Глава 448: Жестокие Методы (часть 2)

Однако они не знали, что в глубине души Цзюнь Мосе ругал себя за это. Он не мог простить себе этот просчёт. Он бы никогда не смог простить себя, если бы он сделал это с их женами, а позже понял, что им действительно было наплевать. Поэтому он мгновенно изменил цели на самих этих людей. И это изменение в тактике дало большие результаты…

"Почему вы не говорите сейчас? Разве вы не были преданы праведности минуту назад? Посмотрите на людей позади вас — они не знают правды. Но вы, уроды, хорошо знаете её...", – Цзюнь Мосе озорно улыбнулся. – "Но это не имеет большого значения. Им также придется заплатить, если они будут действовать бездумно. Так что не имеет значения, понимаете вы правду или нет. В конце концов, это бессмысленно, насколько я могу судить. Это потому, что результат повредит тем, кто мне дорог, независимо от ваших причин или точки зрения! И не имеет значения, невиновны они или нет, если это произойдёт. В конце концов, вы обидели меня. И вам придётся нести последствия за то, что вы обидели меня!

Я никогда не пощажу никого, кто обидит меня! Особенно, когда дело касается лицемеров вроде вас! Тем не менее, те, кто стоит за вами, должны быть рады. В конце концов, я не буду вовлекать их семьи! Но, если вы не сделаете то, что я хочу... Хе-хе-хе...", – Цзюнь Мосе зловеще усмехнулся. – "У меня плохая репутация. Но, я гарантирую, что она будет намного лучше, чем у вас. Как вы считаете, если вас поочерёдно отымеют сначала хряки, потом – волкодавы, а потом – каждый из вас, друг друга и по нескольку раз – какая у вас будет репутация? Если мне кто-то не верит – попробуйте проверить. Кто там сказал, что молодой мастер не посмеет этого сделать?"

Странные звуки исходили из горла Цинь Цю Ши. Его глаза ярко светились страхом, когда он сделал шаг назад, чтобы встать между Янь Фэном и Хань Чжи Доном. Все трое дрожали, как осенние листья на ветру. Они не могли даже подумать о сопротивлении в это время и полностью забыли о всей своей смелости. Более того, "преданность праведности" тоже как-то забылась...

Поведение Цзюня Мосе было внушительным и зловещим в этот момент. Его выражение лица было чрезвычайно спокойным, и его слова не содержали никакого намёка на яд или сарказм. И это заставило их почувствовать, что этот мальчик легко сделает то, что он сказал…

Он был как царь, который сошёл с небес, а затем провозгласил будущее и судьбу своего народа.

Эти трое не смогли бы остаться в Тянсяне, если бы он сделал то, что сказал. Они стали бы самыми презираемыми среди самых низших ступеней общества, если бы они хотя бы только кричали те дифирамбы, которые он хотел услышать. Даже научная сила, к которой они всегда привязывались, не приняла помочь этим троим. В конце концов, они выделялись перед своими сверстниками. Таким образом, они не могли сбежать, чтобы выйти из этого затруднительного положения, так как это привело бы к тому же самому…

Однако результат был бы еще страшнее, если бы они этого не сделали. Тогда они будут преданы вечному проклятию. Это потому, что этот юноша устроит им величайшее унижение. На самом деле, это унижение не забудут на протяжении веков. Это было бы бесполезно, даже если бы они умерли сразу после этого. Тем более – они явно не хотели умирать…

У троих мужчин не было выбора. Они испугались своего противника и были в растерянности.

Тем не менее, Цзюнь Мосе продолжал смотреть на них, холодно и спокойно, ожидая их выбора.

Молодой мастер не беспокоился, ему явно было наплевать. Ему было всё равно, какой выбор сделают эти три лицемера.

В конце концов, не было большой разницы в исходе…

Эти трое станут примером для остальных в любом случае...

Сотни людей, которые стояли сзади, уже поняли, что что-то не так. Поэтому их взгляды теперь сосредоточились на сцене перед ними. Им всем было дико любопытно; [Ни черта не понимаю! Почему эти три женщины вышли? Точнее, почему их вынесли такие здоровые и жутко сильные солдаты? Почему эти собаки и хряки стоят здесь? Для чего тут весь этот парад? Более того, эти трое мужчин выглядели такими серьёзными минуту назад. Так почему же сейчас они выглядят такими мертвенно-бледными? Почему они больше не выглядят как живые люди?]

