Социализм: экономический расчет и предпринимательская функция

Хесус Уэрта де Сото

Социализм: экономический расчет и предпринимательская функция

 

 

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=3953205

«Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция / Хесус Уэрта де Сото; пер. с англ. В. Кошкина под ред. А. Куряева.»: ИРИСЭН, Социум; Москва, Челябинск; 2008

ISBN 978‑5‑91066‑015‑5, 978‑5‑901901‑74‑8

Аннотация

 

Крушение социализма застало врасплох большинство экономистов. Оказавшись не в состоянии своевременно предсказать и верно оценить развитие событий, они впоследствии сделали вид, что ничего особенного не произошло, и как ни в чем не бывало занялись текущими проблемами. Однако автор данной книги глубоко убежден в фундаментальной необходимости произвести критическую переоценку проводившихся до сих пор исследований социализма и использовавшегося в них теоретического инструментария. В своей работе он опирается на теорию невозможности экономического расчета при социализме, разработанную в 1920‑х годах Людвигом фон Мизесом и Борисом Бруцкусом, концепцию неявного и неартикулируемого знания Майкла Полани, теорию предпринимательства Мизеса‑Кирцнера, концепцию стихийного порядка Хайека и его идеи о роли знания в экономике. В книге также подробно излагается ход полемики о невозможности экономического расчета при социализме, разгоревшейся среди экономистов в 1930‑е годы. Весь этот концептуальный аппарат применяется для анализа социалистической экономики. Это делает книгу актуальной для понимания современных процессов, происходящих в экономике разных стран.

Книга рассчитана на студентов и преподавателей экономических специальностей, профессионалам, работающим в сфере экономического анализа. Она будет также полезна людям, оказывающим влияние на выработку экономической политики – законодателям, правительственным экспертам, руководителям органов исполнительной власти.

 

Хесус Уэрта де Сото

Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция

 

От издателя

 

Крушение социализма застало врасплох большинство экономистов. Оказавшись не в состоянии своевременно предсказать и верно оценить развитие событий, подавляющее большинство представителей этой славной профессии впоследствии сделали вид, что ничего особенного не произошло и как ни в чем не бывало занялись текущими проблемами – переходной экономикой, глобализацией и т. п. Но шила в мешке не утаишь, и нашелся ученый, который принял интеллектуальный вызов. Это профессор Хесус Уэрта де Сото, заведующий кафедрой экономической политики Университета короля Хуана Карлоса в Мадриде, известный также своими работами по теории денег и кредита. Результаты его творческой работы предлагаются вниманию русскоязычного читателя.

Теоретическое осмысление идеи и опыта социализма для нас, переживших распад Советского Союза, имеет совершенно конкретное прикладное значение. Без этого у наших стран всегда будет присутствовать соблазн начать поиск решений текущих проблем в направлении расширения государственного вмешательства в экономику и жизнь граждан. То есть двинуться по тому пути, который уже однажды привел нас к тяжелейшему экономическому и общественному кризису.

Но актуальность книги X. Уэрта де Сото не ограничивается осмыслением нашего прошлого. Как он убедительно показывает в своей работе, те же аргументы, которые демонстрируют экономическую несостоятельность социализма, в полной мере приложимы к более «мягким», на первый взгляд, формам насильственного вмешательства со стороны правительств, центральных банков, профсоюзов и т. п. в добровольное взаимодействие людей на свободном рынке. Нам, создающим рыночную экономику практически «с нуля» полезно учитывать опыт тех, кто прошел этот путь раньше, и не повторять их ошибок.

Кроме очевидного прикладного значения, предлагаемая вниманию читателей книга X. Уэрта де Сото, по мнению Редакционного совета, принесет большую пользу и как теоретическая работа. Дискуссия об экономическом расчете, которой посвящено немало страниц этой работы, стала важной вехой на пути развития современной экономической теории, и знакомство с этим материалом необходимо всякому образованному экономисту, чем бы он ни занимался и к какому бы интеллектуальному течению ни принадлежал.

