Не рабочие и не их организации, - а раздражающие и озлобляющие действия гг. Нефтепромышленников являются настоящей причиной “экономических убийств”.

Вы указываете на “темноту” и “невежество” известных слоев пролетариата. Но где бороться с “темнотой” и “невежеством”, как не в школах и на лекциях? Почему же сокращают гг. нефтепромышленники количество школ и лекций? И почему вы, “искренний” сторонник борьбы с “темнотой”, не возвышаете голоса против нефтепромышленников, отбирающих у рабочих школы и лекции?

Вы говорите об “облагораживании” нравов. Почему же вы, милостивый государь, молчали, когда гг., нефтепромышленники отбирали у рабочих народные дома, эти центры народных развлечений?

Вы поете об “облагораживании экономической борьбы”. Но почему вы молчали, когда наемники капитала убили рабочего Ханлара (Нафталанское общество), когда “Бори”, Каспийское товарищество, Шибаев, Мирзоев, Молот, Мотовилиха, Биеринг, Мухтаров, Мальников и другие рассчитали наиболее передовых рабочих, когда Шибаев, Мухтаров, Молот, “Руно”, Кокорев на Биби-Эйбате и др. избивали рабочих?

Вы говорите о “преступной воле” рабочих, о “ненужном озлоблении” и т. д. Но где вы скрывались, когда гг. нефтепромышленники озлобляли рабочих, дергая за душу самых чувствительных, самых легковоспламеняющихся из них - нефирменных и безработных? А знаете ли вы, милостивый государь, что именно эту часть рабочих обрекли на голод известный 10-копеечный больничный сбор и повышение цен на порции в столовых совета съезда?

Вы говорите об ужасах “крови и слез”, вызванных экономическим террором. Но знаете ли, сколько крови и слез проливается по поводу массы увечных рабочих, не находящих себе место в больницах совета съезда? Почему сокращают гг. нефтепромышленники количество бараков? И почему вы не кричите по этому поводу точно так же, как вы кричите против рабочих союзови газет?

Вы поете о “совести” и т. д. Почему безмолвствует ваша стеклянная совесть по поводу всех этих репрессий гг. нефтепромышленников?

Вы говорите... но довольно! Кажется ясно, что основной причиной “экономических убийств” являются не рабочие и не их организации, а раздражающие и озлобляющие действия гг. нефтепромышленников.

Не менее ясно и то, что г. К-за является жалким наемником гг. нефтепромышленников, сваливающим все на рабочие организации и старающимся, таким образом, оправдать в глазах “публики” действия своих хозяев.

 

***

Перейдем теперь к третьей части статьи г. К-за. В третьей части своей статьи г. К-за говорит о мерах борьбы с экономическим террором, причем его “меры” вполне соответствуют его “философии” “о причинах” экономического террора, Послушаем великого философа из Баку. “Необходима активная борьба с народившимся злом и нужно выкинуть лозунг этой борьбы. Таким лозунгом для всех партий и организаций, союзов и кружков в настоящий момент должен быть: “долой экономический террор!” Только тогда, когда будет смело выкинут чистый белый флаг с этим лозунгом, только тогда... исчезнут убийства”. Так философствует г. К-за. Как видите, г. К-за до конца остается верен своему богу - капиталу.

Во-первых, всю “вину” за “экономические убийства” он снял (философски снял!) с нефтепромышленников и свалил на рабочих, их союзы и газеты. Этим он целиком “оправдал” в глазах так называемого “света” азиатски - наступательную тактику гг. нефтепромышленников.

Во-вторых, - и это самое главное для нефтепромышленников - он “выдумал” самое дешевое средство против “убийств”, не требующее от нефтепромышленников никаких затрат - усиленную агитацию союзов и газет против экономического террора. Этим он еще раз подчеркнул, что нефтепромышленники не должны уступать рабочим, не должны “тратиться”.

И дешево, и мило! могут воскликнуть гг. нефтепромышленники, слушая г. К-за.

