Новые исследования убеждают биологов в существовании квантовой магии, скрытой за сигналами клеток.

 

Проблема с новыми исследованиями в том, что доказанное нематериальное, энергетическое управление биологическими процессами не имеет четкого объяснения. По крайней мере, нет известного классического (ньютонианского) механизма для описания этого явления. В современном мире информация, прежде чем стать реальной и признанной научным сообществом, должна стать количественной, и главная трудность изучения биологического влияния квантового сигнала в том, что измерить эту энергию очень нелегко.

 

Нередко такая форма коммуникации настолько неуловима, что амплитуда воздействующих на жизнь сигналов значительно ниже разрешения научной аппаратуры. В 2014 г. интернациональная команда исследователей обратила внимание, что клеточные сигналы мембранных белков семейства Ras, одних из самых важных компонентов сигнализирующих сетей в биологии, настолько неуловимы, что их нельзя отличить от фонового «шума», обычно игнорируемого экспериментаторами как технический артефакт.

 

Энергетические поля, воздействующие на рецепторы клеточной мембраны, например управляющие Ras‑белками, представляют собой сигналы внешней среды для контроля клеточных функций. Было доказано, что экспериментальные манипуляции с внешним электромагнитным полем оказали существенное влияние на активность ионных белковых каналов натрия (Na⁺), калия (K⁺ АТФазы) и кальция (Ca²⁺ АТФазы). Поскольку эти мембранные белки управляют электрической активностью клетки, включая развитие и поддержание ее мембранного потенциала, то электромагнитные поля окружающей среды могут определять здоровье и судьбу биологических систем. Например, сегодня достоверно установлено, что радиация от микроволновки, равно как и от сотовых телефонов и других электронных устройств, препятствует нормальному поведению клеток и подрывает их деятельность, что может привести к дисфункции и заболеваниям.

 

Разумеется, как это всегда бывает в науке, был целый ряд пионеров квантовой биологии, чьи пророческие работы остались без внимания. В конце 1930‑х гг. профессор анатомии в Медицинской школе Йельского университета Гарольд Сакстон Берр стремился измерить и охарактеризовать нематериальное «биомагнитное поле» живых организмов. Берр был уверен, что жизнь проявляет электромагнитные свойства, причем они выступают организующим принципом для роста и развития клеток, тканей и органов. Его исследования 1938 г. с использованием электрических установок стали неоспоримым доказательством его правоты.

 

В то же самое время американский изобретатель Роял Райф независимо подтвердил и развил гипотезу Берра. Он создал «лучевую» машину, которая должна была ослабить или уничтожить патогены и раковые клетки путем фокусировки особых созидательных или разрушительных энергий, интерферирующих на веществах цитоплазмы. Эксперименты Берра и Райфа показали, что появлению определенных болезней, например онкологических, предшествует изменение энергетического поля. Самое важное, что просто изменив частоту этого поля клетки, можно смягчить патологию. Установка на описание «химической» природы живых организмов привела к тому, что ученые‑материалисты похоронили серьезные выводы Берра, Райфа и многих других, отстаивающих тесную взаимосвязь жизни с невидимыми энергетическими полями.

 

Но недавние исследования игнорировать сложнее, поскольку в них используются современные убедительные технологии. В их числе генная инженерия, новейшие микроскопы со сверхвысоким разрешением и чувствительностью, дающие изображения живых клеток, а также флуоресцентные маркеры, которыми ученые помечают белки для четкого рассмотрения их поведения. Такие инструменты не только демонстрируют, насколько квантовая механика повлияла на повседневную биологию, но и побуждают исследователей подробнее изучать механизмы работы биологических систем. Это чрезвычайно важно при разработке новых эффективных технологий органического синтеза и для получения энергии (например, с помощью солнечных элементов).

 

Одной из инноваций в области биоинженерии стала оптогенетика, с помощью которой клетки программируют на реагирование при конкретных частотах окружающей среды. Эта технология показывает, что клеточные молекулы, особенно белки, являются физическими наноустройствами, поведением которых можно управлять, воздействуя на их электрические и магнитные параметры при помощи энергетических полей окружающей среды. В оптогенетике искусственную ДНК, сочетающую в себе светочувствительную пигментную молекулу с рецептором клеточной мембраны, контролирующим определенные функции, вводят в нервные клетки с помощью вируса. Затем ДНК кодирует искусственный рецепторный белок, который естественным образом включен в мембрану. Ко гда при воздействии света нужной частоты новые рецепторы зараженной клетки активируются, это в свою очередь включает функции клетки.

