Глава 1 Смит Вигглсворт — человек

 

Я имел привилегию знать Смита Вигглсворта не только как случайного знакомого, но и лично. Мы общались с ним как в моем, так и в его доме. Мы только тогда хорошо узнаём человека и начинаем ценить его, когда мы видим его в домашней обстановке. К сожалению сегодня многих служителей мы видим совершенно разными людьми, когда они дома, и когда они за кафедрой.

Те люди, которые видели Смита Вигглсворта только за кафедрой, не могут получить истинного представления об этом человеке; они никогда не смогут оценить то, каким чувствительным Христианином он был. Они никогда, или очень редко видели те слёзы сострадания, которые он проливал; это видели только лишь люди, бывшие в близком общении с ним.

Орал Робертс сказал, что он и евангелисты его поколения находятся в неоплатном долгу перед Вигглсвортом. Вигглсворт был выдающимся апостолом веры, который научил и вдохновил многих людей. Пробуждение, начавшееся через его служение, захлестнуло народы с Запада на Восток и с Севера на Юг. Мы до сих пор ощущаем его влияние.

Человек никогда не оставался прежним после общения со Смитом Вигглсвортом. То, что он вкладывал во внутрь духа человека, было за пределами объяснимого. Человек мог это понять, только пережив всё сам.

Вигглсворт умер в марте 1947 года в возрасте 87 лет, но его служение живёт в переживаниях множества людей. Размышляя о прошлом, я думаю, что многое было совершено в результате его служения после его смерти, чем в течение всей его жизни.

 

ВСТРЕЧА С ВИГГЛСВОРТОМ

 

Смит Вигглсворт и я первый раз встретились после того, как я был чудесным образом исцелён.

Когда я был мальчиком, моя мама и я посещали маленькую миссию в городе Вейкфилде, западный Йоркшир, Англия. Помню, мы пошли туда холодным дождливым вечером в четверг, в феврале 1923 года. Я всё помню очень ясно, все события этого вечера, даже какой гимн пели люди, когда мы зашли в зал.

Моя мама, несмотря на то, что была посвящённой Христианкой

Англиканской церкви, никогда лично не знала Спасителя. Слава Господу — она узнала Его в этот вечер. По возвращении домой после собрания она сказала семье, что «получила спасение», но никто не понял её. У моего отца был тяжёлый характер, он работал в угольных шахтах (как и мои три старших брата). Он был чемпионом округа по бильярду и азартным игроком. Однако в то же самое время он был звонарём и старейшиной в поместном церковном приходе. Мои братья также были прихожанами церкви, они пели в хоре.

Реакция моего отца на сообщение мамы была враждебной. Он запретил ей снова посещать миссию. Но под влиянием братьев, мама и я продолжали посещать собрания.

Накануне Пасхи я заболел. Сначала болезнь не казалась серьёзной, но позже я слёг с двухсторонней пневмонией, которая в то время была смертельной болезнью. И вот, я впал в глубокую кому. После моего обследования врач сказал, что я никогда не приду в себя. Он предположил, что, возможно, это к лучшему, так как мой мозг был очень сильно повреждён, и если существует какая-нибудь надежда на возвращение моего сознания, я мог бы быть умственно и физически неспособным к жизни.

Маленькая миссия, которую мы с мамой посещали, проводила Пасхальное служение в одной из соседних деревень. К Пасхальной субботе я находился в состоянии комы уже неделю. Доктор сказал, что состояние ухудшается быстро и, по его мнению, я могу умереть через день. Отец по маминой просьбе пошёл на собрание просить о молитве.

Пастор мистер Ричардсон, который был близким другом Смита Вигглсворта, и Чарльз Бакли, один из проповедников в собрании, посетили наш дом. Когда они вошли, доктор уходил. На расспросы мистера Ричардсона доктор ответил, что мне, возможно, осталось жить около часа, самое большее, два. Семья собралась в большой комнате; все они, исключая маму, думали, что это конец. Даже хотя я был безнадёжно больной, они хотели видеть меня, ибо я был самым младшим в семье и был всеобщим любимцем.

