Разрушение Варшавского гетто

 

Осенью 1942 года планы Гиммлера о полном покорении Польши достигли кульминационной точки. Еврейское гетто в Варшаве охватывало общую площадь примерно в 320 га, или 800 акров. Эта территория включала крупный жилой район и, помимо того, большое число промышленных предприятий, главным образом заводов по производству текстильных изделий и мехов. Население гетто составляло почти 60 тыс. человек. В октябре Гиммлер отдал приказ о том, что все еврейское население гетто должно быть собрано в концентрационных лагерях в Варшаве и Люблине, с тем чтобы впоследствии оно могло быть использовано в качестве колоссального резерва рабочих рук для нужд производства вооружения.

После завершения облавы евреев намечалось вывезти в крупные концентрационные лагеря на Востоке и заменить их польскими рабочими на варшавских предприятиях. Гиммлер добавил: «Разумеется, и там тоже евреи со временем исчезнут в соответствии с желанием фюрера». Все частные еврейские фирмы было решено ликвидировать, ни один еврей не мог использоваться на работе в частных предприятиях. Этот приказ вызвал серьезный протест со стороны варшавских фирм, производивших вооружение, где работало большое число евреев, но Гиммлер не желал слушать никаких доводов и потребовал, чтобы его приказ был исполнен буквально. Что же касается евреев, проживавших в гетто, то они яростно сопротивлялись вывозу, и, чтобы оторвать их от места, потребовалось в течение недели сражаться с ними.

В феврале 1943 года Гиммлер отдал приказ о том, что после вывоза населения в концентрационный лагерь гетто должно быть полностью уничтожено. В этом приказе говорилось:

«Мне должен быть представлен проект плана ликвидации гетто. При любых условиях необходимо добиться того, чтобы это жилое пространство, в котором проживало 500 тыс. недочеловеков и которое никогда не будет пригодно для немцев, было стерто с лица земли и чтобы Варшава с ее миллионом обитателей сократилась по размеру, так как она всегда являлась опасным источником повстанческого духа».

Гигантская задача по разрушению гетто и вывозу населения была поручена Полю как руководителю главного административно-хозяйственного управления. Гиммлер дал указание о том, что «бывшее гетто, находящееся в центре города, нужно полностью сравнять с землей и засыпать каждый погреб и каждый канал. После того как работа будет завершена, территорию следует засыпать землей и посадить большой парк».

В приказе, датированном 23 июля 1943 г. и адресованном высшим руководителям СС и полиции на Востоке, а также Полю, Гиммлер предписывал создать концентрационный лагерь в районе Риги, куда надлежало вывезти максимальное число мужчин-евреев. Остальных евреев из гетто следовало эвакуировать на Восток. Это означало, что они в конечном счете погибнут от голода или будут истреблены.

Летом 1943 года Поль приступил к осуществлению приказа Гиммлера. Концентрационный лагерь в Варшавском гетто был создан, и Поль назначил комендантом лагеря Гёке, ветерана Маутхаузена. Поль доложил Гиммлеру, что в первое время в лагере имелось всего 300 заключенных, но что эта цифра будет увеличена так скоро, как только возможно. В октябре Поль доложил, что отдел «С» главного административно-хозяйственного управления будет заниматься техническим исполнением приказа о разрушении гетто, а отдел «D» — размещением заключенных. Поль заключил контракты с четырьмя частными фирмами, которые взяли на себя обязательство сносить строения и ежедневно вывозить 4500 куб. м разрушенных строений. Он сообщал, что к концу октября в качестве рабочих ежедневно использовалось 1 500 заключенных, но что к моменту, когда будет получено дополнительно механическое оборудование, потребуется еще 2 тыс. заключенных. В феврале 1944 года Поль доложил, что срыто 3750 тыс. куб. м зданий и что используется 2040 заключенных. К апрелю было «демонтировано и взорвано» 6 750 тыс. куб. м и использовалось 2 180 заключенных. К июню было разрушено 10 млн. куб. м и укомплектован концентрационный лагерь. Таким образом была завершена задача по разрушению современного города, самая масштабная с тех времен, когда много веков тому назад был разрушен Карфаген, и в выполнении этого бесчестного мероприятия Поль, осуществляя задачу полного разрушения, работал рука об руку с Гиммлером и Штропом. Речь шла не о городе, взятом с боя; город давно уже был захвачен и оккупирован германскими вооруженными силами. Речь шла о сознательном и преднамеренном уничтожении крупного современного города и всего его гражданского населения. Это было массовое убийство, массовый разбой, массовое разграбление и присвоение разграбленного, и роль Поля в осуществлении этого отвратительного предприятия зафиксирована его собственной рукой. Он не может освободиться от своей причастности к позорной похвальбе бригадефюрера Штропа: «общее число охваченных евреев составляет 56 065; сюда входят захваченные евреи и евреи, истребление которых может быть подтверждено».