 

Не обращая внимания на важность этой работы для квантовой биофизики, а также вследствие громадных возможностей фармкомпаний, презирающих немедикаментозное врачевание, мир традиционной медицины по‑прежнему игнорирует роль энергии в биологических процессах. Еще более десяти лет назад я говорил, что это сообщество со временем присоединится к квантовой революции, но его придется «тащить, а половина его будет пинаться и вопить». Увы, оно и по сей день «пинается и вопит». В своей Нобелевской лекции в 2004 г. физик из Кембриджского университета Брайан Джозефсон заявил, что научное сообщество страдает от «патологического неверия», описанного им так: «Я бы не поверил, даже если бы это было правдой». В начале лекции он сказал следующее: «ПРЕДУПРЕЖДАЮ: некоторые идеи моей лекции покажутся слушателям слишком смелыми и будут противоречить многим глубоко укоренившимся убеждениям». Джозефсон припомнил, что существование метеоритов и теория континентального дрейфа первоначально были с негодованием отвергнуты учеными как невозможные. И лишь по прошествии времени и когда доказательств было получено в избытке, традиционная наука все‑таки отступила и приняла их как реальность.

 

Джозефсон также подверг сомнению негативную позицию современных ученых в отношении гомеопатии – альтернативной медицинской практики, которая существует уже более 200 лет, но у медицинского истеблишмента считается шарлатанством. Гомеопатии благоволит британская королевская семья, но это не помешало Британской медицинской ассоциации охарактеризовать ее как «колдовство». Когда же обозреватель New Scientist спросил у Джозефсона, почему он стал сторонником нетрадиционной медицины, тот ответил, что это случилось после публикации данных французского иммунолога Жака Бенвениста. (Бенвенист опубликовал первую научно‑исследовательскую статью в поддержку гомеопатии в престижном журнале Nature.) Джозефсон отметил, что данные Бенвениста «спровоцировали до абсурда яростную реакцию со стороны ученых». Он добавил: «Я был поражен, как скверно с ним обошлись». Другой нобелевский лауреат, французский вирусолог Люк Монтанье, награжденный в 2008 г. за открытие вируса СПИДа, изучал гомеопатию и превозносил Бенвениста как «современного Галилея».

 

Бенвенист подвергся нападкам и демонизации, потому что исследовал предмет, который медицинское и научное сообщество считало метафизической причудой. Гомеопатия имеет дело с сильно разведенными лекарствами, поэтому традиционные ученые не принимают их во внимание. Считается, что гомеопатические растворы разбавлены до такой степени, что больше не содержат исходных сигнальных молекул. В ответ на такую критику разведения Монтанье сообщил журналу Science: «Сильно разбавленные растворы чего‑то не являются ничем. Они являются водной структурой, имитирующей исходные молекулы».

 

Кроме того, Джозефсон назвал «простодушным суждением» то, что молекулы воды не могут иметь структуру для сохранения информации. Такое ограниченное мышление отвергает новые данные о жидких кристаллах, согласно которым вода может распространить упорядоченную структуру на большие расстояния. Это сводит на нет стандартные опровержения гомеопатии.

 

В то время как «Большая Фарма» и недалекие умы мешают ученым вспрыгнуть на подножку квантового вагона, публика уже устремилась к границам энергетической медицины. Опрос Национального анкетирования по вопросам здоровья показал, что 83 миллиона взрослых американцев потратили 38 миллиардов долларов на дополнительное и альтернативное здравоохранение еще за 12 месяцев до публикации этого исследования в 2007 г. Хотя более поздняя статистика отсутствует, отдельные факты говорят о продолжающемся общественном энтузиазме в отношении средств нетрадиционной биомедицины. Например, сведения о том, что транскраниальная магнитная стимуляция изменяет познавательные способности (о чем сообщалось в первом издании книги), используются сейчас энтузиастами‑непрофессионалами, изготовляющими или покупающими стимуляторы электромагнитного поля для усиления работы своего мозга. Новая версия этой технологии, называемая транскраниальной стимуляцией постоянным током (tDCS), передает малые дозы постоянного электрического тока напрямую в голову. В зависимости от области стимуляции, tDCS может воздействовать на активность нейронов, что сказывается на росте внимательности, увеличении памяти, улучшении зрительных способностей и математических навыков, а также на смягчении симптомов депрессии.

