Применение сексуальной энергетики и возражения против него.

В области сексуально-энергетической практики на политического экономиста принято смотреть как на противника так называемого «выпячивания полового вопроса». При малейших затруднениях, которые неизбежно должны встречаться в этой новой области, он тотчас отвергает сексуальную энергетику в целом. Таким противникам сексуальной энергетики необходимо сразу сказать, что их беспокойство не имеет под собой основания. Сексуальная энергетика не собирается вторгаться в область экономики как таковой и ограничивать сферу ее деятельности. Она ставит своей целью осмысление чрезвычайно важного участка культурного процесса, на который до сих пор не обращали никакого внимания. Сексуально-энергетическая борьба входит в состав общей борьбы эксплуатируемых и угнетенных против эксплуататоров и угнетателей. Заняться сейчас определением значения и места этой борьбы в рабочем движении — значит погрязнуть в схоластических спорах из-за пустяков. В дискуссиях о роли и значении сексуальной энергетики прослеживается тенденция к созданию конкуренции между экономической и сексуальной политикой. Вместо этого следует формировать свои оценки на основе практических достижений. Нет нужды терять время на такие дискуссии. Если бы все специалисты в различных областях знания сделали все возможное для подавления диктаторских проявлений и если бы каждый из них глубоко изучил свой предмет, тогда все споры об уровне и роли утратили бы смысл и социальное значение отдельных областей знания стало бы очевидным. Необходимо только придерживаться основной концепции, а именно: форма экономики определяет форму сексуальности, причем форма сексуальности не может измениться до тех пор, пока не изменятся социально-экономические формы.

Существует множество назойливых, как вши, лозунгов, от которых можно избавиться только с помощью радикальных средств. Нередко встречается и такое возражение: сексуальная энергетика «индивидуальна» и поэтому бесполезна для общества. Безусловно, метод получения знаний о сексуальной энергетике «индивидуалистичен». Но разве социальное подавление сексуальности не затрагивает всех членов нашего общества? Разве половые недомогания не есть нечто коллективное? Разве социальные меры борьбы с туберкулезом индивидуалистичны, потому что изучение туберкулеза ведется на отдельных пациентах? Революционное движение неизменно совершает серьезную ошибку, когда рассматривает сексуальность как «частный вопрос». Это далеко не частный вопрос для политической реакции, которая всегда следует двумя путями: путем экономической политики и путем «нравственного возрождения». До сих пор освободительное движение придерживалось только одного пути. Поэтому необходимо овладеть половым вопросом на социальном уровне, превратить теневую сторону личной жизни в массовую психогигиену и включить половой вопрос в состав общей кампании, не ограничиваясь вопросом демографической политики. Освободительное движение всегда делало ошибку, когда механически переносило политические лозунги из области тред-юнионизма и политической борьбы во все остальные области общественной жизни вместо того, чтобы составить себе представление о каждой сфере человеческой жизни и деятельности, соответствующей данной сфере. Эта ошибка способствовала, наряду с другими факторами, поражению освободительного движения. Так, в 1932 году ведущие функционеры немецкой сексуально-политической организации решили снять половой вопрос и «мобилизовать» массы в сфере сексуальности с помощью лозунга «против голода и холода». Они противопоставили половой вопрос «социальному вопросу» так, будто половой вопрос не входил в состав всего комплекса социальных вопросов.

Демографическая политика, которой ограничивается сексуальная реформа, не имеет сексуально-политического характера в строгом смысле этого слова. Она занимается не проблемами регулирования половых потребностей, а проблемами роста населения, с которым, естественно, связан половой акт. Однако в социальном и биологическом смысле она не имеет отношения к сексуальности. Массы не проявляют никакого интереса к проблемам демографической политики. Их интересует закон об абортах, но не по политическим причинам, а по причине личных страданий, вызванных им. Этот закон относится к сфере общесоциальной политики, поскольку несет людям печаль, страдания и смерть. Проблема абортов превратится в сексуально-политическую проблему только тогда, когда будет ясно и однозначно понято, что люди нарушают этот закон потому, что они вступают в половые сношения даже если не хотят иметь детей. До сих пор это явление оставалось незамеченным, несмотря на то, что в эмоциональном отношении оно является самым существенным моментом данной проблемы. Если реакционный политик возьмет на себя смелость сказать народу: «Вы жалуетесь, что закон об абортах требует, чтобы вы приносили ему в жертву свое здоровье и жизнь! Вам не следует вступать в половые сношения», тогда будет покончено с подходом, который опирается только на демографическую политику. Проблема станет значимой только тогда, когда ясно и открыто будет заявлено о необходимости удовлетворительной половой жизни. Выдвижение на первый план сексуальных нужд, которые постоянно тревожат мужчин и женщин всех сословий, представляется более актуальным, чем перечисление смертей, вызванных законом об абортах. Если каждый человек лично заинтересован в разрешении сексуальных проблем, то интерес к закону об абортах предполагает наличие определенного уровня развития общественного сознания и чувства товарищества, которые не относятся к неотъемлемым особенностям структуры современной личности. Пропаганда, в которой содержится требование обеспечить продовольствием, апеллирует к личным потребностям, а не к разрозненным социальным и политическим фактам. Это утверждение справедливо и для пропаганды в области сексуальной энергетики. Короче говоря, половой вопрос относится к каждому из нас и имеет первостепенное значение для общественной жизни и массовой психогигиены.

