Часть первая. Тайна мёртвого города.

Вместо предисловия.

О древнем заброшенном городе среди бескрайней сибирской тайги я узнал от одного своего знакомого. Молодой парень в разговоре упомянул, что в 40 километрах от посёлка лесозаготовителей на одной из северных рек Томской области стоят заросшие лесом какие-то высокие земляные валы. Местные селькупы, по его словам, считают, что их оставили древние легендарные квели*. Примечательно, что валы находятся в восьми километрах от реки, на берегу таёжного ручья среди векового соснового бора. Известие, что останки стоят не на реке меня насторожило. Обычно люди всегда предпочитали селиться по берегам рек. Реки же служили им своеобразными водными дорогами. Но по рассказу руины странных строений лежат от водной магистрали на значительном расстоянии.

«Тут либо ручей, на котором находятся останки, когда-то в древности представлял собой полноводную реку, либо город был построен в те времена, когда сплошной тайги на севере ещё не было, – рассуждал я. – Значит странным валам не менее 5-6 тысяч лет, а может и более. Их возвели тогда, когда по всему северу Сибири простиралась холодная мамонтовая степь, а таёжная зона располагалась где-то в Средней или в Центральной Азии».

И мне поскорее захотелось увидеть то, о чём поведал знакомый.

- Расскажи, как вы нашли всё то, что ты мне сейчас сообщил? – спросил я его.

- Натолкнулись на валы лесники, когда тушили пожар, – посмотрел он на меня. – Интересно, что вокруг вся тайга выгорела, а на месте валов хоть бы что! Огонь всё это странное место обошёл. Там вообще разлита какая-то особая благодать, – улыбнувшись, продолжил он. – Наши местные пьянчужки это сразу поняли.

- А почему пьянчужки? – искреннее удивился я. – Да потому, что по их словам, сколько в том месте не пей, никакого похмелья нет!

- Как это? – не понял я.

- А так, - засмеялся мой знакомый, - голова не болит, настроение хорошее. Здоровья через край!

- Ну и ну! Вот так дела! – не переставал удивляться я. – Вот наши местные любители выпить и облюбовали это место, – продолжил рассказчик. – Привезли туда стол, скамейки. И как пикник или праздник, то на машины и туда!

- Это за сорок-то километров? – не поверил я своим ушам.

- Да, за сорок, ну и что? Зато отходняк, какой! Можно упиться вусмерть и ничего! Валы сохраняют здоровье. В нашем посёлке все это знают.

«До чего же изобретателен наш народ, – подумал я. – Даже древние руины приспособили для благого дела».

- Похоже на твоих валах сконцентрирована какая-то особая энергия.

- За валами, – пояснил рассказчик. – За валами. Там так, - начал он описывать руины. – Сначала идёт один вал. Он еле виден. К тому же на нём вырос лес. Он опоясывает огромную территорию. Внутри его сосняк и не выгорел, хотя вокруг сплошная гарь. За этим валом есть ещё валы. Они идут по окружности. Один, потом второй и третий. Внутри третьего вала когда-то, наверное, стоял храм или что-то в этом роде. По месту хорошо видно. Между валами есть проходы к центру.

Я не верил своим ушам. Мой знакомый подробно описал обустройство древнего арийского ведического капища!

- Самый лучший отходняк, конечно же, в центре, за третьим валом, – посмотрел я на рассказчика.

- Откуда ты знаешь? – удивился мой товарищ. – Так оно и есть. Главное добраться до центра за третий вал. Понятно на «автопилоте»…

- Значит, в том месте из-под земли бьёт мощный поток благой энергии – перебил я парня. – Ты сможешь показать мне это место?

- Конечно! - посмотрел он на меня с удивлением. – Ты что хочешь меня проверить? Могу доставить тебя туда на своей «Ниве» с ящиком водки…

- Неужели я там и после ящика не «заверну ласты»? – усмехнулся я.

- Будь уверен, не сгоришь. Наши в том месте даже от самопала не окочуриваются, - заверил меня рассказчик.

После ухода парня я долго не мог успокоиться. Руины древних арийских городов по берегам сибирских рек я встречал. Встречал и следы капищ. Но вот чтобы старинный город был построен не на реке? А то место, где когда-то стоял его храм, превратилось в своеобразный вытрезвитель?! Это даже для меня, повидавшего многое, было слишком!

Успокоившись, я раскрыл карту области, и отыскал то место, о котором мне только что рассказал мой знакомый. Изучив её, я понял, что ручей, на котором стоят странные руины, полноводной рекой никогда не был. О чём это говорит? Да о том, что валы древнего города были возведены в эпоху, когда кругом была ещё степь и по ней вели к его стенам сухопутные дороги.

«Надо как можно скорее изучить это место, – заключил я. – Не дай Бог областные масоны о нём прослышат. Они найдут, как обосновать и выруб уцелевшего от пожара сосняка, и тотальное уничтожение древних руин».

