Влияние эмоции страха на становление личности

 

В глобальном плане формирование и развитие личности можно рассматривать как усвоение личностью социальных программ, сложившихся в данном обществе на данный момент времени, где каждое поколение людей застает общество на определенной ступени его развития и включается в ту систему общественных отношений, которая на этой ступени уже сложилась. Вместе с тем первый и очевидный факт, с которого начинается жизнь человека, состоит в том, что он рождается как биологическое существо. Его организм - это человеческий организм, а его мозг - это человеческий мозг. При этом индивид рождается биологически, а тем более социально незрелым; созревание и развитие его организма с самого начала протекает в социальных условиях, неизбежно накладывая сильный отпечаток на эти процессы. Биологическое развитие индивида является исходной предпосылкой его психического развития. Но эти предпосылки реализуются в социальных действиях индивида. Вся генетически закрепленная система свойств и механизмов является общей исходной предпосылкой дальнейшего развития индивида, обеспечивает универсальную его готовность к развитию, в том числе и к психическому. Психическая деятельность человека, определяемая его социальными отношениями, помогает достигать огромных «степеней свободы» при выборе поступков и должным образом реагировать на происходящее вокруг. Но эта «свобода действий» будет всегда ограничена тем, что ребенку навязывают «значимые другие» а именно родители. И эти ограничения выльются в конечном итоге как самый сильный страх.

С точки зрения кибернетики любая система устойчива только без сдерживающих ее жестких рамок. Известные колебания тех или иных «участков» обеспечивают ей в определенных пределах необходимое «лавирование» и приспособляемость к изменяющимся условиям. Но в отношении человека эти сдерживающие рамки все же существуют, т.к. с самого рождения и до конца жизни личность подвержена социальному влиянию. [16]. Ребенок рождается с определенной предрасположенностью реагирования на внешние воздействия, т.е. тип высшей нервной деятельности. Он зависим от родителей, которые являются для него авторитетными людьми в этом незнакомом мире. Ребенок полностью доверяет им, что не редко приводит к вытеснению своих способов реакций на окружающее. Если у человека вырабатывается определенный стереотип поведения, он может намеренно избегать нового опыта, как бы «закрывая глаза» на себя и сложившиеся обстоятельства. Возникает ситуация, когда приходится отрицать какие-то вновь открываемые стороны себя, чтобы сохранить привычный образ собственного «Я». Такой конфликт между собственными желаниями и стремлениями и старым способом их реализации должен быть разрешен, так как в противном случае возникает осознания несоответствия между своим поведением и своими представлениями. Человек оказывается в таком состоянии, когда он не способен выйти за пределы рамок, суженых им же самим. Что служит первопричиной образования таких рамок, которые впоследствии мешают человеку нормально развиваться и вынуждают его действовать по одному и тому же сценарию? И в качестве этой детерминанты выступает направленность личности, которая по нашему мнению зависит от избегания диффузного страха человека, который формируется в детств. Направленность личности, ее установки, раз, за разом порождая в однородных ситуациях определенные поступки, переходят затем в характер и закрепляются в нем в виде свойств личности. Но характер, определяет реактивное, а не инициативное первичное поведение личности, в отличие от направленности, которая выступает как системообразующее свойство личности, определяющее ее психологический склад. Личность - как социально-психологическая сущность человека, формируется в результате усвоения человеком общественных форм сознания и поведения, общественно-исторического опыта человечества. В тоже время здесь надо учитывать, что личность не только является объектом общественных отношений, не только испытывает социальные воздействия, но и преломляет, преобразует их, поскольку постепенно личность начинает выступать как совокупность внутренних условий, через которые преломляются внешние воздействия. Эти внутренние условия представляют собой сплав наследственно-биологических свойств и социально обусловленных качеств. Влияние семейного окружения также ощутимо сказывается на развитии индивидуума. Особое значение здесь имеет форма родительского поведения, убеждений и ценностей. Родители служат моделью для подражания и, посредством собственных поступков, оказывают влияние на детей, сохраняющееся на протяжении дальнейшей их жизни. По мере формирования личности внутренние условия становятся более глубокими, в результате люди действуют не в соответствии с действительными фактами, а в соответствии со своими представлениями об этих фактах. И здесь появляется конфликт между личностью и убеждениями, которые навязывают «значимые другие». Эти убеждения, навязанные из вне и вступающие в противоречия с истинными желаниями личности, каждый человек интерпретирует по-своему и может выразить его в дальнейшем как самый сильный страх или диффузный страх. В нашем исследовании страх выступает как базовая эмоция, задающая направление основного, индивидуального человеческого поведения. Ведь все потребности биологического организма сводятся к тому, что бы были удовлетворены основные витальные потребности. Сколько бы мы не спорили о высшем развитии человека о его самоактуализации, человеческой значимости, но если в аудитории внезапно пропадет кислород, то все станет не существенным за исключением лишь одной потребности - потребности выжить и страха перед смертью. И если мы обратимся к одной из теорий зарождения культуры человечества, то увидим, что после нарушения этиологического баланса (сила инстинктивного торможения внутривидовой агрессии соразмерна физической возможности животного нанести сородичу смертельную рану), выжило «стадо сумасшедших», в котором преобладали психастеники с нарушением генетически закрепленных форм поведения и необычайной пластичностью мозга. У таких особей формировались зачатки анимистического мышления - противоестественно развитое воображение обернулось склонностью приписывать мертвому телу свойства живого. Объектом самых интенсивных фантазий становился покойный сородич, от которого ожидали злонамеренных и непредсказуемых действий. Невротический страх перед мстительным мертвецом служил первым искусственным ограничителем внутригрупповых убийств. Это выразилось ритуальными действиями в отношении мертвых, а также биологически нецелесообразной заботой о больных и раненых сородичах, направленной на то, чтобы предотвратить их превращение в опасных мертвецов. Именно этот страх перед мертвым сородичем дал начало зарождения человеческой культуре.[9]

