Ваш период звездности будет длиться календарный год.

 

Предположим, вы родились в 1998 году, а ваш код канала Звездных врат = 3. Значит, ваши звездные года придутся на 2001, 2004, 2007, 2010 год и т. д. И что самое поразительное, если человек сделал на этой земле что-то стоящее, то есть выполнил свою миссию, то период звездности работает и после его ухода в Горний мир – до тех пор, пока его дело остается нужным в этом мире.

Для наглядности работы периода звездности обратимся к судьбе исторического персонажа. В данном случае это будет самая известная дореволюционная детская писательница России – Лидия Чарская. Ну а чтобы не возникало вопросов, сначала расскажем о судьбе, а потом дадим комментарии.

 

Задание:

Просчитайте свои периоды звездности и запишите их в таблицу кодов, необходимых для создания Звезды защиты, данную в конце книги.  

 

Историческая нумерология «Я – в свете!»

 

В ее судьбе, как в капле воды, отразилась судьба целого поколения тех, в чью жизнь вторглась Октябрьская революция. Вторжение было разрушительным. По особому приказу сверху ее книги были уничтожены как «враги революции», ибо «проповедовали тенденции, не способствующие революционному развитию». Правда, саму писательницу не расстреляли и не посадили, ей просто запретили публиковаться и отняли ее имя, известное всей России, – Лидия Чарская.

Но прошли годы – и ее имя снова засверкало всеми притягательными гранями. Ах, если бы кто сказал Лидии Алексеевне об этом в том страшном 1918 году, когда ей неожиданно завернули обратно новую рукопись. Издатель даже ничего не смог толком объяснить. Только виновато пожимал плечами:

– Знаете ведь, какие времена.

Но она не знала. Она думала – все наладится. И оказалась права. Однако сроки «налаживания» были весьма долгими. А ведь если бы она знала нумерологию, могла бы и сама просчитать. Правда, обычно умножающие знания умножают печаль. Тысячи лет назад так сказал Соломон. А он понимал толк и во времени, и в нумерологии, недаром он был Мудрым.

 

Оклеветанная

 

В начале ХХ века ее называли «властительницей дум юного поколения». Ее книги выходили миллионными тиражами. Однажды детская библиотека опубликовала данные о ее фантастической популярности: за год книги Жюля Верна спрашивались 232 раза, а книги Чарской – 790 раз!

Хотя на славу великого литератора она никогда не претендовала, считала себя рядовой детской писательницей. В ее книгах всегда много пылких детских чувств (взрослые называют их бурей в стакане воды), разочарований и слез (взрослые отмахиваются: пустое!), но всегда хороший конец. Критики ужасались: дидактика, нравоучение! Но дети читали взахлеб. Она получала мешки пылких писем со всей России, а потом, когда книги стали переводить на другие языки, – и со всей Европы. Мало кто писал в Петербург на улицу Разъезжую, адресовали просто – Россия, Чарской. И письма доходили!

И вот теперь она сидит на той же Разъезжей, но не в квартире на третьем этаже, направо от парадной лестницы, а в полуподвальной комнатушке, где дверь открывается прямо в кухню. Ее выселили из господских покоев в дворницкую.

Да и ладно бы. Когда случаются перевороты, всегда являются новые властители дум. Но если бы этими властителями стали непризнанные до революции, мятежные поэты, писатели или актеры! Увы, свои порядки стали диктовать партийные функционеры, рвачи и стяжатели. Один такой слуга революции потребовал у мужа Чарской коллекцию марок, но взял не все, а только редкие марки. Выходит, знал их цену и ни в какой Общегражданский комитет, о котором говорил, их не передал – муж в отчаянии ходил, спрашивал. Но никаких марок никуда не поступало. Вот вам и революционная справедливость!