И тут я вспомнил о походе в тайгу во время своей нарымской ссылки Иосифа Виссарионовича Сталина. Мне о нём рассказали работники Нарымского музея. Тогда я не обратил на тот рассказ должного внимания, а надо было бы!

«Куда же ездил Сталин? – начал я рыться в своей памяти. – Ах, да, на речку Пайдугину. Но древний орианский город стоит не на ней, а в бассейне соседней реки».

Я снова взялся за изучение карты местности.

«Вот оно что? - наконец-то дошло до меня. – С Пайдугиной к Тыму, как раз напротив руин ведёт старинная кочевая тропа. И Сталин вполне мог ею воспользоваться. Интересно, с кем он шатался, этот русский грузин, по таёжным дебрям? Надо это срочно выяснить. Если с человеком, хорошо знающим местную тайгу, то с Иосифом Виссарионовичем всё ясно. Тогда утверждение насчет того, что Сталин прошёл вторую инициацию в своей нарымской ссылке не пустые слова. Наверняка, так оно и было. Значит, надо срочно съездить в Нарым и выяснить, кто был спутником Сталина в его походе по Пайдугиной».

Один человек мне как-то сказал, что Сосо Джугашвили водил по нехоженой тайге сын его хозяйки, где революционер был квартирован. Он, этот сын, слыл хорошим охотником и знатоком местности. Что якобы он показал молодому грузину развалины древнего арийского города.

«Неужели Сталин побывал именно на тех валах, где в наше время кое-кто устроил своеобразный ресторан вкупе с вытрезвителем? – думал я. – О других заброшенных городах по соседству с Нарымом я не слышал. Надо срочно проверить всё услышанное. И если информатор прав, то всё становится на место: Сталин побывал именно на этом древнем городе, и ни на каком другом!»

Через неделю я был уже в Нарыме. Оказалось, что мне сказали то, что было на самом деле, Сталин действительно путешествовал по сибирской тайге с сыном хозяйки своей квартиры. Пропадал он в лесу целый месяц, и после своего возвращения спешно сбежал из ссылки. Помог же ему в этом его сибирский друг, с кем Сосо Джугашвили побывал на развалинах забытого арийского города.

«Осталось за малым: найти это странное стоящее в стороне от водной магистрали, древнее поселение. Найти обязательно, - рассуждал я.

Там ждёт меня инициация - погружение в информационное поле предков, она мне необходима, и я это чувствовал.

Сборы в экспедицию.

Но как добраться до развалин? В области замерла малая авиация. Перестали бороздить воды рек пассажирские пароходы. Некогда крупный речной порт Каргаска, который обслуживал посёлки на Васюгане, Оби и Тыму больше не существовал. Оставалось одно: попытаться пройти от областного центра, где я организовал себе постоянную базу – Томска до нужного места на своём личном транспорте. Это по Томи, Оби и Тыму почти тысячу километров! Расстояние громадное. Благо, нужное плавсредство у меня под рукой было. Несколько лет назад, по совету одного своего знакомого я приобрёл отличную самоходку – такелажницу. Покупал я её с прицелом на далёкие северные экспедиции. Потому что понимал: без них в своих поисках истинного мне не обойтись. Сразу после покупки судна я сделал на нём необходимый ремонт. И теперь корабль стоял в полной готовности к дальнейшему походу. Надо было раздобыть пару тонн «левого» топлива и подыскать более-менее подходящих людей команды. Вопрос топлива решился сам собой. Как только на катерной стоянке узнали, что я собрался в дальнюю дорогу, так тут же стали предлагать полуценовую солярку. Не прошло и двух дней, как я полностью сделал заправку. Дело стало за командой. Энтузиастов отправиться на край света в поисках покрытых вековой тайгой курганов и мёртвых городов в эпоху разгула рыночных отношений, когда людей замкнуло на одних только деньгах, за короткий срок найти было проблематично. И я это осознавал. Поэтому и решил никого в свой план не посвящать. С одной стороны, чтобы не быть осмеянным невеждами, для которых Сибирь, как некогда для академика Миллера, до сих пор является землёй не исторической. С другой, чтобы никто в Томске не знал о подлинных целях экспедиции. Иначе местная ложа тут же воткнула бы «палки в колёса». Я представил поход на север как обычную поездку за белыми грибами, которого в сосновых беломошных борах Кети и Тыма в конце августа видимо-невидимо. Естественно, отправиться со мной, сушить тымские боровики, чтобы потом выгодно их сбыть перекупщикам нашлось немало охотников. Теперь из всей этой предлагающей себя толпы надо было отфильтровать более-менее пригодных. Тех, которые знают как себя вести на воде и хотя бы раз держали в руках штурвал катера. Первыми, кого я решил взять с собой в экспедицию, оказался бывший водолаз Томского речпорта Николай со странной фамилией Нукс. До водолазного профиля он три года отучился в медицинском, и даже какое-то время работал в анатомке. И я посчитал, что этот человек в силу своей специальности должен быть более-менее дисциплинированным. К тому же он имел права на вождение, что было для меня, как для капитана, немаловажно.