Психоаналитик мог бы выдвинуть более серьезное возражение, которое сводится к следующему. Представляется совершенно утопичным мнение о том, что сексуальные нужды человека можно использовать «в политических целях» так же, как и его материальные нужды. В процессе психоаналитического лечения приходится затрачивать многие месяцы и годы напряженного труда, чтобы помочь пациенту осознать свои половые желания. Моральные запреты коренятся столь же глубоко, как и половые потребности. Более того, они занимают господствующее положение. Как вы собираетесь преодолеть сексуальное вытеснение на массовом уровне при отсутствии методики, сопоставимой с методикой, применяемой в индивидуальном психоанализе? Это серьезное возражение. Если бы я позволил таким возражениям удержать меня от участия в практической сексуально-энергетической работе в народных массах и от накопления опыта, тогда я согласился бы с теми, кто отодвигает на задний план сексуальную энергетику как индивидуалистический вопрос и ожидает второго пришествия Христа, чтобы решить его. Один мой близкий сотрудник как-то сказал мне, что моя деятельность имеет поверхностный характер, поскольку не затрагивает сущность глубоко укоренившихся сексуально-репрессивных сил. Если психиатр смог выдвинуть такое обвинение, тогда нам необходимо более подробно остановиться на нем. В начале своей деятельности я не знал, как ответить на этот вопрос. И тем не менее практический опыт позволил мне найти ответ.