 

Неожиданный визит

 

Весной 1926 года к Чарской неожиданно зашли три девочки из соседней школы. Сытенькие, ухоженные, вероятно, дети партработников. Потому и такие бойкие. Ничуть не стесняясь, рассказали, что в школе устраиваются литературные суды. Дети судят буржуазных героев – Онегина, Печорина, Чацкого. Вчера судили героинь ее книг – Люду Влассовскую и Нину Джаваху из «Записок институтки» и «Княжны Джавахи». Приговор вынесли по полной программе: дворянское происхождение, морально разлагающий буржуйский быт, недостойные строителей революции чувства.

– Но ведь героини дружили, делились сокровенным, защищали друг друга, – попыталась вступиться Чарская. – Это же самые нужные чувства!

– Нет! – хором отрезали две девочки. – Нужно было устраивать революцию!

Но третья, сконфузившись, промолчала.

Тут совсем некстати пришел с работы на обед муж Чарской. Стесняясь, торопливо проглотил пустую похлебку и ушел.

– А что же вы не дали ему второе? – поинтересовались девочки.

Чарская виновато развела руками:

– Второго нет.

Не говорить же детям про нищету…

Но видно, девочки и сами поняли что-то, потому что быстро ушли.

Лидия Алексеевна в изнеможении оперлась о край стола и вдруг почувствовала, что под клеенкой что-то хрустнуло. Сунула руку – деньги. Выходит, пока одни обличают ее на «судах», другие все же помнят ее книги. Наверное, деньги сунула та самая, сконфузившаяся. Значит, когда-то и она зачитывалась ее книгами. Боже, неужто было это?! И она, писательница Чарская, помогала неимущим, устраивала благотворительные вечера? И вот теперь ей сунули милостыню…

 

Гордячка

 

Как непредсказуема жизнь! В детстве она казалась Лидочке волшебной сказкой. Лида Воронова (именно такой была ее родовая фамилия) родилась 19 января 1875 года в Царском Селе.

 

Комментарии нумеролога  

 

У нашей героини код дня рождения и код месяца – единицы. Природный лидер, дважды лидер. Но 19 еще и кармическое число. Его представитель – мечтатель, который должен научиться отделять мечты от реальной бытовой жизни. Но только как этому научиться?..

 

С первого дня, как она себя помнит (а Лидочка, как ни странно, помнила себя чуть не с 10 месяцев), девочка всегда мечтала о чем-то. Она с восторгом обожала мир, наполненный поэзией Пушкина и волшебными историями, которые рассказывала мама. Но когда Лиде исполнилось 6 лет, сказка кончилась – мать умерла. Казалось бы, конец всем мечтам. Но так не произошло. Отец, военный инженер, перевелся на Кавказ, забрав дочь с собой. Они путешествовали по разным городам, селениям и аулам. И там мечты вернулись с новой силой. Лида навсегда запомнила грузинскую гостеприимность, теплые вечера в беседке, необычайную природу и ласкового отца. Но потом отца вернули в Россию, в Шлиссельбург, и он вновь женился. Так у Лиды появилась мачеха, постоянно кричавшая на падчерицу: – Дрянь! Гордячка!

У Лиды и впрямь всегда был независимый, отстраненный вид, ведь она уже давно жила в далекой горной стране мечты, где принц на белом коне увозил ее в бескрайнюю южную ночь. От злобы мачехи девочка убежала из дома. Конечно, ее нашли. Вердикт отца был суров: строптивицу отдали в Павловский женский институт в Петербурге.

 

Комментарии нумеролога  

 

7 лет, с 1886 по 1893 год, Лида провела там, не встречаясь с родными, не выходя в большой мир. Семь лет – число переоценки, число полного духовного цикла, когда меняется мировоззрение и отношение к миру. Вот и Лида выучила кармический урок своего дня рождения: научилась отделять мечту от грубой жизни. Правда, неприкаянную мечту надо было куда-то девать. И тогда Лида нашла ей место: завела дневник, где записывала все свои по-детски беззащитные, но страстные чувства. Теперь она научилась оставаться, а скорее казаться, спокойной и независимой, даже когда ее идеалы рушились и мечты разбивались вдребезги. Сначала безжалостный институт казался ей тюрьмой, потом она освоилась, привыкла к жестким законам, а под конец даже полюбила жизнь институток. Да и как не полюбить? Институт стал ее единственным домом, а подруги и учителя – семьей. Другой-то ведь уже давно не было.

