Когда «выключить» покойника, или кого считать умершим.

 

Ответ на этот вопрос не так прост, как может показаться не сведущему человеку, пишет журнал New Scientist. Тут не годится сказочное определение: «Пациент скорее жив, чем мертв», или наоборот. Между тем точное знание момента, когда человек отправляется с этого света на тот, очень важен для трансплантологов. Ведь успех пересадки во многом зависит и от того, насколько быстро донорские органы переместятся от одного хозяина к другому…

Исторически же момент смерти человека стал интересовать его соплеменников примерно 100 000 лет назад, когда наши предки начали хоронить мертвых. С тех пор смерть и обрела символическое, а также ритуальное значение. Найджел Барли, антрополог из Британского музея (Лондон), указывает, что существует множество определений смерти. Например, на острове Эддистоун (Соломоновы острова) умершего называют словом mate, которое одновременно характеризует старого и очень больного человека. Проживающее на севере Камеруна племя довайо всегда считало состояние комы смертью. И в то же время представители индуизма официально считают человека умершим лишь после того, как на погребальном костре покойного погаснут последние уголья.

 

Современная реанимационная аппаратура в состоянии поддерживать работу сердца и легких чуть ли не до бесконечности

 

О времени смерти долгое время объявляли священники, а не врачи. Если сомневались, то дожидались трупных пятен и прочих следов разложения. С развитием медицины стало ясно, что смерть – это не событие, а процесс, причем довольно протяженный. Сначала покойниками стали считать тех, у кого остановилось сердце. Затем увязали смерть с прекращением деятельности головного мозга. Но вопросы все равно остаются.

Проблема прежде всего в том, что медицинская точка зрения часто противоречит нашим бытовым представлениям. По мнению Стюарта Янгнера, директора Центра биомедицинской этики в Кливленде (штат Огайо), смерть мозга – это всего лишь уловка, позволяющая трансплантологам записать в покойники человека, у которого еще бьется сердце и большинство органов еще функционируют, годятся для пересадки.

Между тем аппараты искусственного дыхания в состоянии поддерживать работу сердца и легких чуть ли не до бесконечности. Вон, к примеру, бывший премьер-министр Израиля находится в состоянии клинической смерти уже несколько лет. Но как долго следует «накачивать труп кислородом»? Остался ли у пациента хоть один шанс выжить? В какой момент уже можно «выключить» покойного? Медикам надо знать точные ответы на эти и многие другие подобные вопросы, чтобы зря не тратить силы, время и ресурсы, которые могут понадобиться пациенту, которого еще можно спасти.

С этих позиций концепция смерти мозга выглядит наиболее правильной. Как только внутри мозга и в его стволе прекращается активность, человек уже не может прийти в сознание. И без вмешательства извне тело быстро умирает.

Пациент с омертвевшим мозгом – хороший донор, поскольку его сердце все еще продолжает биться. Как только оно останавливается, смерть вскоре заходит так далеко, что единственными органами, пригодными для трансплантации, остаются почки. Очевидно, что из подобных соображений большинство технологически развитых стран и узаконили критерий омертвения мозга. Однако некоторые государства еще сопротивляются.

Одна из причин – недостаточное знание проблемы, даже врачами. Чарльз Маккласки, исполнительный директор трансплантационного центра LifeQuest в Гейнсвилле (штат Флорида), говорит: «Когда головной мозг умирает, то он распадается на части, после чего вся активность прекращается. И все же некоторые медики no-прежнему считают, что там может сохраняться ощущение боли и что в их силах вернуть к жизни человека с мертвым головным мозгом».

Правда, еще никому не удавалось вернуться с того света после гибели мозга. Там, где казалось, что пациентов удавалось оживить, диагноз смерти мозга всегда был ошибочным. Потому как иногда даже врачи путают смерть мозга с комой – когда человек находится без сознания, но еще может выздороветь.

И все же смерть мозга может даже не означать, что пациент находится без сознания. Недавно Бэзил Матта и Петер Янг, анестезиологи из Клиники Адденбрука в Кембридже, опубликовали статью, в которой призывали анестезировать пациентов с погибшим мозгом прежде, чем приступать к удалению органов. Даже если с мертвым стволом мозга пациенты не чувствуют боли, у них все еще могут сохраняться рефлекторные реакции, управляемые спинным мозгом, указывают они. И некоторые потенциальные доноры вертятся на операционном столе, надрезы вызывают у них учащенное сердцебиение и повышение артериального давления, что сильно мешает работе хирургов, нервирует их.