Прежде всего следует ясно понять, что массовая сексуально-экономическая психогигиена ставит перед нами совершенно иную задачу, чем индивидуальная вегетотерапия. В процессе вегетотерапевтического лечения мы должны устранить вытеснение и восстановить биологическое здоровье. Задача сексуально-энергетической социологии заключается в том, чтобы помочь угнетенной личности осознать противоречие и страдание. Известно, что человек нравствен. Но то, что он обладает половым влечением, которое нуждается в удовлетворении, либо не осознается, либо осознается им настолько слабо, что оно не может оказать надлежащее воздействие на данного человека. Здесь можно выдвинуть дополнительное возражение: выявление в сознании человека половых потребностей также нуждается в индивидуальной психоаналитической работе. И в этом случае практический опыт дает ответ. Когда в своем кабинете я беседую с сексуально заторможенной женщиной о ее половых потребностях, я сталкиваюсь со всей совокупностью основ ее морали. Мне трудно пробиться к ее сознанию и убедить в чем-нибудь. Если же эта женщина подвергается воздействию массовой атмосферы, например, присутствует на собрании, где ясно и открыто в медицинских и социальных терминах обсуждаются половые проблемы, тогда она не чувствует себя одинокой. Ведь, в конечном счете, другие тоже слушают «запретные вещи». Ее индивидуально-моралистическое торможение блокируется коллективной атмосферой одобрения сексуальности, новой сексуально-энергетической моралью, которая может парализовать (но не устранить) в ее психологической структуре сексуально-негативную установку, поскольку аналогичные мысли приходили ей в голову, когда она оставалась наедине с собой. В глубине души она скорбела по поводу утраченной радости жизни или страстно жаждала сексуального счастья. Массовая ситуация вызывает чувство доверия к половой потребности, которая получает социально признанный статус. При корректном обсуждении половой проблемы она оказывается более привлекательной, чем призывы к асектизму и самоограничению; она более человечна, теснее связана с личностью и встречает явное одобрение у каждого человека. Таким образом, проблема заключается не в том, чтобы оказать помощь, а в том, чтобы выявить в сознании подавление, вынести борьбу между сексуальностью и мистицизмом на свет сознания, реализовать ее на уровне массовой идеологии, превратив в социально значимое действие. Здесь можно возразить, указав на жесткость этого комплекса мероприятий, поскольку они ввергнут людей в пучину безысходного страдания, приведут к заболеванию тех, кто еще не заболел, и не окажут им никакой помощи. В этой связи мне хотелось бы напомнить вам об остроумном замечании Палленберга в «Der brave Sunder»: «До чего жалок человек! К счастью, он не знает об этом. А если бы знал, то до чего жалким бы он был!» На это возражение можно ответить, что политическая реакция и мистицизм бесконечно более жалки. В принципе, аналогичное возражение применимо и к страданиям, вызванным чувством голода. Индийский или китайский кули, который безропотно и бессознательно влачит свой жалкий жребий, страдает меньше, чем кули, осознавший ужасную действительность и сознательно восставший против рабства. Кто осмелится убедить нас в том, что из гуманистических побуждений необходимо скрывать от кули реальную причину его страданий? Только мистик, фашиствующий работодатель или какой-нибудь китайский профессор социальной гигиены может попытаться заставить нас поверить в такую чепуху. Эта «человечность» увековечивает и одновременно скрывает бесчеловечность. Наша «бесчеловечность» — это борьба за то, о чем добрые и добродетельные так много болтают, а потом позволяют фашистским реакционерам заманить себя в ловушку. Поэтому мы признаем, что последовательная сексуально-энергетическая работа позволяет безгласному страданию обрести дар речи, создает новые противоречия и одновременно усиливает уже существующие противоречия. В результате этого процесса человек перестает мириться со своим положением. В то же время он получает возможность освободиться, т. е. начать борьбу с социальными причинами страдания. Действительно, сексуально-энергетическая деятельность затрагивает самую чувствительную, самую волнующую, самую личную область человеческой жизни. Но разве пропаганда мистических идей в массах не затрагивает эту область? Сексуально-энергетическая и мистическая пропаганда ставят перед собой различные цели. Тот, кто хотя бы один раз видел напряженное выражение глаз и лиц, присутствовавших на сексуально-энергетических собраниях, тот, кто выслушивал и отвечал на сотни вопросов, касающихся самой личной сферы человеческой жизни, — такой человек пришел к непоколебимой уверенности, что здесь зарыта социальная бомба, которая может привести в чувство этот самоубийственный мир. Если же эту работу будут выполнять революционеры, которые соперничают с церковью в защите моралистического мистицизма, считают, что отвечать на половой вопрос ниже «достоинства революционной идеологии», отвергают детскую мастурбацию как «буржуазную выдумку» и, несмотря на весь свой «ленинизм» и «марксизм», остаются реакционерами в одном из важных уголков своей личности, тогда нетрудно будет привести доказательства, опровергающие справедливость моего опыта. Ибо под влиянием таких революционеров массы будут отрицательно относиться к сексуальности.

Продолжим наше рассмотрение роли моралистического сопротивления, с которым нам приходится встречаться в нашей работе. Как уже отмечалось, индивидуально-моралистическое торможение, которое, в отличие от половых потребностей, усиливается за счет общей сексуально-негативной атмосферы авторитарного общества, может быть нейтрализовано путем создания сексуально-позитивной идеологии. Приобретая способность воспринимать сексуально-энергетические знания, люди утрачивают восприимчивость к воздействию мистицизма и реакционных сил. Очевидно, что сексуально-позитивная атмосфера может быть создана только сильной международной сексуально-энергетической организацией. Нам не удалось убедить руководителей политических партий в том, что создание такой организации входит в состав основных задач. Между тем уже обнажилась реакционно-иррациональная сущность политики как таковой. Мы не можем больше рассчитывать на помощь какой-либо политической партии. Поэтому выполнить поставленную задачу можно только на основе естественного развития рабочей демократии.

