Accidia. Страсть к комфорту и сверхприспособляемость

Слова «лень» и «праздность», коими Ичазо описывал основную страсть и фиксацию (соответственно), определяющие энеа-тип IX, не передают того, что они, как изначально предполагалось, должны были означать — до того как вместо латинского термина accidia было введено слово «медлительность».

Профессор Чилийского университета Жанини пишет: «То, что Святой Фома, Григорий Великий, Святой Исидор, Касьян (цитируя только наиболее представительных авторов) определяли как accidia, на самом деле очень сложный феномен и далек от его современных переводов, таких как недостаточность мотивации действия и др.»*

* Х. Джаннини «Eldemonio del Mediodia», в «Teoria» изд. 1975. Сантьяго-де-Чили.

В свою очередь, перевод с греческого a-chedia (беззаботность), accidia определяет, скорее, леность психическую и спиритуальную, чем тенденцию бездействия, что относится и к «праздности» в контексте этой книги. О такой спиритуальной лени можно говорить в связи с людьми, забывшими Бога, или, говоря обычным языком, это глухота по отношению к духу и утрата чувства бытия до тех пределов, когда даже не видишь разницу, — духовное огрубение. В психологическом плане accidia проявляется как утрата внутреннего мира, отказ видеть и самоотречения изменениям.

Комбинация утраты внутреннего мира и сопутствующих ему уступчивости и самоотречения приведут к синдрому добродушной удобной «приземленности», которая может разрастись до буквальности и узости.

Энеа-тип IX — это не просто тот, кто не научился любить вследствие того, что ему (ей) было отказано в любви, но тот, кто забыл о своем разочаровании благодаря своего рода психологической толстокожести, чрезмерному упрощению, психологической ампутации, которая превращает его в наименее чувствительный и наиболее стоический из характеров. (Энеа-тип IX противостоит гиперчувствительным IV и V типам внизу энеаграммы).

Не менее важно, чем этимология слова, то, что писал о нем Святой Фома, когда он говорил, что accidia — это «грусть, заставляющая нас медлить в духовных поступках».* Но ленность адресована не только духовности, она предполагает позицию, подкрепляемую депрессивным эмоциональным контекстом.

* Фома Аквинский. «Summa Theologia» (S.S. 935, статья ЗС, Барселона: ВАС).

Как бы точно все вышесказанное ни было, оно не предполагает проникновения духовной лени в мир и проявления ее вне приюта отшельника и монастыря. Так, как характеризует энеа-тип IX, не отсутствие религиозности, а. скорее, наоборот — только в нем и проявляется тенденция к религиозности в социальном и идеологическом толковании мира в большей степени, чем в отношении его мистической сущности. Энеа-тип IX, как мы увидим, это удовлетворенный и великодушный тип людей, чья «медлительность» проявляется не столько в антипатии к духовному, сколько в утрате внутреннего мира, отвращении к психологическим исследованиям и сопротивлении изменениям, что существует бок о бок с чрезмерной стабильностью и склонностью к консерватизму. Его девизом по отношению к себе и другим может быть — «Не дразни собак».

Структура черт характера

Психологическая инерция

Приводя в порядок список дескрипторов энеа-типа IX, классифицируя их в соответствии с ощущаемой психологической общностью, я обнаружил, что один из концептуальных кластеров предполагает черту характера, которую можно понять как «недостаточность внутреннего опыта», используя выражение Хорни, которое он употребил в работе с таким же заголовком, это отсутствие огня, флегматичное отсутствие страсти. С этими терминами можно связать «нарколизацию» (также введен Хорни) и «толстокожесть» (обесчувстливание с целью предотвратить «долгие страдания»). Интеллектуальное проявление защитной утраты внутреннего мира — отсутствие тонкости и воображения; эмоциональное соглашательство, омертвление чувств, что может быть как явным (в чрезмерно флегматичном характере или при отсутствии информации о себе), так и скрытым (при добродушном или веселом характере).

На уровне познания самым обманчивым аспектом является глухота личности к его или ее внутренним голосам — утрата инстинкта, хорошо скрытая за явной анимализацией (так же как псевдоспонтанность сексуальной и социальной свободы сосуществует с внутренним омертвлением).