Впрочем, Янгнер предсказывает, что по мере роста дефицита органов понятие границы смерти будет все сильнее размываться. Дело в том, что только в США количество пациентов, ожидающих трансплантации, более чем утроилось за последние годы. Вместе с тем количество пересадок органов от мертвых и живых доноров росло значительно медленнее – с 15 до 22 тысяч за тот же период. Больше всего не хватает детских органов. От трети до половины детей, которым нужна пересадка, умирают, так и не дождавшись своей очереди. Это уже вынудило власти США рассмотреть возможность использовать органы сомнительного происхождения.

Неплохие доноры – младенцы с анэнцефалией. У них функционирует только ствол мозга, но не его кора. А потому они редко протягивают больше нескольких часов или дней. Еще в 1994 году совет по этике и юриспруденции Американской медицинской ассоциации постановил: удаление органов у младенцев с анэнцефалией этически допустимо.

Многих все же беспокоит реальная опасность ошибочного диагноза. В 1996 году Кейт Андрюс, в то время работавший в Королевском госпитале нейронарушений, опубликовал статью в «Британском медицинском журнале», где он вместе с коллегами проанализировали диагнозы сорока пациентов, находившихся в госпитале в период с 1992 по 1995 год. Ученые установили, что в семнадцати случаях диагноз смерти был ошибочным.

Поэтому в наши дни медики все большие надежды возлагают на возможности пересадки органов от генетически видоизмененных животных, а также на новые технологии выращивания тканей и органов. Еще в 2001 году Фред Гэйдж из Института Салка в Ла-Джолла (штат Калифорния) и его коллеги объявили, что им удалось вырастить клетки из тканей, взятых у трупа. Ученые верят, что наступит день, когда нервные клетки для трансплантации можно будет брать у мертвых доноров, а не от зародышевых тканей, как это происходит сейчас. Эти трансплантаты могли бы помочь миллионам людей, страдающих от таких недугов, как болезни Паркинсона и Хантингтона.

Еще лучше, если мы научимся выращивать те или иные органы из клеток самого пациента. Скажем, взяли несколько клеток из сердца человека, у которого оно не сегодня, так завтра наверняка откажет. И за те несколько недель, пока его жизнедеятельность поддерживало искусственное сердце, вырастили пациенту новый «насос», взамен забарахлившего. Первые успехи на этом пути уже имеются.

 

Питающиеся… солнцем?!

 

Ученые как-то сделали такой расчет. На лугу росла трава. Для своего роста она получала не только влагу с неба и из-под земли, но и питательные вещества, а также солнечный свет, который давал энергию для процессов фотосинтеза. Причем преобразование солнечного света в зеленую массу шло с каким-то коэффициентом полезного действия. Когда трава выросла, на луг вышел теленок, который питался травой, пока не вырос в здорового бычка. И здесь преобразование травы в мясо было не стопроцентное. Потом из бычка наделали бифштексов, один из которых съел человек, несколько прибавивший от этого в росте и массе…

В общем, когда исследователи подсчитали КПД всей этой системы, у них получилось менее 0,01 %! То есть примерно в сто раз хуже, чем у паровоза, который в свое время все ругали за прожорливость. Вот если бы люди могли питаться непосредственно светом! Тогда КПД всей системы могло бы повыситься раз в десять, а может, даже в сто.

И говорят, такие люди есть. Один из них – немец Михаэль Вернер – крепкий мужчина под два метра ростом. Перед завтраком он обязательно пробегает рысцой километра три для разминки. Вот только его утреннюю трапезу, заботливо приготовленную женой Анжеликой, обильной не назовешь. В то время как супруга съедает омлет с ветчиной, Михаэль довольствуется чашечкой кофе без сахара. Выпив ее, он сообщает, что абсолютно сыт.

Кстати, его жена уверяет, что Михаэль Вернер добрый десяток лет вообще ничего не ест! Последнее настоящее блюдо – картофельный салат – он позволил себе в канун нового 2001 года.