 

Медицинские эксперименты

 

Причастность Поля к медицинским экспериментам, о которых выше уже говорилось, заключалась только в поставке в качестве подопытных заключенных концентрационных лагерей Здесь не выдвигается утверждение, что он фактически принимал участие в осуществлении экспериментов либо делал что-то большее, чем предоставление жертв из своего резерва заключенных, в результате чего проведение экспериментов оказывалось возможным. Здесь Поля опять-таки изобличает документ, выполненный им лично.

В собственном показании под присягой, датированном 23 июня 1946 г. (доказательство обвинения 183), Поль описывает свою роль в совершении этих экспериментов. Он показывает, что был осведомлен о проведении экспериментов с апреля 942 до конца 1944 года, что доктор Шиллинг^[215] постоянно просил присылать заключенных, но точное число отправленных заключенных ему неизвестно; что по указанию Гиммлера заключенных отправляли в Дахау в целях экспериментирования над ними; что он однажды сопровождал Гиммлера в Дахау и наблюдал проведение эксперимента с большими высотами; что он получал доклады от доктора Лоллинга о числе заключенных, использовавшихся при экспериментах, общее число которых составляло 350—400 человек; что ему было известно об экспериментах доктора Клауберга по стерилизации; что ему было известно об осуществлении 40 различных типов экспериментов.

Поль говорит далее в своих показаниях (доказательство обвинения 184):

«Заключенных просто отбирали и назначали в качестве подопытных для проведения экспериментов. Иногда Гиммлер отмечал, что следует использовать заключенных, приговоренных к смерти, но так дело обстояло не всегда. Никто не требовал, чтобы заключенные добровольно соглашались на эксперимент. В лагере не проводилось никакой кампании по привлечению добровольцев; если бы указанные врачи экспериментировали на добровольцах, им не пришлось бы обращаться к Гиммлеру и в концентрационные лагеря. Именно по той причине, что у них не было подопытных-добровольцев,...они шли к Гиммлеру и добивались его согласия на проведение экспериментов на заключенных концентрационных лагерей. Этот факт был хорошо известен всем, связанным с этими экспериментами... В соответствии с расовой политикой Гиммлера при отборе заключенных предпочтение перед германскими гражданами отдавалось гражданам других стран».

Дополнительные доказательства причастности Поля к этим ужасающим экспериментам представляются ненужными, однако их имеется еще очень много. В показании Рудольфа Брандта, адъютанта Гиммлера, говорится:

«Подопытные люди для экспериментов отбирались Полем. Гиммлер и я обычно информировали Поля о том, что для конкретного эксперимента требуется доставить определенное число заключенных. Обычно указывались определенные группы заключенных».

Гиммлер писал Рашеру по вопросу об экспериментах с отогреванием^[216]: «Я посылаю это письмо Полю, которого прошу отдать приказ о проведении ваших экспериментов».

Гиммлер, сообщая доктору Гравицу о том, что разрешает использовать восемь евреев, участников польского Движения сопротивления, для экспериментов с инфекционной желтухой, проводимых в Освенциме, послал копию этого сообщения Полю с пометкой: «Прошу принять к сведению».

Доктор Зиверс писал Полю:

«В соответствии с нашей просьбой от 30 сентября 1943 г. вы санкционировали проведение экспериментов по производству нового типа вакцины против сыпного тифа и для этой цели направили в Натцвейлер 100 заключенных, пригодных для роли подопытных».