До сих пор мы упоминали только тихие, безгласные потребности массового индивидуума, на которые мы можем опираться в своей работе. Однако этого недостаточно. Такие потребности существовали и подавлялись в период с начала XX века до первой мировой войны. И все же в то время сексуально-энергетическое движение не могло рассчитывать на успех. За прошедшее время возник ряд объективных социальных условий для реализации сексуальной энергетики. Для того, чтобы правильно приступить к работе, нам необходимо подробно ознакомиться с ними. Появление в Германии различных сексуально-энергетических групп в годы с 1931 по 1933 свидетельствует о росте влияния нового социального подхода к социальному процессу. Одной из важнейших общественных предпосылок возникновения сексуальной энергетики на социальном уровне послужило создание гигантских отраслей промышленности с огромным числом рабочих и служащих. В это время были потрясены два центральных столпа моралистической антисексуальной атмосферы — мелкое предприятие и семья. Вторая мировая война значительно ускорила этот процесс. Женщины и девушки, работавшие на фабриках, усвоили более свободные представления о половой жизни, чем это удалось бы им сделать в условиях авторитарных семей их родителей. Поскольку промышленные рабочие всегда отличались способностью к усвоению позитивных взглядов на сексуальность, процесс распада авторитарного морализма начал распространяться и в среде мелкой буржуазии. При сравнении современной мелкобуржуазной молодежи с мелкобуржуазной молодежью 1910 года нетрудно заметить, что разрыв между реальной сексуальностью и все еще господствующей социальной идеологией не только увеличился, но и стал непреодолимым. Идеал аскетической девушки стал чем-то постыдным. Разумеется, это относится и к идеалу сексуально слабого, аскетического мужчины. Более свободные взгляды на супружескую верность начинают все чаще проявляться даже в среде мелкой буржуазии. Характерный для крупной промышленности способ производства позволил выявить противоречие реакционно-сексуальной стратегии. В отличие от начала XX столетия теперь уже невозможно было говорить о возврате к прежней гармонии между реальной жизнью я аскетической идеологией. Глубоко проникая в тайны человеческой жизни, специалист в области сексуальной энергетики обнаруживает полный распад моралистически-аскетических форм жизни, которые все еще столь громогласно пропагандируются. Коллективизация подростковой жизни не только подорвала ограничительное влияние авторитарной семьи, но и пробудила в душе молодежи стремление приобрести новые взгляды и научные знания о борьбе за сексуальное здоровье, сексуальное сознание и свободу. В начале этого столетия не могло быть и речи о вступлении христианки в группу, выступающую в защиту ограничения рождаемости. В настоящее время христианки все чаще принимают участие в деятельности таких групп. В результате захвата власти фашистами этот процесс не прекратился, а лишь принял скрытую форму. Неизвестно, как дальше будет развиваться этот процесс, если фашистские убийства и варварство не прекратятся.

С упомянутыми факторами тесно связан еще один объективный фактор — рост невротических и биопатических заболеваний в результате расстройства сексуальной энергетики и усиления противоречия между реальными половыми потребностями, с одной стороны, и старыми моралистическими торможениями и воспитанием детей, с другой. Рост биопатических проявлений означает повышение готовности признать, что в основе многих заболеваний лежит сексуальная причина.