А все дело в том, что 60-летний химик, отец троих детей из германского города Брюнсвик, по его утверждению, принадлежит к редкой категории людей – солнцеедов. Дескать, он получает энергию непосредственно от солнца и из воздуха. Иногда, конечно, он может выпить чашечку кофе или стакан сока. Даже бокал вина для удовольствия. Но на этом – все!

«Я называю свой режим световым питанием, – говорит доктор Вернер. – Другие употребляют более мудреные понятия – праническое питание, бретарианство, поглощение космической энергии»…

Наука не признает существования подобных экземпляров. Человек так устроен, говорят ученые, что должен есть органическую пищу и пить воду, чтобы поддерживать жизнь в своем теле.

Правда, бретарианцы с праноедами уточняют: обычный человек тоже питается солнечной энергией, только с помощью посредников, уже ее усвоивших, – растений и животных, которых он съел. «Мы не такие, как все, – утверждает Михаэль Вернер. – Мы поглощаем энергию через кожу, а не через пищеварительный тракт, то есть без посредников»…

 

Зинаида Баранова уверяет, что питается солнечной энергией

 

Можно ли верить такому утверждению? По-моему, оно весьма сомнительно. И для сомнений есть основания. Австралийская «солнцеедка», известная под именем Джасмухин, была одним из самых яростных пропагандистов движения в 90-е годы ХХ века. Она разъезжала по всему миру, читая лекции о пользе диеты, состоящей из солнечного света и воздуха. Но однажды дотошные репортеры забрались в ее дом в Брисбене и обнаружили там забитые едой холодильники. Джасмухин попыталась оправдаться, заявив, что вся пища принадлежит ее мужу. Однако в следующий раз британский журналист, провожавший эту женщину в аэропорт Хитроу, услышал, как стюард попросил пассажирку подтвердить свой завтрак на борту самолета. Эллен смутилась и стала было отрицать, что никакого заказа она не делала, но стюард стоял на своем…

Тогда в 1999 году журналисты с врачами устроили Джасмухин настоящую проверку, предложив ей пожить хотя бы недельку, находясь круглые сутки под неусыпным контролем. «Солнцеедка» запросила поесть уже на четвертый день. Правда, позднее она пыталась оправдаться, утверждая, что сорвалась со своего режима из-за стресса, полученного в результате проверки. Но ей уже никто не поверил.

Доктор Вернер, в отличие от проштрафившейся австралийки, держится более стойко. Его проверяли дважды по десять суток. Медики следили, чтобы подопечный ничего не ел, регулярно измеряли давление, пульс, брали всяческие анализы. Нарушений режима со стороны «подозреваемого» замечено не было. Но может быть, он оказался просто хитрее Джасмухин?..

Сам же он утверждает, что переворот в его жизни произошел в 2000 году. Однажды вечером супруги Вернер пригласили на ужин свою давнюю приятельницу. Увидев ее после долгой разлуки, они заметили, что эта пожилая женщина очень похудела. Мало того! За столом она ничего не ела. Когда хозяева спросили гостью, не больна ли она, та ошеломила их ответом: нет, она просто с некоторых пор вообще перестала есть. Она теперь, дескать, вообще не нуждается в пище, поскольку участвует в программе по перестройке своего организма и теперь перешла на другой режим питания – световой.

Михаэль был заинтригован. Он давно жаловался на лишний вес и скверное самочувствие. И решил тоже попробовать новый режим жизни. Перестройка заняла три недели. Самой тяжелой были первые семь дней, когда Михаэль не только ничего не ел, но и не пил! Вы скажете, что без воды человек через неделю неминуемо погибнет. Но доктор Вернер возражает: все зависит от вашего внутреннего настроя. Необходимо главное условие – убежденность. Михаэль утверждает: если вы искренне поверите, что можете жить без воды и еды, то скоро почувствуете, что и впрямь это так.

Ну, что же такое, говорят, в истории уже бывало. Кое-кто поверил, что может ходить по воде и пошел… Но вот только у остальных это почему-то до сих пор не получается.

Но вернемся к Михаэлю. Целую неделю он не ел и не пил. На восьмой день он начал пить разбавленный водой сок. На третью неделю перешел на более концентрированные соки. Изменения он почувствовал в последнюю неделю. Исчезло ощущение голода, тело наполнилось энергией, а новый режим питания стал нормой.

