Действия войск Кавказского округа

 

А) Красноводского отряда.

Согласно первоначально установленному плану исполнения Хивинской экспедиции, Красноводский отряд, собравшись в Чекишляре в составе 20 рот, 3‑х сотен, 18 орудий, должен был двинуться к Хиве пустыней, через колодцы Айдин, Игды, Ортакую и селение Змукшир. Общее протяжение пути составляло 800 верст, в том числе 720 – пустыней и 80 – Хивинским оазисом. Наибольшие безводные переходы были между Ортакую н Змукширом до 180 верст[46]и между Игдами и Ортакую – 95 верст.

В половине марта уже выяснилась невозможность обеспечить отряд достаточным числом верблюдов. Их собрано наймом и реквизицией только 2600 голов, без лаучей‑туземцев. Сообразно этому числу, сила отряда уменьшена до 12 рот, 4 сотен и 16 орудий[47] (в том числе 11 горных), общею силою 2200 людей и 500 лошадей. Начальство над отрядом вверено полковнику Маркозову[48].

19 марта отряд начал выступление тремя эшелонами. Довольствие взято на 2½ месяца, а для лошадей на 1½ месяца. Войска получали в походе около 2 фунтов сухарей на человека, а лошадям вместо рассчитанных 16½ фунтов ячменя выдавалось до 7–5 и даже менее фунтов.

 

В.И. Маркозов

 

Водоподъемные средства составляли 3150 ведер. Предполагалось, что воды хватит даже при варке горячей пищи на 4 дня для людей и для артилл. лошадей. Верблюды оказались от весенней бескормицы весьма слабыми. Они поднимали всего до 7 пудов и начали падать с первых же переходов. При верблюдах, отбитых реквизицией, не находилось вовсе лаучей, что значительно увеличивало труд солдат по навьючке и развьючке; тем не менее первые 350 верст пути сделаны без особых затруднений, ибо на пути найдено в достаточном количестве воды, корма и топлива. Особые трудности начинаются по достижении колонною кол. Игды. 15 апреля кавалерия отряда, высланная вперед, сделала переход в 70 верст и 16 апреля заняла колодцы Игды, после незначительной схватки с туркменами.

Две сотни казаков увлеклись преследованием и сделали еще 50 верст; всего в сутки с небольшим пройдено ими до 120 верст. Явившись неожиданно среди туркменских кочевий, мы захватили до 1000 верблюдов, 5000 баранов, много орудий и взяли в плен 267 человек. К сожалению, в этом лихом движении казаки подорвали в значительной степени свои силы и силы своих лошадей, что отразилось на дальнейшем их движении.

Полк. Маркозов донес с Игды, что он рассчитывает достигнуть Змукшира 1–3 мая.

17 апреля прибыли на Игды и два эшелона пехоты, тоже сильно утомленные. Дневные переходы отряда производились: утром с рассвета до 10–11 часов, затем делался большой привал до спада жары, и, наконец, переход оканчивался между 4 и 8–9 часами вечера.

Всего до Игды было сделано 440 верст. От кол. Игды дальнейший путь пролегал по безводной, местами песчаной, местами твердокаменистой пустыне на протяжении 95 верст до кол. Ортакую. По расспросным сведениям, это расстояние определялось туземцами в три мензиля (перехода) и, по расчету полковника Маркозова, предполагалось всего в 60–75 верст. Но это еще не была труднейшая часть пути. За Ортакую лежала пустыня до Змукшира, безводная на 180 верст. Несколько колодцев находилось и на этом участке, но они могли дать воду для небольшой партии, но не для эшелона силою далее в одну роту или особенно одну сотню. Верблюдов и лошадей на пути от Игды до Змукшира, т. е. на 280 верстах, можно было напоить только один раз и именно па кол. Ортакую.

Для движения по безводной степи отряд был снабжен водоподъемными средствами до 3000 ведер воды. Пехота имела на каждую роту в 120 чел. по 30–40 пятиведерных бочонков, что давало 1,4 ведра или 22 бутылки на каждого пехотинца. Принимая между Ортакую и Змукширом 8 безводных переходов, приходилось на каждого человека менее трех бутылок воды в сутки[49].

Для лошадей в артиллерии имелось по ведру в сутки на все 6 безводных переходов. Кавалерию же предполагалось провести на этом пространстве форсированным маршем в два или три дня, напоив лошадей не более одного раза. Поэтому от Ортакую полковник Маркозов предполагал двинуть вперед только половину отряда со всеми водоподъемными средствами, которые должны были вернуться с Змукшира к Ортакую для второй половины отряда.