«Не одному же мне неделю, а то и более вести судно, - думал я, давая ему согласие. – Два водителя на корабле – это уже серьёзно! Найти бы ещё одного?»

И такой водитель вскоре нашёлся. Это был студент-выпускник сельскохозяйственного техникума по специальности дизелист-механик. Парня я знал несколько лет. Правда, знакомство было «шапочным». Он занимался в организованной мною секции воинского искусства. Занимался неплохо. Претензий к нему особых не было. Водить катер Женя, так звали парнишку, научился у своего дяди – сменного капитана речного толкача. Дядя, с его слов, брал своего племянника к себе на корабль две навигации. Одно настораживало: Женя дал согласие отправиться в поездку с одним условием: если я возьму на борт ещё и его друга Васю. Друга этого я никогда не видел, но со слов парня, Василий был вполне надёжен. И мне волей-неволей пришлось дать на него согласие. Правда с одним условием, если Вася будет послушен просьбам капитана. Так постепенно собрался костяк команды. На всякий случай надо было найти ещё двух человек. Необязательно специалистов по вождению. Один должен стать во время экспедиции поваром, другой нечто вроде завхоза, с которого можно спросить за дрова и за порядок на судне. Последний нашёлся без проблем. Им оказался мой коллега по университету – историк Николай Новоградов. С последним членом команды было несколько сложнее. Ни один парень не хотел быть шеф-поваром. Как мы кандидатов не убеждали, что помогать готовить будет вся команда, всё равно никто не соглашался. И тут мне пришла в голову идея пригласить в экспедицию одну знакомую девушку из моих бывших студенток-заочниц. У Саши, так звали мою знакомую, два года назад, когда она ещё посещала мои лекции, была серьёзная травма позвоночника. Девушка с трудом передвигала ноги. Традиционная медицина ей помочь не смогла. И видя страдания девушки, я предложил ей свою помощь. Поставить на место сдвинувшиеся позвонки для меня было делом обычным. Процесс лечения позвоночника я когда-то усвоил от одного народного целителя, и в успешном лечении сомнений у меня не было. Несколько дней Саша думала над моим предложением, потом всё-таки согласилась. Позвонки я поставил ей на место, буквально сразу, не прошло и трёх дней, как девушка не только начала резво ходить, но и вовсю бегать. Боль в спине полностью исчезла. Она искренне недоумевала, почему не могли ей помочь маститые медики, а преподаватель психологии легко избавил её от болезни. Бесплатно и так быстро! С этого момента Саша стала относиться к своему преподавателю с нескрываемым уважением. Она не раз предлагала свои услуги по его нехитрому хозяйству. Иногда забегала к нему поздравить с праздником или с вопросами, касающимися поведения её знакомых. До девушки никак не доходило: она молодая, красивая блондинка, вокруг неё вертятся куча парней, а Георгий Алексеевич видит в ней просто хорошую знакомую, свою бывшую студентку и только. Зная отношение Саши к своей персоне, я решил привлечь девушку к своей затее посетить одну из рек на севере области. Как я и предполагал, Саша моё предложение не отклонила. Её обрадовало далёкое путешествие в неведомое, к тому же с тем человеком, к которому она не равнодушна. То, что предстояло возглавить камбуз, девушку не напрягало. Воспитана она была в простой семье, поэтому работать и готовить умела. После утряски с поваром я познакомил между собой членов команды, и на общем собрании было решено, всем вместе найти деньги на продукты. В поездке нам предстояло быть не менее месяца. Поэтому еды надо взять с собой прилично. Со своей стороны я обязывался вложить деньги за Сашу и за двух молодых парней. Но «его величество случай» вскоре всё изменил. Мы только собрались взяться за погрузку катера, как мне позвонил из Москвы один мой старинный знакомый и сообщил, что в Томск Российским Гринписом направлен в командировку один человек. Ему надо посетить север Томской области. И если я ему в этом деле помогу, он раскошелится для всей нашей экспедиции на продукты. Этого человека мой знакомый лично не знал. Но когда я услышал его фамилию, то оторопел: к нам в Томск должен был приехать некий Путанский!

«Ничего себе! – подумал я. – С какими фамилиями евреи только не живут!»

То, что нам придётся иметь дело с евреем до меня дошло сразу.

- Послушай, - обратился я к своему знакомому по телефону. - Этот парень, скорее всего из богоизбранных?

- Какая тебе разница? – услышал я в трубку. – Пусть хоть марсианин. Он без твоей помощи всё равно на север не попадёт. У вас ведь там всё парализовано: ни самолётов, ни судов. Поэтому тряхни его как грушу, всё равно он сэкономит на поездке с тобой кругленькую сумму. Ты ведь повезёшь его бесплатно?