 

Использование электростимуляторов самими гражданами для воздействия на функции мозга, т. е. современного аналога радиоэстезии, пока еще невелико. Но интерес к этому растет, о чем свидетельствует все большее число участников онлайновой доски объявлений «прорыв‑своими‑руками», модерируемой двадцатидвухлетним исследователем‑неврологом из Национального института по проблемам старения Натаном Уитмором, поборником развития мозга с опорой на собственные усилия.

 

Квантовая биофизическая революция идет полным ходом. И вот еще что… Она может транслироваться по телевизору!

 

 

Глава 5. Биология и вера

 

В 1952 г. молодой английский врач Альберт Мейсон допустил ошибку, и она на короткое время прославила его имя в научном мире. Мейсон пытался лечить пятнадцатилетнего мальчика от бородавок гипнозом. Прежде и сам Мейсон, и другие врачи успешно лечили бородавки таким образом, но этот случай был особо тяжелым. Огрубевшая кожа напоминала слоновью шкуру и лишь на груди была чистой.

В ходе первого гипнотического сеанса Мейсон сосредоточился на одной из рук мальчика. Погрузив в транс, он сказал ему, что кожа на этой руке снова станет здоровой, гладкой и розовой. Когда бедняга пришел к нему через неделю, Мейсон с удовлетворением отметил, что рука и в самом деле выглядит здоровой, и решил показать его хирургу, который безуспешно пытался лечить мальчика пересадкой кожи. Вот тут‑то он и узнал, что допустил врачебную ошибку. Когда хирург увидел эту руку, его глаза широко раскрылись от удивления. Он сообщил Мейсону, что юный пациент страдал вовсе не от бородавок, а от неизлечимой генетической болезни, называемой врожденным ихтиозом. Устранив ее симптомы с помощью «одной лишь» силы мысли, Мейсон и мальчик совершили нечто такое, что до той поры считалось невозможным. Мейсон продолжил сеансы гипноза – и о чудо! Бóльшая часть кожи стала выглядеть такой же розовой и здоровой, как рука после первого сеанса. Мальчик, которого одноклассники безжалостно травили из‑за его внешнего вида, смог вернуться к нормальной жизни.

Статья Мейсона в «Британском медицинском журнале» о поразительном излечении от ихтиоза произвела настоящую сенсацию. Его имя попало в газеты, а пациенты, страдавшие редкой неизлечимой болезнью, потянулись к нему отовсюду. Но увы, гипноз не стал панацеей. Мейсон пытался лечить еще нескольких больных ихтиозом, но ему так и не удалось повторить результат, достигнутый с тем мальчиком. Причину неудачи он видел в своем маловерии в благополучный исход. Работая с новыми пациентами, он уже не мог вернуть себе прежнюю дерзкую самоуверенность молодого врача, который столкнулся всего лишь с тяжелым случаем бородавок. После этого случая Мейсон твердо знал, что имеет дело с заболеванием, которое все медики мира считают врожденным и «неизлечимым». Он пытался делать вид, что верит в успех, но впоследствии признался в интервью телеканалу Discovery Health: «Я притворялся».

Как же это возможно, чтобы человеческое сознание взяло верх над генетической программой? И как могла вера Мейсона в успех лечения повлиять на его исход? Новая Биология предлагает свои ответы на эти вопросы. В конце предыдущей главы мы с вами увидели, что материя и энергия тесно переплетены между собой. Отсюда вполне логично следует вывод, что точно так же тесно переплетены между собой сознание (энергия) и тело (материя), несмотря на многовековые отчаянные попытки западной медицины отделить их друг от друга.

В XVII веке Рене Декарт отверг идею о влиянии сознания на физический характер тела. Он считал, что тело состоит из материи, а сознание – из неопределенной, но безусловно нематериальной субстанции. Не будучи в состоянии выяснить природу сознания, Декарт оставил после себя неразрешимую философскую загадку: коль скоро на материю может воздействовать только материя, как может «нематериальное» быть связанным с материальными телами? В изданной в 1949 году книге Гилберта Райла «Понятие сознания» (The concept of mind) такое картезианское нефизическое сознание получило название «призрака в машине». Традиционная биология и медицина, чей научный подход основывается на ньютоновской, строго материальной вселенной, предпочли декартово разделение сознания и тела. Медикам, судя по всему, было бы гораздо проще исправлять неполадки в полностью механическом теле и не иметь дела с его вечно лезущим не в свое дело «призраком».