Что касается перехода с Игды на Ортакую, то он принимался не более трудным, чем ранее пройденные. В действительности уже на этом участке пути были встречены такие трудности, вследствие наступившей жары, которые заставили отряд вернуться назад, не дойдя далее до колодцев Ортакую.

18 апреля в 4 ч. утра полковник Маркозов выступил с Игды с 6 ротами, 6 орудиями и 25 казаками, составлявшими первый эшелон. Остальные 6 рот и 10 орудий должны были составить 2‑й и 3‑й эшелоны и следовать в переходе и двух за первым.

Кавалерийский отряд, составляя особую колонну, должен был выступить с Игды позже первого эшелона, но в тот же день и следовать на Ортакую с одним ночлегом.

С восходом солнца жара сделалась нестерпимой. Пройдя 13 верст, эшелон был остановлен на привал, но затем вечером успел сделать еще 12 верст и стал на ночлег, пройдя 25 верст от Игды. Вечерний переход был очень тяжел. Люди страдали от жажды и выпили значительно более воды, чем им назначалось. Верблюды падали, лошади останавливались. Между тем, требовалась особая бережливость в воде, ибо во всех пятиведерных бочонках к вечеру 18 апреля от чрезмерной сухости воздуха оставалось не более трех с половиной ведер в каждом. От страшной духоты ночью люди не спали и к утру не подкрепили своих сил.

19 апреля пехота, выступив с рассветом и при необычайной жаре, сделала до привала 12 верст. На привале около 11 часов утра термометр Реомюра с 55 делениями показывал 52°[50] и, наконец, лопнул. В пятом часу пополудни первый эшелон двинулся далее. Несмотря на то что люди имели с собой воду, они изнемогали от зноя и сухости воздуха, падали и растянулись на 10 верст. После привала пройдено всего 7 верст, что составляет переход за весь день в 19 верст. 20 апреля с рассветом первый эшелон начал третий безводный переход. Но тут силы оставили даже сильнейших. Люди пришли в полное изнурение и страдали от неутолимой жажды. Пройдя всего 6 или 7 верст, эшелон должен был остановиться. К трем часам пополудни весь запас води эшелона был израсходован. Таким образом, воды, рассчитанной на 6 безводных переходов, хватило при наступивших чрезмерных жарах всего на 2½ безводных перехода. До Ортакую была пройдена только половина пути. Эшелону нельзя было, не пополнив воды, ни идти вперед, ни вернуться назад. К счастью, проводник и несколько казаков, отправленные к лежащим в стороне от пути следования отряда колодцам Бала‑Ишем, определили, что они лежат от места остановки эшелона всего в 15 верстах. Встреченные на этих колодцах туркмены после небольшой перестрелки были прогнаны, причем они не успели засыпать колодцев. Тотчас был организован подвоз воды для пехоты – и к вечеру к эшелону было подвезено 1300 ведер.

Кавалерийский отряд, выступив с кол. Игды 18 апреля вечером, должен был, сделав один ночлег, 19 апреля достигнуть Ортакую. К 12 часам ночи сделано 20 верст. На другой день, выступив в три часа утра, кавалерия обогнала первый эшелон пехоты и к 10½ часам утра стала на привал, сделав 25 верст. Это движение произведено уже при крайнем напряжении сил казаков. Лошади едва двигались, многие казаки вели их в поводу. Каждая сотня растягивалась до 2‑х верст. С привала конница тронулась в 4 часа пополудни. По расчету, ей оставалось до Ортакую всего 15–20 верст. Вода, взятая только на людей, пришла к концу. С привала местность переменилась. Высокие песчаные бугры сменились еще более высокими холмами, покрытыми глубокой раскаленной известковой пылью. Лошади и люди вязли в ней по колено. При полном отсутствии малейшего движения в воздухе пыль эта стояла в нем неподвижно, покрывая толстым слоем двигавшихся всадников и нестерпимо затрудняя их дыхание. Лошади начали падать. Утомление людей достигло высших пределов; некоторые валились с седел без чувств. Шедшие пешком остановились. Многим пришлось подавать медицинскую помощь. В особенности большую пользу принес коньяк: глоток и далее несколько капель освежали на некоторое время совершенно ослабевших людей.

В 8 часов вечера пришлось оставить несколько офицеров с приказанием подбирать отставших и окончательно ослабевших людей.

