Память о жизни и смерти Иисуса

 

Как вы понимаете, из вышесказанного логично предположить, что апокрифы, питавшие христианское воображение и христианскую «память» об Иисусе, сочинялись не только о его рождении и детстве. Есть масса легенд, которые повествуют о его жизни и учении, смерти и воскресении.

Меня часто спрашивают, почему Иисус ничего не писал.¹⁵ Хотя в некоторых преданиях он пишет. Вспомним знаменитую историю о женщине, взятой в прелюбодеянии. Она содержится в поздних рукописях Евангелия от Иоанна (Ин 8) и знакома читателям Библии, ибо ее поныне приводит большая часть английских переводов (чаще в квадратных скобках, как отсутствующую в оригинале).[2] (К тому же ее не обошел вниманием ни один голливудский режиссер, снявший фильм об Иисусе.)¹⁶ Согласно данному преданию, Иисус что‑то пишет на земле, а потом говорит еврейским вождям, которые хотят казнить женщину: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень». И снова пишет. Что именно? К сожалению, неизвестно, хотя в домыслах недостатка не было. Может, он написал библейский стих о неправом суде? Или список грехов, совершенных обвинителями женщины? Или предостережение от Бога своим оппонентам? Возможностей масса.

Куда меньше известен современным читателям сюжет легенды под названием «Переписка Авгаря и Христа». Похоже, этот текст получил распространение в Сирии в начале III века. Будто бы Иисус обменялся письмами с Авгарем, царем города Эдессы. Сначала Авгарь посылает Иисусу письмо: мол, он слышал о великих чудесах – слепые видят, хромые ходят, прокаженные очищаются, мертвые воскресают – и просит Иисуса прийти и исцелить его. Тем более, придя в Сирию, Иисус спасется от евреев, пытающихся причинить ему вред.

На просьбу Иисус отвечает письмом. В этом письме он хвалит Авгаря за то, что он не видел, но уверовал (ср. Ин 20:29). К сожалению, однако, Иисус не может прийти в Эдессу: ему надо завершить свою миссию. Затем он взойдет на небеса. Но Иисус дает понять, что после своего вознесения пошлет одного из своих учеников исцелить Авгаря.

Согласно более поздней легенде, после воскресения Иисуса, его брат Иуда Фома послал к Авгарю христианского миссионера по имени Аддай (в некоторых вариантах – Фаддей). Аддай исцелил царя и обратил в христианскую веру город Эдессу. Эта легенда, как и переписка с Авгарем, распространялась в течение длительного времени. Там, где они были известны, они считались надежным воспоминанием об Иисусе и его письме.

Современным любителям раннехристианских апокрифов чуть более знакомы неканонические евангелия, излагающие учения Иисуса. Эти тексты также читались в ряде церквей империи. Особой известностью пользуется коптское Евангелие от Фомы (не путать с Евангелием детства, о котором мы говорили ранее!) В главе 7 мы подробнее поговорим о Евангелии от Фомы и о том, как его автор и читатели помнили Иисуса. А пока лишь отметим, что эти воспоминания об учениях Иисуса подчас существенно отличаются от того, как помнили Иисуса другие христиане древности (не говоря уже о большинстве христиан наших дней).

Евангелие от Фомы было найдено в 1945 году вместе с рядом других раннехристианских книг в кожаных переплетах возле египетского города Наг‑Хаммади.¹⁷ Большинство текстов данной библиотеки отражает взгляды раннехристианских гностиков. Современные ученые называют этих христиан «гностиками», поскольку они подчеркивали роль «знания» (по‑гречески, «гносиса») для спасения. Для них важнее всего было тайное учение Иисуса, а не его смерть и воскресение: учение о том, как возникли небесный и материальный миры. Они верили: если обрести это тайное знание, то можно освободиться от уз мира сего и получить спасение в высшем мире.