X. Уэрта де Сото относит себя к одному из бурно развивающихся направлений современной экономической мысли – австрийской, или праксеологической, школе экономической теории. Эта школа, ведущая начало от великих ученых конца XIX – начала XX вв. К. Менгера, О. фон Бём‑Баверка и Ф. фон Визера, в настоящее время является одним из самых перспективных подходов к решению тех теоретических и прикладных экономических проблем, с которыми «традиционная» наука, или «мэйнстрим», не может справиться или просто отказывается иметь дело. Вопрос об экономической жизнеспособности социализма и его современных аналогов (т. е. всевозможных вариаций на тему «третьего пути») – как раз одна из таких проблем.

Испанский оригинал книги X. Уэрта де Сото «Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция» выдержал три издания (первое в 1992 г., третье в 2005‑м). Книга также переведена на английский язык и готовится к изданию в США. Популярность этой работы свидетельствует о том, что исследуемые в ней проблемы продолжают быть актуальными с момента ее выхода и до сегодняшнего дня. Мы рассчитываем, что ее русское издание принесет большую пользу всем представителям экономической профессии, а также будет интересно политологам, социологам и всем, кто интересуется историей социализма и современными экономическими проблемами.

 

Валентин ЗАВАДНИКОВ,

Председатель Редакционного совета

Декабрь 2007 г.

 

Предисловие к третьему изданию

 

Славной памяти Людвига фон Мизеса и 70‑летней годовщине публикации его сочинения «Die gemeinwirtschaft Untersuchungen über den Sozialismus» («Социализм: экономический и социологический анализ») посвящается эта книга

 

Мне чрезвычайно приятно представить испаноязычным читателям и студентам третье издание моей книги «Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция». Четыре года назад я сделал в предисловии ко второму изданию три замечания, и следует учитывать, что они не утратили своего значения.

В промежутке между выходом второго и третьего изданий произошло два важных события. Во‑первых, я закончил работу над англоязычной версией книги и, с Божьей помощью, в Англии и США она будет опубликована известным издательством под названием Socialism, Economic Calculation and Entrepreneurship. Во‑вторых, все больше исследователей, студентов и преподавателей, и в Испании, и в остальном мире стало проявлять интерес к изучению динамической концепции конкуренции и рыночных процессов, а также к ее применению к теории неосуществимости социализма и экономического интервенционизма. Этот растущий интерес привел к появлению научного журнала под названием Market Processes: European Journal of Political Economy [1], создавшего площадку для публикаций, в особенности для публикаций того нового поколения исследователей, которое является частью общемирового бума австрийской школы экономической теории. Эти ученые развивают парадигму, способную сменить ту, которая, хотя и господствует в настоящее время, уже вступила в фазу острого кризиса, упадка и дезинтеграции.

Наконец, я хотел бы отдать должное энтузиазму и исследовательскому духу, которую год за годом проявляют студенты, использующие эту работу в качестве учебника по моему курсу. То, что они, как и мои аспиранты и ассистенты на кафедре политической экономии Университета Короля Хуана Карлоса в Мадриде, которую я возглавляю, поддерживают мои усилия по продвижению в Испании благородной исследовательской программы австрийской экономической школы, оказывает на меня огромное стимулирующее воздействие.

Хесус УЭРТА ДЕ СОТО

Мыс Фор ментор, о‑в Майорка

22 августа 2005 г.

 

Предисловие ко второму изданию

 

Я рад возможности представить испанскому читателю второе издание моей книги «Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция» (Socialismo, calculo economico у funcion empresarial). Мне хотелось бы сделать три важных предварительных замечания.

Во‑первых, во избежание путаницы и для того, чтобы не осложнять работу исследователей, имеющих дело с многочисленными цитатами из первого издания и ссылками на него в научной литературе, в этом издании полностью сохраняется оглавление, структура и нумерация страниц первого издания. Кроме того, в новом издании исправлены все опечатки и ошибки, обнаруженные в тексте первого издания. В текст также было внесено несколько мелких стилистических правок; обновлены указания на часть библиографических источников. Никакие другие изменения в текст не вносились.