Конечно, гг. нефтепромышленники могли бы с “удобством наплевать” на мнение так называемого “света”. Но что они могут иметь против, если какой-нибудь К-за, в интересах “общечеловеческой совести”, берется оправдать их в глазах “света”?

И наоборот, как им не радоваться, когда, вслед за таким оправданием, тот же К-за предлагает самое “верное” и самое дешевое средство против экономического террора? Пусть себе агитируют союзы и газеты совершенно свободно и беспрепятственно, лишь бы здравствовали карманы нефтепромышленников. Ну, разве это не либерально!.. И как же после этого не выпускать им на литературную сцену своего “соловья- разбойника”, г. К-зу.

Между тем, стоит немного подумать, стоит только стать на точку зрения сознательных рабочих, чтобы сразу понять всю смехотворность предлагаемой г. К-за меры,

Дело здесь вовсе не в одних союзах и газетах -союзы и газеты давно ведут агитацию против экономического террора, и, несмотря на это, “убийства” все- таки не исчезают. Дело в гораздо большей степени в тех раздражающих и озлобляющих действиях гг. нефтепромышленников, в тех экономических репрессиях, в тех прижимках, в той азиатски - наступательной тактике гг. нефтепромышленников, которые питают и будут питать занимающие нас “экономические убийства”.

Скажите на милость: что может сделать одна только агитация союзов и газет, хотя бы и очень влиятельных, при озлобляющих действиях гг. нефтепромышленников, отбирающих у рабочих одно завоевание за другим и тем толкающих наиболее бессознательных из них на “экономические убийства”! Ясно, что одна только антитеррористическая агитация, хотя бы и с “чистым белым флагом”, не в силах уничтожить их.

Очевидно, для “исчезновения” “экономических убийств” необходимы меры более глубокие, чем простая агитация, и прежде всего отказ нефтепромышленников от прижимок и репрессий, удовлетворение справедливых требований рабочих... Только тогда, когда нефтепромышленники откажутся от своей азиатски - наступательной тактики в виде сокращения заработной платы, отбирания народных домов, сокращения школ и бараков, десятикопеечного больничного сбора, поднятия цен на порции, систематического рассчитывания передовых рабочих, кулачной расправы с ними и т. д., только тогда, когда нефтепромышленники определенно станут на путь культурных европейских отношений к рабочим массам и их союзам, признав в них “равноправную” силу, - только тогда будет создана почва для “исчезновения” “убийств”.

Все это до того ясно, что не стоит и доказывать.

Но г. К-за не понимает этого, да и не может, собственно, не хочет понять, ибо это не “выгодно” для гг. нефтепромышленников, ибо это потребовало бы от нихизвестных затрат, ибо это открыло бы всю правду о “виновниках” экономических “убийств”...

Вывод один: К-за является лакеем капитала.

Но что же, однако, следует из этого, из лакейской роли К-за?

А из этого следует вот что: то, что говорит г. К-за, принадлежит не ему самому, а нефтепромышленникам, “вдохновляющим” его. Стало быть, статья К-за не его философия, а философия гг. нефтепромышленников. Очевидно, устами К-за говорят сами нефтепромышленники, К-за только передает их “думы, желания и настроения”.

В этом и только в этом следует видеть интерес разбираемой статьи г. К-за.

К-за, как Коза, К-за, как “личность”, - для нас абсолютное ничтожество, невесомая материя, не имеющая никакой ценности. И напрасно г. К-за жалуется на “Гудок”, делающий якобы “вылазки” против его “личности”: смеем уверить г. К-за, что “Гудок” никогда не интересовался его так называемой “личностью”.

Но К-за, как безличное нечто, К-за, как отсутствие “личности”, К-за, как простое выражение мнений и настроения гг. нефтепромышленников, - для нас безусловно представляет известную ценность. С этой точки зрения и рассматриваем как самого К-за, так и его статью.

