Обычно обратных результатов. До Вашей шифровки

Я думал, что можно ограничиться выговором в отношении Молотова.

Теперь этого уже недостаточно. Я убедился в том, что

Молотов не очень дорожит интересами нашего государства и

Престижем нашего правительства, лишь бы добиться популярности

Среди некоторых иностранных кругов. Я не могу больше

Считать такого товарища своим первым заместителем.

Эту шифровку я посылаю только Вам трем. Я ее не послал

Молотову, так как я не верю в добросовестность некоторых

Близких ему людей. Я Вас прошу вызвать к себе Молотова,

Прочесть ему эту мою телеграмму полностью, но копии ему не

Передавать» 534.

Обвинения были серьезнейшие: «не дорожит интересами

Нашего государства».

Но что означали слова: «Не верю в добросовестность некоторых

Близких ему людей»? Сталин имел в виду Полину Жемчужину,

Жену Молотова? Теперь в Москве поняли, что дело

Приняло опасный оборот.

«Вашу шифровку получили. Вызвали Молотова к себе,

Прочли ему телеграмму полностью. Молотов, после некоторого

Раздумья, сказал, что он допустил кучу ошибок, но считает

Несправедливым недоверие к нему, прослезился.

Мы со своей стороны сказали Молотову о его ошибках:

Мы напомнили Молотову о его крупной ошибке в Лондоне,

Когда он на Совете Министров сдал позиции, отвоеванные

Советским Союзом в Потсдаме, и уступил нажиму англо-

Американцев, согласившись на обсуждение всех мирных

договоров в составе 5 министров. Когда же ЦК ВКП(б) обязал

Молотова исправить эту ошибку, то он, сославшись без всякой

Нужды на указания Правительства, повел себя так, что в глазах

Иностранцев получилось, что Молотов за уступчивую политику,

а Советское правительство и Сталин неуступчивы...

Наконец, мы сказали Молотову, что все сделанные им

Ошибки за последний период, в том числе и ошибки в вопросах

цензуры, идут в одном плане политики уступок англо-амери- 746

Канцам, и что в глазах иностранцев складывается мнение, что у

Молотова своя политика, отличная от политики правительства

И Сталина, и что с ним, с Молотовым, можно сработаться» 535.

В заключение Маленков, Берия, Микоян заверяли, что «не

Может быть и речи о замазывании вопроса с нашей стороны».

Молотов прислал отдельное покаяние: «Вижу, что это моя

грубая, оппортунистическая ошибка, нанесшая вред государству...

Постараюсь делом заслужить твое доверие, в котором

Каждый честный большевик видит не просто личное доверие,

А доверие партии, которое мне дороже жизни» 5 3 6.

Но Сталин не успокоился. 8 декабря он пишет «тройке»:

«Шифровка производит неприятное впечатление ввиду наличия

В ней ряда явно фальшивых положений. Кроме того, я не

Согласен с Вашей трактовкой вопроса по существу».

Девятого декабря Сталин снова отсылает телеграмму, но теперь

Он успокоился и объясняет свою позицию: «Анализируя

События внешней политики за период от Лондонской конференции

Пяти министров до предстоящей конференции трех

министров в Москве, можно прийти к следующим выводам:

Одно время Вы поддались нажиму и запугиванию со стороны

США, стали колебаться, приняли либеральный курс в

Отношении иностранных корреспондентов и выдали свое

Собственное правительство на поругание этим корреспондентам,

Рассчитывая умилостивить этим США и Англию. Ваш расчет

Был, конечно, наивным. Я боялся, что этим либерализмом

Вы сорвете нашу политику стойкости и тем подведете наше государство.

Именно в это время вся заграничная печать кричала,

Что русские не выдержали, они уступили и пойдут на дальнейшие

Уступки. Но случай помог Вам, и Вы вовремя повернули к

Политике стойкости. Очевидно, что, имея дело с такими партнерами,

Как США и Англия, мы не можем добиться чего-либо

Серьезного, если начнем поддаваться запугиваниям, если проявим

Колебания. Чтобы добиться чего-либо от таких партнеров,

Нужно вооружиться политикой стойкости и выдержки» 5 3 7.

Глава шестьдесят восьмая