Согласно теории К.Хорни, для детства характерны две потребности: потребность в удовлетворении и потребность в безопасности. Удовлетворение охватывает все основные биологические нужды: в пище, сне и т.д. Хотя Хорни придавала значение удовлетворению потребностей в обеспечении физического выживания, она не считала, что они играют основную роль в формировании личности. [18].

Ребенок рождается с определенной предрасположенностью реагирования на внешние воздействия, т.е. тип высшей нервной деятельности. Но решающим фактором в развитии личности являются социальные отношения между ребенком и родителем. Организмический оценочный процесс является контролирующей системой, которая способствует правильному удовлетворению потребностей младенца. Младенец оценивает свои переживания в соответствии с тем, нравятся они ему или не нравятся, доставляют ему удовольствие или нет. Такое оценивание проистекает из его спонтанной реакции на непосредственные переживания, будь то сенсорные, висцеральные или эмоциональные стимулы. Структура личности впоследствии формируется через взаимодействие с окружением, в частности, со значимыми другими (например, родители, братья и сестры). Иначе говоря, по мере того как ребенок становится восприимчивым, и развиваются его когнитивные и перцептивные способности, его Я - концепция все более дифференцируется и усложняется. Следовательно, в значительной степени содержание Я- концепции является продуктом процесса социализации.[16]. И здесь мы можем сказать, что главной задачей в развитии ребенка является потребность в безопасности сопровождаемая эмоцией страха, ведь без эмоции не может сформироваться потребность, и в удовлетворении этой потребности ребенок зависит полностью от родителей, которые являются для него авторитетными людьми в этом незнакомом мире. Ребенок полностью доверяет им, что приводит к вытеснению своих способов реакций на окружающее, соответственно нам можно здесь говорить, что вытеснение сопровождается эмоцией страха или как считала Карен Хорни, ребенок пытается завоевать родительскую любовь, чтобы удовлетворить главную потребность в безопасности.[18]. А как нам известно, человек действует ради реализации мотива, где в основе лежат эмоции. Эмоции закладывают ценности, а ценности образуют мотив. Но эмоциональное отношение дает нам лишь первичное указание на смысл, но не раскрывает его, ибо не позволяет соотнести отношение к объекту с жизненными отношениями субъекта. Всегда ценностные ориентации человека наделены его индивидуальным личностным смыслом. Говоря о смысле чего- либо нельзя упускать из вида сам процесс или механизм смыслообразования. В смыслообразовании участвуют три главных фактора - субъект, смыслообразователь (источник) и смыслообретатель. Понятие субъект отвечает на вопрос «для кого смысл?» Конечно, смысл существует для человека, данной конкретной личности. Смыслообразователем является ценность - источник смыслов для субъекта. В роли смыслообретателя выступают акты жизнедеятельности субъекта - его действия, предпринимаемые усилия, различные проявления его активности и жизни в целом, ожидаемая и прожитая. В нашем случае диффузный страх закладывает базовую ценность личности, наделенную индивидуальным личностным смыслом, что и составляет основу поведения индивида.

