Россия при приемниках Петра I

Петр оставил России тяжелое наследие. Нескончаемые войны завыход к Балтийско­му и Каспийскому морям ввергли страну в разорение. Из народного хозяйства на военную службу отвлекались сотни тысяч мужчин. Финансовая система не выдержива­ла военных расходов, форсированного развития промыш­ленности, строительства Петербурга и прочего. Росли не­доимки по налогам. Солдаты, которых бросили на их выбивание, роптали. В последние годы жизни царя разра­зились неурожаи и как следствие этого — голод. Осенью 1724 г. Петербург испытал сильнейшее наводнение, стоив­шее стране немалых финансовых потерь. Крестьянство и посадские люди выражали недовольство политикой пра­вительства. Бегство крепостных из сел и деревень, а также с заводов приобрело массовый характер.

Старая знать (Голицыны, Шереметевы, Долгорукие и др.), оттесненная от трона, объединялась с родственни­ками постриженной в монахини первой царицы — Лопухиной. Позиция этой группы усиливалась, потому что единственным законным наследником престола оставался внук Петра I и сын царевича Алексея — Петр Алексеевич.

Но самым, пожалуй, тяжелым петровским наследием оказалось создание в стране системы абсолютизма. Спо­движники Петра, и гвардия, и дворянство стали огромной силой. Исполнители монаршей воли, они несли в себе мощь абсолютной власти царя. Со временем эта сила уверовала в свое всемогущество. Абсолютизм породил вседоз­воленность фаворитов и гвардии.

Все это выявилось в первые же минуты после смерти царя. Его тело еще не успело остыть, как в соседней комнате произошел первый в XVIII в. дворцовый переворот, смысл которого заключался в том, что гвардия, опираясь на силу штыков, совершила свой выбор правителя. Гвардия поддер­жала птенцов гнезда Петрова (по выражению А. С. Пушкина), в первую очередь — Меншикова. Гвардейские полки окружили дворец, заблокиро­вав доступ сторонникам Петра Алексеевича. Пред­ставители старой знати вынашивали план заклю­чения Екатерины и ее дочерей в монастырь и управления страной вместе с Петром П. Но гвар­дейцы провозгласили правительницей России императри­цу Екатерину Алексеевну, вошедшую в русскую историю под именем Екатерины I.

Так в 1725 г. бывшая прачка стала государыней могуще­ственной Российской империи. Вместе с ней к власти при­шли сподвижники Петра I во главе с любимцем Екатерины Меншиковым. К этому времени в его руках была сосредото­чена огромная власть.

Для поддержки императрицы был образован новый высший орган управления страной — Верховный тайный совет, куда вошли семь соратников покойного царя во главе с Меншиковым. Без одобрения Совета не мог быть принят ни один указ, ему подчинялись коллегии.

Во внешней политике на смену взвешенным решениям Петра пришли непродуманные действия, наносившие Рос­сии вред. Правительство Екатерины поставило страну на грань войны с Данией ради интересов Голштинского гер­цогства, куда была выдана замуж дочь императрицы Анна Петровна. Из-за личных амбиций Меншикова Россия вме­шалась в конфликт по поводу Курляндии. Неосторожная политика на юге чуть не привела к войне с Турцией.

В 1727 г. Екатерина I умерла, назвав своим преемником единственного оставшегося в живых по мужской линии Романова, 11-летнего Петра Алексеевича, который взо­шел на престол под именем Петра II. До совершенноле­тия он должен был находиться под контролем коллектив­ного регента — Верховного тайного совета.

В первые месяцы правления царя-мальчика влияние Меншикова достигло пика. Он стал фактически единолич­ным регентом, перевез царя в свой дворец, обручил свою дочь с Петром II, ее имя стали упоминать в церквах наря­ду с именами царственных особ. Меншиков получил зва­ния генералиссимуса и полного адмирала. Он попытался обезопасить себя от ставших его противниками членов Верховного тайного совета и других влиятельных лиц. В ссылку были отправлены П. А. Толстой и командир Се­меновского полка И. Бутурлин, с помощью которого в ночь смерти Петра I была решена судьба трона.

Потеряв чувство опасности, Меншиков назначил вос­питателем к Петру II своего, как ему казалось, верного со­ратника — барона А. И. Остермана. Остерман сразу же вошел в контакт с противниками Меншикова, стал вну­шать Петру мысль, что Меншиков узурпирует его власть. Сильное влияние на Петра II оказывал его друг — юный князь Иван Долгорукий.

К 13—14 годам Петр II был рослым красавцем, про ко­торого говорили, что он обладал жестоким сердцем, по­средственным умом и огромным властолюбием. Подлин­ной страстью Петра стала охота, на которой он порой пропадал по три-четыре месяца кряду. Долгорукие я Ос­терман умело пользовались этими отсутствиями, желая вывести царя из-под влияния Меншикова.

Петр II вскоре объявил, что больше не нуждается в по­мощниках и будет сам руководить страной. Он переехал из

дома Меншикова в Петергоф, объявил о своем намерении жениться на сестре Ивана Долгорукого Екатерине. Позднее по его настоянию двор переехал в Москву. Рядом с царем появилась его бабка — монахиня Елена (ссыльная первая жена Петра I Евдокия Лопухина). Все чаще преоб­разования Петра I подвергались осмеянию. Старомосков­ская знать все теснее сплачивалась вокруг юного царя.