- А ты знаешь, что такое из еврея трясти деньги? – засмеялся я. – Проще из камня выдавить воду, чем из еврея копейку.

- Не забывай, что он москвич, значит, привык к комфорту и любит поесть. Скажешь ему, что будешь кормить его всю дорогу варённым гнилым овсом, да и то, только на ночь, чтобы крепче спалось, вот увидишь, он сам побежит по магазинам. Думаю, ты его уломаешь, – заверил меня знакомый.

- Что ж, Путанский так Путанский! – вздохнул я. – Всё равно почти все мои деньги ушли на топливо. Команда же моя тоже нищая, поэтому и собралась на грибах заработать. Придётся трясти этого Путанского до изнеможения. Может, что из него и выпадет? А если одно дерьмо, что тогда? Тогда будет вместе с нами грызть плесневелые сухари и хлебать кашу «иго-го». Разносолов на самом деле у нас по дороге не будет. Пока не придём на Тым, где можно будет заняться рыбалкой.

Через три дня, получив телеграмму с номером рейса вылета нашего нового попутчика, я поехал его встретить. Как я и предполагал, гринписовец оказался человеком колоритным, заметным, поэтому увидел я его сразу же. Он протянул мне руку и с удивлением в голосе спросил:

- Как вы меня так сразу вычислили?

Мне тут же захотелось напомнить ему известный еврейский анекдот. Когда в паспорте у еврея написано, что он русский, а его всё равно бьют. Когда его спросили почему? Он ответил, что не по паспорту дубасят, а по физиономии. Но из деликатности я промолчал, сославшись на свою интуицию. Звали Путанского Александром, имя располагало, и мы вскоре разговорились.

- Меня отправили в командировку взять образцы грунта и воды, – прямо сказал он. – Я везу карту, на которой отмечены площади заражения…

- Интересно какого? – поинтересовался я. - Кто умудрился заразить наши бескрайние просторы?

- Падающие ступени советских ракет, – улыбнулся Путанский. - Даже со спутников видны места, где действуют токсины.

- А можно взглянуть мне на вашу карту или это секрет? – поинтересовался я.

- Никакого секрета нет, – посмотрел на меня с интересом гринписовец, - я охотно покажу её вам, когда приедем туда, куда вы меня везёте.

- Едем ко мне домой, через пару дней переберёмся на катер, а потом вниз по Томи в Обь и по матушке Оби до реки Тым, - кратко познакомил я Александра с нашими планами.

- Меня это вполне устраивает, – оживился гринписовец. – Ваш знакомый мне намекнул, что у вас к поездке всё готово, кроме запаса продуктов… Так вот, я располагаю нужной суммой. Не стесняйтесь, дайте мне список необходимого и кого-нибудь в помощники. Продукты я приобрету с удовольствием. Считаю это своей обязанностью.

«Вот тебе и легендарная еврейская жадность? – подумал я про себя. – Парень как парень, с понятием.

Мой дом, окружённый лесом, стоящий в стороне от города, удивил Александра.

- Надо же, какая автономия? – сказал он. – И вода из колодца, и отопление печное, и даже на всякий случай своя электростанция?!

- Это на всякий случай, – засмеялся я. – Если кому в голову взбредёт мою линию обрезать.

- Неужели такое может случиться? – посмотрел на меня с интересом гринписовец.

- Всё может быть! – пожал я плечами. – Поэтому и готовность у меня на все случаи жизни.

Путанский с любопытством осмотрел мою усадьбу и, покачав головой, вошёл в дом.

- Как я вижу, вы построили себе жильё не по плану, а там, где захотели? – спросил он меня.

- Там, где мне понравилось, – согласился я.

- Но ведь, это непорядок?! – и в глазах гостя блеснула искра неприкрытого раздражения.

- Согласен, с точки зрения наших идеологических законов, непорядок. Но мне это место понравилось, – посмотрел я на Путанского. – Понимаете – понравилось!

- Но ведь это неправильно? Человек обязан быть законопослушным, – медленно отчеканивая каждое слово, проговорил гость, осматривая внутреннее помещение дома. Если все будет следовать вашему примеру, наступит анархия.

- Анархия мать порядка, – засмеялся я. – Это любимое выражение уважаемого мною Махно. Так что всё нормально.

- Не нормально, – угрюмо пробурчал приезжий.

С Путанским мне всё стало ясно. Передо мной был типичный биоробот. Человек, которому вбито в голову, что рабы-гои обязаны повиноваться закону, каким бы дурацким этот закон не был. Если же поведение гоя противоречит общепринятым установкам, то такой гой является уже преступником.