Во‑вторых, по указанным выше соображениям в этом издании я воздержался от цитирования и комментирования важнейших книг и статей о социализме, опубликованных с момента выхода первого издания: таких текстов было не слишком много; они добавили мало нового к тому, что уже было написано; кроме того, подробный анализ этих работ существенно повлиял бы на содержание книги, которое я предпочел оставить неизменным[2]. Однако обязательно нужно отметить, что за время, прошедшее с выхода первого издания, в Испании были впервые опубликованы все статьи Хайека, посвященные проблеме экономического расчета при социализме. Эти статьи вошли в 10 том (Socialismo у диетта, «Социализм и война») выходящего под моей редакцией полного собрания сочинений Ф. А. Хайека в переводе на испанский[3]. Эту чрезвычайно важную книгу следует рассматривать как необходимое дополнение к моей работе, которое не было доступно испанскому читателю в момент выхода первого издания книги в 1992 году.

В‑третьих, я могу с большим удовлетворением сообщить, что за 9 лет, прошедших с выхода первого издания этой книги, традиционный взгляд на спор о невозможности экономического расчета при социализме медленно разрушался, что привело к возникновению нового консенсуса: сейчас большинство экономистов согласны, что в споре победили Мизес и Хайек – экономисты австрийской школы. Убедительным доказательством этого служат следующие слова Марка Блауга, одного из крупнейших специалистов по истории экономической мысли: «Постепенно и крайне неохотно я все‑таки пришел к выводу, что они [австрийцы] правы, а мы все были неправы». Блауг считает использование неоклассической парадигмы для обоснования возможности экономического расчета при социализме «с управленческой точки зрения наивной настолько, что она была решительно смехотворна. Повестись на весь этот вздор могли только люди, одурманенные статической теорией равновесия в условиях совершенной конкуренции. В 1950‑х я оказался в числе тех, кто, будучи студентом, схавал все это, но сейчас могу только изумляться собственному идиотизму»[4]. Это признание является крайне важным, потому что только тот, кто принимает динамическую концепцию рынка и предпринимательского процесса, в состоянии осознать ошибки социализма. Более того, с этим связана отчетливая смена парадигмы в мире экономической теории, и этот процесс, в случае, если он будет продолжаться, должен произвести в фундаментальных основаниях нашей науки переворот, который сделает экономическую теорию только что начавшегося века более глубокой, гораздо более действенной и гораздо более гуманной, чем это было в веке ушедшем.[5]

Хесус УЭРТА ДЕ СОТО

Мыс Фор ментор, о‑в Майорка

28 августа 2001 г.

 

Предисловие к первому изданию

 

Эта книга представляет собой итог долгого процесса, начавшегося в Мадриде почти 20 лет назад, осенью 1973 г., когда по рекомендации моего отца Хесуса Уэрты Бальестера и благодаря содействию Хосе Рамона Каносы‑Пенабы я стал посещать еженедельный семинар по австрийской экономической школе, который устраивали по четвергам братья Хоакин и Луис Реиг Альбиоль у Луиса дома. Энтузиазму и неутомимой поддержке, которую мне всегда оказывал Луис Реиг, а также тому, что в 1970‑е годы я был участником этих еженедельных семинаров, я обязан не просто бесценным и необыкновенным опытом, полученным в период формирования моих взглядов на экономическую теорию: оттуда я вынес глубокую убежденность, что только австрийская экономическая теория дает возможность решить проблемы и преодолеть слабости, внутренне присущие другим экономическим теориям, например, кейнсианству или чикагской школе, чей обманчивый блеск вначале привлекал меня.