"Я могу делать с вами всё, что захочу... потому что у меня много силы. А у вас, жалких червей, нет ничего, кроме пера в руке. У вас нет возможности сопротивляться или противиться мне! Сжатый кулак – самый сильный аргумент в этом мире. Так что, мне даже не нужно противостоять вашей тактике, несмотря на ваш так называемый "интеллект"; мне нужно только заставить вас трястись за ваши гнилые душонки! Но, видите ли... мне не нравится применять силу. И я просто даю людям вкус их собственного лекарства. В принципе, я отношусь к человеку так, как он обращается с другими!"

Цзюнь Мосе очень спокойно повернул хлыст. Затем он продолжил очень мягко: "У меня очень ограниченное время. И моё терпение... ещё более ограничено. Надеюсь, вы сделаете свой выбор очень быстро. В противном случае, я сделаю его за вас, если вам будет трудно сделать его самостоятельно. Я скажу вам правду – мне абсолютно наплевать, что вы выберете; я только хочу посмотреть большую драму!"

Когда они услышали эти слова, цвет лица трёх мужчин стал просто белым. Цинь Цю Ши больше не мог этого вынести. И он начал дрожать ещё сильнее. На самом деле, это было похоже на то, что он собирался сдаться…

Внезапно из толпы раздался приглушенный голос: "Цзюнь Мосе, ты грязный ублюдок! Ты посмел держать чужих жен в заложниках?! Ты пал так низко! Мы не будем отвечать на твои угрозы. Мы бы предпочли, чтобы нас убили! По крайней мере, мы оставим эту землю чистой в таком случае! Честь жён трёх ученых очень важна и не может быть запятнана. Но от личной неприкосновенности нельзя отказаться! На самом деле, это ещё более важно. Поэтому мы никогда не должны склонять головы перед этим злом семьи Цзюнь. И мы должны продолжать бороться против этой пары! Более того, нас поддерживает весь мир! Цзюнь Мосе чрезвычайно силён, но может ли он противостоять всему миру?"

Эти провокационные слова мгновенно спровоцировали толпу. На самом деле, даже в глазах трёх учёных появился блеск.

Цзюнь Мосе усмехнулся и поднял руку. И вдруг из неё появилась тонкая, но очень длинная верёвка. Затем она метнулась в толпу с молниеносной скоростью, как гадюка. Потом кто-то вдруг издал пронзительный и скорбный крик. Огромная фигура взлетела в небо и упала на землю перед толпой; это был человек с щербатым лицом.

Этот человек вмешался в толпу и воспользовался возможностью, чтобы создать хаос. Он даже ушёл в сторону после того, как произнёс эти слова. Так что никто бы не узнал, откуда пришёл этот голос. Он, конечно, был очень хитрым, но как он мог уклониться от чрезвычайно сильного духовного чувства Цзюня Мосе? Фактически, он уже стал целью ещё до того, как закончил говорить. И, очевидно, он не мог спрятаться, как только он стал мишенью. Таким образом, он был быстро пойман молодым мастером…

Этот большой человек зарычал после того, как упал. Затем его тело покрылось зеленоватым светом, когда он взревел и вскочил на ноги. Цзюнь Мосе жестоко улыбнулся: "Итак, это эксперт Нефритового Суань! Ты думаешь, что сможешь сражаться со мной с этой культивацией? Ты действительно нихуя не знаешь разницы между жизнью и смертью!"

Верёвка снова двинулась, когда прозвучали слова "жизнь и смерть", и большой человек снова упал на землю. Затем верёвка, казалось бы, нырнула вниз на мгновение. В следующий момент она поднялась в небеса. Провокатор полетел вслед за ней.

Ещё через секунду Цзюнь Мосе удлинил флагшток, чтобы он поднялся в небо. Человек не успел даже пикнуть, когда острый конец флагштока пронзил его шею и голову.

Тело мужчины висело прямо на флагштоке, но он ещё не умер. Его лицо было полным отчаяния, а ноги подёргивались в агонии…

Цзюнь Мосе взлетел так же легко, как перо, и снова встал на спину своей лошади. Он взмахнул кнутом, и громкий щелчок отразился от небес. Его острые глаза вспыхнули молнией; все почувствовали это изменение. Затем его глаза охватили толпу, и все почувствовали, как будто стальной клинок прошелся по их лицам. Воздух вокруг их лиц внезапно стал чрезвычайно холодным; они даже почувствовали ломоту в костях. За мгновение все заткнулись.

Однако это молчание продолжалось только до тех пор, пока Янь Фэн не воскликнул с удивлением: "Этот мужчина...", – однако, он понял, что это был не подходящий момент. Поэтому он мгновенно закрыл рот, но было уже поздно.

