Глубокая глотка по-древнеримски

Мрачная эстетика в кино.

Начнем с того, что чувство прекрасного, к несчастью, дело весьма и весьма субъективное. Одни находят красоту в картинах прерафаэлитов, другие - в стихах Китса. А кому-то с головой хватает сериала "Глухарь". Но, слава усам Винсента Прайса, наша с вами тема более узка и касается не просто прекрасного в кино, но его запретных и слегка болезненных проявлений. Но не спешите относить сюда все назойливые примеры субкультурной эпатажности. Запомните: мало поставить на аватар японскую лоли в гольфиках и с розовыми волосами, чтобы считать себя истинным ценителем красоты упадка.

 Мрачный декаданс в синематографе может принять абсолютно любую форму, почти как зеленая жижа в том незамысловатом фильме с Робином Уильямсом. Разве будем мы отрицать, что в том же Фредди Крюгере с его засаленным полосатым свитером и намеренно старомодной шляпой есть что-то эдакое? Но тогда что же получается: выходит, что прекрасное в эстетике тьмы порой невозможно отличить от безобразного, они неразрывно связаны, почти как Том Круз и сайентология. Блеск увядания и очарование затхлости можно обнаружить и в психических отклонениях, что подтверждают Норман Бейтс и Катрин Денев в "Отвращении". Просто признаемся, что у всех нас есть перверсии, поэтому иногда мы находим эстетику там, где есть что-то, что отклоняется от нормы, а иногда и вовсе идет вразрез с моральными установками. То есть это почти как по Набокову, нужен уж больно зоркий глаз, и чтобы заметить сие прекрасное, с вами изначально должно быть что-то не так. Так что, задумайтесь: если в детстве вы западали на Аида из диснеевского "Геркулеса", то уже следует забеспокоиться. В данном обзоре мы не дадим вам заскучать и на время снимем табу со всех запретных тем.

Глубокая глотка по-древнеримски

Плеть и тело (реж. Марио Бава, 1963)

Фильм маэстро итальянского хоррора Марио Бавы "Плеть и тело", наверное, является квинтэссенцией всей темной эстетики в кино. Still better love story than Twilight, как принято нынче говорить. И действительно, нет другого такого фильма, где садомазохизм был бы настолько красив и поэтичен. В центре сюжета - лавстори между красавицей Нивенкой и ее склонным к насилию бывшим женихом Куртом, которого играет Кристофер Ли. Их отношения вполне могли бы сойти за банальный domestic abuse, если бы не тот факт, что наша героиня не Валерия и она совсем не против. К тому же непонятно, живой Курт или мертвый. Самая прекрасная сцена в фильме - это встреча влюбленных на берегу моря, где полностью раскрывается суть этих сложных отношений love-hate. Вместо цветов и конфет Нивенка вполне довольствуется несколькими ударами хлыста. Готические интерьеры и вообще весь этот entourage а-ля "kingdom by the sea" отсылают нас к Эдгару По. Приплюсуйте к этому еще потрясающе красивую и слегка безумную Далию Лави, и завораживающую музыку Карло Рустичелли, и в итоге выйдет must-see фильм № 1 для каждого набоковского ценителя. Слегка кривые зубы Кристофера в напряженные моменты "расправ" никого не оставят равнодушными.

Не Ирвин Шоу

Twisted Sister

Ужас в цвете

Фильмы студии Hammer

В один прекрасный день английская студия Hammer Film Productions Limited решила воскресить классических монстров Universal. Hammer предлагал зрителю больше насилия, секса, кровь малинового цвета и даже кунг-фу вампиров. Главной франшизой студии стала серия фильмов про Дракулу с Кристофером Ли: "Дракула"(1958) и   "Дракула: Князь тьмы"(1966) Теренса Фишера, "Дракула восстал из могилы" (1968) Фредди Фрэнсиса, "Вкус крови Дракулы"(1970) Питера Сэсди, "Шрамы Дракулы"(1970) Аиды Янг, "Дракула A. D. 1972" и "Сатанинские обряды Дракулы"(1971) Алана Гибсона. В отличие от иронично-театрального Лугоши, Дракула Ли - настоящий хладнокровный ублюдок. Кристофер признается, что выкинул львиную долю своих реплик по причине их идиотизма, в силу чего ему удалось максимально обесчеловечить своего героя и воплотить на экране чистое, нефильтрованное зло. Как-то особенно жутковат знаменитый кристоферовский "эффект красных глаз", больше напоминающий предынсультный сипмтом. Но все эти приемчики потерпели бы фиаско, если бы не эротичность хаммеровского Дракулы. Он умеет запутать наивных леди красивой прелюдией, а потом, когда они уже рисуют в голове планы на совместную ипотеку, жестоко с ними расправляется. Явный кумир Патрика Бейтмана.