- Послушайте, Александр, - обратился я к гринписовцу, - дом мой не нарушает плана застройки города. Он хоть и рядом, но стоит не в городской черте. Лес же, который растёт вокруг него, посажен мною. Не было бы дома, не было бы и этого леса. Весь этот парк я устроил. Что в этом плохого? До меня здесь была никому не нужная пустошь. А сейчас посмотри в окно, вон сколько молоденьких сосен.

- И сосны тоже непорядок! – прогнусавил Путанский. – Вам не давали разрешения что-то здесь садить…

- Ладно-ладно, я преступник, согласен. С государственной точки зрения я переступил закон. Пусть меня за это посадят, даже расстреляют! Вы мне собирались показать свою карту. Потому что как капитан судна, я должен знать, куда вас везти.

- Неужели вы все эти книги прочли? – не слыша меня, показал гость на стеллажи с книгами. Тут же их тысячи!

- Многие прочёл, но не все, – буркнул я.

«Выходит, если гой читает книги, то, по мнению этого закомплексованного еврея – тоже непорядок? – невольно подумал я. – Кто-то ведь вбил ему в голову, что мы, русские, обязательно должны быть убогими примитивными. Ничего себе москвич? Он же настоящий зомби! Такое впечатление, что ему только что прочли лекцию о правах и обязанностях сибирских гоев и вбили в голову, что в Сибири живут почти обезьяны. И дом стоит не на месте, и деревьев вокруг него не должно расти, и библиотеки в доме не должно быть».

А между тем, гость, озираясь по сторонам, уселся в кресло, и, взглянув на висящие, на стенах медвежьи шкуры, сказал:

- Целый браконьерский музей. Кругом рога, шкуры…

- И мои картины, – вставил я. – Написаны они маслом с натуры.

- Так вы ещё и художник? – посмотрел он на меня, выпучив глаза.

- Ну и что в этом особенного? – спросил я. – Что, понять непорядок? В провинции не должно быть, по-вашему, мнению, образованных и талантливых людей? - хотелось сказать гоев.

- Да нет, - процедил сквозь зубы гринписовец. - Но всё равно, то, что я вижу, меня удивляет.

- Давайте-ка лучше приступим, пока греется чай, к изучению вашей карты, - напомнил я. - Капитан должен знать, куда везти пассажира.

- Да-да, - засуетился гость, - я сейчас.

Через минуту он достал из портфеля свою карту и разложил её перед собой. Взглянув на неё, я понял, что речь идёт не о ступенях ракет, а о чём-то совсем ином. На старинной карте гигантские территории Западной и Восточной Сибири были сплошь покрытые загадочными чёрными пятнами.

- Мне надо добраться до такого вот пятна, – ткнул пальцем в карту Путанский. – Как видите, ближайшие из них находятся недалеко от поймы Оби. Мне бы сюда. На Тым с вами слишком далеко.

«Будет тебе пятно! – усмехнулся я про себя. – Сделаю всё возможное, чтобы ты своей миссии не выполнил, дружище. Что-то вы там, в Гринписе затеяли? Скорее не в Гринписе, а в ЦРУ. Гринпис, как нам известно, филиал вашей вездесущей разведки, господа «закордонские». Но и мы здесь лыком не шиты: хрен вам с редькой вместо того, о чём размечтались.

 

Начало проблем.

Путанский не обманул. Вместе с Женей и Васей он со знанием дела приобрёл кучу продуктов, причём купил даже то, чего его не просили. Например, мешок сухофруктов и ящик тушенки.

- Молодец! – недоумевал Нукс. – Говорят, что все москвичи «жилы», а этот совсем другой!

- Просто любит поесть, – пришёл к выводу Новоградов. – Едет-то он бесплатно, почему бы ему и не стать щедрым?

Меня щедрость Путанского несколько насторожила.

«Не иначе, что-то наш «богоизбранный» задумал, – сделал я для себя вывод. – Но что? Надеюсь в дороге выясниться. Придётся за этим парнем приглядеть».

Через день после всех приготовлений, как я и намечал, мы были уже в дороге. Самоходка легко рассекала гладь Томи. Позади остались и Томск, и бывший почтовый городок Северск. Катер шёл вниз по реке навстречу неизвестности, и мы радовались, что наконец-то поездка началась. По берегам реки купалась в лучах тёплого летнего Солнца вековая Сибирская тайга. Ни мошки, ни комаров! Только ласковый пропитанный запахом леса ветер, и по пескам и иловым косам стаи мелких суетливых птичек. Несколько раз на вершинах сухих деревьев мы наблюдали сидящих в гордой царской позе орланов, любовались парящими над водой крачками и чайками. Я вёл катер, рядом со мною стоял Нукс и во все глаза рассматривал проплывающие мимо катера пейзажи.

- Давно я здесь не бывал, – повернулся он ко мне. – Красота-то какая!

- А что делает Новоградов? – спросил я его.