 

Потом был торжественный выпускной вечер, когда оробевшую Лиду отвезли в Зимний дворец, где государыня Мария Федоровна самолично вручила ей золотую медаль. А после выпуска предстояла большая жизнь. Но какая? Вернуться к отцу? Лида давно смирилась с его вторым браком, но жить в этой семье не хотела. И судьба смилостивилась над гордой девушкой: блестящий офицер, балагур-весельчак Борис Чурилов сделал ей предложение. 18-летняя Лида его приняла. Отчего же брак не сложился? Может, блестящая, темпераментная красавица, вырвавшаяся на свободу из институтских стен, захотела веселой свободной жизни? Ничуть не бывало! У Лиды родился сын Юрий, и юная мать жила в постоянных хлопотах. А вот весельчак Чурилов этими свалившимися заботами был ошарашен. Вскоре он оформил перевод по службе и отбыл из Петербурга навсегда. Молодая мать осталась одна с ребенком на руках.

 

Театр

 

И что было делать? Просить денег у отца с мачехой? О нет, Лидия была горда, решив ни от кого не зависеть. Недаром же она была дважды единица. Но у нее же не было никакой профессии! Оставался один вариант – сцена. Обычно туда и шли девушки из обедневших семей, не имеющие никакой специальности. Но на драматических курсах при Императорском театральном училище на ее диплом Павловского института взглянули с изумлением. Девицы благородных дворянских кровей не шли в актрисы. Но яркая, темпераментная сероглазая красавица настояла на своем.

 

Комментарии нумеролога  

 

Почему ей это все-таки удалось? Из-за влияния своего года рождения. 1875 = 21 = 3. Три – число оптимистичное, легкомысленное даже, число, любящее быть в центре внимания, дающее обладательнице грацию, обаяние, женскую привлекательность. Именно 3 – число сценических талантов.

 

Лидия сразу же выделилась на курсах и после окончания была принята в Александринский театр. Вот только фамилию Чурилова, которую она носила по мужу, ей предложили сменить. Ну не подходящая фамилия для сцены! Молодая актриса долго не решалась, но однажды ночью в ее голове прозвучал чей-то голос, словно ее окликнули:

– Чарская! Лидия Чарская!

Девушка вздрогнула и поняла: она больше не Чурилова, она – Чарская, от слов «чары», «очарование». Уж с такой-то фамилией она станет чаровницей сцены!

Но увы. Чтобы играть первые роли, необходим богатый и влиятельный покровитель. Однако первый же сановный старец, сунувшийся к Лидии, получил от ворот поворот. Словом, несмотря на талант и красоту, ей достались только вторые роли. Ну а на них трудно прожить с ребенком на руках.

 

Литература

 

Но Лидию нелегко было сломить. Она, лидер по натуре, нашла выход. Недаром же с 10 лет девочка сочиняла стихи и сказки, потом вела дневник. Да она часами могла сочинять и фантазировать.

«Почему у других не бывает таких странных мечтаний, какие бывают у меня? – недоуменно написала она в дневнике в 15 лет. – Почему я переживаю все острее и болезненнее, чем другие?» Так пусть же теперь все эти переживания послужат на благо!

 

Комментарии нумеролога  

 

Для литературного труда у Лиды существовал и еще один стимул, о котором она, конечно, и не подозревала. Промежуточное число ее года рождения – 21. А именно это число несет пылкость слова (2) и силу убеждения (1). То есть именно таким людям прямая дорога в писательство. К тому же 21 – это пылкое воображение + четкие идеи. Это число достижения счастья через литературу.

