Этапы и фазы процесса демократизации

 

При исследовании демократизации в рамках отдельной страны важное значение имеет выделение этапов демократизации. Естественно, что в разных странах историко‑хронологические рамки становления демократического строя связаны с конкретными историческими событиями общенационального масштаба, каждое из которых представляло собой переломный этап как в свержении автократического строя (либо его длительной эволюции), так и в становлении демократических институтов.

Обобщение конкретно‑исторического эмпирического материала позволяет выделить стадии демократизации как общеисторического процесса, охватывающего все волны этого процесса [199]. И здесь представляет существенный интерес попытка смоделировать стадии становления демократического режима, предпринятая в 1970 г. американским политологом Д. Растоу, который выделил следующие стадии демократизации: а) предварительное условие; б) подготовительная фаза; в) фаза принятия решений; г) фаза привыкания [200].

Следует отметить, что в качестве предварительного условия автор данной классификации выделяет национальное единство. Причем понятие «национальное единство» означает не проповедь национально‑государственной исключительности, противостоящей другим национально‑государственным образованиям (что характерно для большинства тоталитарных и авторитарных режимов) и даже не субъективную самоидентификацию всех граждан с определенной нацией.

Это понятие, по мнению Растоу, «означает лишь то, что значительное большинство граждан потенциальной демократии не должно иметь сомнений или делать мысленных оговорок относительно того, к какому сообществу они принадлежат. Требование национального единства отсекает ситуации, когда в обществе наличествует латентный раскол, подобный тому, который существовал в габсбургской или оттоманской империях и который присутствует сегодня в ряде африканских стран» [201].

Однако национальное единство не является единственным предварительным условием перехода к демократии. В качестве такого условия было бы целесообразно выделить наличие (пусть даже в латентном состоянии) элементов гражданского общества, развитие которых ведет к последующим стадиям демократизации – подготовительной фазе и фазе принятия решений.

Подготовительная фаза связана с началом борьбы за демократическое обновление общественного строя. Во многих случаях, особенно в рамках первой волны процесса демократизации, демократия представлялась не столько как самоцель, сколько как средство избавления от тех или иных социальных зол (деспотического правления, бедственного положения значительной части населения и т. д.).

Для данной стадии характерны поляризация общества, которая, однако, существует в рамках «национального единства». Важная черта подготовительной фазы – формирование демократически ориентированной политической элиты, способной возглавить массы рядовых членов общества, недовольных существующим положением дел. Как показывает исторический опыт прошлого и настоящего, именно эта фаза чаще всего оказывается решающей для последующего процесса демократизации.

Фаза принятия решений, которая в конечном счете есть результат предшествующей борьбы за демократизацию, связана с изменением политических институтов и политико‑правовых норм общества в сторону полиархической демократии. Она может протекать в форме достижения договоренности между представителями политических элит, результатом чего может стать принятие соответствующих законов, а также в форме референдумов и первых альтернативных выборов на многопартийной основе. Во временном плане длительность данной фазы также варьируется в зависимости от страны.

И наконец, заключительная фаза – фаза привыкания является решающей для закрепления демократических завоеваний. Именно в рамках данного этапа демократические нормы, установившиеся на предшествующей стадии принятия решений, принимают необратимый (или, наоборот, обратимый) характер.

 

Консолидация демократии

 

В последнее десятилетие в современной политической науке была введена в оборот новая категория – консолидация демократии. Ее минималистское определение подразумевает необратимость установившихся демократических политических структур, когда определенность процедур ведет к значительному ограничению «неопределенности результатов», т. е. когда недемократические результаты практически исключены.

При всей неопределенности результатов демократия призвана гарантировать определенность или предсказуемость демократических процедур. В этом заключается главное содержание той специфической черты современной развитой демократии, которую исследователи и определяют как консолидированность. Суть ее состоит в добровольном принятии всеми ключевыми участниками политического процесса демократических институтов и процедур как единственно правильных и всеобще приемлемых. Как отмечает А. Ю. Мельвиль, «консолидированная демократия – это именно такая, при которой никто не обладает правом “вето” на какой бы то ни было результат открытого и соревновательного демократического процесса» [202]. Именно неопределенность результатов демократического процесса при определенности его процедур объясняет то обстоятельство, что в реальной политической жизни мы сталкиваемся с различными типами и формами демократии и целым спектром разных политических систем и режимов, которые располагаются между демократией и авторитаризмом.

Консолидацию демократии, по мнению Ф. Шмиттера, «можно определить как процесс, когда эпизодические соглашения, половинчатые нормы и случайные решения периода перехода от авторитаризма трансформируются в отношения сотрудничества и конкуренции, прочно усвоенные, постоянно действующие и добровольно принимаемые теми лицами и коллективами (т. е. политиками и гражданами), которые участвуют в демократическом управлении» [203].

Консолидация демократии совпадает с выделенной Д. Растоу стадией привыкания. При этом в литературе нередко разграничиваются стадии перехода к демократии (democratic transition) и демократической консолидации (democratic consolidation). Однако на эмпирическом страновом уровне зачастую сложно определить, когда заканчивается фаза демократического перехода и начинается процесс консолидации.

Исход этой фазы в значительной степени зависит, во‑первых, от результатов экономических реформ, которые в общественном сознании значительной части населения ассоциируются с демократизацией политического режима, хотя непосредственная взаимосвязь экономических и политических преобразований вовсе не обязательна.

Как отмечает французский исследователь Ги Эрме, «в связи с крахом иллюзий о демократии как благополучном пути во всех отношениях, современная доктрина гласит, что “демократизация” сопровождается бедностью, принимая это как непреложную данность для большей части земного шара. Отсюда вытекает, во‑первых, верная мысль, согласно которой демократические устремления обретают настоящую силу только тогда, когда проведен достаточно четкий водораздел между правомерным желанием иметь менее склонное к произволу правительство и другим явлением, вполне понятным, но иного порядка: острым нетерпением изголодавшихся людей выйти из длинного туннеля нищеты, как только на горизонте появляется просвет нового режима». [204] Итак, невозможность молодых и еще не устоявшихся демократических режимов удовлетворить экономические интересы бедствующих слоев населения нередко создает угрозу всему процессу демократизации.

Во‑вторых, исход демократизации не в меньшей, а, может быть, даже в большей степени, чем экономические реформы, зависит от изменений в политической культуре большинства граждан общества или, по крайней мере, его наиболее активной части. Как отмечает тот же Ги Эрме, «демократия – это культура в большей степени, чем система институтов… Суть идеи в том, что демократия основывается на медленном приобретении терпимости и сознания своих пределов: ведь демократическое правительство не может решить всех вопросов и ценно скорее своей природой, чем результатами деятельности, которые необязательно оказываются во всех отношениях лучше, чем при нелиберальном правлении» [205].

В рамках «фазы привыкания» к демократическим процедурам и значительная часть политической элиты, и большинство рядовых граждан общества постепенно проникаются такой ценностью, как политическая конкуренция, которая гарантирует каждому свободу выбора, политический плюрализм, свободу слова, свободу передвижения и т. д.

«Новый политический режим, – отмечал по данному поводу Д. Растоу, – есть новый рецепт осуществления совместного рывка в неизвестное. И поскольку одной из характерных черт демократии является практика многосторонних обсуждений, именно этой системе присущи методы проб и ошибок, обучение на собственном опыте. Первый великий компромисс, посредством которого устанавливается демократия, если он вообще оказывается жизнеспособным, сам по себе является свидетельством эффективности принципов примирения и взаимных уступок. Поэтому первый же успех способен побудить борющиеся политические силы и их лидеров передать на решение демократическими методами и другие важнейшие вопросы» [206].

Этот вывод автора, сформулированный на материале главным образом первой волны демократизации, подтвердил и опыт государств, переживших третью волну, где демократическое развитие практически приобрело необратимый характер, например в Испании и Португалии.

Анализируя исследования о консолидации демократии в период с 1980 по 1990‑е гг., Л. В. Сморгунов выделяет следующие аспекты:

• во‑первых, процесс консолидации демократии предполагает институционализацию новых форм и структур с использованием элементов традиционной культуры;

• во‑вторых, консолидация демократии невозможна без соответствующей реформы административных государственных структур, так как вступает в противоречие не только с авторитарным стилем государственного управления, но и с рационализированной правовыми нормами бюрократией;

• в‑третьих, консолидация демократии может осуществляться не только на базе либеральной модели, но и на основе сочетания разнообразных форм и моделей;

• в‑четвертых, консолидация демократии предполагает выражение интересов не только через политические партии, но и через спонтанно возникающие движения, в том числе корпоративистские, местное самоуправление и т. д.;

• в‑пятых, консолидация демократии предполагает включение демократизирующихся стран в международные сообщества как равных партнеров [207].