Хюгге неожиданное и спонтанное

 

Хюгге можно спланировать, создать все условия, чтобы оно возникло, но оно также может появляться само. Вдруг отменились дела, перестал ходить транспорт, отключили электричество – и приходится ждать. Ожидание становится прекрасной возможностью провести время вместе.

Однажды моего парня, его родителей и трех сестер настиг буран. Он тогда был еще совсем маленьким. Приятная двухчасовая поездка домой от родственников превратилась в восьмичасовое путешествие на стареньком «Форде» по заснеженной дороге, забитой еле ползущими машинами, покуда хватает глаз. Это могла бы быть ужасная, утомительная, нескончаемая поездка, но для моего парня воспоминания о ней связаны с хюгге. Снег, большая семья в тесной машине, игры, разговоры и общая память о пережитом.

 

КОГДА ПОЯВЛЯЕТСЯ ХЮГГЕ

 

«Нельзя просто сказать: “А сейчас будет хюгге” – и ждать, что оно появится. Как нельзя сказать “Сейчас я влюблюсь”».

Ибен Сандал, психолог,

автор книги «Воспитание по‑датски»

 

Можно создать все условия для хюгге, но нельзя вызвать его по приказу. «У меня есть десять минут, да будет хюгге!» – такого просто не бывает. Хюгге живет по своим правилам, появляется и исчезает в соответствующей обстановке, при соответствующем настрое. Запланированный хюгге‑вечер, когда, казалось бы, все условия созданы, может оказаться менее уютным, если наши ожидания завышены и все спланировано слишком дотошно.

 

«Хюгге для меня означает полное расслабление, моменты, когда я ничем не стеснена – ни временем, ни обязанностями, ни стрессами, ни другими отвлекающими факторами. Это моменты, наполненные любовью, теплом, когда никто никуда не спешит и есть время на простые радости: игру в карты, книгу, ванну. Хюгге – это когда я смотрю, как смеются мои дочки, когда сижу с ними обнявшись. Хюгге возникает, когда я позволяю себе не спеша насладиться особыми мгновениями, но вместе с тем может по волшебству появиться в гуще повседневных дел – если только распахнуть глаза».

Нанна Мосегаард, мать двоих детей,

Нёрребро, Копенгаген

 

 

ХЮГГЕ ТОГДА И СЕЙЧАС

 

Влияет ли возраст на восприятие хюгге и отличается ли «современное хюгге» от того, каким оно было 60 лет назад? Двадцатисемилетняя Леа Соммер выросла в 1990‑е; для нее хюгге – это музыка в плеере и барбекю вечером в выходной. Для ее девяностолетней бабушки Греты хюгге – это кроссворды и стаканчик шнапса. Бабушка и внучка любят сидеть на диване и просто общаться – для них это хюгге.

 

ЛЕА: «Хюгге для меня – особое состояние. Когда я «в хюгге», я присутствую в настоящем. Прошлого и будущего не существует, я довольна жизнью. Мне ничего не нужно, я довольствуюсь тем, что имею».

ГРЕТА: «Точно. Хюгге возникает, даже когда я одна. Например, когда сижу и решаю кроссворд в воскресной газете. Все спокойно, я ни о чем не думаю. Но иногда очень трудно найти покой, а без него хюгге не будет».

ЛЕА: «Именно. Я чувствую беспокойство, когда ум скачет с одного на другое. Я переживаю из‑за чего‑то, что уже произошло или должно произойти. Иногда мы можем вызвать состояние покоя, необходимое для хюгге. Если я одна и мне хочется расслабиться, я принимаю ванну, красиво нарезаю фрукты, зажигаю свечи и ставлю музыку, настраивающую на хюгге. А иногда хюгге возникает само по себе: я просто чувствую, как на душе становится спокойно и легко».

 

 

ГРЕТА: «Когда мне удается сделать все намеченные дела, я всегда очень довольна собой. Тогда и возникает хюгге. Я говорю себе: вот теперь можно сесть и расслабиться. Я это заслужила».

ЛЕА: «А какое время для тебя связано с хюгге?»

ГРЕТА: «Субботний вечер. В субботу вечером я никогда не готовлю горячий ужин. Просто делаю бутерброды с маслом и салат, наливаю себе чуть‑чуть шнапса и полстакана пива. Когда твой дедушка Ханс был еще жив, это была наша субботняя традиция. Каждую неделю повторялся один и тот же разговор. Ханс спрашивал, осталась ли у нас печень трески. «Конечно, осталась», – всегда отвечала я. У нас в холодильнике всегда была печень трески. «Тогда, может, поедим ее на ужин?» – спрашивал он. «Давай, с поджаренным хлебом и лимоном. А шнапс будешь?» «Можно и двойную порцию», – отвечал он, и с субботним ужином было решено».