Словом, Лидия Чарская записала свои детские воспоминания и отнесла книгу «Записки институтки» в «Задушевное слово» – журнал для детей младшего и среднего возраста. «Записки» вышли в 1902 году и принесли молодой писательнице феерическую славу. Что ж, тройка года (1902) оказалась созвучна тройке года рождения начинающей писательницы. Ну кто бы мог подумать, что закрытая жизнь институток будет столь интересна обычным юным читателям?

 

С тех пор Чарская стала ведущим автором журнала. Она не выдумывала сюжетов, писала, о чем хорошо знала: о школьных годах и первых чувствах («Записки маленькой гимназистки», «Люда Влассовская»), о сиротской доле и одиночестве («Приютки», «Записки сиротки»), о Кавказе, где провела детские годы (цикл о княжне Джавахе). Она сочиняла сказки для маленьких и исторические романы для взрослых (например, о кавалерист-девице Дуровой). За 15 лет она написала больше 80 романов – почти по 6 книг в год! К тому же приходилось играть, пусть и маленькие роли, но чуть не каждый вечер. Она была трудягой! И вот нахлынувшая революция объявила ее «буржуйкой, жирующей на теле трудящихся».

В 1924 году Чарскую уволили из театра после 20-летней службы. Но самое ужасное: ее книги изъяли из всех библиотек и магазинов, ибо они «защищают устаревшие устои и не способствуют революции». Конечно, не способствуют! Они же о доброте, терпимости, простом житейском счастье. Но теперь все это объявлено пошлостью и мещанскими пережитками. Правдами и неправдами, после революции ей удалось опубликовать только четыре романа, и то под псевдонимом Н. Иванов. Она была самой востребованной детской писательницей России – Лидией Чарской. Теперь она – некий Н. Иванов, ее словно похоронили заживо. Но в 1929 году ей не разрешили использовать даже этот псевдоним.

 

Цензура

 

Конечно, ее ругали и до революции. Одна статья К. Чуковского чего стоит! Он жестоко иронизировал и над сентиментальными сюжетами, и над языком ее книг. Но ведь это сюжеты о девочках, они не могут быть не сентиментальны. Ну а гладкость языка откуда взять при таком потоке? Ведь ей нужно было зарабатывать деньги! Издатели платили ей только за сдачу книги, никаких денег за переиздания (а их были тысячи!) она не получала. И между прочим, когда сказки самого Чуковского критики стали разбирать по косточкам, получилось, что и они – «безобразно не литературны».

Но теперь Чарская предана не просто литературной, но и гражданской анафеме. Ее книги оклеветаны, впрочем, как и весь тот мир, о котором она писала – мир институток и школьных балов, тихих семейных вечеров с чаепитием под мирно гудящий самовар, первой и робкой любви. Мир, развеявшийся, как дым… Но вчера на трамвайной остановке Лидия Алексеевна, которой запрещено называться Чарской, вдруг увидела, как у девчушки лет четырнадцати из-под порвавшейся газетной обертки выглянула обложка ее старой книги. Значит, все-таки кто-то тайно хранит запрещенную литературу, читает про глупые чувства, хотя в стране уже давно провозглашена «свобода любви и нравов». Значит, кому-то еще дорог хрупкий ушедший мир любви и нежности. А может, он и жив, только пока остаются трепетные страницы, подтверждающие, что он существовал, страдал и радовался.

 

Возвращение

 

Как Лидия Чарская прожила оставшиеся годы горя и нищеты – малоизвестно. Ее сын Юрий погиб на Гражданской войне в Красной (!) армии. О ее втором муже, с которым она прожила послереволюционные годы, ничего не известно, даже его имя. Из скупых воспоминаний современников мы знаем, что худая, старая писательница ходила зимой и летом в старомодном сером пальто, превратившемся с годами в черное. Она почти ничего не ела – еду отдавала мужу. Но у власти ничего не просила – так и осталась гордой. Иногда ее узнавали, удивляясь: «Неужели еще жива?» Но она выдержала еще 20 лет унижения, клеветы, а потом и полного забвения. Тихо умерла в 1937 году. Где похоронена, доподлинно не известно – кажется, на Смоленском кладбище в Петербурге. Но вот что удивительно: скромная могилка, ей приписываемая, не забыта. Кто-то регулярно приносил цветы, ухаживал. Выходит, никакие запреты властей не способны стереть из памяти народа любимые имена.