Однако вспомните того чудака, который во времена Михаила Горбачева устроил голодовку перед Белым домом в Вашингтоне. Он не ел три месяца, но даже не очень похудел, что очень заинтересовало журналистов. Вскоре они выяснили секрет – «голодающий» пил не только воду и соки, но еще регулярно потреблял и наваристые бульоны. А вспомните, в некий период жизни все мы питаемся одним лишь молоком. И ничего – выживаем!..

В общем, опыт жизни солнцеедов по-прежнему остается под сомнением. Хотя время от времени в печати появляются все новые свидетельства о бретарианцах. Говорят, что в мире их уже насчитывается около 5000 человек. Причем среди них не только йоги из Индии или жители далекой Австралии, но и наши соотечественники.

Россиянка Зинаида Григорьевна Баранова многие годы жила, как все. В прошлом инженер-технолог, секретарь парторганизации, мать троих детей. А в 1980 году произошла катастрофа. Погиб ее 18-летний сын. Мать утратила смысл жизни и впала в депрессию. Стала болеть, и в конце концов ей даже дали II группу инвалидности. А болезнь все не отступала. И тогда Зинаида Григорьевна решила лечиться сама. Она испробовала очищение по Малахову и Семеновой, холодные обливания по Порфирию Иванову и в конце концов пришла к голоданию.

Стала постепенно урезать свой рацион и 26 марта 2000 года вообще отказалась от пищи. А 18 апреля того же года – и от воды. Сейчас, говорят, она чувствует себя отлично. Болезней как не бывало. Женщина способна легко нести на плечах рюкзак весом 30 килограммов. Зинаиду обследовали врачи. Они определили биологический возраст пенсионерки – 30 лет. Не так давно у нее снова начался менструальный цикл.

С точки зрения современной науки феномен Зинаиды Барановой необъясним. Если, конечно, в этой истории нет некоего двойного дна…

Во всяком случае, уже нашлись исследователи, которые утверждают, что мы присутствуем при зарождении нового вида человечества, которые не будет нуждаться в пище. Хотелось бы в это поверить. Потреблять лишь энергию воздуха и света – ну, чем вам не решение продовольственной проблемы? И люди сыты, и коровы целы.

Есть, правда, и иное мнение. И Михаэль Вернер, и Зинаида Баранова утверждают, что пришли к своему решению под влиянием некоего внутреннего голоса. Но кто его хозяин? Бог? Космический разум? Инопланетяне?.. Не хотелось бы напоминать, что внутренние голоса люди слышат и при некоторых заболеваниях. Что же касается странного рациона питания, то, наверное, не мешало бы провести более масштабную проверку этого феномена. Глядишь, заодно медики пересмотрели бы и граничные возможности человеческого организма.

 

Победить и… умереть?!

 

«На очередную олимпиаду впору ждать пловцов с плавниками и прыгунов с крыльями», – позволил себе пошутить недавно один из деятелей Международного олимпийского комитета. И он, безусловно, сознавал, что в его шутке скрыта немалая доля истины.

Если в мире военной техники вот уже многие века длится противостояние меча и щита, пули и брони, то в современном спорте, похоже, главным становится не борьба спортсменов между собой, а соревнования между хитроумием создателей допингов и специалистов, призванных поставить барьер на пути их использования.

 

Известно, что проверке на допинг подвергаются практически все спортсмены

 

По мнению многих экспертов, многие современные спортивные соревнования, особенно такие престижные, как Олимпийские игры, давно уже превратились в соревнования не столько бегунов, прыгунов и т. д., сколько медиков и фармакологов, а также специалистов по созданию спортивного снаряжения.

Появились новые спортивные костюмы у пловцов, и их обладатели на 3–4 % повысили свои достижения только за счет лучшего обтекания тела водой. А бегуны, велосипедисты, горнолыжники и т. д. давно уже используют самые последние достижения гидроаэродинамики, теории сопротивления материалов и т. п.

Но это всего лишь цветочки. Попытки усовершенствовать «движитель» – снаряд спортсмена – отступают на второй план перед стремлением повысить мощность, выносливость «двигателя» – самого организма соревнующегося. И вот тут многие тренеры уже не мыслят себе рекордных достижений без применения допингов.