Каждый человек интерпретирует реальность в соответствии со своим субъективным восприятием, и его внутренний мир в полной мере доступен только ему самому. Разнообразие индивидуальных представлений об объективной реальности и субъективное отношение к ней можно объяснить различиями в прошлом опыте. Ведь личность, согласно бихевиоризму, - это накопленный набор изученных моделей поведения. Через научения мы получаем знания, овладеваем языком, формируем отношения, ценности, страхи, личностные черты и самооценку. Но первые модели поведения закладывают родители, что и дает основу поведения в дальнейшей жизни. Также на поведение существенно влияет то, как люди прогнозируют свое будущее. В нашем случае, человек всегда обращается к будущим событиям и пытается, построит свое поведение таким образом, чтобы минимизировать события связанные с самым сильным страхом или как мы его назвали -диффузным страхом. Говоря о прогнозировании поведения, человек будет действовать в соответствии со своим восприятием событий, происходящих в данный момент. Наша нынешняя интерпретация прошлых переживаний, а не их фактические обстоятельства, влияет на наше настоящее поведение. И здесь мы видим, что диффузный страх личности есть сумма уникальных врожденных способностей и особенностей прошлого опыта человека. Отсюда можно сделать вывод, что индивидуальные различия между людьми следует понимать в терминах интеракций поведение-окружение во времени. Избегая самого сильного страха, на человека воздействуют стимульные события, которые наступят после него, а именно - его последствия.

Американский психолог Карл Роджерс считал, что существует фундаментальный аспект человеческой природы, который побуждает человека двигаться к расширению собственного опыта и более реалистичному функционированию. Он подчеркивал, что это стремление расширяться, распространяться, становится автономным, развиваться видно во всякой человеческой жизни. Для человека, развитие его личности определяется ассимиляцией, усвоением опыта и того, чему он учит, модификацией о себе и естественным движением от проблемы, конфликта к его реальному практическому разрешению.

