнула открывающаяся дверь. Два голоса, дяди и Привратника одновременно воскликнули:

- Наконец-то!

Конец истории Йохи

В баре стало пусто. Ушли почти все. Осталось трое, если посчитать бармена. Спящий за стойкой и тот мешок в углу, они посчитаны нами за одного. Га-Ноцри́ помнил, что спящих зовут М., их обоих так звали. Там была какая-то запутанная история с тем, кто кому снится. Они вроде как по очереди сновидели друг дружку в разных реальностях. Потом один из них перебрался в мир другого, они то ли стали одним, то ли их стало четверо... Мутная тема. С количеством гостей я тебя запутал, а другого мне и не надо сейчас.

- М., проснись, пожалуйста.

В углу что-то заворочалось. Спящий на стойке поднял голову и начал говорить. Да так, что казалось, будто он продолжает какой-то давно начатый разговор.

- Знаешь, Га-Ноцри́, что может быть лучше, чем лежать вечером дома и любоваться порнозвёздами? Правильно!... Добраться до бара старичка Га-Ноцри́, заказать джека, а потом отпаиваться кофе.

Бармен второй или третий раз за вечер отправил свои брови дорогой в сторону неба. Брови уже было решили совсем покинуть лоб бармена, но устали и остановились в самом верхнем из своих возможных положений. Га-Ноцри́ решил немного пожурить гостя, они всё-таки не первую зиму знали друг друга.

- Какого ершалаима ты творишь? М., притащить сюда связанного человека, не персонажа, а человека! Ты знаешь, я не верю в злых людей, но верю в людей несчастных.

- Добрые люди изуродовали его или меня, тут выбирай сам. Так сложилось, старичок Га-Ноцри́, так сложилось.

- Ты не трус, у тебя другие пороки. Иначе бы решил, что тебе просто стало страшно. Помнишь, как мы кошмарили этого накаченного морфием парня? Когда он всплывал из своих бездн, что он говорил?... А! Правду говорить легко и приятно. Начинай.

М. несколько раз качнул головой, устроился чуть удобнее, потянулся к появившемуся из воздуха стакану...

- Началось в те дни, когда умерло Солнце. Ну, не мне тебе рассказывать, да. И вот эти дни, сумеречные, тихие, жуткие. Они что-то делают со мной, они что-то делают с ним. Его всё меньше, меня всё больше, но так бывает только эти дни. Власть стихии есть насилие, или как ты говорил?

Здесь двое смотрят на того, кто связан. Он улыбается подобно агенту Куперу, когда тот получает чашку чертовски хорошего кофе и вишнёвого пирога. В этот момент рядом с головой спящего начинают виться чёрные мысли, что подобны ордам комаров в глухих таёжных лесах.

Бармен вздыхает и говорит.

- Ты никогда не был замкнутым, а значит никогда не терял веру в людей. Такового было его решение, не твоё. Головные боли его детства перешли в сердце его юности, а сейчас, сейчас они видать забрались в его душу. Но не тебе его спасать, М..

- Мы в ответе за тех, кто нас приручил.

Каждое своё слово М. акцентировал тихим ударом стакана о барную стойку. Бармен взял его за руку, отобрал стакан, пристально посмотрел в глаза.

- Помнишь, как мы сидели с этим, как его, что вечно бегает от смерти, по пути творя себе новые имена, тот, с кем всю ночь пьянствовали, он ещё радовался, что со мной не надо звать гонцов за пополнением винных погребов... Одиссей! Да. Он же был первым, кто из человека стал персонажем, а затем вернулся обратно в мир живых. Но он легенда, вневременной, а тебе отроду веков тридцать, не больше.

- Урок истории окончен. Я понимаю разницу. Здесь дело в другом. Ему снятся сны, я их вижу, чёрные сны. Я их вижу, но не могу изменить. Я знаю к чему всё идёт. Я устал и не хочу заканчиваться, не хочу быть тем, кто не существует.

Чёрные мысли, что в этот вечер превратились в орды комаров, всё плотнее окружали голову спящего в углу. Бармен сделал то, что умел делать лучше всех остальных в этом баре. Конечно, лучше остальных, ведь он никого не подпускал к плите. Бармен поставил джезву на пламя, на глаз отмерил кофе, докинул щепоть специй...

- Чувствую, что ночь будет долгой. Но пить мы будем только кофе. Надо разобраться, что к чему здесь. Мне хочется тебе помочь, М., но для начала нужно найти себя в настоящем, а мы здесь сильно затерялись.

Га-Ноцри́ взял со стола пустой стакан из-под виски, растворил его в воздухе, вышел из-за стойки, запер дверь изнутри, посмотрел в окно, где сквозь густой туман проступали тени и остатки света от фонарей. Повернулся, осмотрел ещё раз бар, обратился к М.

- Хотя знаешь, через несколько дней Солнце родится вновь, а там… Там ты и сам разберёшься, нас с тобой, если присмотреться, не существует вовсе. Здесь есть только один, кто реально проявляет себя, реальность и весь этот бар. Давай сегодня отложим свои вопросы и ответы, их всё равно не счесть, да и не время.

- Договорились, но кофе всё-таки выпьем, ночь обещает быть долгой.

- Да, только я, пожалуй, всё-таки достану ещё одну чашку.

М. и бармен повернули головы в твою сторону, улыбнулись, кивнули.

- Кто мы, ты уже знаешь. Теперь время для твоей истории. Подходи, присаживайся.

За барной стойкой появились три чашки, в двух кофе, третья пустая. Га-Ноцри́ поднял взгляд и задал всего один вопрос.

- Что будешь пить?

 

Января 2020 года