Особенности хозяйственного развития Советской России в 1917–1927 гг

По характеру экономической политики первые 10 лет после Октябрьской революции подразделяются на период «военного коммунизма» (1918–1920) и период новой экономической политики – нэп (1921–1927), различающиеся между собой прежде всего отношением к частному капиталу, применению наемного труда и степенью использования и признания товарно-денежных отношений.

«Военный коммунизм» – внутренняя политика Советского государства в условиях гражданской войны, направленная на преодоление экономического кризиса и опирающаяся на теоретические представления о возможности непосредственного введения коммунизма.

Основные черты политики «военного коммунизма»:

♦ национализация всей крупной и средней промышленности и большей части мелких предприятий;

♦ продовольственная диктатура;

♦ продразверстка;

♦ прямой продуктообмен между городом и деревней;

♦ карточная система распределения продуктов;

♦ натурализация хозяйственных отношений;

♦ всеобщая трудовая повинность;

♦ уравнительность в оплате труда;

♦ военно-приказная система руководства всей жизнью общества.

В основе системы управления, созданной при «военном коммунизме», лежал ресурсно-распределительный принцип. Это выражалось в господстве в хозяйственном руководстве ведомств и учреждений, которые занимались распределением того или иного материального ресурса, соответственно Наркомата продовольствия, Комиссии использования, Главного топливного комитета и Главного комитета по проведению трудовой повинности. Следствием такой политики стало доминирование отраслевого принципа управления. Созданный в декабре 1917 г. для регулирования экономической жизни страны в целом ВСНХ постепенно превратился в Наркомат промышленности. Решение всех экономических вопросов, непосредственно не относящихся к промышленности, в том числе оперативных, сосредоточивалось в Совнаркоме, Политбюро ЦК РКП (б), хозяйственных наркоматах (продовольствия, труда, финансов).

Принципиальная особенность системы управления данного периода – отсутствие у хозяйственных учреждений и ведомств, производственных предприятий и отдельных работников заинтересованности в результатах своей деятельности, повышении ее эффективности. Это привело к распространению форм неэкономического принуждения – всеобщей трудовой повинности и необходимых методов контроля.

Несмотря на подрыв рынка как регулятора воспроизводственного процесса, план не занял его место. Развитие экономики страны было анархичным: отсутствовал не только единый план развития страны, но и планы развития отдельных отраслей и предприятий. Планирующие и распределяющие органы (главки) просто не знали количества подчиненных им предприятий и производственных потребностей в ресурсах. Всеобщий дефицит породил особый механизм перераспределения, названный «ударностью», что подразумевало выделение группы предприятий, получавших сырье и рабочую силу в первую очередь. Ведомственно-отраслевая дезинтеграция, анархия производства и распределения приводили к анархии в области финансов. Так, хотя в 1920 г. был провозглашен переход к бесплатному распределению государственными органами предметов потребления и средств производства, прекращено взимание денежных налогов и т. д., эмиссия денег продолжала нарастать. Если в первом полугодии 1919 г. денежная масса в обращении увеличилась на 65 %, а во втором – на 123, то в 1920 г. – на 127 и 128 % соответственно. Эмиссия означала признание того, что значительная часть хозяйства находится за пределами государственного контроля и, следовательно, производимый там продукт может быть получен только рыночными методами, путем его покупки за деньги. Не менее противоречивой была и аграрная политика. С одной стороны, предпринимались попытки форсированного огосударствления сельскохозяйственного сектора, но в 1919–1920 гг. по социально-политическим причинам форсированная коллективизация проведена не была. С другой стороны, все декларации о недопустимости насилия по отношению к беднейшему и среднему крестьянству касались тактики, а не стратегии. «Перекачка» ресурсов из сельского хозяйства, опирающаяся на внеэкономическое принуждение, осуществлялась в формах, подрывающих заинтересованность крестьян в результатах своего труда.

«Военный коммунизм» имел катастрофические последствия для экономики страны, значительно усугубив урон, нанесенный ей гражданской войной. Валовая продукция сельского хозяйства уменьшилась за 1913–1920 гг. на 33 %.Объем валовой продукции промышленности снизился на 43 %. Была полностью разрушена финансовая система страны. В 1921 г. на Россию обрушилось новое испытание – голод, от которого пострадало не менее 20 % населения. В ответ на ужесточение государственной политики по всей стране вспыхивали антиправительственные восстания. Наиболее крупным выступлением был мятеж матросов и красноармейцев Кронштадта. В этих условиях радикальное изменение хозяйственного механизма стало необходимо.

Основные черты нэпа (новой экономической политики):

♦ замена продразверстки продналогом;

♦ укрепление союза рабочих и крестьян на экономической основе;

♦ кооперирование населения на добровольной основе;

♦ развитие промышленности на базе электрификации;

♦ использование товарно-денежных отношений;

♦ внедрение хозрасчета, стимулирование личной заинтересованности в результатах труда;

♦ совершенствование госуправления.