Очевидно, г. К-за поет не даром. Если он Б первой части своей статьи яростно нападает на союзы, стараясь дискредитировать их, если он во второй части статьи обвиняет союзы в культивировании экономического террора, ни единым словом не упоминая об азиатских распоряжениях нефтепромышленников, если он в третьей части статьи указывает на антитеррористическую агитацию, как на единственную меру против “убийств”, оставляя в стороне наступательную тактику своих хозяев, то это значит, что нефтепромышленники не намерены вступать на путь уступок рабочим массам.

Нефтепромышленники будут наступать, нефтепромышленники должны наступать, а вы, рабочие и союзы, извольте отступать - вот что говорит нам статья г. К-за, вот что говорят нам нефтепромышленники устами своего “соловья-разбойника”.

Такова мораль статьи г. К-за.

Нам, рабочим, нашим организациям и газетам остается зорко следить за гг. нефтепромышленниками, не поддаваться на их вызывающие действия, и твердо и спокойно, как и прежде, итти по пути превращения нашей стихийной борьбы в борьбу строго классовую, планомерную, ведущую к определенной цели.

Что же касается лицемерных воплей разных наемников капитала, то мы можем оставить их без внимания.

Газета “Гудок” №№ 28, 30 и 32;

Печатается по тексту газеты

21 апреля, 4 и 18 мая 1908 г.

Подпись: К. Кат о

Новая полоса

Вслед за экономическими выступлениями рабочих - политические их выступления.

Вслед за стачками за заработную плату - протесты, митинги, политические забастовки по поводу ленских расстрелов.

В Питере и Москве, в Риге и Киеве, в Саратове и Екатеринославле, в Одессе и Харькове, в Баку и Николаеве, - везде, во всех концах России подымают голову рабочие в защиту своих загубленных на Лене товарищей.

“Мы живы, кипит наша алая кровь огнем неистраченных сил”!..

Третью ступень проходит рабочее движение в своем возрастающем оживлении. И это после контрреволюционных вакханалий.

Года два назад рабочие еще пробовали сопротивляться все возраставшим нападениям ненасытных хозяев. Стачки обороны, а местами и наступательные забастовки - вот в чем выражалось оживление движения. Это была первая ступенька. Московский район был застрельщиком.

Года полтора назад рабочие переходят к наступательным забастовкам. Выставляются новые экономические требования, добиваются условий 1905-1906 годов, отобранных у рабочих за время контрреволюцией* него разгула. Это была вторая ступенька. Застрельщиками были западные окраины.

Теперь пошла третья ступень, период политического движения.

Со ступеньки на ступеньку!

И этого надо было ожидать. Подъем в основных отраслях промышленности и рост капиталистических барышей наряду с падением реальной заработной платы; рост профессиональных и политических организаций буржуазии наряду с разрушением рабочих организаций; подъем цен на жизненные продукты и рост помещичьих доходов наряду с голодом 30 миллионов крестьян, когда гонимые нуждой отцы и матери принуждены продавать своих дочерей и сыновей, - все это не могло не внести политического оживления в ряды рабочего класса.

Ленские выстрелы послужили лишь сигналом.

Очевидно, “на Щипке не совсем спокойно”- Это чувствуют и представители власти, спешно готовящиеся к “умиротворению” страны. Это отражается, по-видимому, даже на делах нашей внешней политики...

А известия о политических забастовках-протестах все продолжают поступать.

Нет сомнения, что подземные силы освободительного движения заработали...

Привет вам, первые ласточки!

Петербургская газета “Звезда” Печатается по тексту газеты

№ 30, 15 апреля 1912 г.

Подпись: К. С.

О ДЕКАБРЬСКОЙ ЗАБАСТОВКЕ

И ДЕКАБРЬСКОМ ДОГОВОРЕ

(По поводу пятой годовщины)

Товарищи!

Сегодня исполнилось 5 лет со дня объявления в районах Баку общей экономической забастовки в декабре 1904 г.

В эти дни исполнится 5 лет со времени выработки рабочими и нефтепромышленниками знаменитого декабрьского договора, нашей “мазутной конституции”.