К 12 часам ночи, когда с привала было пройдено до 35 верст, а с ночлега 60, полковник Маркозов остановил окончательно выбившуюся из сил колонну. Многие могли с трудом говорить. Ночь была совершенно темная, невыносимо душная. От Игдов пройдено было 80 верст, а колодцев Ортакую, которые рассчитывали всего в 65–70 верстах от Игдов, еще не было. Явилось сомнение, не сбилась ли колонна в темноте в пути. Воды при колонне уже не оставалось ни капли. Посланные на разведку колодцев Ортакую не возвращались до 3 часов ночи. В таких обстоятельствах полк. Маркозов решил вернуться с конницей назад, в надежде найти воду в первом эшелоне пехоты. В действительности до колодцев Ортакую не дошли всего 10–15 верст. Эти колодцы весьма обильны водой и даже при засыпке старых легко вырываются новые, ибо вода лежит на 1 ½ саженях от горизонта. Вода хорошего качества.

При обратном движении до наступления рассвета казаки еще двигались, сохраняя какой‑нибудь порядок, но с первыми лучами солнца наступил страшный зной, и конница пришла в полное расстройство. Отряд растянулся и еле‑еле подвигался – многие лошади пали. Многие казаки, едва держась на ногах, вели лошадей в поводу. Начали падать и люди; их оставляли на дороге в бесчувственном состоянии, не имея возможности подать какую‑либо помощь.

К 10 часам утра к казакам подошел первый транспорт с водой на 10 вьюках, высланный начальником первого эшелона из запаса воды, привезенного с кол. Бала‑Ишем. Начальник отряда лично раздавал умиравшим от жажды воду.

Добавим, что она была весьма дурного качества, почти горячая, и помогла лишь на самое короткое время. Узнав, что на Бала‑Итеме есть вода, казаки потянулись на эти колодцы уже одиночными людьми.

21 апреля на Бала‑Ишем переведен и первый эшелон, а 2‑му и 3‑му эшелонам, выступившим с Игдов 19 и 20, послано приказание вернуться на Игды. 21 и часть 22 были употреблены на сбор людей, отставших и впавших на дороге в бесчувственное состояние.

В первом эшелоне и у казаков более 200 человек оказались пораженными солнечными ударами, обессилевших и требовавших перевозки на верблюдах. 120 казачьих лошадей пало, остальные ослабели. Люди едва могли от жары стоять на постах. Их часто сменяли и ставили на каждое звено по бочонку воды. Верблюжий транспорт отряда тоже пришел в расстройство. Порционный скот в значительном количестве пал. Подножный корм уже выгорел. Температура не могла быть измеряема, потому что все термометры, бывшие в отряде, лопнули. В таких обстоятельствах было признано невозможным достигнуть далее Ортакую, не только осилить восемь безводных переходов между Ортакую и Хивинским оазисом (у Змукшира), и потому было решено вернуться в Красноводск. В это время Туркестанский отряд сосредоточивался в Халата, а Оренбургский подходил к кол. Касарма.

Обратный путь на протяжении почти 500 верст совершен также с немалыми трудностями. Но движение облегчилось сильнейшим ветром, поднимавшим целые горы песка, который совершенно затемнял солнце. Движение воздуха и эти тучи песка несколько облегчали людей от зноя и томительное мучение ничем неутолимой жажды.

14 мая прибыл в Красноводск последний эшелон отряда. Заболеваемость за поход с 24 марта по 14 мая составила 3077 случаев на 2205 человек, большей частью легких форм (понос, лихорадка, ревматизм). Кровавых поносов было 344. Казачьих лошадей пало 143 из 457. Таким образом, менее чем в два месяца времени войска Красноводского отряда (первый эшелон) сделали 910 верст по пустыне при исключительно тяжелых, трудно преоборимых условиях. Путь от Чекишляра до Бала‑Ишема в 490 верст пройден первым эшелоном в 34 дня марша, с тремя лишь дневками. Безводных ночлегов 12. Средняя величина перехода 16 верст. Наибольший переход 30 верст. Менее 10 верст пришлось на 7 переходов, которые заменяли дневки.

Средняя скорость движения в день в оба пути (с дневками) составила 15,5 верст.

 

Б) Мангышлакского отряда.