Абрахама Маслоу подчеркивал, что стремление к самоактуализации и более высоким целям само по себе указывает на психологическое здоровье. Он рассматривал становление личности как работу самоактуализации, как длительную постоянную вовлеченность человека в развитие собственных возможностей до максимально возможного, а не удовлетворение меньшим из лени или недостатка уверенности в себе. Но вопрос заключается в том, что встает на пути самоактуализации личности, что мешает ей полностью раскрыться? В нашем случае, человек всегда обращается к будущим событиям и строит свое поведение таким образом, чтобы минимизировать события связанные с самым сильным страхом. Развитие эмоции страха в раннем детском возрасте связан не столько с оценкой опасности для его жизни той или иной ситуации, сколько с неожиданной сменой интенсивности внешних раздражителей либо с индуцирующим влиянием неудачных по содержанию рассказов, гневных упреков, необдуманных форм наказания и пр. И уже на этом этапе жизни ребенок учится избегать негативных событий вызывающих у него чувство страха. Человек воздействует на окружение с целью изменить события и здесь, как говорилось выше, простая адаптация не эффективна. Личностный страх несет в себе негативные последствия и поведение человека на избегание его усиливается. Избегать этих последствий - это значит вести себя так, чтобы предотвратить их появление. Ребенок сделает почти все, чтобы удовлетворить потребность позитивного внимания со стороны значимых других. Таким образом, поведение ребенка управляется не вероятностью того, что его переживания сохранят или интенсифицируют его Я-концепцию, а вероятностью получить позитивное внимание значимых для него людей. Следовательно, человеческое поведение строится таким образом, чтобы максимизировать положительное подкрепление и минимизировать наказание. В нашем случае в качестве наказания выступают последствия того страха, который человек расценивает как самый значимый. К. Роджерс считал это состояние несоответствия «Я» и переживаемого опыта наиболее серьезным препятствием в развитии психологической зрелости. Если в семье несколько детей, индивидуальный страх обуславливается тем, что значимый другой (родитель) приобретает с каждым годом новый опыт, а ребенок рождается с определенной предрасположенностью реагирования на внешние воздействия, т.е. тип высшей нервной деятельности, так же имеет отношение и последовательность рождения ребенка.

Человека нельзя понять, не обращаясь к его субъективной интерпретации событий. Бандура утверждает, что высшие интеллектуальные способности, например, способность оперировать символами, дают нам мощное средство воздействия на окружение. Посредством вербальных и образных репрезентаций мы производим и сохраняем опыт таким образом, что он служит ориентиром для будущего поведения. Наша способность формировать образы желаемых будущих результатов выливается в поведенческие стратегии, направленные на то, чтобы вести нас к отдаленным целям. Таким образом, мы предвидим будущий результат и избегаем ошибок. [8].

Важное место в развитии личности занимает культура - то есть культура взаимоотношений ребенка со значимыми другими в его окружении. Конечно, такой подход не отрицает значения биологических потребностей ребенка или взрослого. Но эти потребности рассматриваются в контексте межличностных взаимоотношений. Поэтому источник страха не сводится только к опасениям по поводу фрустрации инстинктивных или либидиозных потребностей. Нормальный человек может перенести значительную степень фрустрации таких потребностей (например, половой) без тревоги. Фрустрация инстинктов - сексуальность тут является удобным примером -приводит к появлению тревоги лишь тогда, когда эта фрустрация ставит под угрозу какую-либо ценность или форму межличностных отношений, которые, с точки зрения человека, жизненно важны для его безопасности. Говоря о концепциях К. Хорни, важно отметить одну их отличительную особенность: по ее мнению, тревога предшествует инстинктивным желаниям, где импульсы и желания не становятся "влечениями", если их не мотивирует тревога. Навязчивые влечения присущи невротикам; они рождаются из чувства одиночества, беспомощности, страха или ненависти и представляют собой попытку жить в окружающем мире, несмотря на эти чувства, их основной целью является не удовлетворение личностных потребностей, а безопасность, где безопасность носит навязчивый характер по той причине, что за ними скрывается тревога.

К. Роджерс считал это состояние несоответствия «Я» и переживаемого опыта наиболее серьезным препятствием в развитии психологической зрелости. Если в семье несколько детей, индивидуальный страх обуславливается тем, что значимый другой (родитель) приобретает с каждым годом новый опыт, а ребенок рождается с определенной предрасположенностью реагирования на внешние воздействия, т.е. тип высшей нервной деятельности, так же имеет отношение и последовательность рождения ребенка.