Цзюнь Мосе усмехнулся, повернул глаза и посмотрел на Янь Фэна. Казалось, что его взгляд пронзил его насквозь, что он видит всю глубину его сердца... и самой души. Затем он суровым голосом спросил: "Кто он такой?"

Цзюнь Мосе вложил в вопрос свою духовную энергию. Какое бы сопротивление Янь Фен не собрал, оно разлетелось вдребезги от одного взгляда.

"Он... человек семьи Мэн...", – Янь Фэн потерял голову от страха и быстро ответил на вопрос. Сразу же его вырвало пеной и он рухнул на землю, как подкошенный. Даже эксперты Суань Духа вряд ли выстояли бы против такой сильной духовной атаки. Итак, как могла слабая умственная сила Янь Фэна справиться с этим? Так что, очевидно, не было очень шокирующим, что он упал в обморок. На самом деле, было бы нормально, даже если бы он сразу же сошёл с ума и стал полным идиотом после такой жестокой атаки…

"Мужчина семьи Мэн? Этот ничтожный человек из семьи Мэн имел наглость связываться со мной? Я запомню это", – от души рассмеялся Цзюнь Мосе. – "Ты сказал, что предпочёл бы умереть, чтобы этот мир остался чистым. Итак, я осуществил твоё желание!"

Глава 449: Дай мне увидеть твою чистоту!

Цзюнь Мосе с трудом сдерживал свою жажду крови и силу. Однако внезапно раздался свист, его тело закрутилось и поднялось высоко в небо. Затем в небе вспыхнул ослепительный свет.

Пламя Жёлтой Крови было готово к бою!

"Нет... пожалуйста... пощади меня...", – большой человек, нанизанный на флагшток, как абочка на булавку, даже не закончил говорить, когда его одним чудовищным ударом разрубили на две половины. Затем с хлюпающим звуком его нижняя часть тела рухнула вниз. Верхняя часть продолжала висеть в воздухе, и из неё вниз гротескным водопадом лилась кровь. Кишки вывалились из живота и повисли, словно мерзкие змеи. Они висели, напоминая кроваво-красные ленты, обрамляющие флагшток.

Тем не менее, этот человек всё ещё не умер. Он закричал от боли, его верхняя половина тела дёрнулась, но осталась подвешенной на флагштоке. Он дрожал, а от чрезмерной нагрузки его глаза выскочили из глазниц и остались висеть на его лице...

Лица ближайших зрителей были забрызганы его кровью. Но никто даже не дёрнулся, продолжая, как завороженные, глупо смотреть на эту сцену. Они не могли осмелиться сделать ни одного движения; даже их глазные яблоки замерли на месте от страха. На лицах был написан крайний ужас.

Эти ученые лишь читали жёсткие и неодушевлённые книги. Могли ли они когда-нибудь увидеть такую кровавую сцену? Эти люди ничего не слышали о внешнем мире и были поглощены только книгами. На самом деле, они даже курицу не убивали. Однако теперь они были свидетелями одной из самых жестоких и кровавых сцен в мире. Даже обморок при виде такого ужасного зрелища был бы для них роскошью…

Кто мог это предвидеть? Казалось, что у Цзюня Мосе был просто спор с тремя учёными. У них явно был спор, но никто не думал, что ситуация так повернётся…

Не было никакого предупреждения, когда тот человек взлетел в небо. Затем его затылком нанизали на флагшток. После этого его нижняя половина упала вниз с мерзким хлюпающим звуком. Его живот был похож на бездонный аквариум, а его органы падали оттуда, как огромный откормленные рыбы.

Цзюнь Мосе создал такую бойню средь бела дня и сотен свидетелей!

Эта толпа пришла сюда с возвышенным настроем. Более того, они думали так: [Закон не может привлечь к ответственности людей за то, что они собрались вместе!]

[Ты можешь быть очень бесстыдным, Цзюнь Мосе. Но даже ты никогда не убьёшь кого-то на глазах у стольких людей среди бела дня. Даже ты не посмеешь этого сделать! Более того, ты сможешь только бегать и прятать свой хвост перед лицом такого великого осуждения. И репутация твоей семьи Цзюнь просто утонет перед всем Тянсяном, как только ты сбежишь. Даже плевка одного человека будет достаточно, чтобы утопить тебя, как только придет время!]

[Есть Император и его власть. Но ни один Император не может игнорировать такой беспорядок в своём городе; Император не может пренебрегать реакцией толпы людей! Таким образом, у Императорского двора не было бы иного выбора, кроме как отреагировать на этот шум, как только он достигнет двора. И у них было бы только два варианта – послать войска для подавления протеста. И второй – заставить семью Цзюнь публично извиниться с надлежащими объяснениями!]

