Свет истины может померкнуть.

 

Студент, изучающий философию буддизма, пришел к дзэнскому учителю Гадзану, чтобы стать его учеником. Когда через несколько лет он собрался уходить, Гадзан предостерег его: «Умозрительное изучение истины полезно лишь как путь собирания материала для проповеди. Но помни, твой свет истины может померкнуть».

Чайный Мастер и убийца.

 

Тейко, воин, живший в Японии перед эрой Токугава, изучал чайный этикет у Сен-Но-Рикю, учителя этого эстетического выражения спокойствия и удовлетворенности.
Слуга Тейко по имени Като, считал, что увлечение Тейко чайным этикетом является преступным пренебрежением к государственным делам, поэтому он решил убить Сен-Но-Рикю.
Он прикинулся, что имеет какую-то просьбу к чайному мастеру, и был приглашен пить чай.
Мастер, который был очень искусен в своей области, с одного взгляда угадал намерение воина, поэтому он попросил Като оставить меч перед входом в комнату, объяснив, что чайная церемония – олицетворение миролюбия. Като не пожелал его слушать.
«Я – воин, – сказал он, – и всегда ношу свой меч с собою».
«Хорошо, вноси свой меч и попробуй чаю», – согласился Сен-Но-Рикю.
Чайник кипел на огне. Вдруг Сен-Но-Рикю опрокинул его. Кипяток зашипел, комната наполнилась дымом и золой. Испуганный воин выбежал из комнаты. Чайный мастер извинился:
«Это моя вина. Вернись и попей чаю, а я почищу твой меч от золы и принесу тебе».
Воин понял, что не сможет убить чайного мастера, поэтому принял предложение.

 

 

Верная дорога.

 

Как раз перед тем, как Нинакава ушел в другой мир, мастер Иккю навестил его.
«Проводить ли тебя?» – спросил Иккю.
Нинакава ответил: «Я пришел сюда один и уйду один. Чем ты можешь помочь мне?»
Иккю ответил: «Если ты в самом деле думаешь, что пришел и идешь, ты заблуждаешься. Позволь мне показать тебе дорогу, по которой нельзя прийти и уйти».
С этими словами Иккю показал эту дорогу так ясно, что Нинакава улыбнулся и отошел.

 

 

Арест каменного Будды.

 

Купец, несший на плечах 50 свертков хлопка, остановился передохнуть от жары в убежище, где стоял каменный Будда. Здесь он заснул, а когда проснулся, его хлопок исчез. Он немедленно заявил об этом в полицию.
Судья по имени О-ока начал следствие.
«Должно быть, этот каменный Будда украл хлопок», – заключил судья.
«Он должен заботиться о благосостоянии людей, но он пренебрег своей святой обязанностью. Арестуйте его».
Полиция арестовала каменного Будду и притащила его в суд. За статуей шла шумная толпа, которой любопытно было узнать, какой приговор вынесет судья.
Когда появился О-ока, он упрекнул шумливую аудиторию:
«Какое право вы имеете смеяться и шутить во время суда? Вы не уважаете суд и подлежите штрафу и тюремному заключению».
Люди поспешили извиниться.
«Я наложу на вас только штраф, – сказал судья. – Я повелеваю, чтобы каждый из вас в течение трех дней доставил в суд по свертку хлопка. Кто не сделает этого, будет арестован».
Один из принесенных свертков сразу был опознан купцом как его собственным, и воришку легко нашли.
Купцу вернули его добро, а остальные свертки были возвращены их владельцам.

 

 

Солдаты человечества.

 

Однажды одна из дивизий японской армии участвовала в военных учениях, и несколько офицеров сочли необходимым разместиться в храме Гадзана.
Гадзан сказал своему повару:
«Давай офицерам такую же простую пищу, как и нам».
Это очень рассердило вояк, так как они привыкли к очень почтительному отношению. Один из них отправился к Гадзану и сказал:
«Как ты думаешь, кто мы? Мы – солдаты, жертвующие жизнями за свою страну. Почему ты не обращаешься с нами, как подобает?»
Гадзан сурово ответил:
«А как ты думаешь, кто мы? Мы – солдаты человечества, наша цель – спасение всего сущего».

Туннель.

 

Дзэнкай, сын самурая, отправился в Эдо и здесь стал приближенным высокопоставленного чиновника. Он влюбился в жену чиновника и был уличен. Защищаясь, он убил чиновника и после этого сбежал с его женой. Позже они оба стали воришками. Но женщина оказалась такой жадной, что Дзэнкай проникся омерзением к ней. Наконец, оставив ее, он отправился далеко, в провинцию Будзэн, где стал бродягой-нищим.
Чтобы искупить вину за свое прошлое, Дзэнкай решил совершить в жизни какое-нибудь доброе дело. Он узнал, что существует опасная дорога через пропасть, грозящая смертью или увечьем многим людям, и решил прорыть через горы туннель.
Выпрашивая днем пищу, Дзэнкай по ночам рыл туннель. Когда прошло 30 лет, туннель был длиной 280 футов, 20 футов высотой и 30 футов шириной.
За два года до окончания работы сын убитого чиновника разыскал Дзэнкая и пришел убить его, чтобы свершилась месть.
«Я охотно отдам тебе свою жизнь, – сказал Дзэнкай. – Позволь мне только закончить эту работу. В день, когда она будет закончена, ты можешь убить меня».
Сын прождал день, два. Но прошло несколько месяцев, а Дзэнкай продолжал копать.
Сын устал от безделья и стал помогать ему копать. После того, как он помогал ему больше года, он стал восхищаться волей и характером Дзэнкая.
Наконец, туннель был готов, и люди могли пользоваться им и путешествовать безопасно.
«Теперь руби мне голову, – сказал Дзэнкай. – Моя работа окончена».
«Как же я могу отрубить голову моему учителю?» – спросил юноша со слезами на глазах.

 

 

Гуду и император.

 

Император Гудзай учился дзэн под руководством Гуду.
Он спросил: «Истинный разум в дзэн – это Будда. Верно ли это?»
Гуду ответил: «Если я скажу «да», ты будешь думать, что ты понимаешь, не понимая. Если я скажу «нет», я вступлю в противоречие с фактом, который многие понимают очень хорошо».
На следующий день император спросил Гуду: «Куда отправляется просветленный человек после смерти?»
Гуду ответил: «Не знаю».
«Почему?» – спросил император.
«Потому что я еще не умирал», – ответил Гуду.
Император не решился спрашивать Гуду о вещах, которые его ум еще не мог осознать.
Так Гуду пробивал стену своими руками, чтобы разбудить его сознание, и император был просветлен!
После своего просветления император еще больше стал уважать дзэн и старого Гуду и даже разрешил Гуду не снимать шапку во дворце зимой.
Когда Гуду было за 80, он однажды заснул во время лекции, и император спокойно удалился в другую комнату, чтобы его любимый учитель мог наслаждаться отдыхом, которого требовало его тело.