Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Ступеньки музея искусств на службе у влюбленных

Поиск

 

— Давай пройдем к дальнему столику, — предложила Серена.

Она и Дэн пришли в кафе-мороженое «Серен-дипити» на Восточной 60-й улице. Почти все столики были заняты: не кафе, а сплошной детский сад. Дети пищали, капризничали, официантки просто сбились с ног, разнося длинные хот-доги, горячий шоколад и гигантские порции мороженого.

Вообще-то Дэн предпочел бы что-то более романтическое, чем кафе-мороженое. Где тихо и полумрак, где можно взяться за руки и спокойно поговорить, не отвлекаясь на окрики обезумевших родителей, которым никак не удается усмирить своих непоседливых ангелят, по уши измазанных мороженым.

Зачем Серена привела его сюда? Может, ей действительно хотелось отведать мороженого, и только? И никаких романтических планов на вечер?

— Правда, здесь здорово? — воодушевилась Серена. — В детстве нас с Эриком приводили сюда раз в неделю. Мы обожали мятное мороженое. — Серена взяла в руки меню. — Представляешь, оно тут есть!

Дэн улыбнулся и убрал со лба лохматую темную челку. По правде говоря, с Сереной ему везде хорошо.

Дэн жил с отцом, занудным интеллектуалом, редактором мало кому известного альманаха поэтов-битников. Его младшая сестра Дженни училась в девятом классе школы «Констанс Биллар». В этой же школе училась и Серена. Семья Дэна жила в огромной старой квартире 40-х годов в северной части Вест-Сайда. Сколько Дэн себя помнил, в их доме ни разу не было ремонта. Единственный, кто хоть мало-мальски занимался уборкой, был огромный кот Маркс — большой специалист по ловле и поеданию тараканов.

УСерены же родители были богатые. Они участвовали во всевозможных попечительских фондах города. И снимали огромный пентхаус, обустроенный модным дизайнером, окна которого выходили на Метрополитен-музей и Центральный парк. Серена привыкла, что в их доме всегда была прислуга и повар, в любую минуту она могла попросить испечь для нее пирог или сварить капуччино.

Так, Дэн жил в Вест-Сайде, а Серена в Ист-Сайде. Стоит ли говорить, что это означает? Но возникает вопрос: зачем Серене сдался Дэн?

Они познакомились случайно. Несколько недель назад Ванесса Абрамс пригласила Серену, свою одноклассницу, и Дэна сняться в ее любительском фильме. У Серены ничего не получилось, и Дэн уже решил, что им не суждено больше увидеться. Но потом они как-то случайно столкнулись в баре в Бруклине. Обменялись телефонами, пару раз созванивались и даже мимолетно встречались. Сегодня было их первое настоящее свидание.

Серена вернулась в Нью-Йорк месяц назад, после того как ее выгнали из Гановерской школы-пансиона, что находится в штате Нью-Хэмпшир. Она так увлеклась своими летними победами, что пропустила первую неделю занятий. Но в «Констанс Биллар» проявили снисходительность, а вот подруги нет.

А как поначалу она радовалась своему возвращению! Но даже самая близкая подруга Блэр проигнорировала ее. Серена мучилась догадками: что произошло, почему подруги так переменились к ней? Что такого она им сделала? И хотя она не отрицала, что вела себя как плохая девочка, кутила и гуляла напропалую, что, в безудержном веселье путешествуя по Европе, совсем забыла о своих друзьях, лишь изредка посылая им открытки и то лишь для того, чтобы расписать во всех красках, как шикарно она проводит время, она не заслуживала подобного обращения.

Да, она кошка, которая бродит, где вздумается и когда вздумается. И все-таки поддержка друзей ей была просто необходима. И вот в Нью-Йорке у нее не осталось ни одной подруги. А тут подвернулся Дэн. Она была очень этому рада. К тому же дружить с человеком не своего круга, что может быть интереснее!

Дэн смотрел в синие глаза Серены и не верил своему счастью. Он был влюблен в нее еще с девятого класса. И вот спустя два с половиной года у них, может быть, что-нибудь получится.

— Давай закажем самые большие порции, — предложила Серена. — Съедим по половине, а потом поменяемся.

Она заказала тройную порцию мятного мороженого со сливочной помадкой, а Дэн — кофейно-банановое. Для него съедобным было лишь то, что содержало кофе. Или табак...

— Что читаешь? Интересно? — спросила Серена, указав на книжку в мягкой обложке, торчащую из кармана его пальто.

Это была пьеса Жан-Поля Сартра «Выхода нет», про чудиков в чистилище.

— Да, забавно, хотя временами действует угнетающе, — сказал Дэн. — Но книга очень правдивая, как мне кажется.

— А о чем она?

— Про ад.

— Ого! — Серена засмеялась. — Ты всегда такие книжки читаешь?