Позже, в 1980 г., благодаря рекомендации лауреата Нобелевской премии по экономике Фридриха фон Хайека и стипендии Банка Испании, давшей мне возможность продолжить изучение экономической теории в Стэнфордском университете, я смог посвятить два года расширению моих знаний об австрийской экономической школе в целом и австрийской теории капитала и рыночных процессов, в частности. Я хотел бы поблагодарить за щедрую помощь мне в это время Леонарда Лиджио и Уолтера Гриндера из Института гуманитарных исследований (Institute for Humane Studies), тогда располагавшегося в Менло‑Парке, рядом с университетом. Я особенно благодарен им за одно из самых больших интеллектуальных впечатлений моей жизни: за возможность встретиться с выдающимся представителем современной австрийской школы Мюрреем Ротбардом, одним из самых блестящих учеников Людвига фон Мизеса, и обсудить с ним некоторые из самых спорных и увлекательных тем экономической науки.

Я вернулся в Испанию и в 1983 г. получил из рук Его Величества Международную премию короля Хуана Карлоса по экономике за работы о системе частных пенсионных накоплений и приватизации испанской системы социального обеспечения. После этого тогдашний ректор Мадридского университета Комплутенсе Густаво Вильяпалос Салас пригласил меня на работу. С тех пор я – профессор Мадридского университета, где преподаю политическую экономию. Я хотел бы искренне поблагодарить своих студентов и аспирантов за то усердие, энтузиазм и трудолюбие, с которым они относились к изучению фундаментальных принципов экономической теории вообще и австрийской школы, в частности. Я преподавал многим студентам – в год их было в среднем 300 человек, а за семь лет, с учетом аспирантов, около 2000 – и поэтому, к сожалению, за очевидным недостатком места здесь невозможно перечислить имена всех, кто блестяще проявил себя. Тем не менее я хотел бы поблагодарить за сотрудничество и помощь Эстебана Гандару‑Труэбу, Эухенио Ильяну‑Родригеса, Мигеля Анхеля Ферреро‑Андреса, Сару Гонсалес‑Перес и Карлоса де Мигеля.

За те годы, что я преподаю, и особенно за последние несколько лет, я постепенно убедился, что при помощи субъективистской методологии австрийской школы необходимо сформулировать такую теорию социализма, которая была бы основана на теории человеческой деятельности и предпринимательства в том виде, как она была разработана сначала Людвигом фон Мизесом, а позднее, в частности, Израэлем Кирцнером. Я также пришел к выводу, что необходимо перейти к новому определению социализма, которое гораздо полезнее и действеннее нынешних в том отношении, что оно объясняет реальные проблемы и позволяет нам одинаковым образом трактовать различные типы социализма, существующие сейчас или существовавшие ранее. Кроме того, новое определение способно стать стимулом для развития экономической науки, которую, как я считаю, можно и нужно превратить в универсальную теорию эффектов институционального принуждения, используя предложенный в данной книге подход.

В первый раз я вынес на публичное обсуждение свою новую концепцию социализма в ходе организованного мной коллоквиума Фонда свободы (Liberty Fund) на тему «Экономический расчет, экономическое планирование и экономическая свобода», который проходил в Королевском коллегиуме Марии Кристины (Сан‑Лоренсо дель Эскориаль) с 30 октября по 1 ноября 1988 г.

В числе наиболее активных участников коллоквиума[6] были Джералд О’Дрискол и Дон Лавой. Профессор Лавой, ведущий специалист по дискуссии о невозможности экономического расчета при социализме, убедил меня в важности более глубокого погружения в эту полемику с целью ее детального анализа и всесторонней переоценки в контексте предложенной мной концепции социализма.

Так возникла идея книги под общим заголовком «Критический анализ социализма: теоретический, исторический и этический» (Analisis Critico del Socialismo: Teorico, Historico, у Etico), задуманной как достаточно объемный и глубокий труд, который должен стать исчерпывающим анализом феномена социализма. Я надеюсь, что этот проект, систематизирующий и продолжающий труд других теоретиков, будет способствовать лучшему пониманию, объяснению и предотвращению социализма. Чтобы избежать затягивания публикации отдельных частей проекта, чего с учетом его масштаба невозможно было бы избежать, а также с практической целью – чтобы снабдить своих студентов новыми, более актуальными рабочими материалами – я счел возможным начать с публикации первой части, которая в основном состоит в критическом анализе социализма с теоретической точки зрения и носит название «Социализм, экономический расчет и предпринимательство» (Socialismo, Calculo Economico у Funcion Empresarial). Историческая интерпретация конкретных случаев социализма с точки зрения предложенного в этой книге теоретического анализа, а также исследование его моральной допустимости и теория его предотвращения и демонтажа будут опубликованы позже.