Однако, как могли многие семьи заставить императора действовать в их пользу, против семьи Цзюнь? Они размахивали своими знамёнами и вызывали народные чувства в свою пользу. Это был единственный способ, которым они могли попросить о казни семьи Цзюнь…

Поэтому они чувствовали, что Судный День семьи Цзюнь, наконец, наступил…

Их действия, очевидно, были очень экстремальными. Однако никто из них никогда не ожидал, что действия, предпринятые Цзюнем Мосе, будут ещё более экстремальными, чем их! Он не убегал и не прятался. Вместо этого он столкнулся с ними лицом к лицу. Он даже не произнес "Великой речи", чтобы объяснить правду. Вместо этого он открыто использовал свою силу, чтобы действовать жестоко и кровожадно.

Зрители чувствовали, как их сердце билось где-то в горле, когда они смотрели эту чрезвычайно жестокую, мучительную и кровавую сцену. На самом деле, они чувствовали, как будто их глаза выскочат. Их зрение внезапно размылось, и они даже не могли слышать. На самом деле, они чувствовали, что они спят и находятся в каком-то кошмаре…

Они могли думать только об одном: [Я должен покинуть это место как можно скорее! Не имеет значения, виновна семья Цзюнь или нет... мне все равно, совершили ли они грех перед всем миром... неважно, кто победит или проиграет в этой борьбе! Даже не имеет значения, как другие будут воспринимать это! Я не хочу иметь с этим ничего общего! Это просто не имеет значения для меня больше... это так ужасно...]

"Ха-ха-ха... Ты предпочёл, чтобы твоё тело было раздавлено, потому что ты хотел покинуть этот мир, но оставаться чистым, верно? Итак, где же эта "чистота" сейчас? Твоё тело разваливается тут на запчасти! Но где же ты оставил свою чистоту? Почему я её не вижу?", – Цзюнь Мосе жестоко рассмеялся. Затем он осмотрел сцену бойни. – "Я вижу только кучу мяса. Но я не вижу никакой "чистоты"!"

Продолжая смеяться, юноша медленно направился к учёному, который стоял перед ним. Затем он спросил его, по прежнему дружелюбным тоном: "Я не видел его "чистоты". А ты видел? Пожалуйста, скажи мне, если увидишь, хорошо?"

Этот учёный средних лет хотел затолкаться обратно в толпу и спрятаться где-нибудь подальше. Но его ноги стали слабыми и бессильными при виде этой бойни. Более того, за ним было много людей. Он приложил всю свою силу, но люди, стоявшие позади него, не оставили места. На самом деле, он чувствовал, что он столкнулся с самой прочной медной стеной, и был поражен ужасом. А затем Цзюнь Мосе внезапно подошёл к нему и "дружески" задал этот вопрос.

Однако, эти слова казались взрывами в ушах. Приветливый внешний вид Цзюня Мосе уже никого не мог обмануть: он превратился в демона из самых глубин Ада. На самом деле, бедный учёный даже видел два длинных рога над головой молодого мастера…

Учёный посмотрел на Цзюня Мосе с отчаянием в глазах. Затем он издал странный звук и упал на землю, как рыхлая лапша; у него был обморок…

"Ах... почему получилось так плохо? Разве я не говорил достаточно мягко, чтобы мой голос можно было назвать "дружелюбным"?", – Цзюнь Мосе покачал головой с сожалением. Затем он подошёл к другому человеку. – "Как видите, мне не дали ответа... Может быть, вы сможете увидеть... здесь есть какая-то чистота? Ну же... взгляните и скажите мне... я искренне хочу знать!"

Этот человек в ужасе смотрел на него. Его цвет лица стал мертвенно-бледным, когда он едва видно покачал головой. Цзюнь Мосе вздохнул: "Значит, вы тоже этого не видели. Я даже думал, что сначала ошибся. В конце концов, он кричал так громко, что я подумал, что это правда. Итак, я верил, что смогу увидеть его чистоту после того, как его тело будет разрублено... такое разочарование…"

Учёный, с которым молодой мастер говорил, отреагировал только в тот момент, когда Цзюнь Мосе повернулся и ушёл; он присел и его вырвало.

"Я спросил несколько человек, но они не видели чистоты этого человека. Как насчет того, чтобы взглянуть?", – Цзюнь Мосе медленно подошёл к трём "ведущим" учёным. Затем он дал пощёчину упавшему в обморок Янь Фэну, и он сразу же очнулся…

Затем Цзюнь Мосе схватил их троих и бросил на центр, к самому флагштоку. Он сватил их за головы и приблизил их, едва не окуная лицами в отрубленную половину человеческого тела, яростно рыча: "Ну же! Смотрите! Попробуйте найти "чистоту" для меня! Где она? Мне очень любопытно!"