Человека нельзя понять, не обращаясь к его субъективной интерпретации событий. Бандура утверждает, что высшие интеллектуальные способности, например, способность оперировать символами, дают нам мощное средство воздействия на окружение. Посредством вербальных и образных репрезентаций мы производим и сохраняем опыт таким образом, что он служит ориентиром для будущего поведения. Наша способность формировать образы желаемых будущих результатов выливается в поведенческие стратегии, направленные на то, чтобы вести нас к отдаленным целям. Таким образом, мы предвидим будущий результат и избегаем ошибок. [8].

Таким образом, К. Хорни желала подчеркнуть первостепенную роль тревоги в формировании психологических нарушений. Но страх следует отличать от тревоги. Страх является реакцией на конкретную опасность, при этом человек может принять определенные меры, чтобы справиться с опасностью. Но для тревоги характерно ощущение расплывчатости и неопределенности, а также чувство беспомощности перед лицом опасности. Тревога является реакцией на опасность, которая угрожает "самой сердцевине или сущности" личности.[18]. Тут возникает вопрос, важный для понимания феномена тревоги: на что же направлена та угроза, которая вызывает тревогу? Чтобы лучше понять ответ Хорни на этот вопрос, нам следует сначала рассмотреть в общих чертах ее представления о происхождении тревоги. К. Хорни рассматривает нормальную тревогу, неотделимую от человеческой жизни с ее случайностями, где возможна смерть, вмешательство сил природы и так далее. Эту тревогу она, пользуясь немецким языком, называет Urangst или Angst der Kreatur. Но эту тревогу следует отличать от тревоги невротической, поскольку Urangst не связана с враждебным отношением природы или несчастных случаев, эта форма тревоги не порождает внутренние конфликты и не ведет к формированию невротических защитных действий. Невротическая тревога и беспомощность не связаны с реалистичным взглядом на мир, но возникают из внутреннего конфликта между зависимостью и враждебностью. Источник опасности - это прежде всего враждебное отношение окружающих. Базальная тревога - это термин, который Хорни использовала для обозначения тревоги, приводящей к формированию невротических защит. Такая форма тревоги, являющаяся