Израэль Кирцнер из Нью‑Йоркского университета, Лукас Бельтран Флорес, Хосе Луис Перес де Айала и Лопес де Айала, Хосе Рага Хиль, Франсиско Кабрильо Родригес и Кардос Родригес‑Браун из Университета Комплутенсе (Мадрид), Педро Шварц Хирон из Автономного университета Мадрида, Сантос Пастор‑Прието из Университета Карлоса III (Мадрид), Хоакин Триго Портела из Университета Барселоны и Хавьер Паредес Алонсо из Университета Алькала‑де‑Энарес любезно согласились прочитать эту книгу в рукописи и высказали ценные критические замечания и предложения. Я выражаю им всем свою глубочайшую благодарность и признательность. Разумеется, они не несут никакой ответственности за то, что в результате получилось. Английский вариант главы 3 я кратко изложил на региональной конференции Общества Мон Пелерен в Праге в начале ноября 1991 г. и значительно более подробно – на Первой европейской конференции по австрийской экономической теории, которая проходила в Маастрихтском университете с 9 по 11 апреля 1992 г. под председательством Израэля Кирцнера[7].

Я очень признателен моим помощникам Кармен Гальяне, Сандре Мойано и Энн Льюис, которые печатали и вычитывали многочисленные варианты рукописи. Я в глубоком долгу перед моей женой, помощницей и ученицей Сонсолес Уарте Хименес за преданность и терпение, с которым она переносила то, что я посвящал исследованиям и работе долгие часы, которые в нормальных обстоятельствах проводил бы с семьей. Всем им я выражаю свою глубокую благодарность.

 

X. У. С.

Сеньорио‑де‑Сарриа,

7 июля 1992 г.

 

 

Глава I Введение

 

Эта вступительная глава будет посвящена краткому изложению тех главных особенностей и новых идей, которые составляют специфику предложенного нами анализа социализма. Мы коротко опишем содержание, структуру и выводы нашей работы и завершим главу указанием на некоторые возможные направления для исследований, которые, если положить в их основание предложенный нами анализ, должны будут представлять существенный интерес и иметь большое значение, а следовательно, у исследователей есть стимул заниматься ими.

 

Наше определение социализма

 

Постулированное нами желание применять принцип субъективизма для анализа социализма с максимально возможной жесткостью и последовательностью проявляется прежде всего в нашем определении этой общественной системы. Мы уже сформулировали утверждение, что, с нашей точки зрения, спецификой, или главной чертой человека как вида является присущая всем людям способность действовать свободно и творчески. Исходя из этого, мы считаем социализмом любую систему институциональной агрессии (вмешательства) против свободы человеческой деятельности или предпринимательства. Позже, в главе 3 у нас будет случай подробно исследовать все элементы нашего определения и все следствия из него; мы также опишем его явные преимущества по сравнению с иными использовавшимися ранее определениями. Пока нам достаточно подчеркнуть, что наше представление о социализме как о систематическом и агрессивном препятствовании деятельности, иными словами, как об институциональном принуждении, неизбежно и с необходимостью влияет на повышение значимости нашего анализа, который представляет собой целостную экономическую теорию институционального принуждения. Кроме того, становится понятно, что для того чтобы изучить теоретические результаты систематической агрессии против человеческой деятельности и человеческого сотрудничества, нужно сначала приобрести достаточно глубокие знания основ теоретического анализа беспрепятственной человеческой деятельности. Глава 2, которой мы дали название «Предпринимательство», целиком посвящена именно этому.