На самом деле, гностицизм – это целый комплекс религий и сект с разными мифологиями, разными священными текстами, разными обрядами и разными формами организации. К счастью, у нас нет необходимости углубляться во все это.¹⁸ В последние лет двадцать ученые много спорили о том, можно ли считать Евангелие от Фомы гностическим (подобно другим книгам из библиотеки Наг‑Хаммади). Большинство современных специалистов полагают, что нельзя. Но опять‑таки вопрос не закрыт, и лучше вынести его за скобки. Пока ограничимся более общей мыслью: этот автор (как и его аудитория?) помнил учение Иисуса совершенно иначе, чем другие христиане.

Евангелие от Фомы состоит только из речений Иисуса (числом 114). Некоторые (и даже многие) из них покажутся знакомыми всякому, кто читал евангелия от Матфея, Марка и Луки. Как и в этих евангелиях, Иисус учит следующему:[3]

 

Сучок в глазе брата твоего ты видишь, бревна же в твоем глазе ты не видишь. Когда ты вынешь бревно из твоего глаза, тогда ты увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.

(Речение 26)

 

 

Если слепой ведет слепого, оба падают в яму.

(Речение 34)

 

 

Блаженны бедные, ибо ваше – Царство Небесное.

(Речение 54)

 

Но здесь он также говорит вещи, которые покажутся большинству читателей весьма неожиданными (мягко говоря). Взять хотя бы такие отрывки.

 

Ученики его сказали: «В какой день ты явишься нам и в какой день мы увидим тебя?» Иисус сказал: «Когда вы обнажитесь, не стыдясь, и возьмете ваши одежды, положите их у ваших ног, подобно малым детям, растопчете их, тогда вы увидите Сына Того, кто жив, и вы не будете бояться».

(Речение 37)

 

 

Иисус сказал: «Если вам говорят: «Откуда вы произошли?» – скажите им: «Мы пришли от света, от места, где свет произошел от самого себя, установил себя и открылся в их образе». Если вам говорят: «Кто вы?» – скажите: «Мы его дети, и мы избранные Отца живого». Если вас спрашивают: «Каков знак вашего Отца, который в вас?» – скажите им: «Это движение и покой».

(Речение 50)

 

 

Когда вы видите ваше подобие, вы радуетесь. Но когда вы видите ваши образы, которые произошли до вас, – они не умирают и не являются – сколь великое вы перенесете!

(Речение 84)

 

 

Блажен тот лев, которого съест человек, и лев станет человеком. И проклят тот человек, которого съест лев, и лев станет человеком.

(Речение 7)

 

Самое загадочное, самое знаменитое и, пожалуй, самое оскорбительное для современного слуха высказывание оставлено на конец:

 

Симон Петр сказал им: «Пусть Мария уйдет от нас, ибо женщины недостойны жизни». Иисус сказал: «Смотрите, я направлю ее, дабы сделать ее мужчиной, чтобы она также стала духом живым, подобным вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в Царство Небесное».

(Речение 114)

 

К счастью (во всяком случае, для меня), здесь нет необходимости подробно разбирать эти высказывания. Как я уже сказал, об образе Иисуса в Евангелии от Фомы мы еще поговорим в главе 7. А сейчас подчеркнем лишь, что данные высказывания, как бы их ни интерпретировать, сильно отличаются от тех, что мы находим на устах Иисуса в канонических евангелиях. Люди, которые помнили Иисуса, сказавшего эти слова, помнили его иначе, чем Матфей, Марк, Лука и Иоанн.

Помимо воспоминаний о письмах и учениях Иисуса существовали многочисленные и многообразные воспоминания о его смерти и воскресении. Самое любопытное из них мы находим во фрагментарном тексте, который получил известность как Евангелие от Петра. Оно дошло до нас в книге, найденной на кладбище в Верхнем Египте в 1886 году, в могиле одного монаха. По сути, книга представляет собой маленькую антологию, ибо включает четыре разных текста. Первый из них, страниц на десять, – это Евангелие, якобы написанное Петром, ближайшим учеником Иисуса. По‑видимому, данная (и единственная в нашем распоряжении) копия текста была создана в конце VI века, и переписчик воспроизвел лишь фрагмент более крупного произведения. Тем самым, остальная часть потерялась. Сохранившийся кусок повествует о суде над Иисусом, его смерти и воскресении. Ученые единодушно и обоснованно считают, что Евангелие от Петра было написано в начале II века. Вопрос, использовал ли его автор тексты канонических евангелий, оживленно дебатируется.