- Сидит на кринолине вместе с Васей и Женей. Тоже любуется. Один Путанский в каюте. Его наша Томь не волнует. Что-то пишет в своём дневнике.

- А Саша чем занята?

- Там же в каюте, что-то на газовой плите готовит.

- Мы же договаривались ей помогать! Что, все разбежались? – покачал я головой. – Так дело не пойдёт. Давай, Коля, пошевели ребят, пусть девчонке помогут.

- Ты бы им лучше сам сказал. Меня они не послушают. Давай-ка распорядись, а я пока поведу катер, – сказал Нукс.

Передав штурвал Николаю, я окликнул ребят, попросил их помнить о своих обязанностях. К моему удивлению, Женя на меня огрызнулся. Сидя на скамейке, он одной рукой обнимал Васю, и было видно, что моя просьба ему не по вкусу.

- Ты что его как невесту обнимаешь? – засмеялся я. – И не злись. Ещё налюбуетесь красотами, через три часа войдём в Обь. Там простор так простор! Давайте помогите Саше.

- А почему не Нукс и не Новоградов, а именно мы? – не сдавался Женя.

- Потому что вы молодые и ещё нигде не работаете, давайте втягивайтесь!

Парни нехотя спустились с кринолина и поплелись в каюту. Я смотрел им в след и недоумевал.

«Раньше подобной наглости я от него не видел. Неужели Васино влияние? Этот тихий застенчивый, прячущий свои глаза Вася, оказывается, не так прост? Интересно, что будет дальше?»

С этими мыслями я вошёл в рубку и поймал на себе усмешливый взгляд Нукса.

- Ну что, пошли? – спросил он меня.

- Пошли-то пошли, но Женя что-то излишне раздражён… Не пойму, почему? Без Васи он был другим.

- Поживём – увидим, у нас всё впереди. Пока ты вёл катер, он и меня послал.

- Значит, с парнем что-то происходит.

- Или уже произошло, – загадочно сказал Нукс.

Я невольно прочёл мысли Нукса, и мне стало не по себе.

- В то, о чем ты думаешь, что-то не хочется верить, – посмотрел я на бывшего водолаза.

- Поживём – увидим, - пробурчал последний.

Как я и предполагал, через три часа хода мы оказались в Оби. Ширь гигантской реки, бесконечный простор неба, прохладный свежий ветер над катящимися на север водами. Всё это действовало завораживающе. Большая часть команды, высыпав из каюты на палубу, никак не могла налюбоваться новым пейзажем. На своей койке невозмутимым остался один только гринписовец. Когда я к нему подошёл, он даже не удостоил меня взглядом.

- Что-то вас напрягает? – спросил я его, садясь напротив. – Поднялись бы на палубу. Вы же, наверное, нашей Оби ещё не видели. Красота неописуемая! И вода, и небо - всё слилось! А берега еле видны!

- Река себе и река, какая разница Волга или Обь? Для меня всё едино, - поднял он на меня глаза. – Над водой всегда ветер, мерзко, зябко. О каких красках вы говорите? Я глядел в окно. Серая вода, серое небо. Птицы противно кричат, летают над катером, гадят. Мне здесь уютнее…

«Н-да! – поднялся я с кресла, качая головой. – Очевидно, у парня совсем другие взгляды. Плевать ему на краски ранней осени. Тем более нашей сибирской, так сказать, варварской провинциальной. Интересно, чем он занят, этот Путанский? Что-то сидит и подсчитывает. По его поведению видно, что все члены команды во главе с капитаном просто досадная необходимость. Он куда выше всех этих говорящих насекомых. И этот глупый капитан таких простых вещей никак понять не может. Ну и дурень же ты, мужлан неотёсанный! – прочёл я по выражению лица гостя.

Ещё раз, взглянув на барскую позу Путанского, я поднялся на палубу. Налюбовавшись на виды Оби, команда разбрелась по своим делам. Нукс всё ещё вёл катер, рядом с ним в рубке находился Новоградов.

«Николая должен был сменить Женя, – подумал я. – Где он, этот странный наш Женя? Наверное, опять восседает на кринолине в обнимку с Васей?»

Но поднявшись на надстройку, я нашёл Женю одного. К моему удивлению парень, наклонившись над перилами, плакал.

- Что с тобой? Ты почему распустил «крокодиловы слёзы»? – тряхнул я его за плечи.

- На меня Вася обиделся, - прошептал парень. – Я, наверное, сейчас утоплюсь!

- Ты, наверное, спятил! – посмотрел я ему в глаза. – И вообще, что между вами происходит? Рядом с Васей ты совсем другой. Что с тобою?

- Вася на меня обиделся, - зашептал Женя. – Я не могу, не могу!

И он опрометью бросился вниз на палубу.

«Вот так штука! – почесал я затылок. – А где же наша «девица» Вася? Неужели уже утопился?»