Мы с гордостью вспоминаем эти дни, ибо они являются днями нашей победы, днями поражения нефтепромышленников!

Перед нами встает известная всем нам славная картина, когда тысячные массы бастующих рабочих, окружив “Электрическую Силу”, диктовали своим делегатам декабрьские требования, а представители, нефтепромышленников, приютившиеся в “Электрической Силе” и осажденные рабочими, - “выражали свою солидарность”, подписывали договор, “соглашались на все”...

Это была действительная победа бедняков-пролетариев над богачами-капиталистами, победа, положившая начало “новым порядкам” в нефтяной промышленности.

До декабрьского договора мы работали в среднем 11 часов в день, - после же договора установили 9 часов работы, постепенно вводя для рабочих по добыче восьмичасовой рабочий день.

До декабрьского договора мы получали в среднем около 80 копеек, - после же договора повысили плату до рубля с копейками в день.

До декабрьской забастовки нам не выдавали ни квартирных денег, ни квартирного довольствия, - благодаря же забастовке мы добились для мастеровых как того, так и другого, оставалось только распространить их на остальных рабочих.

До декабрьской забастовки на промыслах и заводах царил полный произвол лакеев капитала, безнаказанно избивавших и штрафовавших нас, - благодаря же забастовке установился известный порядок, известная “конституция”, в силу которой мы получили возможность выражать свою волю через своих делегатов, сообща договариваться с нефтепромышленниками, сообща устанавливать с ними взаимные отношения.

Из “амшары” и “вьючного животного” мы сразу превратились в людей, борющихся за лучшую жизнь!

Вот что нам дали декабрьская забастовка и декабрьский договор!

Но это не все. Основное, что дала нам декабрьская борьба - это вера в свои силы, уверенность в победе, готовность к новым битвам, сознание того, что цепи капиталистического рабства можно будет разбить “своей лишь собственной рукой”...

С тех пор мы все время подвигались вперед, увеличивая заработную плату, распространяя квартирные на промысловых, упрочивая “мазутную конституцию”, добиваясь частичного признания промыслово-заводских комиссий, организуясь в союзы, сплачиваясь вокруг социал-демократии...

Но все это продолжалось недолго. После отступления революции и усиления контрреволюции, особенно с начала 1908 года, нефтепромышленники, фарисейски ссылаясь на сокращение добычи и нефтяного рынка, начинают отбирать старые завоевания. Они отбирают наградные и квартирные. Вводят двухсменную работу с 12-ю часами работы вместо трехсменной с 8-ю часами. Они сокращают медицинскую помощь. Они уже отобрали народные дома и отбирают школы, откладывая на них жалкие гроши, в то время как на полицию ежегодно тратят свыше 600 тысяч рублей. Мы уже не говорим о восстановлении побоев и штрафов, об уничтожении комиссий, о гонениях на союзы со стороны слуг царского правительства - лакея крупного капитала...

Таким образом за последние 2 года не только заставили нас отказаться от дальнейшего улучшения нашего положения, но и ухудшили старое положение) отобрали старые завоевания, отбросив нас к старым, до-декабрьским временам.

И вот теперь, 13 декабря, в день пятой годовщины победоносной декабрьской забастовки, когда нефтепромышленники трепетали перед нами, а мы, наступая, завоевывали новые права, - именно сегодня встает перед нами серьезный вопрос, волнующий массы нефтяных рабочих; долго ли еще мы будем молчать, есть ли предел нашему терпению, и не следует ли нам порвать цепи молчания и поднять знамя общей экономической забастовки за наши кровные требования?

Судите сами. Добыча этого года достигла 500 миллионов пудов - цифра, до которой не доходила добыча ни одного из последних четырех годов. Цены на нефть отнюдь не падают, ибо средняя цена за год получается та же, что и в прошлом году, - 21 копейка. Фонтанной нефти, не требующей затрат, - все больше и большее Рынок расширяется изо дня в день, отказываясь от каменного угля и переходя на нефть. Вывоз нефти безостановочно растет. Между тем, чем более улучшаются дела нефтепромышленников, чем больше “прибыли” выжимают из рабочих, тем несноснее становятся они по отношению к последним, тем сильнее давят рабочих, тем усерднее рассчитывают сознательных товарищей, тем решительнее отбирают последние крохи!