 

 

ЛЕА: «А сейчас по субботам вспоминаешь деда?»

ГРЕТА: «Да. Вспоминаю счастливые годы, которые мы прожили. Это тоже мое хюгге. Субботний ужин – давняя традиция в нашей семье. Еще когда дети были маленькими, мы перестали есть горячее по субботам и перешли на холодные закуски. Было здорово хотя бы раз в неделю ничего не готовить».

ЛЕА: «Да, а папа перенял эту традицию из своего детства, и мы делали так же. В субботу мы часто ужинали в восемь – ржаной хлеб и ветчина или что найдется в холодильнике. И ели на диване, а не за столом. Вот это было хюгге! В детстве мне очень нравилось, что мои родители позволяют себе так расслабиться в субботу. Это было настоящее хюгге, и мне даже не хотелось пиццы, бургеров или каких‑то особых угощений. Наверное, поэтому суббота до сих пор воспринимается как нечто особенное по сравнению с буднями».

 

 

ГРЕТА: «А в моем детстве, в 1930‑е годы, и будни были наполнены хюгге. По вечерам отец сидел за столом, перебирал бумаги или читал газету, а мама вязала и рукодельничала. А на спинке ее кресла всегда лежала кошка – я очень отчетливо это помню. Я же рисовала или делала домашние задания. Иногда папа садился со мной, и мы вместе рисовали. В девять вечера все пили кофе. Бывало, кто‑то предлагал сыграть в карты, и мы играли. Нам никогда не было скучно. Для меня эти моменты очень много значат. Благодаря им я чувствую себя в безопасности. А ты ощущаешь гармонию с собой, когда приходит хюгге?»

ЛЕА: «Да. Хюгге помогает мне достичь гармонии. Если бы я не умела окружать себя хюгге, в моей жизни нарушилось бы равновесие. Хюгге помогает мне замедлиться и вспомнить, как важно находить радость в мелочах».

ГРЕТА: «Вместе нам всегда хюгге. Правда?»

ЛЕА: «Да! Вечером мы часто просто сидим на диване, я кладу голову тебе на колени. В такие моменты я не думаю больше ни о чем».

ГРЕТА: «Это и есть хюгге».

ЛЕА: «Да. Это хюгге».

 

ХЮГГЕ ВНЕ ДОМА

 

Женщина‑главнокомандующий датской разведки, мужчина в дамском платье, старые друзья и друзья, которые еще не решили, хотят ли они быть больше, чем друзьями, – в пабе встречаются все. Паб – это убежище для всех, здесь царит хюгге: оно возникает в потрескивании пламени свечей, в приветственном кивке знакомого официанта, в отсутствии барьеров.

 

 

 

Каждый вечер в шесть часов от 150 до 200 человек собираются на ужин в заброшенной церкви в Копенгагене. За большими столами плечом к плечу сидят уставшие родители с детьми, улыбающиеся старики, соседи, которые давно хотели познакомиться, но не звали друг друга в гости, потому что тесные квартиры просто не вместят такую большую компанию. А в 2014 году основатель сети магазинов Tiger Леннарт Лайбошиц купил церковь и превратил ее в местный клуб. Помимо ужинов, здесь проводятся занятия йогой, турниры по настольным играм и лекции. «Этот клуб – продолжение наших гостиных. Да будет хюгге», – говорит шеф‑повар Мортен и объявляет, что сегодня в меню.

 

 

 

Хюгге за обеденным столом

 

Несколько тысяч лет назад мы были охотниками и собирателями. Поймав добычу, мы разводили костер, готовили еду и ели вместе. Огонь стал центральным местом в доме, от него исходили тепло и свет. Именно благодаря огню возникла культура совместного приема пищи.

Теперь мы охотимся за мясом в мясном отделе супермаркета, но по‑прежнему предпочитаем обедать и ужинать вместе.

 

Совместный прием пищи – основа любого общения.

 

Я не могу представить повседневную жизнь в семье без разговоров за столом и рассказов о прошедшем дне. Иногда мы с мамой, отцом и сестрой засиживались за столом подолгу, ели и обсуждали все, что случилось за день. Со стола убирали тарелки, доставали тетрадки с домашним заданием, ставили чай. Большой обеденный стол в нашей гостиной стал символом семейного общения.