 

Заключение

 

Все эти замечания были необходимы для понимания контекста, который окружает наше исследование социализма и институционального принуждения. Только знакомство с общей теорией человеческой деятельности способно объяснить неизбежные последствия любых попыток насильственно пресечь свободное предпринимательство. Поэтому в центре нашего анализа находятся человеческие существа, понимаемые как творческие, действующие субъекты, на протяжении всей человеческой истории неустанно борющиеся за то, чтобы свободно выражать себя и свободно действовать в соответствии со своими самыми глубокими личными устремлениями – без каких‑либо пут и без принуждения, которому их систематически пытаются подвергнуть под самыми разнообразными необоснованными предлогами.

 

 

Создание информации

 

Каждый предпринимательский акт приводит к созданию новой информации ex nihilo. Информация создается в уме того индивида (в нашем случае человечка С), который первым приступает к предпринимательству. Действительно, когда С понимает, что существует ситуация с участием А и В, подобная описанной нами, у него в уме появляется новая информация, которой он до того не обладал. Более того, как только С начинает действовать и вступает в контакт с А и В, новая информация возникает также в умах А и В. Так, А понимает, что ресурс, которого у него не было и в котором он так остро нуждался для достижения своих целей, доступен в ином месте на рынке в больших количествах, чем он думал, и что, следовательно, теперь он может предпринять то действие, к которому не мог приступить ранее из‑за отсутствия этого ресурса. В, в свою очередь, понимает, что имеющийся у него в изобилии ресурс, которого он не ценил, является объектом желания других, и что, следовательно, он может дорого продать его. Кроме того, часть новой практической информации, которая первоначально появилась в уме С в ходе его предпринимательской деятельности, а позже возникла в умах А и В, в сильно сокращенной и сжатой форме фиксируется в данных о цепах, или об исторических пропорциях обмена (то есть, что В продал за три денежных единицы, а А купил за девять).

 

Передача информации

 

Создание информации предпринимательством подразумевает ее передачу на рынке. Действительно, передать что‑то кому‑то означает стать причиной того, чтобы в уме этого человека возникла часть информации, созданной или обнаруженной нами до этого. Строго говоря, хотя в нашем примере произошла передача В мысли о том, что его ресурс важен и он не должен расходовать его попусту, а А – передача мысли, что он может приступить к реализации цели, которую поставил себе, но не начал осуществлять из‑за отсутствия конкретного ресурса, распространение информации на этом не закончилось. Действительно, соответствующие цены, образующие чрезвычайно мощную систему передачи (ведь они передают большой объем информации при очень низких издержках), распространяясь волнами по всему рынку и в обществе, сообщают рынку и обществу о том, что данный ресурс следует накапливать и производить, поскольку на него есть спрос, и в то же самое время – что все те, кто воздерживался от действий, потому что считал, что этого ресурса не существует, могут получить его и приступить к реализации соответствующих планов. С логической точки зрения, важная информация всегда субъективна и не существует вне людей, способных истолковать или обнаружить ее, поэтому информацию всегда создают, воспринимают и передают люди. Ошибочное представление, что информация объективна, проистекает из того, что часть созданной предпринимательством субъективной информации «объективно» выражается в знаках (ценах, институтах, правилах, «фирмах» и т. п.), и многие могут обнаружить их и субъективно интерпретировать в контексте своих конкретных действий, тем самым облегчая создание новой, более разнообразной и сложной субъективной информации. Однако, несмотря на видимость, передача социальной информации в основном является неявной и субъективной; это значит, что информация не формулируется специально и сообщается в сильно сокращенном виде. (Действительно, субъективно сообщается и воспринимается необходимый для координации социальных процессов минимум информации.) Это позволяет людям наилучшим образом использовать ограниченную способность человеческого ума непрерывно создавать, обнаруживать и передавать новую информацию.