Полное бессилие политической реакции в области сексуально-энергетической практики свидетельствует в пользу сексуальной энергетики. Известно, что в связи с отсутствием в публичных библиотеках научных работ по половому вопросу читают откровенную халтуру. Направив этот огромный интерес в разумное, научное русло, сексуально-энергетическая организация смогла бы показать важность сексуальной энергетики. Фашисты могут долго обманывать покорные, отравленные мистикой массы, делая вид, что они представляют права и интересы рабочих. В сексуально-энергетической сфере дело обстоит несколько иначе. Политической реакции ни разу не удалось противопоставить революционной сексуальной энергетике реакционную сексуально-политическую программу, в которой содержалось бы что-нибудь иное, кроме полного подавления и неприятия сексуальности. Такая программа оттолкнула бы от себя массы, за исключением узкого круга старух и непроходимых тупиц, которые не пользуются никаким политическим влиянием. Только молодежь имеет значение! И молодежь — это точно установлено — не поддается влиянию негативной сексуальной идеологии на массовом уровне. Это очень важно для вас. В 1932 году сексуально-энергетическим группам в Германии удалось завоевать доверие рабочих тех отраслей промышленности, которые держались в стороне от «красного тред-юнионизма». Очевидно, что в конечном счете сексуально-энергетическое движение за психогигиену должно объединить свои силы с социально-освободительным движением. И действительно, такое объединение состоялось. Тем не менее нам необходимо ясно понимать, что фашисты — рабочие, служащие и студенты — полностью согласны с революционным одобрением сексуальности и, таким образом, вступают в конфликт со своими руководителями. Как может поступить руководство для успешного разрешения этого конфликта? Оно вынуждено будет применить террор. Но в той мере, в какой оно будет применять террор, оно будет терять свое влияние. Позвольте мне еще раз подчеркнуть, что объективное ослабление реакционных оков на сексуальности не позволяет вновь затянуть их. В этом заключена наша сила. Если революционному движению не удастся достичь успехов в этой области, молодежь, как и прежде, будет втайне вести запретную жизнь, не осознавая причин и последствий такой жизни. Однако при последовательной реализации сексуальной энергетики политическая реакция не сможет противопоставить ей соответствующую идеологию. Реакционно-аскетические учения будут сильны лишь до тех пор, пока одобрение сексуальности в массах будет тайным и фрагментарным, т. е. пока это одобрение не будет организовано на коллективном уровне и направлено против реакционно-политического аскетизма. Немецкий фашизм делал все возможное, чтобы закрепиться в психологических структурах масс, и поэтому уделял особое внимание внедрению в сознание детей и подростков. Он не располагал иными средствами, кроме воспитания рабской покорности авторитету, в основе которого лежит аскетическое негативное сексуальное образование. Естественные половые влечения к противоположному полу, которые, начиная с детского возраста, стремятся к удовлетворению, в основном замещаются искаженными гомосексуальными и садистскими чувствами, а отчасти и аскетизмом. Это относится, например, к так называемому esprit de corps (кастовому духу, чести мундира), который воспитывался в военно-трудовых лагерях, а также так называемому «духу дисциплины и повиновения», который повсюду проповедовался. В основе этих лозунгов лежал скрытый мотив — освободить жестокость из подсознания и использовать ее в империалистических войнах. Садизм возникает на основе неудовлетворенных оргастических влечений. На фасаде начертаны такие слова, как «товарищество», «честь» и «добровольная дисциплина». Однако за фасадом таятся незримый протест, депрессия на грани взрыва, вызванные подавлением любого проявления личной жизни и особенно сексуальности. Последовательная пропаганда идей сексуальной энергетики должна озарить ослепительным светом половые страдания. Если это удастся сделать, она найдет живой отклик у молодежи. Вначале это приведет в замешательство фашистских руководителей. Можно легко убедиться в том, что выявление половых проблем в сознании обычного юноши или девушки не составляет особого труда. Несмотря на утверждения молодежных руководителей, которые они даже не пытались реализовать на практике, опыт работы с молодежью показывает, что обычный юноша, и особенно девушка, реализует свою социальную ответственность более быстро, эффективно и охотно, если дать объяснение на основе выявления в сознании сексуального подавления. Задача заключается в том, чтобы правильно осветить половой вопрос и показать его связь с общей социальной ситуацией. Существует много фактов, подтверждающих правильность этого утверждения. В своей деятельности необходимо руководствоваться только сексуально-энергетической практикой, не опасаясь избитых возражений.

Какие ответы дает политическая реакция на некоторые вопросы, поставленные немецкой молодежью?

Привлечение немецких юношей и девушек для работы в трудовых лагерях существенно нарушает их личную и половую жизнь. Поскольку это привело к серьезным и угрожающим нарушениям, нам необходимо дать объяснение и решение актуальных вопросов. Обсуждение личных, насущных вопросов осложняется общей робостью и застенчивостью подростков. Кроме того, лагерное руководство запрещает обсуждение таких вопросов. Но здесь поставлено под угрозу физическое и психическое здоровье юношей и девушек!

Как протекает половая жизнь юношей и девушек в военно-трудовых лагерях?

Юноши девушки в военно-трудовых лагерях находятся в возрасте полового созревания. До поступления в лагерь большинство юношей удовлетворяли естественные половые потребности со своими подругами. Разумеется, половая жизнь этих юношей и девушек сопровождалась трудностями и до поступления в трудовые лагеря. К таким трудностям относятся: отсутствие соответствующих возможностей вести здоровую половую жизнь (жилищный вопрос), отсутствие денег на покупку противозачаточных средств, враждебное отношение к здоровой половой жизни подростков со стороны органов государственной власти и реакционных кругов. Это достойное сожаления положение усугубляется лагерной ситуацией. Отсутствие возможности встречаться с девушками и поддерживать прежние связи, необходимость выбора между воздержанием и мастурбацией приводят к огрублению и разрушению эротической жизни, распространению бесстыдства, непристойных шуток и фантазий (насилие, похоть, избиение), которые парализуют волю и энергию личности.

Ночные поллюции, которые подрывают здоровье и не дают удовлетворения.

Развитие гомосексуальных склонностей и формирование взаимоотношений между юношами, о существовании которых они прежде не подозревали; домогательства со стороны гомосексуалистов.

Усиление нервозности и раздражительности, рост физических недомоганий и различных психических расстройств.