Здание, которое так долго строил Меншиков, разле­телось как карточный домик. Падение светлейшего князя было стремительным. Его лишили чинов и званий, рос­сийских и иностранных орденов, в том числе и за Полтавскую победу, имущество конфисковали.

Следствие по делу Меншикова тянулось несколько ме­сяцев. Приговор был суров — ссылка вместе с семьей в Си­бирь, в село Березово. В пути умерла его жена, затем дочь Мария. Вскоре умер от туберкулеза и он сам.

Россия все дальше уходила от свершений и планов Петра I. Петр II объявил о прекращении кораблестроения на Балтике: Когда нужда потребует употребить корабли, я пойду в море, но я не намерен гулять по нему, как дедушка.

При новом правительстве, возглавляемом Долгоруки­ми и Остерманом, были предприняты шаги по оздоровле­нию подорванной экономики: отменены некоторые моно­полии, в том числе на продажу соли. Россия стремилась не втягиваться в военные конфликты. Мир способствовал возрождению народного хозяйства.

В 1730 г. в Москве полным ходом шли приготовления к свадьбе царя. Однако за несколько дней до свадьбы 14-летний император простудился и вскоре скончался. Верховники берут власть. Поскольку прямого наследника по мужской линии не оставалось, речь пошла о наследова­нии по женской линии. Дочери Петра I Анна (а значит, и ее сын Петр) и Елизавета сразу же были отклонены: по мнению знати, их мать, императрица Екатерина I, бы­ла подлого происхождения. Русская родовитая аристокра­тия не простила Петру I его выбора, теперь она диктовала стране свою волю.

Верховники остановили свой выбор на 37-летней вдов­ствующей герцогине курляндской Анне Иоанновне, дочери умершего в 1698 г. соправителя Петра — Ивана Алексеевича, которая полностью зависела от политической и материальной поддержки России. Надобно нам себе полегчить, — сказал князь Голицын. — Так полегчить. чтобы воли себе прибавить.

 

Голицын сформулировал программу политического пере­устройства России, ее перехода от самодержавной формы правления к олигархической. Для России это был бы шаг вперед по пути цивилизационного развития.

Верховники согласились с этой программой и тут же приступили к выработке кондиций (условий) приглашена на российский престол Анны Иоанновны.

Они требовали, чтобы правительница не вступала в су­пружество и не назначала себе преемника. Это означало бы, что в России прекращает свое существование наслед­ственная монархия. Правительница не должна была в ключевых вопросах принимать решения без согласия Верховного тайного совета. Самодержавная власть, таким образом, ограничивалась. Императрица не имела права объявлять войну и заключать мир, отягощать подданных новыми налогами, представлять к воинским званиям вы­ше звания полковника. Гвардия и другие армейские части переходили в ведение Верховного тайного совета. Без суда правительница не смела отнимать у дворян имения и иму­щество и по своей воле предоставлять им вотчины и земли, населенные крестьянами. Анну Иоанновну обязывали не

возвышать в придворные чины дворян без ведома Совета. Кроме того, верховники желали поставить бюджет страны под свой контроль. Кондиции заканчивала фраза: А буде чего по сему обещанию не исполню и не додержу, то лише­на буду короны российской.

Анна Иоанновна подписала кондиции и стала собирать­ся в Москву. Казалось, очередной дворцовый переворот удался и Россия вступила на новый путь развития, полу­чив в виде кондиций Конституцию, регулирующую отно­шения монарха и страны.

Однако Россия не была готова к такому повороту собы­тий. Проект верховников взбудоражил все дворянское со­словие. Дворяне, съехавшиеся в Москву на свадьбу Петра II, выдвигали встречные проекты переустройства страны. Они предлагали расширить состав Верховного тайного совета, возвысить роль Сената, дать возможность обществу выбирать руководящие учреждения страны и руководящих лиц, в частности президентов коллегий. Одновременно дворяне требовали отмены закона о едино­наследии и ограничения срока службы.

Дворянство шло дальше верховников, оно хотело вольностей для целого сословия. Однако об отмене крепостно­го права в проектах не было ни слова.

Верховники растерялись, пытались лавировать, чтобы сохранить захваченную ими власть. Они пробовали найти компромисс между кондициями и дворянскими проекта­ми. А в это время в политической жизни России нарастала новая грозная сила. В дворянской среде все более крепла самодержавная партия. Ёе основной пружиной являлись гвардейские полки, правительственная бюрократия, часть дворянства, ненавидевшая зарвавшихся вельмож. В этой среде стал вырабатываться свой проект государст­венного устройства России: уничтожение Верховного тайного совета, ликвидация кондиций, восстановление неограниченного самодержавия, возрождение власти Сената такой, какой она была при Петре I. Для этой группы людей петровский абсолютизм был идеальным образцом управления страной.

Обо всем этом Анна Иоанновна имела полную информацию. При подъезде к Москве она остановилась на несколько дней в одном из сел, где депутация от Преображенского полка и кавалергардов бурно приветствовала ее и потребо­вала восстановления самодержавия.

Уже находясь в Москве, Анне Иоанновне поступила новая челобитная, в которой дворяне просили ее принять самодержавство и уничтожить кондиции.

Анна Иоанновна потребовала принести кондиции и на глазах зала разорвала их. Так закончилась попытка ограничить самодержавие в России.