Поль проявлял особый интерес к получению растения, которое должно было использоваться для массовой стерилизации. В июне 1942 года он письменно докладывал Гиммлеру, что эксперименты с этим растением приостановлены, так как растение можно получить только из Южной Америки, а предлагаемый способ его выращивания в оранжереях в Германии не даст достаточного количества вещества, которое позволило бы проводить эксперименты в широком масштабе. Далее в своем письме Поль говорит, что, как он информировал доктора Коха, он попытается получить разрешение на постройку большой оранжереи для разведения этого растения. Поль распорядился о том, чтобы доктор Лоллинг, которого он называет «шефом моего отдела «D III», связался с одним венским биологом для дальнейшего изучения проблемы в целях получения большого количества этого растения.

Рудольф Брандт направил доктору Клаубергу приказ Гиммлера о том, что Клауберг должен сначала посоветоваться с Полем, а затем отправиться в Равенсбрюк, чтобы осуществить в этом лагере программу стерилизации евреек. Брандт запрашивает, сколько времени потребуется на стерилизацию тысячи евреек с помощью рентгеновских лучей так, чтобы они об этом не знали. По данному поводу могут быть собраны дополнительные доказательства, но надобности в них нет. Поль непосредственно причастен к медицинским экспериментам и должен разделить ответственность за их преступный Характер...

Трибунал приходит к выводу, что эксперименты с продуктами питания, к которым Поль проявлял большой интерес, но были связаны с использованием ядов, а являлись просто законными экспериментами по установлению питательной ценности пищи. Разумеется, никакого элемента преступности в таких экспериментах не было.

 

Акция «Рейнгардт»

 

Акция «Рейнгардт», как уже отмечалось выше, представляла собой план выкачивания из восточных оккупированных территорий последних остатков их богатств. Эта акция преследовала двоякую цель — довести Восток до крайней нищеты, так чтобы население неизбежно было обречено на голод, и вместе с тем наполнить имперскую казну. Это была программа преднамеренного массового разбоя, дополнявшая программу истребления людей.

В осуществлении данной программы основную роль играло возглавлявшееся Полем главное административно-хозяйственное управление — организация, являвшаяся расчетной палатой для награбленного добра. Все украденное имущество проходило через главное административно-хозяйственное управление, где его инвентаризировали, оценивали и распределяли.

О том, что Поль знал, какими преступными средствами рейх добывал эту собственность, свидетельствует его письмо от 9 февраля 1944 г., адресованное Мауреру; в письме Поль отдает распоряжение, чтобы ценности, обнаруживаемые в одежде, доставлялись в отдел «D» в опечатанных коробках, и далее приказывает, чтобы ничто в пересылаемом товаре не выдавало его происхождения. Украденные деньги тайно помещались в рейхсбанк на вымышленное имя Макса Хейлигера. 4 июля 1944 г. Поль в сообщении, адресованном начальникам отделов главного управления, объявил фамилии офицеров, ответственных в разных районах за изымаемую собственность, и заявил: «Следует исходить из принципа, что вся еврейская собственность должна быть поглощена имперской собственностью». На имущество, полученное в ходе осуществления акции «Рейнгардт» и передаваемое в главное имперское казначейство, велась особая ведомость, удачно именовавшаяся «отдел добычи».

Движимый христианским духом, навеянным ему рождеством, Поль 6 ноября 1943 г. в письме к Гиммлеру сообщал, что намеревается сделать членам соединений СС подарки в виде часов и самопишущих ручек, и спрашивал, следует ли преподнести эти подарки от имени Гиммлера. Гиммлер одобрил щедрый план Поля и добавил, что среди немцев, прибывающих из России в порядке переселения, следует распределить 15 тыс. штук дамских часов. Поль предложил также сделать щедрый жест — распределить 3 тыс. отремонтированных настольных часов между охранниками концентрационных лагерей и жителями Берлина, пострадавшими при бомбежке. Дополнительно Поль предложил Гиммлеру распределить между командирами технических соединений 16 штук особо точных золотых ручных часов, из которых каждые оценивались в 300 рейхсмарок. В данном случае опять-таки вполне достаточным доказательством является собственное заявление Поля о его осведомленности по поводу осуществления акции «Рейнгардт» и о его участии в распределении награбленного имущества. В письменном показании иод присягой от 2 апреля 1946 г. (доказательство обвинения 535) Поль говорит, что проведение этой акции было начато в 1941 или 1942 году, причем непосредственно ею ведал группенфюрер СС Глобочник; далее Поль сообщает в своем показании, что по указанию Гиммлера он связался с президентом Рейхсбанка^[217], чтобы договориться о доставке ценностей, причем все дела должны были вестись в абсолютной тайне. Вместе с Георгом Лернером, Франком и другими Поль посетил Рейхсбанк, где ему показали ценности, сложенные в подвалах банка.