Нежелание видеть, нежелание соприкасаться с чьими-либо переживаниями сродни лености познания, затемнению чувств или внутреннего свидетельства личности. Наряду с таким затемнением познания в свете предоминантно активного характера существует черта, которую можно назвать «конкретизация», проявление которой варьируется от буквальности до чрезмерной приземленности, это отношение к выживанию Санчо Пансы за счет тонкого и таинственного — утраты открытости ко всему неожиданному, к духовному.

Сверхадаптация

Духовная леность, или accidia, — эту страсть в энеа-типе IX, межличностную стратегию жизни и обобщенный взгляд на жизнь можно видеть в кластере, объединяющем «сверхадаптацию», «самоотречение», «самопренебрежение», «невнимание к собственным нуждам» и «расположении к чрезмерному контролю», которые я включил в одну группу, так как невозможно приспособиться (не говоря уже о сверхприспособничестве) без способности держать себя в узде и подавлять собственные порывы. Противоречит основам аспекта дисциплинированности и контроля энеа-тип [ IX (черта характера, которую он разделяет с энеа-типом I с меньшей долей интенсивности) то, что мы определяем как склонность этого характера к алкоголю и страсть к еде. И одно и другое иллюстрируют компенсаторскую оправданность физических аппетитов, что не определяет интенсификацию жизненности.

Другие дескрипторы, относящиеся сюда же, — это «обдуманность» и «ответственность». Личности энеа-типа IX не единственные, кто в итоге «тащат груз», но надежные и великодушные, они готовы нести на своих плечах большую ношу. Если в большинстве случаев невозможность воплощения идеала возлюбить ближнего своего как самого себя проистекает оттого, что себя любят больше, чем ближнего, то в энеа-типе IX ситуация противоположная, так как сверхприспособляемые люди откладывают достижение собственных благ и удовлетворение собственных потребностей в чрезмерной податливости требованиям и нуждам других.

Легко понять связь между двумя вышеописанными чертами характера: чрезмерная адаптация к миру была бы слишком болезненна, чтобы выдержать ее без самоотречения.

Смирение

И самоотчуждение, и требующая самоотречения сверхадаптация подразумевают смирение — отказ от себя и отречение от себя и от жизни. Как если бы личность придерживалась стратегии притворяться мертвым, чтобы остаться в живых, трагически становясь мертвыми для жизни во имя жизни. Хотя смирение и подчеркивает сверхадаптацию, она заслуживает отдельного рассмотрения в свете важности черт характера, опирающихся на лень в отношении к собственным нуждам, удовлетворенности и склонность сдаться и не бороться за свои права.

Великодушие

С предоминантной ориентацией на адаптацию связана в добавление к обобщенным: «хорошему характеру», «доброте», «готовности помочь», «способности прощать» и, прежде всего, «самоотрешению», как можно считать «сердечность» энеа-типа IX, дружелюбная жизнерадостность и экстравертная веселость «циклотимика». Кажется, что такая веселость — это часть склонности принимать себя легко, чтобы не давить на других, так же как дружелюбие поддерживается способностью быть для других чем-то большим, чем для себя. Жизнерадостный и гипоманиакальный аспект «вицеротоника» был хорошо известен Диккенсу, который дал нам его замечательный портрет в мистере Майкобере в «Давиде Копперфильде». МЫ личность обычно любит детей, животных, получает удовольствие, копаясь в саду. По отношению к другим — это хороший слушатель, готовый помочь, сочувствующий и утешающий, возможно, сострадающий.

Заурядность

Личности энеа-типа IX часто описываются как непритязательные. Их самооценка обычно бывает низкой, что часто ведет к подавлению потребностей нарциссизма. Их отношение к превосходству и блистательности также невысоко, и они могут пренебрегать собственной внешностью. Характерная заурядность, обыкновенность и простота проистекают, как кажется, оттого, что эти люди отказались от попыток превосходить и блистать. (Энеа-тип IX не желает ни блистать, как энеа-тип III, ни быть самым лучшим, как энеа-тип I). Хотя и кажется, что личности этого характера оставили надежду на признание, в них присутствует глубокая и неосознанная жажда любви в их самоотреченном смирении и скрытом желании быть вознагражденными любовью. Чувство самоценности, так же как и чувство бытия в энеа-типе IX, удовлетворяется не через одобрение, но, скорее, через косвенное соучастие, жизнь через других: утраченная личность становится личностью через симбиоз с семьей, нацией, партией, клубом, командой и т.д. Мы можем говорить о внутреннем мире соучастия как на уровне чувств, семейном, так и на уровне больших групп.