Дэн выловил ложечкой из стакана с водой кубик льда и положил его в рот.

— Какие такие?

— Ну, про ад.

— Да нет. Вот недавно прочитал «Страдания юного Вертера». Та про любовь. Впрочем, и про ад тоже.

Дэну нравились книги, описывающие трагическую нелепость человеческой жизни. Они хорошо шли с кофе и сигаретами. Он и себя-то ощущал страдающей душой.

— А у меня с этим проблема, — пожаловалась Серена.

Принесли заказ. Порции были такими огромными, что за ними не было видно друг друга. Серена запустила длинную пластиковую ложечку в шарик с мороженым. Дэн залюбовался ее тонким запястьем, она была для него богиней.

— Конечно, я читаю книги, — продолжала Серена. — Но я какая-то рассеянная. Стоит мне подумать о чем-нибудь, о планах на вечер напри

мер, или что вкусненького купить в кондитерской, и сюжет книги ускользает, я теряю нить повествования. А если припомнится какая-нибудь

смешная история из моей жизни... — Она слизнула с ложки мороженое и посмотрела в карие глаза Дэна. Какой у него всепонимающий взгляд! —

...мне бывает трудно сосредоточиться на чтении, — с грустью прибавила она.

Дэн знал, что именно ему нравилось в Серене. Она умудрялась быть грустной и счастливой одновременно. Она похожа на одинокого ангела, парящего над землей: этот ангел смеется от того, что летает, и при этом плачет от одиночества.

Дэн зачерпнул банановое мороженое, посыпанное шоколадной крошкой. Его рука дрожала.

Как много ему сейчас хотелось сказать Серене! Что он готов читать ей книжки вслух. Он готов ради нее на все. Верхний шарик кофейного мороженого начал таять и пролился через край вазочки. А сердце у Дэна билось как сумасшедшее.

— В прошлом году в Риверсайде у меня был хороший педагог по английской литературе, — сказал он, с трудом поборов волнение. — Он учил нас, как концентрироваться во время чтения. Нужно смаковать каждое слово.

Серене нравилась его манера разговора. То, что он говорил, хотелось запомнить. Серена улыбнулась и облизнула губы.

— Смаковать слова, — повторила она мечтательно.

Дэн заглотнул целый шарик бананового мороженого и потянулся к стакану с водой. Господи, какая же Серена красивая!

— Ты, наверное, круглый отличник и уже подал документы в Гарвард? — спросила Серена. Она подцепила кусочек карамели из вазочки и стала ее сосать.

— Никакой я не отличник, — возразил Дэн. — И ничего еще не решил. То есть я знаю, что мне хотелось бы учиться в колледже, где обучают писательскому мастерству. Наш консультант в школе дал мне огромный список, и я накупил кучу

каталогов, но до сих пор ничего и не выбрал.

— Со мной та же история. Но, скорее всего, съезжу на собеседование в Университет Брауна, — сказала Серена. — Мой брат там учится. Хочешь, поедем вместе?

Дэн заглянул в ее бездонные синие глаза, пытаясь понять, о чем она сейчас думает. И как понимать это ее предложение? Означает ли оно: «Давай проведем выходные вместе, будем держаться за руки, смотреть друг на друга и целоваться». Или: «Поехали вдвоем, потому что мне так удобно и в дороге не будет скучно». Что бы оно ни означало, Дэн не мог отказаться от поездки. С Сереной он готов ехать хоть на край света. В любом случае он скажет «да».

— Значит, Браун. Я слышал, там неплохая программа для будущих писателей.

Серена кивнула:

— Вот и чудесно.

Еще бы не поехать! Конечно, он поедет! Но Дэн пожал плечами и сказал как можно более безразлично:

— Я все же посоветуюсь с отцом. — Он не хотел, чтобы Серена поняла, что в глубине души он счастлив и, как маленький щенок, готов прыгать от радости.

— Ну что, давай меняться? — сказала Серена и пододвинула Дэну свою наполовину опустошенную вазочку.

Попробовав мороженое другого, каждый поморщился, ведь мята и кофе — вещи несовместимые.

Серена снова поменялась с Дэном вазочками и стала приканчивать остатки мятного мороженого. Дэн с трудом осилил еще несколько ложек.

— Ты выиграла, — сказал он, откинувшись и поглаживая свой набитый живот. — Фу! Больше не могу!

Серена тоже отложила ложку в сторону и, не смущаясь, расстегнула верхнюю пуговицу джинсов.

— Кажется, я сейчас лопну, — хихикнула она.

— Давай пройдемся? — предложил Дэн, скрестив при этом до посинения пальцы на руках и ногах. «Только бы она согласилась, только бы согласилась!»

— С удовольствием, — ответила Серена.

 

На улице было тихо, движение замерло. Они пошли в сторону Центрального парка. На Мэдисон-авеню Серена остановилась возле витрины «Барниза».

— «Барниз» — мое спасение, — выдохнула она таким тоном, будто в этом магазине только и делали, что спасали ее от смерти.

Дэн бывал в «Барнизе» только однажды. Он так далеко зашел в своих мечтаниях о Серене (представляя, как они отправляются на роскошный бал), что попросил у отца кредитную карточку и купил (именно в «Барнизе») дорогой смокинг. Но надо быть реалистом, Дэн ненавидел шумные вечеринки, да и с Сереной он почти не виделся. До сегодняшнего дня. Поэтому смокинг был возвращен обратно в магазин.

Дэн мысленно улыбнулся, вспоминая про этот свой поступок. Как глупо! И все-таки сегодня они встретились и собираются провести вместе выходные. Наверное, так и зарождается любовь. И очень даже может быть, что в итоге они будут учиться в одном колледже и пойдут по жизни рука об руку.

Стоп, Дэн. Не давай разгуляться воображению.

На Пятой авеню, на углу Центрального парка, они миновали отель «Пьер». В десятом классе там проходил школьный бал. Дэн припомнил, как неотрывно смотрел тогда на Серену, сидевшую с компанией за столиком. Она была в зеленом платье без бретелей, и ее светлые волосы сияли в свете хрустальных люстр. Уже тогда Дэн был по уши влюблен в нее.

Они миновали клинику ортодонтии, где Серене ставили брэкеты, остался позади старинный красивый особняк, в котором находится музей «Фрик». Дэн мечтал, как однажды они прокрадутся туда и на старинной кровати в одном из залов будут целоваться до бесконечности. Или даже так: этот особняк — их дом, и они живут в нем, отгородившись от всего мира.

Сейчас они шли по Пятой авеню, мимо дома на углу 72-й улицы, где жила Блэр Уолдорф. Серена знала Блэр с первого класса и не раз бывала у нее в гостях. Но теперь ее там никто не ждет.

Она понимала, что и сама во многом виновата. Еще бы не виновата. И дело даже не в том, что она порвала с нью-йоркской компанией, разъезжая все лето по Европе, в то время как Блэр переживала стресс (ее родители разводились). Нет, их дружба дала трещину по другой причине: перед тем как уехать в Гановерскую школу-пансион, Серена переспала с Нейтом.

Пролетело почти два года. Это было так давно и словно произошло с кем-то совсем другим, с другой девушкой по имени Серена. Блэр, Нейт и Серена всегда дружили втроем. Такие глупые ошибки порой случаются между друзьями. Серена надеялась, что Блэр ее простит. Ну подумаешь, раз переспала. Ведь Нейт не бросал Блэр. Но тайна была раскрыта совсем недавно, и Блэр ничего не простила.

Серена порылась в сумочке, достала сигарету, сунула ее в рот, остановилась, щелкнула зажигалкой. Дэн молча ждал, глядя, как она пускает серый дымок в холодный осенний воздух. Серена зябко поежилась и зарылась в свое клетчатое шерстяное пальто.

— Пойдем посидим возле Метрополитен-музея, — предложила она и взяла Дэна за руку.

Они прошли несколько кварталов. Поднялись к музею искусств и сели на одну из ступенек. Серена жила через дорогу. В окнах ее квартиры свет был погашен. Родители, как всегда, ушли на очередной благотворительный вечер или на открытие выставки.

Серена отпустила руку Дэна. Он немного смутился. Может, сделал что-то не так? Он не мог отгадать мыслей Серены. И это было мучительно.

— Я, Блэр и Нейт сидели тут часами и болтали о всякой всячине, — с грустью проронила Серена. — А иногда мы с Блэр наводили марафет и приходили сюда и ждали Нейта. Он приносил бутылку пива, мы покупали сигареты... так и сидели тут втроем, балдели и просто оттягивались. — Серена запрокинула голову и посмотрела на звезды. В глазах ее блестели слезы. — Иногда мне ужасно хочется... — Голос Серены дрогнул. Она не знала, как выразить свои чувства, но она устала быть в ссоре с Блэр и Нейтом. — Прости. — Серена шмыгнула носом и уставилась на свои туфельки. — Я навожу на тебя тоску.

— Ты не наводишь на меня тоску.

Дэну так хотелось снова взять ее руку, но Серена спрятала ее в карман пальто. Тогда он дотронулся до ее локтя, Серена повернулась к нему. Это был его шанс. Дэну хотелось сказать ей что-нибудь очень красивое и страстное, но в горле пересохло от волнения. И пока он не свалился замертво, Дэн решился. Он наклонился и поцеловал Серену в губы — нежно и осторожно. Земля уходила из-под ног. Счастье Дэна, что он не стоял, а сидел. Когда он отстранился, то увидел, что глаза Серены сияют.

Она вытерла носик ладошкой и улыбнулась. Взяла его за подбородок и тоже поцеловала — в нижнюю губу. Потом вздохнула и склонила голову ему на плечо. Дэн замер и закрыл глаза.

«О господи! Вот о чем она сейчас думает? — Мысль отчаянно билась в его мозгу. — Почему она молчит?»

— И где же вы, ребята с Вест-Сайда, тусуетесь? У тебя есть любимые места?

— Я бы так не сказал. — Дэн обнял ее. Он предпочел бы сейчас помолчать. Вот взять бы ее за руку и прыгнуть с какого-нибудь высокого утеса в море, залитое лунным светом. А потом вынырнуть и долго-долго плыть на спине. И еще ему хотелось снова поцеловать Серену. А потом еще раз и еще. — Впрочем, иногда днем я гуляю возле пруда, там, где лодочная станция. А вечерами мы с друзьями просто бродим по улицам.

— Может, ты возьмешь меня как-нибудь, и мы пройдемся возле пруда?

Дэн кивнул. Он был готов отправиться с ней куда угодно.

Он ждал, что Серена поднимет голову с его плеча, чтобы снова поцеловаться. Но она продолжала сидеть, вдыхая запахи его прокуренного пальто. Ей было так спокойно!

Они просидели молча еще некоторое время. Дэн был настолько счастлив и взволнован, что даже боялся закурить. А может даже, они так и заснут, сидя на ступеньках, и проснутся, когда зарозовеет утро, и по-прежнему будут обнимать друг друга...

Немного погодя Серена подняла голову и сказала:

— Пойду домой, а то уже глаза слипаются. — Она встала, наклонилась к Дэну и поцеловала его в щеку. Ее волосы упали ему на лицо, и в ухе защекотало. — До встречи?

Дэн кивнул. «Ну почему ты уходишь? — Он все еще не решался произнести слова, которые крутились в его голове весь вечер: — Я люблю тебя». Дэн боялся спугнуть Серену.

Он видел, как она перешла дорогу, как привратник открыл перед ней дверь. И скрылась в доме...

...Она вошла в лифт, вытащила из кармана ключи. Еще пару недель назад, в такую же пятницу вечером, она скучала бы дома возле телевизора и жалела бы себя. Все-таки хорошо, что у нее появился друг...

 

Дэн посидел еще на ступеньках, дожидаясь, когда на верхнем этаже дома напротив зажжется свет. Он представил себе: вот сейчас Серена скидывает сапожки в холле, снимает пальто и бросает его на стул. Потом подойдет прислуга и повесит пальто на вешалку. А потом Серена наденет длинную белую шелковую ночную рубашку, сядет возле трюмо и будет глядеться в зеркало и причесывать свои золотистые светлые волосы, словно принцесса из сказки. Дэн потрогал пальцем нижнюю губу: неужели она и вправду поцеловала его? Он так часто грезил об этом, что случившееся казалось нереальным.

Дэн встал, протер глаза, потянулся. Он чувствовал себя чертовски хорошо. Смешно: он был похож на героя из книжек, которые сам предпочитал не читать. Дэн был похож на счастливого человека...

 

Вторая попытка!

 

— Почему ты должен ехать в Браун именно тогда, когда я еду в Йель? — крикнула Блэр из ванной.

Нейт растянулся на кровати в комнате Блэр: он водил по покрывалу ремешком Блэр, играя с котенком Минки породы русская голубая. Блэр выключила свет и зажгла свечи, поставила Мейси Грея. Нейт уже лежал без рубашки.

— Нейт, ты слышишь, что я тебе говорю? — нетерпеливо переспросила Блэр. Она раздевалась, скидывая вещи на пол. В следующие выходные она планировала отправиться в Ныо-Хейвен с Нейтом. Они могли бы взять напрокат машину, остановиться на ночь в мотеле, устроить маленький медовый месяц.

— Да, слышу, — наконец отозвался Нейт. — Ничего не поделаешь. Мне назначили собеседование именно на следующие выходные. Извини. — Он дернул ремешок, уводя его из лап Минки, потом щелкнул им над головой — и котенок стремглав убежал и спрятался в стенном шкафу. Нейт перевернулся на спину и, задумавшись, уставился в потолок.

В прошлый раз, когда они собрались заняться с Блэр сексом, Нейт признался ей, что до отъезда Серены в школу-пансион они переспали. Ему казалось непорядочным скрыть от Блэр, что а) это у него не первый опыт и б) его первый опыт был с лучшей подругой Блэр. Конечно же, после того, как Нейт признался во всем, никакого секса не последовало, потому что Блэр была в бешенстве.

Слава богу, что все устаканилось. Кажется.

Блэр сунула ноги в туфли, подаренные отцом, попрыскалась духами. Закрыла глаза и сосчитала до трех. Раз, два, три. За эти три секунды она прокрутила в голове целый фильм про то, какая волшебная ночь ждет их с Нейтом. Юные любовники, созданные друг для друга, сгорающие в огне страсти. Блэр открыла глаза и еще раз провела щеткой по волосам, всматриваясь в свое отражение в зеркале. Она была в полной готовности. Разве она не из тех, кто получает все, что хочет? Блэр хочет поступить в Йельский университет. Блэр хочет выйти замуж за этого парня. Правда, крылья ее носа великоваты и грудь не очень пышная, но это ничего.

Она открыла дверь и вошла в комнату.

Нейт, увидев ее, сразу завелся. Может быть, шампанское и сытный бифштекс сыграли свою роль. Он закрыл глаза и снова открыл их. Да, Блэр была бесподобна. Он потянул ее к себе. Они слились в долгом поцелуе: кончики их язычков извивались в танце, который они так хорошо разучили за последние два года. Только на этот раз их любовная игра не будет похожа на четырехчасовую «Монополию», когда игроки, устав от бесконечной тягомотины, начинают зевать и откладывают в сторону карточки. На этот раз они не остановятся и застроят домами все игровое поле...

Блэр закрыла глаза и представила себя Одри Хепберн в картине «Любовь в полдень». Блэр любила старое кино, особенно с Одри Хепберн. Там никогда не показывали секс. Любовные сцены были так романтичны, с нежными поцелуями, герои были в красивых одеждах, с роскошными прическами. Блэр опустила плечи, представив, что у нее длинная шея и что вся она такая тонкая и томная.

Тут Нейт случайно заехал ей локтем под ребра. Вскрикнув, Блэр отстранилась. Она не хотела показать, что ей больно. Кэри Грант, между прочим, никогда бы не заехал Одри Хепберн под дых. Он вообще обращался с ней как с хрустальной куколкой.

— Извини, — пробормотал Нейт.

Он потянулся к подушке и подложил ее под голову и плечи Блэр. Блэр приподнялась немного и стала смешно обмахивать лицо ладошкой. А потом взяла и укусила Нейта за плечо, оставив на коже белый след.

— Вот тебе за то, что ты сделал мне больно, — сказала она.

— Я буду осторожнее, обещаю, — сказал Нейт тихо.

Его рука скользнула к ее бедру и потом ниже.

Блэр задержала дыхание и попыталась расслабиться. Все пошло не как в любовных сценах ее любимого старого кино. Неужели в реальной жизни все так несуразно?

Конечно, в жизни все не так красиво, как в кино, но приятно...

Нейт аккуратно поцеловал Блэр, она обвила его шею руками, вдыхая любимые знакомые запахи. Потом решительно потянулась к его ремню, пытаясь расстегнуть пряжку.

— Не получается, — сказала Блэр, немного помучившись с ремнем. Ее щеки пылали от смущения.

— Ничего, я сам, — сказал Нейт. Он быстро расстегнул ремень...

Взгляд Блэр скользнул в сторону: на стене висела старая картина, написанная маслом. На картине была изображена ее бабушка в юности, она держала в руках корзинку с лепестками роз.

Блэр молча посмотрела на Нейта, наблюдая, как он лежа стягивает брюки и сталкивает их ногой с кровати. Под его боксерками вырос бугорок.

Блэр мысленно ахнула.

И в этот самый момент скрипнула входная дверь. Кто-то вошел в дом...

— Эй, кто-нибудь есть в живых?

Это была мать Блэр.

Блэр с Нейтом застыли. Блэр была уверена, что ее мать ушла в оперу со своим дружком Сайрусом. Какая нелегкая их принесла?

— Блэр, дорогая? Ты дома? Мы с Сайрусом хотим сообщить тебе радостную новость!

— Блэр! — Голос Сайруса зычно пронесся по квартире.

Блэр оттолкнула Нейта и натянула одеяло до самого подбородка.

— Что будем делать? — шепотом спросил Нейт.

Он засунул руку под одеяло и дотронулся до ее живота.

И сделал большую ошибку. Никогда не дотрагивайтесь без спроса до живота девушки. Девушка может закомплексовать, что у нее слишком пухленький живот.

Блэр отстранилась от Нейта, скатилась с кровати и спустила ноги.

— Блэр? — Голос матери раздавался уже под самой дверью спальни. — Мы можем войти? Это очень важно!

Черт!

— Минуточку! — крикнула Блэр.

Она рванулась к стенному шкафу, вытащила оттуда спортивные штаны и старую толстовку отца.

— Одевайся скорей, — прошипела она Нейту и, скинув туфли, стала натягивать на себя одежду.

Нейт быстро нацепил брюки, застегнул ремень. Это была их вторая неудачная попытка.

— Ты готов? — прошептала Блэр.

Нейт обреченно кивнул.

Блэр открыла дверь. На пороге стояла ее мать, Элеанор Уолдорф, немного хмельная, раскрасневшаяся от радостного возбуждения.

— Заметь разницу! — воскликнула она и помахала ручками.

На безымянном пальце правой руки красовалось широкое золотое кольцо с бриллиантом. Обыкновенное обручальное кольцо, только раза в четыре шире. Идиотизм.

Блэр ошарашенно смотрела на кольцо, не в силах сдвинуться с места. Она чувствовала, как Нейт растерянно сопит ей в затылок. Он тоже молчал.

— Сайрус сделал мне предложение! — воскликнула Элеанор. — Разве это не прекрасно?

Блэр в недоумении уставилась на мать.

Сайрус Роуз был лысый, коротенький мужчинка с жидкими колючими усами. Он носил золотой браслет на запястье и имел слабость к костюмам в полосочку. Элеанор познакомилась с ним прошлой весной в магазине косметики. Сайрус выбирал духи для своей матушки и попросил Элеанор подобрать нужный аромат. В тот день мать пришла домой, и от нее просто разило духами. «Представляешь, он попросил у меня номер телефона», — сказала она тогда, игриво хихикая. К ужасу Блэр, Сайрус начал настойчиво названивать. И теперь нате пожалуйста — дело дошло до женитьбы.

Из глубины холла возникла фигура Сайруса.

— Ну, что скажешь, Блэр? — И Сайрус подмигнул ей.

На нем был синий двубортный костюм (в полосочку) и лаковые черные ботинки. А лицо у него было красное. А брюхо у него торчало. А глаза у него были навыкате, как у рыбы-собаки. Он довольно потер толстыми короткими ручонками: а запястья у него были волосатые. И на руке — идиотский золотой браслет.

Значит, этот человек будет ее отчимом. В животе Блэр все съежилось. Она только что была настроена лишиться девственности в объятиях любимого парня, но вместо прекрасного кино про любовь получила кино абсурда.

Блэр сдержанно поцеловала мать в щеку:

— Мои поздравления.

— Давно бы так, — пророкотал Сайрус.

Нейт вышел из-за спины Блэр.

— Поздравляю, миссис Уолдорф. — Он чувствовал себя неловко, оказавшись свидетелем столь интимной семейной сцены. Эта миссис Уолдорф могла бы отложить разговор до утра.

— Жизнь прекрасна, мой мальчик! — воскликнула она.

Нейт был другого мнения.

Блэр горько вздохнула и прошлепала босиком через холл, чтобы поздравить Сайруса. От него пахло потом и сыром с плесенью. И из носа росли волосы. И этот человек будет ее отчимом! Она не могла поверить.

— Я очень рада, Сайрус, — сдержанно произнесла Блэр, встала на цыпочки и поднесла свою щеку к его усатому рту.

— Счастливее нас с Элеанор сегодня нет никого на свете, — сказал Сайрус и смачно поцеловал Блэр в щеку.

А вот Блэр не чувствовала себя счастливой. Наконец Элеанор выпустила Нейта из своих объятий.

— Главное, что все это произойдет очень скоро, — сказала она. Блэр повернулась к матери и растерянно заморгала глазами. — Свадьба состоится в субботу, сразу после Дня благодарения. — Блэр оторопела. Господи, да это же будет ее день рождения! День ее семнадцатилетия! — В отеле «Сент-Клэр», — продолжала Элеанор. — Будут мои подружки. Придут сестры, пригласим твоих друзей. Ты конечно же будешь главной подружкой невесты. Поможешь мне все распланировать. Мы закатим веселую свадьбу! — сказала мать, захлебываясь от радости. — Я так люблю, когда справляются свадьбы!

— Ладно, — сказала Блэр тусклым голосом. — Папе будем сообщать?

Элеанор запнулась, будто пытаясь вспомнить что-то.

— Кстати, как он поживает? — спросила она, упорно светясь от счастья. Никакие бывшие голубые мужья не могли вывести ее из себя.

— Отлично поживает. — Блэр передернула плечами. — Подарил мне туфли. И роскошный торт.

— Торт? — переспросил Сайрус голодным голосом.

«Ах ты, свинья!» — подумала Блэр. Слава богу, хоть отец ее поздравил. Потому что теперь ее день рождения был заочно испорчен.

— Простите, я не принесла его домой. Забыла.

Элеанор провела руками по бедрам.

— А, все равно мне не стоит! У невесты должна быть хорошая фигура! — Она взглянула на Сайруса и хихикнула.

— Мама? — сказала Блэр.

— Да, солнышко?

— Ты не возражаешь, если мы с Нейтом посидим у меня и посмотрим телевизор?

— Конечно, конечно, — сказала Элеанор и заговорщически улыбнулась Нейту.

Сайрус подмигнул:

— Спокойной ночи, Блэр. Спокойной ночи, Нейт.

— Спокойной ночи, мистер Роуз, — сказал Нейт и вернулся в комнату вслед за Блэр.

Сразу же, как дверь закрылась, Блэр упала лицом на постель, обхватив голову руками.

— Да ладно тебе, — сказал Нейт. Он присел на краешек кровати и погладил ноги Блэр. — Сайрус нормальный человек. Могло быть и хуже. Мог попасться вообще полный недоумок.

— Он и есть полный недоумок, — проговорила Блэр. — Я его ненавижу.

Ей вдруг очень захотелось, чтобы Нейт оставил ее наедине со своим горем. Он не мог или не хотел понять ее. Никто на свете не мог сейчас понять Блэр.

Нейт прилег рядом и погладил ее волосы.

— А я — тоже полный недоумок?

— Нет.

— Ты меня ненавидишь?

— Нет, — ответила Блэр, уткнувшись в подушку.

— Тогда иди ко мне, — сказал он, дотронувшись до ее руки.

Он притянул Блэр к себе, просунув руки под ее толстовку, в надежде, что они вернутся к тому, с чего начали. Поцеловал в шею.

Блэр закрыла глаза и попыталась расслабиться. Она сможет, сможет. Она сможет заняться любовью и испытать миллион оргазмов, в то время как ее мамаша расположилась за стенкой со своим Сайрусом. Она сможет.

Нет, не сможет. Блэр хотела, чтобы ее первая ночь была прекрасной, а она ну никак не могла быть сегодня прекрасной. Возможно, что сейчас ее мать занимается любовью с Сайрусом. От одной только этой мысли от отвращения вся кожа ее покрылась мурашками.

Все не так. Все пошло не так. Вся ее жизнь пошла вкривь и вкось.

Блэр отстранилась от Нейта и снова уткнулась лицом в подушку.

— Не обижайся, — сказала она, хотя ей было совершенно все равно, обижается Нейт или нет. Ей было не до плотских удовольствий. Блэр чувствовала себя Жанной д'Арк в исполнении Ингрид Бергман — красивой, неприступной мученицей.

А Нейт продолжал гладить ее волосы, шею, все еще надеясь, что Блэр передумает. Но та упрямо утыкалась в подушку и ни на что не реагировала. Ей даже казалось странным, что совсем недавно она хотела Нейта.

Нейт вздохнул и отстранился от Блэр, потом поднялся. Было уже поздно. Он чувствовал себя разбитым и расстроенным.

— Я пойду домой.

Блэр сделала вид, что не слышит. Она полностью погрузилась в свои переживания.

— Позвони мне, ладно? — сказал он.

И ушел.

 

Серена - девушка везучая

 

В субботу утром Серену разбудил голос матери:

— Серена? Я могу войти?

— Что? — отозвалась Серена и села в постели. Она еще не могла привыкнуть, что снова живет с родителями. Это была тоска смертная.

Дверь в спальню немного приоткрылась.

— У меня для тебя новости, — сказала мать.

Серена не сердилась, что ее разбудили: просто она хотела приучить родителей не заваливаться к ней в комнату по любому поводу.

—Ладно, заходи, — сказала она притворно сердитым голосом.

Миссис Вудсен вошла в спальню и присела на краешек кровати. На ней был синий шелковый халат и такие же синие шелковые шлепанцы. Она стянула свои осветленные волосы в небольшой пучок на затылке. Ее лицо имело нежный перламутровый оттенок — благодарный результат многолетнего использования французских кремов. Плюс легкий запах духов «Шанель № 5».

Серена подтянула колени к подбородку, натянула на ноги одеяло.

— Что случилось?

— Только что звонила Элеанор Уолдорф, — сказала миссис Вудсен. — И знаешь, что она мне сообщила?

Серена мысленно усмехнулась: ее мать говорила загадками.

— Она выходит замуж, — выпалила миссис Вудсен.

— За этого Сайруса?

— За кого же еще! — Миссис Вудсен смахнула с халата воображаемые крошки.

— Да уж, — произнесла Серена и нахмурилась. Интересно, как восприняла эту новость Блэр. Наверняка без особой радости. Хотя последнее время Блэр не жаловала свою бывшую подругу, Серена не могла не посочувствовать ей.

— И самое странное, — продолжила миссис Вудсен, — что все это в такой гонке.

— В каком смысле? — спросила Серена.

— Свадьбу назначили после Дня благодарения, — таинственным шепотом проговорила миссис Вудсен и многозначительно подняла брови. —

В субботу, сразу же после Дня благодарения. Элеанор хочет, чтобы ты была подружкой невесты. Блэр сообщит все детали — она будет главной подружкой невесты.

Миссис Вудсен поднялась и начала наводить порядок на комоде дочери, переставляя пузырьки с духами «Крид», шкатулочки с драгоценностями от Тиффани, тюбики и баночки с косметикой и парфюмерией от фирмы «Стила».

— Мам, я тебя умоляю! — Серена закрыла глаза.

В субботу после Дня благодарения. Через три недели. Да это же день рождения Блэр! Бедная Блэр! Она так любила свои дни рождения — это был ее праздник. Но только не в этом году.

И каково ей, Серене, оказаться подружкой невесты рядом с Блэр? Наверняка из вредности Блэр подсунет ей платье, которое будет ужасно сидеть. Или сделает дырку в пробке с шампанским. Или заставит ее идти под ручку с Чаком Бассом, самым противным парнем из их тусовки. Трудно было себе представить, на какие пакости пойдет эта Блэр.

Миссис Вудсен снова присела на кровать дочери и погладила ее по голове.

— Что случилось, дорогая? — В голосе ее звучало беспокойство. — Я думала, ты обрадуешься, что тебя выбрали подружкой невесты.

Серена открыла глаза.

— У меня просто болит голова. — Она вздохнула и закуталась в одеяло. — Я полежу еще и посмотрю телевизор, ладно?

Миссис Уолдорф погладила дочь по лодыжке.

— Хорошо. Я попрошу Дейдру принести тебе кофе и сок. Кажется, она еще купила рогалики.

— Спасибо, — сказала Серена.

Ее мать встала и направилась к двери. Потом обернулась и осенила дочь улыбкой.

— Осенние свадьбы — это так красиво. И так волнительно.

— Ну конечно. — Серена взбила подушку. — Я просто в восторге.

Когда мать ушла, Серена долго смотрела в окно, наблюдая, как птицы взлетают с макушек деревьев и кружатся вокруг Метрополитен-музея. Она потянулась к телефону и нажала кнопку с номером телефона брата — он учился в Университете Брауна. Когда Серене нужен был совет, она всегда звонила Эрику. В другую руку она взяла пульт от телевизора: вспыхнул экран. Показывали «Приключения Губки-Боба и его друзей». Серена уставилась в телевизор невидящим взглядом, считая длинные гудки в телефонной трубке.

После шестого гудка раздался голос Эрика:

— Алло?

— Привет, — сказала Серена. — Ты уже встал? Чем занимаешься?

— Я не встал, — сказал Эрик и громко откашлялся. — О черт!

— Извини, что разбудила. Напряженная быланочка? — Серена улыбнулась. Эрик только простонал в ответ. — Слушай новость: мать Блэр выходит замуж за Сайруса. Они вообще едва знакомы. Ну да ладно. Короче, я буду подружкой невесты, Блэр — главная подружка невесты. А это значит... Это значит, что я в полной жопе. — Серена замолчала, ожидая, что скажет на это Эрик. Но Эрик никак не отреагировал. — Понятно, у тебя похмелье, болит голова и тебе не до этого, — сделала вывод Серена.

— В общем, да, — ответил Эрик.

— Ладно, тогда позвоню в другой раз. — Серена была разочарована. — И знаешь, я хотела бы подъехать к тебе. Как насчет следующих выходпых?

— Договорились. — Эрик зевнул.

— Ну пока, — сказала Серена и положила трубку.

Она вылезла из-под одеяла, встала с кровати и пошла в ванную. Взглянула на собственное отражение в зеркале. Ее серые пижамные шорты были растянуты, кофта вся перекручена и съехала с правого плеча. Волосы на затылке примяты, на щеке засохла слюнка. И даже в таком виде она была хороша.

— Фу, толстая! — сказала Серена и показала язык собственному отражению. Взяла зубную щетку и начала медленно чистить зубы.

Сейчас она думала про Эрика. Вот он, например, уйму времени проводит на вечеринках, но умудрился вполне прилично закончить школу-пансион, а сейчас поступил в университет. Эрик был хорошим сыном. Серена — никудышной дочерью. Ну почему все так?

Серена нахмурила бровки и начала тщательно чистить коренные зубы. Ну ладно, допустим, ее выгнали из школы-пансиона, отметки у нее середняк, единственный ее успех, которого она добилась по программе расширенного обучения, — это дурацкий фильм, снятый ею для кинофестиваля, который проводила школа «Констанс Биллар». Но она докажет всем, что не такая уж она никчемная. Вот возьмет и поступит в Университет Брауна. Пусть все увидят, что она тоже кое-что значит.

Это была неправда, что Серена ничего из себя не представляла. Она была приметной девушкой. Отчего многие ее терпеть не могли. Серене ничего такого и делать-то не нужно, чтобы обратить на себя внимание, никаких усилий прикладывать — она сияла как звездочка среди всех остальных.

Серена сплюнула пасту в раковину.

Да, она обязательно поедет в выходные в Браун, пусть это и далеко. Может, ей повезет. Она вообще везучая.

 



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-06; просмотров: 327; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 98.80.143.34 (0.022 с.)