проявлением невроза, является "базовой" в двух смыслах. Во-первых, она представляет собой основу невроза. Во-вторых, она "базовая" потому, что появляется в самом начале жизни человека вследствие нарушения взаимоотношений между ребенком и значимыми другими - как правило, родителями. "Типичный конфликт, ведущий к возникновению тревоги у ребенка, есть конфликт между зависимостью от родителей (которая особенно сильна по той причине, что ребенок испуган и чувствует себя одиноким) и враждебным отношением к ним". В этом конфликте ребенок вынужден вытеснять враждебное отношение к родителям, поскольку он от них зависит. Вытеснение этих импульсов лишает ребенка возможности осознать реальную опасность и бороться за преодоление этой проблемы, кроме того, сам акт вытеснения создает внутренний бессознательный конфликт и поэтому усиливает у ребенка чувство беззащитности и беспомощности. Базальная тревога "неразрывно связана с базовой ненавистью".[19]. Это один из примеров взаимного влияния тревоги и ненависти друг на друга, когда одно чувство усиливает другое. Иными словами, взаимоотношения между тревогой и ненавистью можно назвать "порочным кругом". Ощущение беспомощности присуще базовой тревоге по самой ее природе. Хорни хорошо понимает, что каждый человек - в том числе и "нормальный" взрослый - вынужден противостоять влияниям окружающей культуры, многие из которых являются по сути своей враждебными силами, но это не вызывает невротической тревоги. Разница между невротиком и "нормальным" человеком объясняется, по мнению Хорни, тем, что второй сталкивается с основной массой неприятных переживаний в тот период жизни, когда он в состоянии их интегрировать, а ребенок, зависимый от родителей, которые относятся к нему враждебно, на самом деле беспомощен - и у него нет другого способа справиться с конфликтом, кроме невротических защит. Базальная тревога есть тревога перед лицом потенциально враждебного мира. И все разнообразные формы личностных нарушений являются невротическими защитами, которые сформировались в результате попытки справиться с враждебным окружающим миром, несмотря на ощущение бессилия и беспомощности. Невротические черты, как считает Хорни, по своей сущности являются орудиями защиты от базальной тревоги. Теперь можно ответить на вопрос, на что направлена угроза, которая вызывает тревогу. Тревога является реакцией на угрозу тем свойственным человеку формам поведения, от которых, по его мнению, зависит его безопасность. В момент возникновения личностных нарушений взрослый ощущает угрозу, нависшую над невротической чертой характера, которая представляет собой его единственный метод борьбы с базальной тревогой, -поэтому он с новой силой переживает свою беспомощность и беззащитность. Хорни считает, что под угрозой оказывается не выражение инстинктивных влечений, но скорее те невротические черты личности, которые обеспечивали безопасность. Таким образом, у каждого человека невротическую тревогу порождает своя конкретная угроза; определяющую роль тут играет та невротическая черта характера человека, которая поддерживает его безопасность. Поэтому, думая о проблеме тревоги, мы всегда должны искать ответ на вопрос, какая жизненно важная ценность поставлена под угрозу; при невротической же тревоге нас интересует та невротическая черта, которая избавляет человека от чувства беспомощности и которая в данный момент стоит под угрозой. Таким образом, тревогу может спровоцировать все, что ставит под угрозу защитные средства человека, то есть его невротические тенденции. Разумеется, угроза не всегда носит такой же чисто внешний характер, как, например, угроза разрыва отношений; угрозу может представлять и интрапсихический импульс или желание, которое, если его выразить, ставит под угрозу безопасность личности. Поэтому тревогу нередко порождают сексуальные или агрессивные импульсы, - не потому что человек опасается их фрустрации, но потому, что выражение этих импульсов ставит под угрозу некоторые формы межличностных взаимоотношений, которые, с точки зрения человека, жизненно важны для существования его личности. Тот факт, что одна или обе стороны конфликта могут вытесняться из сознания - на время или постоянно - лишь переносит ту же проблему на более глубокий уровень. По

ее мнению, среди интрапсихических факторов, провоцирующих возникновение тревоги, на первом месте стоит ненависть. Фактически, "агрессивные импульсы различного рода являются основным источником невротической тревоги".[18]. Тревога вызывает ненависть, а агрессивные импульсы, в свою очередь, порождают тревогу. Не удивительно, что человек испытывает враждебное отношение к тем переживаниям и тем людям, которые представляют собой угрозу и порождают мучительное чувство беспомощности и тревоги. Но поскольку невротическая тревога есть следствие слабости и зависимости от других, "сильных" людей, враждебное отношение к этим людям ставит под угрозу зависимость, которую невротик стремится сохранить любой ценой. Подобным образом, интрапсихический импульс агрессии, направленный на этих людей, пробуждает страх наказания или ответной агрессии, и поэтому усиливает тревогу. Рассуждая о взаимном влиянии тревоги и ненависти, друг на друга, Хорни приходит к выводу, что "особо важной причиной" тревоги являются "подавленные агрессивные импульсы".

Значение идей Хорни для понимания теории тревоги заключается в том, что она показала, как конфликтующие тенденции личности становятся источником невротической тревоги, и, кроме того, переместила проблему тревоги в чисто психологический контекст, где учитываются также и все социальные аспекты проблемы.

И как было упомянуто выше, ребенок учится воспринимать этот мир у значимых других и полностью им доверяет, а взрослые в свою очередь навязывают ребенку, сами того не зная, общей сценарий жизни, который формирует направленность личности и затем выступает как базовая ценность человека которая под воздействием социума трансформируется в диффузный страх личности.

Исходя из теории К. Хорни, в которой основной движущей силой, участвующей в порождении неврозов является тревога и те защиты, которые выстраиваются против нее, мы можем сделать вывод, который не сводится только лишь к патологии, но и применим к нормальному развитию личности: