Мальчик-гот хмуро уставился из-под лобья на Рика. Все как по команде замолчали. Вот не помню, когда моя семья молчала одновременно вся, Да еще так Долго.

Пауза грозила затянуться. Эти двое слишком упрямы, чтобы проявить хоть какие эмоции по отношению друг к другу. Я лихорадочно соображала, чтоб такое сделать. Бес еле заметно насмешливо кивнул брату. Гриша стиснул зубы и точно так же коротко ответил. Все. Я тяжело прерывисто вздохнула. Хищник обернулся ко мне, ласково улыбнулся.

— Ты есть хотела, — мягко напомнил он.

— Точно, — пошла шарить по холодильнику, кормить себя и вновь прибывших. Рик не отходил ни на шаг и помогал. Минут двадцать спустя моя своеобразная семья, что-то громко обсуждая, восседала за завтраком, а я, предвкушая офигенный вкус, налила себе в чашку горячего свежесваренного кофе, но вместо нее в руке вдруг почему-то оказался стакан сока. Ошарашено уставилась сначала на содержимое, потом на Беса. Он склонился к моему уху и еле слышно шепнул.

— Маленькая, тебе нельзя кофе.

— Почему? — возмутилась так же тихо я. С какой стати, вообще! Я кофе обожаю! Да… И тут до меня, наконец, дошел смысл слов розовой дамы.

Ребенок. Вот прямо так. Мне казалось, у Рика детей быть не может. Он же не человек… Или может? Все дело в ней, эксцентричной старой женщине. Стакан незаметно выскользнул из ладони. Рик ловко поймал его и поставил на стол, отстранился. Я с одинаковой долей шока и паники смотрела на его лицо. Хищник сделал еще один осторожный шаг назад, серо-желтые глаза покрылись льдом, губы сжались. Я испугалась окончательно.

Почему он так смотрит? Не может же это быть из-за ребенка. Он ведь догадался раньше, был ласков и заботлив. Потом сообразила. Дура я, дура! Котелком варить лучше надо.

— Хороший мой, ты не так понял, — мягко, очень тихо, начала я, делая шаг навстречу. Он отступил, глаза все такие же ледяные, настороженные. — Я хочу, очень! Просто не ожидала. Это ведь огромная ответственность. Веришь? — я с тревогой смотрела на него. Лицо немного расслабилось, дыхание стало легче. — И потом, я ведь тоже боюсь твоей реакции.

Серо-желтые глаза затопила нежность, я оказалась в надежных теплых объятиях.

— Эй, — крикнула от стола Катенька. — Вы чего там? У Гришеньки такое выражение! И молчишь. Чего молчишь, слухастый? Со всеми поделись, — последние три восклицания относились уже не к нам.

Я вопросительно взглянула в обожаемые глаза. Рик утвердительно кивнул. Счастливо улыбнулась.

— Я беременная!

Позади воцарилась абсолютная тишина.

— Ага, — сказала, наконец, мама и мир вокруг благополучно съехал с катушек.

На "нужную" встречу, доверив охрану дома Грише, Бесу, само собой, пришлось отправиться одному, чем была крайне довольна я и абсолютно не доволен он. Я же, проведя день в шумной компании, и с грехом пополам разобравшись, где всех расположить на ночлег, поплелась в ванную, смывать усталость.

По дороге взглянула на часы. Девятый. Рик еще не возвращался. Разочарованно вздохнула. Стыдно признаваться, но уже час спустя после его ухода жалела, что осталась. Я скучала, дико, безумно, хотя не видела всего полдня. В груди начала расти тревога. Сотового не знала, а спросить, идиотка, не догадалась. Привыкла, что сам всегда рядом.

Сосредоточенно глядя под ноги, прошлепала в душевую, разделась, села в ванную, включила теплую воду. Стало до боли одиноко, захотелось свернуться калачиком и не вставать. Так и поступила. Ванная потихоньку набиралась. Я сидела, положив подбородок на колени, и разглядывала пальцы ног. Где мои теплые, сильные, надежные руки? Я уже отвыкла мыться самостоятельно, да и одеваться тоже. Хотелось зареветь. Ну, где он? Снова внутри шевельнулась тревога.

— Кларк, — вспомнила я и вскочила.

— Зачем тебе понадобился Кларк? — хрипло прорычал Рик рядом.

Счастливо всхлипнула, зажмурилась и повисла на своем хищнике.

— Ты вернулся! Я соскучилась. Больше не останусь без тебя! И не надо ревновать, я твой телефон не знаю, а Кларк знает наверняка.