Он рассмеялся, продолжая говорить: "Чистота? Ха! Позвольте мне взглянуть на вашу чистоту! Она бесплодна, как пустыня!"

Трое мужчин были вынуждены смотреть на кровавую сцену вблизи, так как пальцы Цзюня Мосе держали их головы так крепко, что, казалось – ещё немного и их головы разлетятся, как переспевшие арбузы. Они чувствовали себя беспомощными и очень хотели блевать. Более того, этот большой человек всё ещё висел над их головами и даже ещё не умер. Он всё ещё издавал слабые болезненные стоны…

Эти трое ученых чувствовали себя в аду. Они были охвачены таким страхом, что изо всех сил пытались упасть в обморок. Но их нервы были чрезвычайно тугими, и они не могли. На самом деле, они даже не могли закрыть глаза, если бы захотели.

"Вы это видите? Здесь есть чистота? Скажите мне, если увидите. Мне очень любопытно", – мягкий и дружелюбный голос Цзюня Мосе заставил трёх мужчин дрожать, как будто у них была лихорадка. – "Отвечайте мне! Иначе кончите так же, как он! Я могу захотеть, чтобы люди увидели и вашу чистоту! Итак, скажи мне... вы видите эту мифическую, сука, чистоту?"

"Н... нет...", – трое мужчин выглядели как разложенный штатив, так как они были сжаты вместе рукой Цзюня Мосе. И они могли только попытаться покачать головой в ответ…

"Так... а вы всё ещё чувствуете себя "чистыми"?", – Цзюнь Мосе улыбнулся, как демон.

"Нет, нет, нет... мы не чувствуем себя так...", – трое мужчин яростно покачали головами.

"Ну что ж... Итак, какой из двух вариантов вы, наконец, выбрали?", – терпеливо спросил Цзюнь Мосе. Его голос снова был очень мягким.

"Я... выбираю... я выбираю первый... первый...", – трое мужчин пытались перекричать друг друга, заикаясь и сбиваясь. Они были напуганы до смерти, и их решимость давно полетела к чертям. [В чем смысл сплочённости? В чем смысл образа жизни чиновника? Какова ценность праведности? Они важнее, чем моя жизнь? Выживание – самый главный приоритет!]

"Отлично! Я очень доволен вашим выбором! На самом деле, я очень доволен!", – Цзюнь Мосе казался удовлетворённым, и даже отпустил их.

"Цзюнь... Цзюнь... третий молодой мастер... я знаю, кто стоит за всем этим...", – Цинь Цю Ши поднял голову и внезапно громко крикнул. – "И я готов сказать! Я только прошу вас... я прошу вас... пощадите... наши жизни в обмен на ответ!"

Казалось, что этот Цинь Цю Ши, наконец, "отказался от тьмы и искал света". Казалось, что он наконец-то исправился перед угрозой своей неминуемой гибели. Но этот юноша был очень умён. Итак, он знал, что Цзюнь Мосе не позволит им жить даже после того, как дело завершится. Поэтому он чувствовал, что этот момент был самым удачным для попрошайничества, даже это означало, что он потеряет свою честь...

Во всяком случае, им, вероятно, не придется видеть лицо Цзюня Мосе после этого дня…

"Пощадить ваши жизни? Я никогда не ожидал, что у тебя хватит смелости торговаться со мной, особенно сейчас!", – Цзюнь Мосе даже не думал об этом. Ведь он никогда не был великодушным человеком.

Человек должен заплатить соответствующим образом за свои преступления. И ошибка останется ошибкой, даже если упомянутый человек попытается исправить её позже. На самом деле, это будет совершенно бесполезно!

"Человек, стоящий за этим...?", – Цзюнь Мосе фыркнул. – "Ты думаешь, я не знаю? Я лучше тебя знаю, кто стоит за всем этим! И я подумаю над тем, чтобы оставить вам жизни... так что, убирайтесь с моего пути!"

Голос Цзюня Мосе был холодным, как лёд. Он махнул рукой, и его тело начало кружиться, как вихрь. Никто не мог понять, что происходит. К тому времени, когда он остановился, в его руках увидели три очень странных предмета. Они напоминали небольшие горны для передачи сообщений, но они были очень странными.

Это были грубые вещи, но они появились в этом мире впервые — первые мегафоны!

Цзюнь Мосе вручил по одному каждому из них и холодно произнёс: "Давайте! Расчищайте мне дорогу!"