Не ясно ли, товарищи, что положение нефтяной промышленности делается все более благоприятным для общей борьбы нефтяных рабочих, а вызывающие действия нефтепромышленников неминуемо толкают рабочих к такой борьбе?

Ибо, товарищи, одно из двух: либо мы будем без конца терпеть, опустившись до положения бессловесных рабов, - либо подымемся на общую борьбу за наши общие требования.

Все наше прошлое и настоящее, наша борьба и наши победы говорят за то, что мы изберем второй путь, путь общей забастовки за повышение заработной платы и восьмичасовой рабочий день, за поселки и квартирные, за народные дома и школы, за медицинскую помощь и вознаграждение увечных, за права промыслово-заводских комиссий и союзов.

И мы возьмем свое, товарищи, несмотря на неслыханные репрессии, несмотря на растущую организованность

нефтепромышленников, мы скрутим наших хозяев, как скрутили их 5 лет назад, если усилим подготовительную работу к общей забастовке, если укрепим наши промыслово-заводские комиссии, если расширим наши союзы, если сплотимся вокруг социал-демократии.

Социал-демократия повела нас к победе в декабре 1904 года, она же поведет нас к будущим победам через организованную общую забастовку. Так говорит опыт славной декабрьской борьбы. Так пусть же сегодняшний день, день открытия победоносной забастовки в декабре четвертого года, вдохновит нас к дружной и упорной работе по подготовке к общей забастовке!

Пусть наше общее сочувствие к этому дню послужит нефтепромышленникам зловещим предзнаменованием грядущей общей забастовки, руководимой социал-демократией!

Да здравствует грядущая общая забастовка!

Да здравствует Социал-Демократия!

Бакинский комитет РСДРП

13 декабря 1909 г.

Издано отдельной прокламацией

Печатается по тексту прокламации

ОНИ ХОРОШО РАБОТАЮТ...

После ленских выстрелов - забастовки и протесты по России.

После думских “объяснений” министра Макарова - демонстрация в столице России,

Правительство хотело вогнать Россию в тиски кровавых “распоряжений”.

Россия же оказалась сильнее правительства и решила итти своим путем...

Бросим еще раз взгляд на историю ленских событий.

На Ленских приисках шла забастовка 6 000 рабочих. Забастовка мирная, организованная. Конечно, лживая “Речь” может говорить о “стихийном бунте” на Лене (см. № 103). Но мы судим не по лживой “Речи”, а по “донесению” очевидца Тульчинского. А г. Тульчинский утверждает, что рабочие в тот день вели себя образцово, что “никаких камней и палок не было” у рабочих. А затем, адские условия работы на приисках, минимальные требования со стороны рабочих, добровольный отказ от требования восьми часов, готовность рабочих к дальнейшим уступкам - все это знакомая картина мирной ленской забастовки.

Тем не менее правительство нашло нужным расстрелять рабочих, мирных, безоружных рабочих, с табачными кисетами в руках, с заявлениями в карманах об освобождении арестованных товарищей...

Трещенко не привлечен к ответственности, - не ясно ли, что он действовал по распоряжению свыше?

Решено привлечь рабочих, а не Трещенко,- разве не ясно, что кому-то нужна была кровь пролетариата?

Двух зайцев хотели убить в день выстрелов, Во-первых, удовлетворить алчные аппетиты ленских людоедов. Во-вторых, припугнуть рабочих других городов и местностей, - дескать, несите безропотно ярмо капитала, а то сделаем с вами то же, что с ленскими рабочими.

В результате - не достигли ни того, ни другого.

Ленские людоеды не удовлетворены, ибо забастовка на приисках продолжается.