 

Педер Северин Крёйер, «Гип‑гип‑ура!», 1888

 

ДОМАШНЯЯ ЕДА

 

«Хюгге – это когда мы с мужем готовим еду на кухне, а наша дочь играет рядом на полу. Когда мы собираем корзинку для пикника и несем ее в лодку, чтобы пообедать на озере. Когда я пеку пирог или приходят гости, и мой муж сооружает что‑нибудь фантастически вкусное, хотя в холодильнике шаром покати».

Неель Рёнхольт, Копенгаген

 

Немного индивидуальности и чудесный аромат – вот что делает домашнюю хюгге‑еду уникальной, настоящей и отличает ее от продуктов общепита.

Уделите немного времени и сил, приготовьте ужин или пирог, и за столом тут же возникнет атмосфера хюгге. Блюда не должны быть сложными и шикарными. Простая пища усиливает хюгге и не служит отвлекающим фактором.

 

 

ХЮГГЕ‑РЕЦЕПТЫ

 

Пышные оладьи тетушки Ины

Ине Шэк Вестергаард 61 год. Она замужем за Сёреном, у нее трое детей и пятеро внуков. Ина живет на Эрё – это небольшой остров в южной Дании с населением всего 6000 человек. Жители Эрё – гордые мореплаватели, они славятся своим гостеприимством и – пышными оладьями. Семейный рецепт этих маленьких овальных блинчиков передается из поколения в поколение. Сколько Ина себя помнит, споры, как лучше их готовить, не утихали. Настоящие оладьи с Эрё – не слишком тяжелые, не слишком жирные, не слишком воздушные, не слишком овальные, но и не слишком круглые!

 

«Как правильно жарить оладьи с Эрё – одна из самых спорных тем наряду с воспитанием детей и технологией лакировки судов. Поэтому я отважилась пожарить их сама только десять лет назад. Мне, как и многим молодым людям с Эрё, казалось, что это очень сложно, и я боялась, что гости начнут придираться и скажут, что мои оладьи слишком толстые, неправильной формы и не воздушные. Но на самом деле оладьи с Эрё готовятся очень легко. Я делюсь своим рецептом – так делают оладьи в семье нашего местного священника и у матушки Исси. Матушка Исси – теща моего деверя. Она была очень колоритной женщиной и всегда жарила оладьи с трусами на голове, чтобы не забрызгать волосы маслом. А когда приходили нежданные гости, часто забывала снять эти трусы. Ее это ничуть не смущало. Она всегда жарила столько оладий, что можно было накормить целый город.

 

 

Пышные оладьи хорошо подавать к чаю днем или вечером; хороши они и для нежданных гостей. Прелесть в том, что можно нажарить сразу много и заморозить. Видишь, что кто‑то идет к дому, – и просто подогреваешь парочку на плите. На вкус – как свежеиспеченные. Так у меня всегда есть что предложить гостям.

В пятницу вечером на пароме приезжают мои дети с внуками и остаются на выходные. Только они сходят с парома – и у меня уже готов для них чай с оладьями. А на ежегодный фестиваль аккордеонов мы с шестнадцатью подругами жарим 1600 оладий для гостей. Оладьи хороши для любого случая!»

Ина Шэк Вестергаард

 

 

Младшему внуку Ины Альфреду три года. Когда он ест, он глух и нем – а съесть может по четыре оладушка за раз. Он намазывает их джемом и сначала слизывает его. Потом просит добавку джема и получает вдвое больше!

 

 

Примерно на 35 оладий:

500 мл молока

50 г свежих дрожжей

8–10 яиц (совет от бабушки Эльзы Грюдехёй: не экономьте на яйцах!)

500 г муки

Щепотка соли

Щепотка сахара

Свиной жир или подсолнечное масло в большом количестве

 

Подогрейте молоко и вмешайте дрожжи. Молоко должно «греть мизинчик». Отделите белки от желтков. Смешайте муку, желтки, соль и сахар, чтобы получилось жидкое тесто. В большую миску налейте кипящей воды и поставьте миску с тестом на водяную баню (тесто поднимется и увеличится в размерах. Жители Эрё очень экономны!).

 

Взбейте белки в пышную пену и подмешайте к тесту, стоящему на водяной бане. В кастрюле растопите жир или нагрейте подсолнечное масло. Чтобы проверить температуру масла, опустите в него деревянный конец спички – масло вокруг него должно запузыриться. Половником налейте немного масла из кастрюли на сковороду (слой чуть более 1 см). Теперь не отвлекайтесь, отключите телефон и заставьте детей сидеть тихо!