 

Арбитраж и спекуляция

 

Во временном аспекте предпринимательством можно заниматься двумя различными способами: синхронным и диахронным. Первый способ называется арбитражем и представляет собой предпринимательство, осуществляемое в настоящем (имеется в виду временное настоящее с точки зрения действующего человека)[56] и использующее различие между двумя разными местами или двумя ситуациями в обществе. Второй способ называется спекуляцией и обозначает предпринимательство, осуществляющееся между двумя разными моментами во времени. Можно было бы подумать, что в случае арбитража предпринимательство сводится к обнаружению и передаче уже существующей, но рассеянной информации, а в случае спекуляции создается и передается «новая» информация. Однако эта разница – искусственная, потому что обнаружить то, что «уже существовало», если никто не знал, что оно существовало, – это то же самое, что создать. Таким образом, в качественном и теоретическом отношении между арбитражем и спекуляцией нет разницы. Оба типа предпринимательства порождают социальную координацию (интратемпоральную в случае арбитража и интертемпоральную в случае спекуляции) и создают одни и те же тенденции, направленные на коррекцию и координацию.

 

Основной принцип

 

С теоретической точки зрения по‑настоящему важно не то, кто конкретно исполняет предпринимательскую функцию (хотя в практическом отношении именно это – самый важный вопрос) – важна ситуация, когда нет институциональных и юридических ограничений на осуществление предпринимательства, и, следовательно, любой человек может использовать свои предпринимательские способности, извлекая преимущества из той эксклюзивной практической информации, которую он обнаружил в каждом конкретном случае.

Исследовать более глубоко происхождение той врожденной силы, которая побуждает человека действовать по‑предпринимательски во всех областях жизни – это задача не для экономиста, а для психолога. На этом этапе мы хотим просто подчеркнуть следующий основополагающий принцип: человек стремится находить интересующую его информацию и в силу этого, при условии, что он свободен в достижении своих целей и отстаивании своих интересов, его цели и интересы будут работать как стимулы^,45 для предпринимательства, позволяя ему замечать и находить практическую информацию, необходимую для реализации его стремлений. Верно также и обратное. Если в какой‑либо области жизни общества, все равно, по какой причине, предпринимательство ограничено или запрещено (посредством принудительных юридических или институциональных ограничений), то люди даже не станут рассматривать возможность достижения целей в этой запретной области, и, следовательно, раз цели не будут достижимыми, то они не будут работать как стимулы и действующий субъект, соответственно, не будет ни замечать, ни находить никакой практической информации, значимой для их достижения. Кроме того, в этих условиях даже те люди, которых это затронет, не будут осознавать огромной ценности и многочисленности тех целей, которые перестают быть осуществимыми в результате институциональных ограничений[65]. На примере человечков, изображенных на рис. II– 1 и II‑2, мы видим, что если люди свободны в своей человеческой деятельности, то в каждом случае социальной рассогласованности и отсутствия координации свободно может загореться «предпринимательская лампочка», запустив процесс создания и передачи информации, процесс, приводящий к устранению рассогласованности; именно такая координация делает жизнь в обществе возможной. Однако, если в какой‑либо сфере имеются препятствия для предпринимательства, то «предпринимательская лампочка» загореться не может. Иными словами, у предпринимателя нет возможности обнаружить существующую рассогласованность, которая в силу этого продолжает существовать и может даже углубляться. С этой точки зрения, легко оценить мудрость старой испанской поговорки ojos que по ven, corazon que no siente [ «с глаз долой – из сердца вон»], которая описывает как раз рассматриваемую нами ситуацию. Парадокс в том, что человек не способен ощутить или заметить то, что он теряет, в ситуации, когда он неспособен свободно действовать или проявлять предпринимательство[66].

Наконец, следует помнить, что каждый действующий человек обладает каким‑то количеством битов практической информации, которую, как мы видели, он склонен находить и использовать для реализации какой‑либо цели. Несмотря на последствия, которые это имеет для всего общества, данной конкретной информацией владеет только действующий человек; это значит, что только он осознанно обладает ей и осознанно интерпретирует ее. Понятно, что мы не имеем в виду ту информацию, которая публикуется в специализированных журналах, книгах, газетах, хранится в компьютерах и т. п. Для общества значимы исключительно та информация и те знания, которые в данный исторический момент кто‑либо осознает, – пусть и неявно, как это имеет место в большинстве случаев. Следовательно, всякий раз, когда человек действует и проявляет предпринимательство, он делает это характерным лично для него индивидуальным и неповторимым способом, вытекающим из его стремления достичь определенных целей или прийти к конкретному видению мира, причем стимулами для него служат все эти цели – цели, которые в данной конкретной форме и в данных конкретных обстоятельствах имеются только у него, и ни у кого другого. Это позволяет каждому человеку добывать конкретные знания и информацию, которые он обнаруживает только в связи со своими целями и обстоятельствами и которыми в идентичной форме не может обладать никто другой [67].