Вернулись стихи Мандельштама, «маленькие песенки» Вертинского, «тихо-загадочные» картины Борисова-Мусатова. XXI век вспомнил и о Чарской. Ее книги вдруг стали печататься в огромном количестве. Появилось множество собраний сочинений в десятках томов. И как ни странно, их стали читать взрослые. Оказалось, что после всех революционных сломов люди истосковались по простым, светлым, сентиментальным чувствам.

Когда-то героиня ее сказки сказала Теням, которые пытались ее заслонить:

«Меня нельзя одолеть, господа Тени! Я – в Свете. И пока я в нем, вы, Тени, всегда будете у меня под ногами. Вы сможете, конечно, помешать мне идти, но остановить меня не сможете!»

Слова оказались пророческими. Тень задержала путь Чарской, но писательница все равно вышла на Свет.

 

Комментарии нумеролога  

 

К рассказанному можно добавить, что код имени Лидии = 8. То есть мощь, сила, но и невозможность вырваться из замкнутого круга. Для деятеля искусства это – почти катастрофа. Вот и Чарская была вынуждена писать в год по 6, а то и

8 романов. И ведь тогда не было компьютеров, да и пишущие машинки были еще редкостью. Так что Лидия Алексеевна писала обычной ручкой с железным пачкающим пером, брызгающим чернилами. Это какой же труд нужно вложить, чтобы только написать роман. Но ведь его еще надо придумать! Ясно, что до редактуры в такой спешке дело не доходило. Вот и ругались критики.

Код отчества Лидии – Алексеевна = 1. Опять Единица. Всю жизнь все сама, всю жизнь своими силами. Ну а фамилия Чарская = опять 1. Это уже похоже на фатум. Это уже не дважды мужественный лидер, но четырежды! Это уж явный перебор. Недаром Чарская всю жизнь мечтала хоть немного отдохнуть, отдышаться, ощутить покой. Но какой же покой при четырех Единицах?!

Ну а теперь главное. «Я – в Свете!» – писала Чарская. Что ж, любой писатель – всегда немного мистик. И пророк.

Посчитаем код Звездных врат Лидии Алексеевны. Сложим код ее имени (Лидия = 17 = 1 + 7 = 8) и дня рождения (19 = 1 +

9 = 1). Получим 9. Теперь умножим полученное число на код фамилии Чарская (как мы помним, он = 1). То есть 9 х 1 = 9. Это и будет код Звездных врат.

Высчитываем даты, когда Звездные врата откроются для Л.А. Чарской и принесут либо достижения, либо изменения.

1– я дата: 1875 (год рождения) + 9 (число кода) = 1884. Год, когда отец вновь решил жениться. И рухнула прежняя счастливая жизнь Лиды.

2– я дата: 1884 + 9 = 1893. Год, когда Лида окончила институт и вышла замуж.

3– я дата: 1893 + 9 = 1902. Год, когда вышла первая повесть Чарской, «Записки институтки», сразу же принесшая большой успех.

4– я дата: 1902 + 9 = 1911. В этот год вышло ее первое собрание сочинений.

5– я дата: 1911 + 9 = 1920. В этот год начались литературные суды над романами Чарской.

6– я дата: 1920 + 9 = 1929. В этот год она не смогла напечататься даже под псевдонимом.

Пролистнем еще семь вех (9 х 7), дойдем до 1992 года. В этот год появились пока еще робкие упоминания о книгах Чарской.

1992 + 9 = 2001. В этот год начались бурные публикации ее романов. За отдельными книгами последовали собрания сочинений.

Что ж, путь оказался долгим. Тень стояла упорно. Но Свет сильнее Тени. Чарская вышла в Свет.

 

 

Глава 4