Васю я нашёл в гальёне. Тот сидел, нахохлившись, и на мои вопросы не отвечал.

- Ты понимаешь, Вася, что из-за тебя Женя пропустил свою смену. Коля Нукс ведёт катер лишний час. Такого не должно быть. Давай иди, мирись с Женей, и отправляйтесь вдвоём, смените Нукса.

Вася нехотя повиновался.

«Это только начало, – подумал я. – Что же будет потом?»

То, что на судне назревают какие-то интересные события, я уже не сомневался. Ночью мы решили не идти. За день все с непривычки устали, поэтому решено было отдохнуть. Поставив самоходку в удобной бухте, я спустился в общую каюту и поздравил всех с первой нашей ночью в походе.

- Перед сном чай и можно на «боковую». Подъём в пять утра, - обратился я к команде. – Кто против?

Против никто не высказался.

- А тебе Саша, - обратился я к девушке, - лучше лечь спать пораньше, потому что завтра работы у тебя будет поболее, чем сегодня. Всё, сухой паёк кончился, теперь придётся нам готовить.

Согласно кивнув, девушка отправилась в капитанскую каюту, где я ей выделил место над своей кроватью. Оставшись наедине с собой, я вышел на берег и, примостившись недалеко от самоходки под старым сухим тополем, задумался. Поведение молодых парней говорило о многом.

«Что делать?» – размышлял я.

Интуиция подсказывала, что в моих силах многое изменить.

«Положим Женькины мозги на место я поставить смогу, но что делать с застенчивой «девочкой» Васей? Если у Васи генетика женщины, по моим наблюдениям это именно так, то надо ли вмешиваться? Да и Женькой заниматься, необходимо спросить разрешения».

Отключив ум своего эго, я перешёл на волну глубинного. Никакого протеста относительно Жени не почувствовал.

«Похоже, дали зелёный! – заключил я. – Надо на всякий случай проверить и рамкой».

Я поднялся на самоходку, нашёл в машинном отделении кусок проволоки и, сделав из неё рамку, снова обратился к своему подсознательному. Рамка отклонилась на «добро».

- После возвращения придётся тобою заняться, Женя, – сказал я себе. – Сейчас же нет ни места, ни времени. Да и «девочка» Василиса путается под ногами.

Ещё раз, взглянув на звёздное августовское небо, я направился в свою каюту. Каково же было моё удивление, когда я услышал тихий шёпот Саши.

- Ты почему так долго, капитан? Я тебя заждалась.

- А что произошло? Почему ты не спишь? – задал я, встречный вопрос, забираясь под одеяло.

- Ничего, просто спать не хочется, - ответила со своего места девушка.

- Завтра рано вставать, ты же не выспишься, - недовольно пробурчал я.

- Понимаешь, мне холодно, что-то никак не могу согреться, - раздалось с её полки.

«Час от часу нелегче, - подумал я. – В той каюте оказалась братия голубых, вскоре там назреют события, от которых всем станет тошно. Здесь же, в капитанском кубрике, тоже началось. Похоже, моя бывшая студентка не промах. Сразу «берёт быка за рога».

Вздохнув, я поднялся с кровати, нашёл под полкой ватное одеяло и, накрыв им Сашу, снова улёгся на своё место.

- Спасибо, - по-змеиному прошипела девушка.

- Спокойной ночи! Приятного сна! – пожелал я ей.

«Что же, придётся придуриваться глупым непонимающим. Пока красавица, наконец, не выйдет из себя. А потом что? Попробую поставить её на место», – попытался я успокоиться.

После разговора с Сашей я никак не мог уснуть.

«Это только начало, – думал я. – Что будет потом? Похоже, девчонка настроена решительно. Как бы ей объяснить, что я не животное. Просто так из спортивного интереса на хорошеньких девчонок не бросаюсь. Может убедить её, что я импотент? Вообще-то по отношению к подобным ей, так оно и есть. Глупые, пустые красотки ничего кроме отвращения у меня никогда не вызывали. А может лучше стать Пигмалионом? Попробовать её «разбудить»… Но если у человека нет природного ума, буди не буди, умнее он не станет. Печально то, что глупые люди не могут любить. Природой им этого не дано. За любовь они принимают свои мимолётные увлечения. Здесь тоже самое, но Саша этого не понимает».

С такими мыслями я кое-как уснул. Проснулся я от шума, спрыгнувшего с верхней полки человека. Открыв глаза, я остолбенел. В слабом свете предрассветных сумерек, я увидел перед собой абсолютно голую Сашу. Девушка демонстративно делала лёгкую зарядку. Потом, не обращая внимания на меня, натянула на себя тёмные колготки, накинула на плечи какую-то рубашку, и, сунув ноги в тапочки, направилась в большую каюту.

«Началось! – поздравил я себя. – Решила хлестнуть по инстинктам. И не только меня. Она там практически с голой задницей гарцует сейчас по каюте. Интересно, зачем? Очевидно, хочет заставить меня ревновать. Старый испытанный приём многих дур».