Из этого следует насущная необходимость считаться с любыми проявлениеми предпринимательства. Даже самые скромные люди с самым низким социальным статусом, не обладающие формальным знанием, эксклюзивно владеют как минимум маленькими кусочками или фрагментами знания или информации, которая может иметь решающее значение для хода исторических событий[68]. С этой точки зрения очевидно, что наша концепция предпринимательства имеет принципиально гуманистическую природу и превращает экономическую теорию прежде всего в гуманистическую науку.

 

Заключение: наша концепция общества

 

В завершение мы определяем общество[79] как процесс (то есть динамическую структуру). Этот процесс: стихийный и, таким образом, у него нет сознательного «проектировщика»; очень сложный, так как он включает миллиарды людей с их бесконечно разнообразными целями, вкусами, оценками и практическими знаниями; состоящий из человеческих взаимодействий (по сути представляющих собой акты обмена, которые часто продуцируют денежные цены и всегда происходят в соответствии с определенными правилами, обычаями или нормами поведения). За всеми человеческими взаимодействиями такого рода стоит сила предпринимательства, постоянно создающая, обнаруживающая и передающая информацию по мере того, как она с помощью конкуренции корректирует и координирует противоречащие друг другу планы отдельных индивидов и дает им возможность сосуществовать во все более разнообразной и сложной среде[80].

 

Глава III Социализм

 

Предыдущая глава была посвящена анализу концепции предпринимательства. Эту главу мы начнем с подробного объяснения природы социализма и того, как социализм препятствует возникновению необходимых для жизни в обществе координирующих тенденций. В частности, будет рассмотрено воздействие социализма на стимулы и на генерирование информации, а также порождаемую им девиантную вариацию предпринимательского процесса. Кроме того, мы объясним, в каком смысле социализм является интеллектуальным заблуждением и почему его сущность всегда неизменна, несмотря на то, что исторически он проявлялся в различных типах и формах, чьи основные характеристики мы попытаемся выделить. Глава завершается критическим анализом традиционных концепций социализма.

 

Определение социализма

 

Мы называем «социализмом» любую систему институциональной агрессии против свободного проявления предпринимательства. Под агрессией или принуждением мы имеем в виду любое физическое насилие или угрозу физического насилия, которые инициирует или предпринимает против действующего субъекта иное лицо или группа лиц. В результате такого принуждения человек, который в ином случае свободно проявлял бы предпринимательство, вынужден, чтобы избежать худшего зла, действовать не так, как он действовал бы свободно в подобных обстоятельствах, и, следовательно, менять собственное поведение и приспосабливать его к целям лица или лиц, которые его принуждают[81]. Агрессию в указанном смысле можно рассматривать как в высшей степени античеловеческую деятельность. Причина в том, что принуждение (вмешательство, агрессия) не дает человеку свободно проявлять предпринимательство. Иными словами, если обратиться к определению из предыдущей главы, принуждение мешает человеку добиваться тех целей, которые он обнаруживает, и использовать для их достижения средства, которыми он, руководствуясь собственным мнением и основываясь на своих знаниях, располагает. Следовательно, агрессия – это зло, ведь оно не дает человеку заниматься самым главным, что делает его человеком, тем, что наиболее полно отвечает его сокровенной человеческой сути.

Агрессия бывает двух типов: систематическая, или институциональная, и несистематическая, или неинституциональная. Второй тип принуждения, рассредоточенный, произвольный и малопредсказуемый, воздействует на предпринимательство тогда, когда человек считает более или менее вероятным, что в ходе конкретной деятельности он будет подвергнут принуждению третьей сто