Не дебатируется своеобразное воспоминание о страданиях Иисуса. Рассказчик всячески пытается возложить ответственность за казнь на евреев: еврейских вождей и еврейский народ. Как и в более поздних евангелиях от Пилата, основная вина лежит не на римском наместнике, а на строптивых евреях, которые своим неверием и своей дерзостью навлекли на себя кару Божью. Еще удивительнее отклонения от канонических рассказов о смерти и воскресении. К примеру, один из распятых разбойников бранит не Иисуса, а римских солдат, убивающих невинного человека. В ответ солдаты решают не перебивать ему голеней, чтобы он умер в мучениях. Имеется в виду, что распятый умирает от медленной асфиксии: он дышит лишь до тех пор, пока может привставать, чтобы снять давление на легкие. Когда голени перебиты, это невозможно. Не перебивая голени преступнику, солдаты продлевают его мучения.

Еще один пример – сам Иисус на кресте. Сказано, что он «молчал, словно не ощущал боли». Это вызвало массу вопросов у ученых. Что означает «словно»? Иисус стоически терпел страшную боль, являя пример последующим христианским мученикам? Или действительно не ощущал боли? Судя по всему, некоторые христиане древности склонялись к последней версии: плоть и кровь Иисуса были не вполне человеческими, ибо он был божеством, который лишь казался человеком. Это был фантом: нематериальное тело без нервных окончаний… Если так, перед нами образ Иисуса, приемлемый для некоторых направлений гностицизма и раннего христианства, подчеркивавших полную божественность Иисуса без учета его человеческой природы.

Но самое удивительное отличие от канонических евангелий содержится в конце текста: описано воскресение Иисуса. В Новом Завете такого описания нет. Во всех четырех канонических евангелиях Иисуса распинают, убивают, хоронят, а на третий день, после субботы, одна или несколько его учениц приходят к гробнице, чтобы совершить должные погребальные обряды, но находят гробницу пустой, а Господа воскресшим. Само событие воскресения – выхода Иисуса из гробницы как Владыки жизни – в Новом Завете не описывается. Оно произошло за некоторое время до прихода женщин.

В Евангелии от Петра дело обстоит иначе. Сначала, как и у Матфея, Пилат посылает римских солдат охранять гробницу, чтобы ученики не выкрали тело. Исполняя свой долг, они видят чудо: небеса раскрылись, и с них сходят два ангела; камень отваливается от входа в гробницу, и ангелы входят в нее. Затем выходят трое. Двое из них (видимо, ангелы) такие высокие, что головой достают до неба. Но с ними фигура более высокая: выше неба! Более того, за ними из гробницы выходит крест. Голос с небес спрашивает: «Возвестил ли ты спящим?» Крест отвечает: «Да».

Рассказ поистине удивителен. Хотел ли автор, чтобы читатели поняли его буквально? На сей счет можно лишь строить догадки. К сожалению, большее нам недоступно. Но независимо от того, насколько рассказ призван описать реальное историческое событие, он полон символики. Ангелы имеют гигантский рост, ибо по статусу выше человека (а раз по статусу, значит, и в действительности!) Соответственно, Иисус, Сын Божий, еще выше ангелов. Глас небесный обращается к кресту с целью выяснить, возвещено ли распятие усопшим обитателям Шеола/Аида. (Или с целью сообщить людям о проповеди мертвым.) Крест отвечает: да, благая весть о спасении достигла подземного мира.

Такое воспоминание было весьма приемлемо для ранних христиан. Иисус уже не распятый преступник, униженный и замученный врагами, более сильными, чем он сам. Напротив, он великий Спаситель, который одолел все богопротивные силы: мощь Рима, мощь дьявола, мощь греха и смерти. Его победа запечатлена на страницах текста, возвещающего о Воскресении, и в сердцах читателей и слушателей. Христос есть Владыка не только живых, но мертвых. Серьезное притязание!