«Допинги используют все, только не все на этом попадаются». Такие рассуждения общеизвестны. И события любых крупных соревнований тому подтверждение. У канадского конника Эрика Лаймса оказался позитивным тест на кокаин… Тяжелоатлет из Чехии Збинек Вакуречиц не прошел допинг-контроль на стероиды… В багаже Сергея Воймова – узбекского тренера команды по борьбе – таможенники обнаружили 15 пузырьков с запрещенным препаратом… А китайцы сами вывели в последний момент из своей сборной сразу около трех десятков атлетов, чтобы лишний раз не «светиться»…

И это, по мнению многих, лишь верхушка айсберга. Многие ныне открыто говорят, что Международный олимпийский комитет (МОК) вовсе не заинтересован в искоренении допинга из практики спортсменов. Ведь тогда результаты неизбежно упадут на 10–15 процентов, а кому интересны соревнования, на которых не устанавливаются мировые рекорды? А не будет зрителей, не станет рекламы, значит, меньше и денег…

Кроме того, многие из деятелей МОК трезво отдают себе отчет, что борьба вокруг использования или запрещения допинга уже ныне вчистую выиграна фармакологами – они совершенствуют свои препараты быстрее, чем появляются новые способы контроля.

Вот тому лишь несколько примеров…

Как известно, один из двух видов клеток крови – это красные кровяные тельца, или эритроциты. Их функция – переносить молекулы кислорода от легких к мышцам и транспортировка углекислого газа в обратном направлении. Этот процесс реализуется благодаря наличию в эритроцитах особого вещества – гемоглобина, который представляет собой соединение железа с белком. Этот комплекс обладает уникальным свойством подхватывать молекулы кислорода при прохождении тока крови через легкие и освобождаться от него, дойдя до мышечных тканей.

Продолжительность жизни красных кровяных клеток – 100–120 суток. У здорового человека гибель старых клеток и рождение новых строго сбалансированы. Замечено также, что в условиях кислородного голодания, например, при пребывании высоко в горах, в организме включается неизвестный пока в тонкостях механизм, который заставляет почки синтезировать особый гормон – эритропоэтин.

Он увеличивает скорость эритропоэза – процесса возникновения эритроцитов в кроветворных клетках костного мозга и как итог, увеличение общей мощности организма.

Об этом знали еще в прошлом веке. Поэтому спортсменов к особо ответственным соревнованиям готовили в высокогорных лагерях. В 1906 году была выдвинута и гипотеза о существовании эритропоэтина. Однако выделить это соединение из мочи удалось лишь в 1977 году.

Еще позднее, в 1984 году, используя методы генной инженерии, ученые смогли искусственно синтезировать это соединение. Оно представляет собой сложный белково-углеводный комплекс, так называемый гликопротеин, который состоит из 166 аминокислот и 4 сахаридов.

Получают данное вещество путем внедрения соответствующего человеческого гена в культуру клеток некоторых лабораторных животных, например, хомяков.

С 1989 года эритропоэтин начали применять в медицине, чтобы повысить сопротивляемость организма той или иной болезни. Примерно в это же время спортивные медики стали использовать эритропоэтин в качестве так называемого «кровяного допинга».

Вместо того чтобы устраивать спортивный лагерь в горах, медики стали делать следующее. В начале сезона интенсивных тренировок у спортсмена брали с небольшим интервалом две дозы крови примерно по 400 г и замораживали их. Организм со временем компенсировал кровопотерю, спортсмен наращивал форму. А когда за день-два до старта ему еще и вливали обратно его же кровь, повышенное количество эритроцитов единовременно повышало его мощность, а значит, и результаты аж на 10 процентов.

Усилиями советских спортивных врачей, в частности, профессора Валерия Шестакова и его коллег, эта методика была дополнительно усовершенствована. Оказалась, что если брать дозы крови в момент достижения наивысшего пика формы, а потом дополнительно подвергать ее некой тепловой или иной обработке, то спортивные результаты могут быть повышены еще больше. Это, в частности, доказала команда советских боксеров, завоевавшая как-то на международных соревнованиях 9 золотых медалей из 10 возможных!

Понятное дело, узнав про это, МОК тут же наложил запрет на применение кровяного допинга. Только вот беда: эффективного способа уличить того или иного спортсмена нет и поныне – ведь человеку переливают его собственную кровь, и никаких посторонних веществ в его организме не присутствует.