Я не торопясь отвязал катер, завёл двигатель и, отвалив от берега, повёл самоходку вниз по Оби. Через полчаса на палубе с кружкой горячего чая показалась Саша. Она зашла в рубку молча, поставила передо мной чай и, уставившись на меня глазами преданной собаки, спросила:

- Может что не так, ты мне скажи, я пойму, я не глупая…

«Лихо! – подумал я. – Очевидно, хочешь проверить, как на меня подействовало твоё поведение?»

- Да нет, - улыбнулся я ей. – Всё нормально. Ты молодец, уже успела всех чаем напоить. Претензий к тебе нет.

- Не всех, - зло скривилась Саша. – Женя с Васей ещё спят. На дисциплину им наплевать. Между прочим, правильно делают, я тоже пойду, посплю.

- А как же завтрак? – спросил я.

- Когда все проснуться, тогда и о завтраке говорить будем.

С этими словами раздосадованная Саша спустилась в каюту. Слова Саши меня озадачили, и я стал поджидать кого-нибудь из команды. Вскоре на палубу поднялись Нукс с Новоградовым. Нукс не умываясь и не чистив зубы, сразу же направился ко мне в рубку. Вид у него был взъерошенный. Открыв дверь, он с порога пробасил:

- Георгий, кого ты нам поселил?

- А что случилось? – в свою очередь спросил я его.

Мне казалось, что Николай начнёт распространяться в адрес Саши. На самом деле, с утра в одних колготках и в рубашке девушка выглядела архи экзотично. Но Нукс о Саше не сказал ни слова.

- Ты кого нам поселил? – повторил он свой вопрос. – Мы же из-за них всю ночь не спали! Похрапывал только Путанский. У него, наверное, железные нервы. А нам было не до сна. Не веришь, можешь спросить у Новоградова!

- Ты толком мне объясни, - посмотрел я на Нукса. – Что там у вас произошло?

- Сходи сам посмотри, а я пока поведу, – потянулся он к штурвалу.

- Ты лучше расскажи, - отстранил я его.

- Это надо видеть и слышать! – протянул по слогам Нукс. – Короче с вечера, как только ты ушёл, парни поставили вместе свои топчаны и накрылись одним одеялом, – начал он рассказывать.

- Ну и что из этого? – сделал я непонимающую мину.

- Потом всю ночь эти топчаны скрипели! Ходили ходуном! Мы с Новоградовым и кашляли и ругались – всё бесполезно! Чуть притихнуть и опять.

- Ну и что? Дело ведь молодое! – засмеялся я.

- Что?! – взревел Нукс. – Ну, я бы ещё понял, если бы были парень с девкой, а тут два балбеса. Совсем осатанели, как коты трахались!

- Это ты брось, - остановил я его. – Коты друг друга не трахают. Гомиками могут быть только люди.

- Нелюди! – вытаращил на меня свои серые глаза водолаз. – Нелюди! Всю ночь развлекались, а теперь, как ни в чём не бывало, спят себе в обнимку. Сходи и сам полюбуйся!

- Я тебе верю, Коля, - посмотрел я на Нукса. - Что делать, на нашем корабле волею случая оказался срез российского общества.

- Что? – не понял меня Нукс.

- Срез современного российского общества, – сказал я спокойно. – Вот ты кто? К какому классу относишься? И к рабочему и к классу безработных… Так?

- Допустим, - пробурчал Нукс.

- Новоградов – типичный интеллигент.

- А причём здесь мы с Новоградовым? – перебил меня Нукс.

- Да ты выслушай меня, - оборвал я его. – Вы непричём, и я не о вас, а обо всех кто на нашем судне. Новоградов представитель интеллигенции, так?

- Так! – согласился бывший водолаз.

- Себя же я причисляю к советским консерваторам – совкам.

- Какой ты совок, ты вон собственник, у тебя самоходка…

- И в советское время катера у людей были. Это не показатель, – перебил я Николая. – Мне хочется сказать другое, если у нас на катере волею Творца возник срез российского общества, то должен быть не только ты, я и Новоградов, но и другие его представители.

- Гомики, лесбиянки, зоофилы, проститутки, – стал перечислять унылым голосом Нукс.

- Совершенно верно, - кивнул я. – Зришь в корень! Семиты, антисемиты, глобалисты, антиглобалисты,

- Китайцы, кавказцы, негры, - закивал головой Нукс.

- Ты забыл наркоманов и алкоголиков, - напомнил я ему.

- Забыл, - погрустнел Коля.

- А зря, выпить, как я знаю, ты любишь.

- Но я же, не алкаш! – возмущённо проворчал Николай.

- Ни один пьяница себя алкоголиком не считает, засмеялся я. – Как видишь, всё у нас нормально