Ошибкой опубликование речи Черчилля с восхвалениями

России и Сталина. Восхваление это нужно Черчиллю, чтобы

Успокоить свою нечистую совесть и замаскировать свое враждебное

отношение к СССР... Опубликованием таких речей мы

Помогаем этим господам. У нас теперь имеется немало ответственных

Работников, которые приходят в телячий восторг от

Похвал Черчиллей, Трумэнов, Бирнсов и, наоборот, впадают в

Уныние от неблагоприятных отзывов со стороны этих господ.

Такие настроения я считаю опасными, так как они развивают

В нас угодничество перед иностранными фигурами. С угодничеством

перед иностранцами нужно вести жестокую борьбу...

Советские люди не нуждаются в похвалах со стороны иностранных

Лидеров. Что касается меня лично, то такие похвалы

Только коробят меня» 5 3 2. 744

Молотов в ответе Сталину признал публикацию речи Черчилля

Своей ошибкой. Но этим дело не кончилось.

Третьего декабря английское информационное агентство

«Рейтер» сообщило, что в Москве ослаблена цензура в отношении

Иностранных корреспондентов. Цензура НКИД действительно

Стала либеральнее. Еще 7 ноября на приеме в честь

годовщины Октября Молотов заявил американскому корреспонденту:

«Я знаю, что вы, корреспонденты, хотите устранить

Русскую цензуру. Что бы вы сказали, если бы я согласился с

Этим на условиях взаимности?» 5 3 3

Первого декабря «Нью-Йорк тайме» опубликовала статью

Московского корреспондента о разногласиях в Политбюро по

Поводу оценок Лондонской конференции министров иностранных

Дел и недовольстве Сталина неуступчивой позицией

США и Англии.

Понятно, что в сумме все эти события вызвали гнев Сталина.

Выходило, что за время болезни готовятся его отстранение

От власти, либерализация режима, допущение иностранной

Прессы (первый признак западного контроля) к обсуждению

Тайн советской политики.

Второго декабря Сталин, получив информацию о сообщении

В «Дейли геральд», позвонил Молотову и обругал его. После

Этого он прочитал о публикации «Нью-Йорк тайме» и направил

Шифровку в адрес ЦК Молотову, Берии, Микояну, Маленкову.

Вывод: «Надо привлечь Молотова к ответу».

Реакция последовала тут же. Вся четверка сообщала, что

«дали указания о строгой цензуре», обязали отдел печати

НКИД докладывать Молотову и Вышинскому о телеграммах

Иностранных корреспондентов, уволили заместителя начальника

Отдела печати Горохова. В общем, это была отписка.

Шестого декабря Сталин отправил новую телеграмму:

«Москва, ЦК ВКП(б) т. т. Маленкову, Берия, Микояну.

Вашу шифровку получил. Я считаю ее совершенно неудовлетворительной.

Она является результатом наивности трех, с

Одной стороны, ловкости рук четвертого члена, то есть Молотова,

С другой стороны. Что бы Вы там ни писали, Вы не можете

Отрицать, что Молотов читал в телеграммах ТАССа и корреспонденцию

"Дейли Геральд", и сообщения "Нью-Йорк

Тайме", и сообщения Рейтера. Молотов читал их раньше меня

И не мог не знать, что пасквили на Советское правительство,

Содержащиеся в этих сообщениях, вредно отражаются на престиже

И интересах нашего государства. Однако он не принял

Никаких мер, чтобы положить конец безобразию, пока я не

Вмешался в это дело. Почему он не принял мер? Не потому ли,

Что Молотов считает в порядке вещей фигурирование таких 745

Пасквилей особенно после того, как он дал обещание иностранным

Корреспондентам насчет либерального отношения к

Их корреепонденциям? Никто из нас не вправе единолично

Распоряжаться в деле изменения курса нашей политики. А Молотов

Присвоил себе это право. Почему, на каком основании?

Не потому ли, что пасквили входят в план его работы?

Присылая мне шифровку, Вы рассчитывали, должно быть,

Замазать вопрос, дать по щекам стрелочнику Горохову и на

Этом кончить дело. Но Вы ошиблись так же, как в истории

Всегда ошибались люди, старавшиеся замазать вопрос и добивавшиеся