Рабочие же других городов не только не напуганы, а, наоборот, в знак протеста против расстрелов подымают забастовку за забастовкой.

Более того. На “объяснения” Макарова столица России, Петербург, ответила демонстрацией тысяч студентов и рабочих.

Наиболее чуткая часть русского общества, учащаяся молодежь, протянула руку наиболее революционной части русского народа, пролетариату, и, подняв красные знамена, провозгласила: да, “так было”, но так уж не должно быть!

От мирной экономической забастовки на Лене - к политическим забастовкам по России, от политических забастовок по России - к многотысячной демонстрации студентов и рабочих в самом центре России, - вот чего добились представители власти в своей борьбе с рабочими.

Да, хорошо “роет крот” освободительного движения, дальновидное русское правительство!

Еще два-три таких “подвига”, и можно будет с несомненностью сказать, что от крикливой фразы министра Макарова останется одно лишь жалкое воспоминание.

Работайте, господа, работайте!

Петербургская газета “Звезда” Печатается по тексту газеты

№ 31, 17 апреля 1912 г.

Подпись: К. Сталин

ПАМЯТИ ТОВ. Г. ТЕЛИЯ

Чрезмерное восхваление умерших товарищей вошло в обычай в наших партийных кругах. Замалчивание слабых сторон и преувеличение положительных - характерная особенность нынешних некрологов. Это, конечно, неразумный обычай. Мы не хотим следовать этому обычаю. Мы хотим сказать о тов. Г. Телия только правду, мы хотим познакомить читателя с Телия, каким он был в действительности. И вот действительность говорит нам, что тов. Г. Телия как передовой рабочий и как партийный работник был до конца безупречным и неоценимым для партии человеком. Все то, что больше всего характеризует социал-демократическую партию: жажда знаний, независимость, неуклонное движение вперед, стойкость, трудолюбие, нравственная сила, - все это сочеталось в лице тов. Телия. Телия воплощал в себе лучшие черты пролетария. Это не преувеличение. Нам это покажет сейчас его краткая биография.

Тов. Телия не принадлежал к числу “ученых”. Он самоучкой одолел грамоту и стал сознательным. Уехав из сел. Чагани (Телия был родом из сел. Чагани. Кутаисского уезда), он нанялся в качестве домашнего слуги в какую-то частную семью в Тифлисе. Здесь же он научился говорить по-русски и пристрастился к чтению книг. Но ему быстро надоела профессия слуги, и он вскоре поступил в железнодорожные мастерские, в столярный цех. Эти мастерские сослужили большую службу тов. Телия. Они были его школой, здесь он стал социал-демократом, здесь он закалился и стал стойким борцом, здесь же он выдвинулся как способный и сознательный рабочий.

В 1900-1901 годах Телия уже выделялся среди передовых рабочих как один из достойных вожаков. Со времени демонстрации 1901 года в Тифлисе тов. Телия уже не знал отдыха. Пламенная пропаганда, создание организаций, участие в ответственных собраниях, упорная работа в деле приобретения социалистического самообразования - вот чему отдавал он все свое свободное время. Его преследовала полиция) разыскивала “с фонарем в руках”, но все это только удваивало его энергию и жажду борьбы. Вдохновителем демонстрации 1903 года (в Тифлисе) был тов. Телия. Несмотря на то, что полиция гналась за ним по пятам, он поднял знамя, он произнес речь. После этой демонстрации он уже полностью переходит на нелегальное положение. С этого года он по поручению организации начинает “путешествовать” по разным городам Закавказья. В том же году, по поручению организации, он направился в Батум для устройства нелегальной типографии. Но на станции Батум его арестовали с оборудованием указанной типографии и, спустя короткое время, отправили в кутаисскую тюрьму. С этого момента начинается новый период в его “беспокойной” жизни. Полтора года тюремного заключения не прошли бесследно для Телия. Тюрьма стала его второй школой. Посредством постоянных занятий, чтения социалистических книг и участия в дискуссиях он заметно увеличил свой умственный багаж. Здесь же окончательно сложился у него тот непреклонный революционный характер, которому завидовали многие ив его товарищей. Но та же тюрьма наложила на него печать смерти, та же тюрьма наделила его смертельным недугом (чахоткой), который свел в могилу нашего лучшего товарища,