Вопреки установившейся в литературе традиции, нэп не представляет собой комплекс сознательно осуществляемых мероприятий, направленных на развитие товарно-денежных отношений. Действительно, разрешение свободной реализации излишков сельхозпродукции крестьянами подразумевало развитие местного товарооборота, а не торговли, возрождение которой стало для правительства неожиданностью. Признание же торговли как способа смычки между городом и деревней заставило пересмотреть взгляды на роль денег и частнопредпринимательской деятельности в новом обществе (табл. 15).

Таблица 15

Система реформ нэпа

Несмотря на бурное развитие рыночных отношений, в годы нэпа сохранялось жесткое государственное регулирование экономических процессов. Хотя допускалось функционирование различных институтов, поощряющих частную инициативу, «командные высоты» в экономике оставались у государства. Для восстановления и интенсивного развития крупной промышленности, ставшей приоритетным направлением в политике, нужны были огромные средства, которые можно было извлечь только из сельского хозяйства через налоги и сознательное установление особой системы цен. Однако на практике это означало сохранение традиционной для страны мобилизационной модели развития со свойственной ей системой компенсаций. Результатом ее действия стали глубокие диспропорции, так называемые «ножницы цен». Их существование явилось причиной кризиса сбыта 1923 г.

«Ножницы цен» – расхождение уровней и динамики цен на отдельные группы товаров, в период нэпа принявшее форму установления завышенных цен на промышленные изделия и заниженных – на сельскохозяйственную продукцию.

Нарушение эквивалентного обмена между промышленностью и сельским хозяйством, а также между легкой и тяжелой промышленностью создало условия для свертывания товарообмена на стоимостной основе и постепенную его замену государственным распределением. Это, в свою очередь, усиливало тенденции к централизации управления экономикой и страной в целом.

Отход от нэпа начал обозначаться уже с середины 20-х годов (усиление административных мер по регулированию рынка и наступлению на частнокапиталистические элементы; отказ от частичной конвертируемости червонца; ориентация, особенно с 1927 г., на директивное планирование, уменьшение самостоятельности трестов и синдикатов). Наиболее значительный и ощутимый удар по нэпу был нанесен в 1928 г. чрезвычайными мерами в области хлебозаготовок, когда фактически были возрождены чрезвычайные методы «военного коммунизма».

Причины свёртывания нэпа:

1) рост бюрократического аппарата;

2) обострение политической борьбы;

3) курс на индустриализацию;

4) управление на принципах партийности.

Механизм свертывания нэпа можно рассмотреть на примере функционирования советских трестов и синдикатов.

Трест – основное производственное звено в промышленности, представляющее объединение однородных или взаимосвязанных между собой предприятий, действующих на принципах хозрасчета, то есть полной финансовой самостоятельности, вплоть до выпуска долгосрочных облигационных займов.

В период образования трестов декларировалась их хозяйственная независимость от государства, но одновременно основные фонды трестов были изъяты из рыночного оборота и управление ими было передано ВСНХ и наркоматам. Тресты не имели права продать, заложить, сдать в долгосрочную аренду эти фонды, возвести здания или сооружения. Вступление в синдикат, обусловленное паевым взносом, также санкционировалось ВСНХ.

Синдикат – объединение трестов для оптового сбыта их продукции, закупок сырья, кредитования, регулирования торговых операций на внутреннем и внешнем рынках.

Административное вмешательство происходило по всем направлениям деятельности трестов и синдикатов. Вышестоящие органы устанавливали производственные задания, утверждали сметы доходов и расходов, отчеты и балансы, назначали и смещали правление, регламентировали процессы ценообразования и сбыта продукции (принудительные цены, убыточные госзаказы). С середины 20-х гг. в хозяйствовании трестов и синдикатов стали усиливаться планово-административные черты. В новом Положении о трестах 1927 г. уже исчезла ориентация на прибыль, ее место занял план. В их деятельность вошли обязательные госзаказы, широкое нормирование цен, генеральные договоры, централизация и строгое регулирование капитального строительства.

Однако некоторые элементы «нэповских» методов управления продолжали сохраняться и в последующих мероприятиях партии и правительства: переходе от трестовского хозрасчета к хозрасчету предприятий, расширении роли рабочих в управлении, попытках устранения проблем чрезмерного централизма и монополизма трестов и синдикатов. Вместе с тем создаваемый в конце 20-х гг. новый хозяйственный механизм был ориентирован на приоритетное развитие тяжелой индустрии за счет накопления в самой промышленности, усиленной перекачки ресурсов из сельского хозяйства, ограничения потребления трудящихся.