Мистер Ричардсон и мистер Бакли вошли в мою комнату. Затем мистер Бакли обратился к семье: «Бог показал мне, что сегодня случится чудо. Как вы воспримете то, что Бог исцелит этого мальчика сегодня?»

Мой старший брат, неплохой парень, ответил: «Если Бог исцелит его, мы будем служить Ему».

Мистер Бакли сказал: «Вы понимаете, что обещаете не мне, а Богу?» Мой брат ответил: «Да, мы осознаём это».

«Давайте помолимся, — предложил мистер Бакли, — но исцеление может произойти не сразу; не разочаровывайтесь. Бог даст нам знамение, прежде чем мы уйдём».

И когда они помолились, ничего не случилось. Через некоторое время они спустились на чашку чая, который приготовила моя сестра, так как они опоздали на обеденный перерыв.

Мой брат как-то купил мне «Восточный» шоколад, который лежал на столике. И вот пока все сидели, пили чай с шоколадом, как я помню, я подошёл к ним и воскликнул: «Мамочка, где мой шоколад?»

Я был абсолютно исцелён. Моя семья посетила служения мистера Ричардсона и мистера Бакли, и все они были спасены. Вначале отец, а затем вся моя семья и близкие родственники были рождены свыше. Конечно же, диавол постарался негативно отразить работу Бога и нападал на меня. У меня схватил аппендицит. Когда пришёл доктор и сказал, что нужна госпитализация, моя мама ответила: «Если Господь не исцелит его за ближайшие два часа, тогда он поедет». Доктор сказал: «Я не гарантирую такого результата».

«Очень хорошо, — ответила мама, — если вы не готовы остаться на два часа, я беру полную ответственность на себя».

Доктор обещал вернуться через два часа. Когда он пришёл, я спал, и снова был сверхъестественно исцелён.

Хотя мистер Вигглсворт жил всего в двадцати милях от нашего дома, мы, однако ещё не встречали его. Но вскоре после этого мы встретились, и он захотел узнать о моём чуде. Он радовался тому, что сделал Бог, так бурно, как будто он сам являлся Божьим каналом в этом исцелении. С этого времени он и моя семья стали близкими друзьями.

 

СМИРЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК

 

Вигглсворт никогда не претендовал на какую-нибудь славу за совершённое чудо исцеления. Желая, чтобы только Христос был явлен, он презирал человеческие притязания. Действительно, он рассказывал, как однажды Бог заговорил с ним и сказал: «Вигглсворт, Я сожгу тебя дотла, так что Вигглсворта больше не останется; и тогда люди будут видеть только Иисуса». Насколько это зависело от Вигглсворта, это случилось; он никогда не желал быть в центре внимания.

Я никогда не забуду последний раз, когда я общался с ним. Мы сидели у него дома за столом. Это было за неделю до его смерти. Смотря на меня со слезами на глазах, он сказал: «Когда ты войдёшь в сферы, которые ещё не принадлежат Богу?» Он продолжал: «Я уже старый человек, мне восемьдесят семь лет. Может я не выгляжу на столько. Я, конечно, не чувствую своего возраста. Но со свидетельством о рождении спорить не приходится, а оно говорит мне, что мне восемьдесят семь.

Итак, я принимаю это несмотря на то, что я чувствую. Сегодня по почте я получил приглашение в Австралию, одно в Индию и Цейлон, и одно в Америку. Людские взоры обращены на меня».

И тогда он зарыдал, будто его сердце сокрушалось. «Бедный Вигглсворт, — плакал он, — какое банкротство думать, что людские взоры обращены на меня. Бог никогда не отдаст Своей славы другому.

Он заберёт меня со сцены».

Я подумал: «Боже мой, если этот человек банкрот, то кто же я?»

 

СМЕРТЬ ВИГГЛСВОРТА

 

Два дня спустя мой пастор, мистер Ричардсон, ушёл к Господу. Его похороны состоялись точно через неделю после моего визита к Вигглсворту.