По первоначальному плану, движение к Хиве особого отряда со стороны Мангышлакского полуострова не предполагалось. Это движение вызвано волнениями среди мангышлакских киргизов, подстрекаемых Хивинским ханом. Пройдя через степь и Усть‑Урт, отряд должен был соединиться с Оренбургским отрядом и вместе с ним следовать по Хивинскому оазису.

Ввиду позднего получения приказания о движении Мангышлакского отряда, он мог быть обеспечен сравнительно с другими отрядами весьма скудно как перевозочными средствами, так и вообще различными предметами и запасами, необходимыми для степной экспедиции.

Сборным пунктом отряда назначены колодцы Порсу‑бурун у Киндерлинского залива Каспийского моря (на север от залива Кара‑Бугаза). Следуя затем через колодцы Бусага и Ильтедже, отряд должен был сделать пустынной степью до г. Кунграда (в Хивинских пределах) около 570 верст и затем вместе с Оренбургским отрядом пройти от г. Кунграда до Хивы оазисом 250 верст.

Войска перевезены в залив Киндерли из Петровски, Чекишляра и Красноводска. Всего собрано 18 рот, 6 сотен, 10 орудий и 3 рак. станка.

Из названных пунктов и из Астрахани доставлено трехмесячное довольствие. В первых числах апреля собранное количество верблюдов составляло всего до 1200 голов, в дополнение к которым рассчитывалось собрать еще до 300 голов с адаевских киргизов. Сообразно этому числу верблюдов численность отряда пришлось ограничить 12 ротами, саперной командой, 6‑ю сотнями, 6 орудиями и ракетной командой силой до 2100 человек[51] и 650 лош. Начальство над отрядом вверено полковнику Ломакину[52]. Водоподъемные средства отряда составляли 1193 ведра, что давало до ½ ведра воды на человека; довольствие с собою взято: людям на семь недель, лошадям на шесть недель. Все строевые лошади везли в том числе на себе 15‑дневный фураж в зерне.

 

Н.П. Ломакин

 

Солдаты выступили в гимнастических рубахах, имея на себе 4‑дневный запас сухарей, мундиры, шинели, сапоги.

Каждая рота получила от 25 до 33 верблюдов; каждая сотня – 72 верблюда.

14 и 15 апреля Мангышлакский отряд выступил тремя эшелонами и 18 числа сосредоточился у кол. Сенек, сделав от оз. Каунды безводный переход в 70 верст. Переход этот был весьма труден. Температура доходила до 37°, а в песке 42°. Дул весьма знойный ветер. На половине пути к Сенек вся взятая с собой вода уже была выпита. Движение до кол. Сенек вследствие обнаружившегося недостатка воды произведено беспорядочно. Оказалось, что даже имевшиеся незначительные водоподъемные средства не были наполнены полностью за неимением верблюдов; войска, особенно первого эшелона, были близки к гибели. Только в одном этом эшелоне на кол. Сенек насчитали 150 больных. По дороге до кол. Сенек брошено 6000 пудов довольствия и 340 верблюдов. С Сенек тяжесть вьюка верблюда определена от 6 до 10 пудов, сообразно чему на этом пункте, за неимением подъемных средств, оставлены 2 роты, 4 орудия, 4 сотни. Войска эти должны были подобрать все брошенные запасы и, по мере доставки к ним верблюдов, подвигаться вперед.

Части всех эшелонов выступали с Сенека совершенно налегке, бросив все, что только представлялось возможным. Пришлось также бросить и до 150 вьюков с провиантом.

18 апреля сделана дневка. Подбирали брошенный провиант, и все части делали себе бурдюки с таким расчетом, чтобы можно было подымать на три дня воды для людей и частью для лошадей.

19 апреля весь отряд перешел к кол. Биш‑Акты, в 110 верстах от Киндерлинского залива, где вперед высланными частями устроен опорный пункт, возведен редут, вырыто 7 обильных хорошей водой колодцев, устроены бассейны для водопоя. Для помещения гарнизона из двух рот, 1 сотни, 1 орудия устроены шалаши и землянки из саксаула и рогож. Для дальнейшего движения пересмотрены все тяжести. Войска, убедившись на горьким опыте, какую роль в степном походе играет вода, сами делали бурдюки в дополнение к имевшимся водоподъемным средствам. 22 апреля прибыл с набега майор Навроцкий, приведший к отряду 287 верблюдов, 1965 баранов и 160 лошадей. В стычке с киргизами мы потеряли 1 убитым и 2 ранеными.