 

Наберите половник теста и вылейте тесто в сковороду, формируя овальные оладьи толщиной примерно 1 см и диаметром около 8 см. Переворачивайте первый оладушек, когда пятый схватится. Они не должны находиться в сковороде слишком долго. Для каждой новой партии оладий наливайте новый слой масла. Очень важно, чтобы слой всегда был не меньше 1 см. Оладьи не должны касаться дна сковороды, но не должны и плавать в жире – лишь слегка приподниматься надо дном (это умение приходит с практикой).

 

Готовые оладьи выкладывайте на салфетку – она впитает излишки жира.

 

Совет: подавайте с крыжовенным компотом, джемом, печеными яблоками или ревенем.

 

Утренние булочки от Палле

Палле и Эдит женаты более тридцати лет. У них четверо детей. Почти всю свою жизнь Палле и Эдит проработали бок о бок в большой школе‑интернате на севере полуострова Ютландия. Когда люди так давно знакомы и разделили немало горестей и радостей, они понимают, как важно продолжать радовать друг друга в повседневной жизни. Даже если это выражается в свежей выпечке.

 

 

Двух фарфоровых собачек, что стоят на подоконнике, можно встретить по всему острову. Говорят, что когда мужчины вернулись из плавания, собаки смотрят в дом. Если мужчина в море, они смотрят в окно. Может, высматривают своего хозяина, а может, подают знак любовнику жены, что мужа нет дома!

 

«Вообще‑то, я не из тех, кто проводит много времени на кухне. У меня гораздо лучше получается есть, чем готовить! Но я люблю печь хлеб и часто это делаю. Вот только тогда меня и можно застать на кухне – ну еще когда мою посуду и чищу картошку.

Тесто для булочек я замешиваю накануне вечером. Времени на это уходит примерно вдвое больше, чем на чистку зубов – то есть немного. Утром я всегда встаю до будильника, примерно в шесть утра и иду на кухню. Эдит любит поспать подольше – будильник ей нипочем, она продолжает спать. В этом мы не похожи.

Минут за десять я леплю булочки, посыпаю их кунжутом и отправляю в духовку. Потом варю кофе, накрываю на стол и слушаю радио. Это стало моим любимым утренним ритуалом. Как Дан Турелл (датский поэт), я люблю повседневность. Повторяющиеся действия. В жизни, где все так стремительно и ты должен все успевать, приятно иметь ежедневные ритуалы. То, что ты делаешь, не задумываясь. Я точно знаю, чем буду заниматься в первый утренний час, и это дарит мне спокойствие. Думаю, это полезно для здоровья.

 

 

Аромат свежей выпечки доходит до спальни, я зову Эдит, она просыпается и спускается в гостиную. Нет ничего лучше, чем начать день со свежего хлеба. Мы оба выигрываем от этого ритуала. После тридцати лет совместной жизни уже читаешь мысли партнера и иногда принимаешь его как должное, становишься эгоистичным. Но если вы хотите прожить вместе много лет, эти совместные минуты просто необходимы. Выпечка – не искусство, но для меня это способ выразить благодарность Эдит за все, что у нас есть, показать, что мне нравится делать ей приятное. Когда по утрам мы вместе встречаем день, прежде чем заняться своими делами, это становится подтверждением того, что мы вместе. Наши жизни взаимосвязаны, и в эти утренние мгновения мы делимся друг с другом чем‑то особенным».

Палле Фог, Ольборг

 

 

На 10–12 булочек:

15 г органических дрожжей

600 мл холодной воды

1 ст. л. морской соли

50 г дробленой пшеницы

50 г дробленой ржи

400 г пшеничной муки

150 г муки из полбы

50 г крупных органических овсяных хлопьев

1 ст. л. оливкового масла холодного отжима

Семена кунжута для посыпки

 

Накануне вечером растворите дрожжи в воде. Добавьте соль, дробленую пшеницу и рожь. Постепенно всыпьте муку и овсяные хлопья. Вымесите тесто и поставьте на ночь в холодильник.

 

Утром нагрейте духовку до 210 градусов. Вымешивать тесто второй раз не нужно. Двумя столовыми ложками сформируйте булочки. Смажьте оливковым маслом, посыпьте кунжутом и выпекайте 22 минуты.

 

Подавайте теплыми тому, кого любите. Булочки можно намазывать сливочным маслом, есть с сыром, кусочком красного перца или ложкой джема.