Однако вскоре тренерам и этого показалось мало. Когда на рынке появилось достаточное количество эритропоэтина, его также начали использовать в качестве допинга. Ведь он исключал необходимость в сложных и дорогих манипуляциях с кровью. Несколько инъекций в течение 6 недель, и результаты без особых хлопот могут быть повышены еще больше, чем при прямом кровяном допинге.

Правда, в 1990 году МОК внес и эритропоэтин в список запрещенных препаратов. В Сиднее, чемпионов проверяли на наличие эритропоэтина в крови практически поголовно. Надежные тесты были разработаны как хозяевами олимпиады – австралийцами, так и и их французскими коллегами. Австралийцы выявляют нарушения по анализу мочи, а французы разработали тест на основе анализа крови. В основу обоих тестов положен тот факт, что хотя по своей пептидной структуре искусственный эритропоэтин идентичен натуральному, небольшое отличие в углеводной составляющей все же существует.

Кроме того, федерации некоторых видов спорта ввели ограничения на концентрацию гемоглобина в крови и на общий объем эритроцитов – так называемый гемотокрит. Спортсмены с показателем более 50 процентов и спортсменки с показателем более 47 процентов могут быть обвинены в применении кровяного допинга.

И все же, если Лондонская олимпиада действительно будет признана самой чистой, как обещают функционеры МОКа, то объясняться это будет прежде всего тем, что для выявления наиболее эффективных методов допинга пока нет столь же надежных методов контроля. А если они и есть, то МОК не поторопился ввести их в ранг обязательных проверок.

Вот только один пример. Сравнительно новым, но уже достаточно распространенным видом допинга ныне считают так называемые гормоны роста. Препараты на их основе – такие, например, как самотропин, самотоген или генотропил – пользуются у иных спортсменов большим спросом по двум причинам.

Во-первых, они весьма эффективны, а во-вторых малоуловимы. Если в ходе тренировок принимать гормон роста, то он спобствует большему выделению энергии за счет более эффективного расщепления жиров и наращивания мышечной массы. При той же интенсивности тренировок спортмен, использующий такой допинг, может добиться более высоких результатов.

Правда, при этом неизбежны побочные реакции. У злопоупотребляющих гормонами роста спортсменов заметно укрупняются черты лица, увеличиваются нос, подбородок, уши и даже пенис. Впрочем, это еще цветочки. Гормон роста вызывает также неконтролируемый рост внутренних органов, что чревато тяжелыми дисфункциями.

Обеспокоенные таким оборотом дела медики тут же разработали два теста на выявление гормонов роста в организме. Методику косвенной регистрации искусственных гормонов роста, на основе измерения ряда параметров крови, разработала международная группа медиков. Кроме того, немецкие специалисты разработали еще один метод, который напрямую позволяет измерить концентрацию гормона роста в крови.

При этом достаточно надежно удается отличить естественные гормоны роста и искусственные. Дело в том, что при синтезе используют лишь один из гормонов, в то время как гипофиз выделяет в организме сразу целый букет похожих, но все же различающихся модификаций того же самого гормона.

Однако когда доктор Карл Штрасбургер и его коллеги еще в начале 1999 года предложили свою методику Международному олимпийскому комитету, то особой заинтересованности не ощутили. Очевидно, чиновники от спорта решили, что если они действительно изгонят столь эффективный допинг, то результаты атлетов понизятся процентов на 10–12 и, стало быть, ни о каких рекордах на олимпиаде и речи быть не может. А это существенный удар по ее престижу и коммерческой значимости…

Впрочем, циники утешают общественность, полагая, что нынешняя олимпиада последняя, на которой вообще затрагивается проблема допинга. «Похоже, на смену гормональному допингу вскоре придет генный, – утверждают они. – Тут уж обнаружить обман станет и вовсе затруднительно».

А то, что на олимпиаду приедут спортсмены с явно выраженными диспропорциями – скажем, с особо длинными ногами или загребущими руками, похоже, мало кого беспокоит. Опросы, проведенные среди подающих надежды молодых спортсменов показали, что 80 процентов из них готовы использовать подобные препараты даже в том случае, если им станет известно, что через десять лет они гарантированно станут инвалидами. И кто знает, не являлся ли австралийский спортсмен Ян Торп, по прозвищу Торпеда, с ногами 51-го размера и размахом рук в 190 см, лишь первым примером такой генной селекции?