20 апреля Мангышлакский отряд выступил из Биш‑Актов тремя эшелонами. Первым командовал подполк. Скобелев. По полученным сведениям, дальнейший путь был выбран на кол. Бусага, Ильтедже и Алын, на котором, по расспросным сведениям, было достаточно воды. Все три эшелона следовали на полперехода один от другого.

Первый эшелон выступал и следовал обыкновенно с 3 до 9 час. утра и с 4 до 8 час. вечера. Второй эшелон с 4 до 8 час. вечера того же числа и с 3 до 9 час. утра следующего дня. Третий эшелон шел на сутки позже первого в те же часы.

Таким образом, каждый последующий эшелон подходил к колодцам, когда впереди следующий уже уходил от них.

Дорога почти везде была хорошая, ровная, малопесчаная, что способствовало быстроте движения. Воды, топлива (саксаула и гребенщика), корма верблюдам и частью лошадям (полынь) находилось на всех ночлегах достаточно, поэтому войска каждый день могли иметь горячую пищу. В особенности богат отличным подножным кормом, топливом и хорошей, почти пресной водой участок пути между кол. Биш‑Акты и Ильтедже в 200 верст. Войска прошли это пространство легко, почти не имея больных.

Между колодцами Бусага и Каратыном отряд вступил на Усть‑Урт по пологому, едва заметному подъему. В этом районе характер Усть‑Урта мало отличается от Мангышлакской степи. Те же растительность и топливо, хотя возвышение Усть‑Урта над окружающей местностью составляет свыше 2500 футов[53]. Колодцы на Усть‑Урте имели хорошую воду, но глубина их от 10 саженей доходила до 30. На переходах от Каратына до Ильтедже отряд перенес весьма большие лишения и едва не погиб от недостатка воды. Кол. Кыныр, в 30 саженей глубины, хотя и оказался незасыпанным, но в эшелонах отряда не находилось достаточно средств, чтобы пользоваться с возможной быстротой водой этого колодца. На всем пути по Усть‑Урту отряд не встретил ни одного человека, ибо все киргизы откочевывают с Усть‑Ур‑та, с конца марта по октябрь, в Хиву и на р. Эмбу.

На кол. Ильтедже, куда отряд прибыль 30 апреля, устроен второй опорный пункт, возведен редут, устроен склад продовольствия, подвозимого из Киндерли. Гарнизоном оставлена одна рота пехоты. В дальнейший путь выступило 9 рот, 4 сотни и 4 орудия.

С 1 мая людям стали выдавать только по одному фунту сухарей в день.

5 мая авангард отряда достиг кол. Итыбай, где имел незначительную стычку с киргизами‑адаевцами (в которой ранен пикой подполк. Скобелев). 7 мая – голова отряда прибыла к кол. Алан[54]. Там было получено приказание начальника Оренбургского отряда, генерал‑майора Веревкина, следовать на соединение с Оренбургским отрядом. 12 мая головная часть Мангышлакского отряда соединилась в хивинском городе Кунграде с Оренбургским отрядом. Расстояние от кол. Алан до г. Кунграда в 150 верст, в том числе 75 верст безводных, составило труднейшую часть всего пути Мангышлакского отряда. Вода в колодцах, начиная с Итыбая, содержала обильный раствор глауберовой соли и извести, что ослабляло войска. Тем не менее славные представители Кавказской армии сделали путь в 150 верст форсированными маршами и прибыли в Кунград молодцами. На пути умерло три человека; сдано больных в Кунграде – 41. Брошено в этом пункте до 200 верблюдов и 40 лошадей.

Отряд дошел до Хивинского оазиса с самыми ограниченными тяжестями. В отряде почти не было палаток, не было ни одного стола, табурета, походной кровати. Солдаты и офицеры оборвались, но дух войск был весьма высокий. Трудности похода и лишения только закалили войска. Как пример высокого духа нельзя не привести следующий факт: фейерверкер Василий Зверев от сильного изнурения заболел, не мог ехать даже верхом и ехал на верблюде, привязанный к нему. Находясь уже в безнадежном состоянии на выздоровление, он 11 мая на вопрос офицера: «Как его здоровье?» – весело отвечал: «Всем здоров, ваше благородие, всякую службу могу исполнять, только руки и ноги не действуют». Через два часа после такого ответа он умер.

Весь путь от Киндерли до Кунграда в 560 верст Мангышлакский отряд прошел в 24 перехода и имел пять дневок. Средняя длина перехода составляла 23 версты, а вместе с дневками 19 верст в сутки.