Италия. Избрание Григория VII.

В 1073 г. умер папа Александр II. Немецкое влияние в Италии в последние годы ослабло, между тем как римский престол был средоточием всяких политических осложнений и борьбы и умел всюду распространить свое влияние. При последних папах руководителем их политики был Гильдебранд, занимавший самое выгодное положение, какое может выпасть на долю энергичного государственного деятеля: внешне он был второстепенным лицом, а в действительности — первым. Ему шел 50-й год. С виду Гильдебранд был невзрачен, мал ростом. Он происходил из народа, его отец владел небольшой крестьянской усадьбой около одного тосканского городка. Своим дядей с материнской стороны он был помещен в один из римских монастырей, где господствовали клюнийские воззрения, и остался истым монахом даже после того, как узнал весь ход мирских дел в его различных проявлениях, изучил всякие личности и их отношения. Начав заниматься делами, он быстро возвысился. Уже Григорий VI питал к нему безграничное доверие. Деловитость Гильдебранда не уступала его ловкости. При высоких идеальных воззрениях он обнаруживал большую практическую сметливость, способность вникать в подробности, в прозаическую часть дела, например, финансовую, и благодаря такому редкому в людях соединению внешне противоположных качеств, в сущности, составляющих тайну человеческого величия, он подчинял себе самые различные характеры. Он демонстрировал пышность высокого духовного сана, где находил это нужным. Суровый аскет Петр Дамиани неодобрительно смотрел на этот блеск, однако и он не решался прямо высказывать свое осуждение, как и другие, подчиняясь обаянию его превосходящего ума. И он был прав: честолюбие Григория VII было направлено не на внешние цели. Это было справедливое, естественное и необходимое честолюбие человека выдающегося, чувствующего потребность отдать свои силы служению глубокому убеждению, на пользу дела, которое, как это всегда бывает у всеобъемлющих натур, невольно отождествлялось в нем с собственной личностью. Делом этим было главенство церкви, и он как сын своего времени, как итальянец, не мог согласиться на осуществление этой идеи в виде медленного прогресса в течение веков, но представлял ее себе в готовой форме, создание которой было его правом, превозмогающим все прочие, правом безусловным, неоспоримым, божественным и возложенным на него. Вероятно, он не стремился к папскому престолу, предпочитая свое выгодное положение — быть первым слугой всякого папы, властвуя над ним. Однако, прежде чем кардиналы успели собраться, чтобы избрать нового папу, шумная народная толпа провозгласила Гильдебранда. Последовавшее затем избрание его кардинальской коллегией состоялось лишь для вида. В уважение к памяти своего благодетеля, Григория VI, — хотя такое чувство, делая честь Гильдебранду, сомнительно ввиду его строгого антисимонизма, — он принял имя Григория VII (1073 г.).

Григорий и Генрих

Избрание Гильдебранда произвело большое впечатление. Было ясно, чего можно ожидать от нового папы, и потому одни впали в уныние, другие возликовали. Он не торопился с определением своих отношений к германскому королю. Необходимые заявления по этому поводу должно было сделать посольство, вскоре направленное к немецкому двору, а положение дел вынуждало короля Генриха состоять в дружбе с представителем церковной идеи, поскольку эта идея служила ему оружием против саксонских мятежников. Между тем, Григорий утвердил свою власть в Риме и Италии и принял строгие меры против симонии и брака священнослужителей. На соборе в Риме в феврале 1075 г. прежние указы были ужесточены, причем папа впервые посягнул на интересы короля и сферу его власти, объявив подлежащими отлучению пятерых советников короля в случае их неявки в Рим в течение назначенного краткого срока для ответа перед церковью в грехе симонии. Величию Григория способствовала беззаветная смелость, которой он отличался, когда чувствовал себя правым; тогда он расточал угрозы, отлучения, кары и низложения во все стороны. Самым важным результатом римского собора было принятие основного правила, которое в корне поражало симонию: духовным лицам возбранялось получать какие-либо места от мирских властей. Так же мирянину, который решился бы определить духовное лицо на такое место, воспрещался вход в церковь до отмены беззаконного распоряжения.