Три моих брата и я были назначены нести покров на похоронах. Мы сидели в первых рядах в церкви, которая была заполнена до отказа. Когда мистер Вигглсворт вошёл, все взоры обратились, чтоб посмотреть на эту заметную фигуру, он прошёл между рядами и сел на первый ряд.

Мой отец вышел вперёд к трибуне, где сидели несколько человек, и присоединился к Вигглсворту. Он смотрел, как эта живая фигура покинула своё место и поднялась к кафедре, более похожий на человека, которому 60, а не 87 лет.

Затем, с другой стороны кафедры, Вигглсворт поцеловал моего отца и справился о моей сестре, которая была больна. В то время, как мой отец отвечал, Вигглсворт вдруг резко пошатнулся вперёд. Мой отец подставил руку, чтобы поддержать его, затем медленно опустил его на пол. Но Вигглсворт уже ушел.

Джеймс Салтер, который вёл служение, спустился с кафедры и объявил людям: «Я хочу сообщить, что мой тесть, Смит Вигглсворт, скончался». Это было 12 марта 1947 года.

Собрание застыло. Всего лишь минуту назад они видели его идущим к кафедре. У него не было болезни, боли; он просто ушёл домой.

В церковь позвали хорошо знакомого мне доктора. После обследования тела он сказал: «Это превосходный пример мужества! Нет никакой видимой причины смерти. Похоже на рабочего человека, который вернулся с работы, снял пиджак и прилёг отдохнуть».

Я подумал, что он хорошо описал это.

По закону, доктор должен был сделать вскрытие и установить причину смерти для того, чтобы получить разрешение на погребение. Но это не было сделано. Закон времени был обойдён, несмотря на то, что инструкции этого закона были очень строги! Насколько я знаю, это был единственный такой случай. Только тогда я вспомнил одно утверждение, которое Вигглсворт сделал своей жене: «Никогда ни один нож не коснётся этого тела, в жизни или в смерти».

Когда он был пахарем в Бредфорде, Англия, он заболел острым аппендицитом. Его жена вызвала доктора, который сказал Вигглсворту, что ему нужна срочная операция. Но совсем неожиданно Вигглсворт сказал «нет», доктор ушёл осматривать других пациентов, но он был так обеспокоен, что вернулся проверить Вигглсворта. Когда миссис Вигглсворт сказала ему, что её муж пошёл на работу, доктор ответил: «Хорошо, тогда люди принесут обратно его труп». Но этого не случилось. Бог исцелил его.

Вигглсворт имел силу решить, что нож не коснётся его тела при жизни, но ведь смерть — это другое дело. Как он мог так заявить? Я могу сделать вывод, что он прореагировал в вере. Это произошло в точности так, как он сказал.

Но, пророчествуя, он был испытан. Такое пророчество, конечно же, будет проверено. После того, как Вигглсворт всё своё время посвятил полному служению Богу, он сильно страдал от острой боли из-за камней в почках. Его нижнее бельё окрашивалось кровью, но он продолжал служение исцеления больных. Он говорил Господу: «Ты можешь с таким же успехом исцелить меня, потому что я не собираюсь соглашаться на операцию». И этого никогда не произошло. Со временем у него вышли все эти камни, некоторые из них совершенно сверхъестественным образом.

Когда я стоял вместе с другими у могилы Вигглсворта, евангелист, работающий в Бюро Домашней Миссии, сказал мне: «Альберт, что мы теперь будем делать?» В его голосе чувствовалась доля пафоса. Все его надежды были погребены с этим мужем Божьим.

«Я собираюсь жить дальше, — ответил я, — а как ты?»

Бог не желает, чтобы мы подражали Смиту Вигглсворту. Такой был только один он. Во многом он был уникален. Но Бог желает, чтобы мы оставались самими собой, чтобы схватить тот образ, кем мы можем стать в Боге, потому что во многих случаях существует огромная разница между тем, кто мы есть и кем мы могли бы быть в Боге. Мы можем быть настолько же эффективными в своей области деятельности, как и Вигглсворт был в своей, если мы готовы платить цену.