Телия знал роковое состояние своего здоровья, но не это тревожило его. Его беспокоило лишь одно - “праздное сидение и бездействие”. “Когда же я дождусь того дня, когда по-своему развернусь на просторе, снова увижу народную массу, прильну к ее груди и стану служить ей”, - вот о чем мечтал запертый в тюрьме товарищ. И эта мечта сбылась. Через полтора года его перевели в “малую” кутаисскую тюрьму, откуда он сразу же бежал и появился в Тифлисе. В это время в партии происходил раскол. Тов. Телия тогда примыкал к меньшевикам, но он вовсе не походил на тех “казенных” меньшевиков, которые меньшевизм считают “кораном”, себя - правоверными, а большевиков - гяурами. Телия не походил и на тех “передовых” рабочих, которые изображают себя “социал-демократами от рождения” и, будучи круглыми невеждами, потешно кричат: нам знания не нужны, мы - рабочие. Характерным свойством Телия было именно то, что он отрицал фракционный фанатизм, всем своим существом презирал слепое подражание и до всего хотел дойти своим умом. Вот почему, бежав из тюрьмы, он тотчас же набросился на книги: “Протоколы второго съезда”, “Осадное положение” Мартова, “Что делать?” Ленина, его же “Шаг вперед”. Надо было видеть исхудавшего, пожелтевшего Телия, который, настойчиво корпя над книгами, с улыбкой говорил: “Как я вижу, решить, быть ли большевиком или меньшевиком, не так-то легко; пока не изучу эти книги, до тех пор мой меньшевизм построен на песке”, И вот тов. Телия, изучив необходимую литературу, вдумавшись в споры между большевиками и меньшевиками, взвесил все и только после этого сказал: “Я, товарищи, большевик; как мне кажется, тот, кто не большевик, несомненно, изменяет революционному духу марксизма”.

После этого он становится апостолом революционного марксизма (большевизма). По решению организации, в 1905 году он направился в Баку. Устройство типографии, налаживание работы районных организаций, участие в руководящей организации, присылка статей для “Пролетариатис Брдзола” - вот чем занимается там тов. Телия, Во время известного провала арестовали и его) но и тут он “ускользнул” и опять поспешил в Тифлис. Проработав некоторое время в тифлисской руководящей организации, он принял участие в общероссийской конференции большевиков в Таммерфорсе в 1905 г. Интересны его впечатления от этой конференции. Он с большими надеждами смотрел на будущее партии и с сияющими глазами говорил: последних сил не пожалею для этой партии. Но в том-то и было несчастье, что сразу по возвращении из России он слег в постель и уже больше не вставал. Только теперь он начал серьезную литературную деятельность, Во время своей болезни он написал: “Что нам нужно” (см. “Ахали Цховреба”), “Старые и новые мертвецы” (ответ Арч. Джорджадзе), “Анархизм и социал-демократия”*, “Почему нас называют бланкистами” и др.

В последние дни он нам писал, что подготовляет брошюру по истории кавказской социал-демократии, но безжалостная смерть преждевременно вырвала перо из рук неутомимого товарища.

Такова картина короткой, но полной бурь жизни тов. Телия.

Изумительные способности, неиссякаемая энергия, независимость, глубокая любовь к делу, геройская непреклонность и апостольский дар - вот что характеризует тов. Телия.

Только в рядах пролетариата встречаются такие люди, как Телия, только пролетариат рождает таких героев, как Телия, и тот же пролетариат постарается отомстить проклятому строю, жертвой которого пал наш товарищ - рабочий Г. Телия

Газета “Дро” (“Время”) № 10,

22 марта 1907 г.

Подпись: Ко...

Перевод с грузинского