«Ни у кого не вызвал сомнения тот факт (говорит Поль), что это добро изъято у евреев, истребляемых в концентрационных лагерях... Как я узнал в 1943 году, золотые зубы и коронки вырывались у заключенных концентрационных лагерей после их ликвидации. Это золото плавилось и доставлялось в рейхсбанк. Когда я получил все документы, в которых отражалась экономическая сторона полученных вкладов, то оценил масштаб операции. Я понял, что большая часть текстильных изделий, перечисляемых в этих отчетах, была изъята у людей, которые погибли насильственной смертью, и что целью этой операции было истребление евреев».

В другом письменном показании под присягой, датированном 15 июля 1946 г. (доказательство обвинения 536), Поль раскрывает далее свою осведомленность и свое участие в этом отвратительном, мерзком накоплении. Факты, излагаемые в данном показании, носят кумулятивный характер, и особо останавливаться на них не имеет смысла.

Тот факт, что Поль лично не занимался перевозкой украденного добра в империю и своими руками не вырывал золото изо рта убитых заключенных, не снимает с него вины. Речь идет об обширной преступной программе, и роль Поля заключалась в том, чтобы сохранить награбленное добро и отчитаться за него. Поль знал о незаконных целях этой операции и о преступлениях, которые сопровождали ее проведение, поэтому, учитывая его активное участие хотя бы в последующих ее фазах, следует считать, что он играл преступную роль во всем деле.

 

«Восточные промышленные предприятия»

 

«Восточные промышленные предприятия», известные под названием «OSTI», дополняли собой акцию «Рейнгардт» в так называемом окончательном разрешении еврейского вопроса на Востоке. Организация «Восточные промышленные предприятия» была создана 1 марта 1943 г. и годом позже ликвидирована. Вся история этого мероприятия описана в докладе Иоганна Себастьяна Фишера от 21 июня 1944 г., представляющем собой заключительную ревизионную проверку (доказательство обвинения 491). Невозможно было полностью очистить восточные территории от всей еврейской собственности. Некоторое имущество по самой своей природе не могло быть сдвинуто с места, иную собственность рейху целесообразнее было использовать на месте. Для использования этого недвижимого имущества и были организованы «Восточные промышленные предприятия» с капиталом в 100 тыс. рейхсмарок. Из этой суммы 75 тыс. держал Поль и 25 тыс. — Георг Лернер. Поль являлся председателем наблюдательного совета, Георг Лернер — членом. Глобочник и Макс Хорн были управляющими, активно участвующими в деле. Фишер следующим образом описывает цели этой корпорации:

«Организация «Восточные промышленные предприятия» должна была ведать делами всей еврейской собственности на территории генерал-губернаторства, за исключением наличных денег, драгоценностей и одежды, и, что являлось особенно важным, использовать труд евреев, проживающих в генерал-губернаторстве, для дела, служащего пользе рейха».

В задачи организации входило:

(1) Использование способностей евреев к труду путем создания в генерал-губернаторстве промышленных предприятий, связанных с еврейскими рабочими лагерями.

(2) Охват в генерал-губернаторстве коммерческих предприятий, которые ранее управлялись СС.

(3) Принятие в свое владение движимой собственности, которая ранее принадлежала евреям, в особенности машин и сырья. Машины надлежало установить на предприятиях, а сырье использовать.

(4) Использование машин, инструментов и товаров, которые ранее являлись собственностью евреев, а затем перешли в собственность неевреев.

Неполный список управляемых таким образом предприятий включает стекольный завод в Воломине, торфопсрерабатывающий завод близ Люблина, чугунолитейный завод, крупную текстильную фабрику, предприятие по производству щеток и каменоломню. Глобочник утверждает, что вся рабочая сила концентрировалась и содержалась в закрытых лагерях, куда было перенесено производство предметов первой необходимости для войны. «... В общей сложности было построено 18 предприятий, к которым предполагалось добавить еще несколько. Для работы на предприятиях имелось около 52 тыс. рабочих».