Реальность квантового мира воссоединяет то, что разделил Декарт. Да, Декарт был прав, что сознание (энергия) произрастает из физического тела. Но наше новое понимание мироустройства показывает, как нематериальное сознание может воздействовать на материальное тело. Мысли, эта энергия создания, напрямую определяют то, как мозг управляет физиологией. Мысленная «энергия» может активизировать или, наоборот, подавлять функциональные белки клетки посредством описанного в предыдущей главе механизма конструктивной и деструктивной интерференции. Именно поэтому, задавшись целью изменить свою жизнь, я первым делом решил выяснить, на что именно уходит энергия моего мозга. Мне необходимо было понять последствия вложения энергии в мысли так же тщательно, как я изучал энергозатраты своего физического тела.

Несмотря на открытия в области квантовой механики, концепция отдельности сознания и тела все еще преобладает в западной медицине. Будущих исследователей учат не принимать во внимание случаи, подобные тому исцелению мальчика, считать их необъяснимыми аномалиями. А я полагаю, что эти аномалии обязаны стать предметом научных исследований. Подобного рода удивительные примеры таят в себе ключ к более правильному пониманию природы живого – более действенному, потому что принципы, стоящие за этими исключениями, превосходят так называемые «незыблемые истины». Овладение силой собственного сознания может оказаться более эффективным средством, чем таблетки, в необходимость которых нас заставляют верить. Исследования из предыдущей главы свидетельствуют, что энергия – это более эффективное средство воздействия на материю, чем химические вещества.

Увы, ученые гораздо чаще отбрасывают исключения, нежели принимают их во внимание. Больше всего я люблю приводить в качестве примера случай игнорирования взаимодействия сознания и тела, который связан с немецким ученым XIX века Робертом Кохом, который наряду с Луи Пастером стоял у истоков учения о микроорганизмах. Было постулировано, что источником заболеваний являются бактерии и вирусы. В наши дни это общепризнанно, но во времена Коха все еще вызывало споры. Один из критиков ученого был настолько уверен в ложности его теорий, что в пылу спора залпом выпил стакан воды с холерными вибрионами. Ко всеобщему удивлению, этот поступок прошел для него совершенно бесследно. Описывая этот инцидент, автор статьи в журнале Science заключил: «По непонятным причинам он остался невредим, хотя явно был неправ».

Вдумайтесь: человек остался жив, но журнал Science, отражая общепринятое мнение о теории микроорганизмов говорит, что он был неправ! Если теория гласит, что бактерия – в озбудитель холеры, а некто демонстрирует свою неуязвимость, то как он может быть неправ? Вместо того чтобы попытаться разобраться, каким образом человек смог избежать страшной болезни, ученые закрывают глаза на эти и другие «досадные» исключения, бросающие тень на их теории. Помните догмат об управлении генами всем живым? Вот еще один пример, как ученые, озабоченные установлением своей собственной истины, отмахиваются от не устраивающих их исключений. Беда только, что из теории не может быть исключений, они говорят лишь о том, что теория не вполне верна.

Наглядным примером реальности, бросающей вызов установившимся научным представлениям, может служить древняя религиозная практика хождения по раскаленным углям. С помощью такого ежедневного упражнения его адепты расширяют рамки своего повседневного восприятия. С чисто медицинской точки зрения температура углей и время контакта со стопой вполне достаточны, чтобы на коже образовались вполне отчетливые ожоги, однако тысячи людей проделывали подобное и оставались целыми и невредимыми. Да, и не торопитесь делать вывод, что угли не так уж горячи. Вспомните о тысячах усомнившихся, которые сожгли себе ступни на тех же самых углях!

Точно так же в науке нет двух мнений по поводу того, что ВИЧ вызывает заболевание СПИДом. Однако никто не может объяснить, почему у огромного количества людей, инфицированных этим вирусом, в течение десятилетий не проявляются симптомы болезни. Еще более обескураживающим является пример неизлечимых онкологических больных, у которых вдруг ни с того ни с сего исчезают все признаки болезни. Поскольку подобные ремиссии не укладываются в рамки общепринятых теорий, наука предпочитает делать вид, что этого вообще не происходит. Случаи спонтанной ремиссии отбрасываются как необъяснимые исключения – или вообще как ошибка диагноза.