Не одним Ли богат Hammer, и королева хоррора Ингрид Питт тому доказательство. Больше всего эта польская красотка известна по таким фильмам, как "Графиня Дракула"(реж. Питер Сэсди, 1971) и "Любовницы-вампирши" (реж. Рой Уорд Бейкер, 1970). Не скроем, что это довольно средние фильмы, но если первый фильм откровенно скучный и вытягивает его только прекрасная Ингрид, то второй фильм более, чем пикантен. История графини Батори могла быть гораздо вкуснее, будь там больше крови и лесбийского подтекста. Вышедшие годом ранее "Любовницы-вампирши" являются лучшей экранизацией готической новеллы "Кармилла" про клыкастую любительницу юных дев. Героиня Питт соблазняет девушек не хуже Лугоши и Ли (если не лучше). Несмотря на дешевое название, навязчивая порнографичность в картине уступает место эдакому скрытому томлению между главной героиней и ее юным объектом желания Эммой. Именно благодаря этой легкой недосказанности картина с Ингрид так выигрышно смотрится на фоне сотен других фильмов на тему вампирш-лесбиянок.

Веселый Роджер

Существуют вещи, которые невозможно отделить друг от друга, как Джекки Кеннеди и шляпки-таблетки, как Стив Мартин и седина. Так и трио Винсент Прайс, Роджер Корман и Эдгар По нашли друг друга. Несмотря на то, что экранизации Кормана, короля низкобюджетности, грешат вольностью, именно он смог ухватить атмосферу, которой пропитаны рассказы По. Отчаявшиеся безумцы, преследуемые призраками прошлого, снедаемые паранойей, герои По, внешне рафинированные и достойные, танцуют у самого края бездны. Quite a challеnge для любого актера, но только не для Винсента Прайса, которого, кажется, придумал сам По. Почти как Эррол Флинн нашел свою нишу в трико-экшнах, Винсент Прайс удобно обосновался в костюмированных хоррорах и смотрится в них более, чем органично.

Как говорит Джинджер

True Story

Мрачная эстетика в кино.

Начнем с того, что чувство прекрасного, к несчастью, дело весьма и весьма субъективное. Одни находят красоту в картинах прерафаэлитов, другие - в стихах Китса. А кому-то с головой хватает сериала "Глухарь". Но, слава усам Винсента Прайса, наша с вами тема более узка и касается не просто прекрасного в кино, но его запретных и слегка болезненных проявлений. Но не спешите относить сюда все назойливые примеры субкультурной эпатажности. Запомните: мало поставить на аватар японскую лоли в гольфиках и с розовыми волосами, чтобы считать себя истинным ценителем красоты упадка.

 Мрачный декаданс в синематографе может принять абсолютно любую форму, почти как зеленая жижа в том незамысловатом фильме с Робином Уильямсом. Разве будем мы отрицать, что в том же Фредди Крюгере с его засаленным полосатым свитером и намеренно старомодной шляпой есть что-то эдакое? Но тогда что же получается: выходит, что прекрасное в эстетике тьмы порой невозможно отличить от безобразного, они неразрывно связаны, почти как Том Круз и сайентология. Блеск увядания и очарование затхлости можно обнаружить и в психических отклонениях, что подтверждают Норман Бейтс и Катрин Денев в "Отвращении". Просто признаемся, что у всех нас есть перверсии, поэтому иногда мы находим эстетику там, где есть что-то, что отклоняется от нормы, а иногда и вовсе идет вразрез с моральными установками. То есть это почти как по Набокову, нужен уж больно зоркий глаз, и чтобы заметить сие прекрасное, с вами изначально должно быть что-то не так. Так что, задумайтесь: если в детстве вы западали на Аида из диснеевского "Геркулеса", то уже следует забеспокоиться. В данном обзоре мы не дадим вам заскучать и на время снимем табу со всех запретных тем.

Глубокая глотка по-древнеримски