Эти предприятия продолжали функционировать до тех пор, пока можно было пользоваться трудом евреев — заключенных концентрационных лагерей. Когда же в конце 1943 года в связи с нуждами войны этот резерв рабочей силы перестал существовать, было принято решение ликвидировать организацию «Восточные промышленные предприятия»; ликвидация была поручена доктору Хорну.

Из сказанного видно, что деятельность организации «Восточные промышленные предприятия» представляет собой еще одно проявление политики рабского труда и экспроприации частной собственности. Эта организация действовала в сочетании с проводимой акцией «Рейнгардт» и являлась претворением в жизнь имперского плана, заключавшегося в том, чтобы превратить оккупированные восточные территории в огромные пространства выжженной земли. С той частью плана, которая касалась организации «Восточные промышленные предприятия», Поль был связан еще активнее, чем с акцией «Рейнгардт». Здесь он являлся руководителем и главным исполнителем мероприятия. Поль ведал работой этого общества с момента создания и активно участвовал во всех фазах его деятельности до момента ликвидации. Так как эти факты установлены, Поль является виновным в военных преступлениях и преступлениях против человечности.

По плану, который, вероятно, был разработан с целью создать какую-то видимость законности этого мероприятия, хотя по самой своей сути оно было противоправным, Поля назначили опекуном имущества, захваченного на Востоке и эксплуатировавшегося организацией «Восточные промышленные предприятия». Это было опекунство странного рода. Все интересы опекуна находились в коренном противоречии с интересами имущества, которое было поручено его опеке... Фактически такое опекунство представляло собой чистую фикцию. Нельзя поверить в то, что рейх когда бы то ни было намеревался возвратить конфискованное им имущество его бывшим владельцам евреям, большинство которых сбежало, исчезло либо подверг лось уничтожению. Единственная доказательственная ценность этого фиктивного опекунства в том, что оно является еще одной веревкой, которая крепко связывает Поля с преступными целями организации «Восточные промышленные предприятия».

Пытаясь частично реабилитировать себя, Поль представил в качестве доказательства декрет от 28 февраля 1933 г., подписанный имперским президентом фон Гинденбургом и канцлером Гитлером^[218], которым отменялись положения Веймарской конституции, гарантировавшие неприкосновенность личности, свободу слова и свободу печати, право собраний, тайну переписки. Тайной государственной полиции была предоставлена почти неограниченная власть над людьми и их имуществом, власть, свободная от каких-либо обязательств и бесконтрольная. Это учреждение-тиран являлось партнером главного административно-хозяйственного управления по управлению концентрационными лагерями.

По провозглашении этого декрета Германия превратилась в полицейское государство, а свобода и жизнь германских граждан стали зависеть от каприза таких людей, как Гейдрих и Кальтенбруннер. Мы можем исходить из того положения, что если... германские граждане соглашались вручить свои личные свободы полицейскому органу, то это была их привилегия, и любому постороннему лицу, которое захотело бы вмешаться, вполне могло бы быть указано на то, что оно лезет не в свое дело. Однако если делается попытка придать положениям такого декрета экстерриториальный смысл и применить тоталитарные и автократические полицейские меры, дозволяемые этим декретом, к лицам, не являющимся германскими гражданами, и на негерманской территории, то тем самым нарушается международное право, где еще правит разум. Нацистские лидеры, опьяненные властью, могли издеваться над германским народом и обманывать его до тех пор, пока германский народ соглашался терпеть это; однако когда они распространили свою тиранию на иностранные государства и попытались оправдать это положениями внутреннего германского права, оказалось, что их самонадеянность зашла слишком далеко, и для того чтобы их остановить, в дело вступила власть, более высокая, чем власть Гитлера.

Резюмируя и опираясь на установленные факты, Трибунал приходит к выводу, что подсудимый Поль виновен в военных преступлениях и преступлениях против человечности, изложенных в разделах втором и третьем Обвинительного акта.

 

Раздел четвертый

 

Трибунал приходит к выводу, что подсудимый Поль являлся членом преступной организации, т.е. СС, при условиях, которые были определены в приговоре Международного Военного Трибунала, и потому признается виновным по разделу четвертому Обвинительного акта.