Глава 5. Письма с того света.

Лежащий на прикроватной тумбочке телефон разразился настойчивой трелью, оповещая о новом сообщении. Миса с трудом подняла тяжелую голову.
– Какого черта! В такую рань! – вообще-то, на часах был почти полдень, но она отключилась только в четыре утра, когда выпивка уже попросту не лезла. Миса бросила взгляд на лежащего рядом парня – девушка даже не знала, как его зовут… или просто забыла? Амане познакомилась с ним в баре, после вчерашнего показа, он угостил её коктейлем и пошло-поехало. В какой-то момент они приехали к Мисе домой и продолжили пить, потом – занимались сексом и снова пили, пока не отключились оба. Такое случалось с ней не раз и не два.
Тогда, полгода назад, Миса так и не смогла сделать последний шаг с того моста, не хватило решимости. В конце концов, Лайта не вернешь, а умирать было страшно и… рано. И она шагнула назад, отодвигаясь от опасного и скользкого края, а вернувшись домой напилась в стельку, пытаясь хоть так забыть глаза и губы того, кого только что предала.
Дни, недели, месяцы – время шло, а забвение не наступало. Теперь Миса уже не могла уснуть без алкоголя, а с недавних пор пристрастилась к наркотикам. Попытки сблизиться с другими парнями оставляли только липкое, гадливое чувство к самой себе, заставляя проводить добрый час в ванной, в тщетной попытке отмыться от той грязи, в которую толкала себя сама.
Неоднократно Миса называла Лайтом своего очередного партнера на одну ночь, потому что всякий раз представляла на их месте Ягами. Иногда девушке казалось, что ее жизнь на самом деле закончилась в тот день, когда остановилось сердце Лайта. Но, сил поставить последнюю точку не было и Миса продолжала есть, пить, спать тщетно надеясь в один прекрасный день проснуться и осознать, что полностью забыла проигравшего Киру.
Нащупав продолжающий надрываться и вибрировать телефон, Амане увидела новое сообщение, открыла его и через секунду мобильник выпал из задрожавших пальцев: «Мне одиноко здесь, Миса. Так холодно и пусто… Как же мне не хватает тебя. Лайт.»
– Господи, – прошептала она побелевшими губами, – это что? Шутка? Чья? Кто смеет так шутить?
За прошедшие полгода о ее гражданском браке с Кирой успели забыть даже те, кто до последнего цеплялись за пикантные подробности этой скандальной связи. Откуда же взялось ЭТО? Сообщение пришло на тот самый номер, который был известен только ей и Ягами… Зачем она до сих пор хранила эту вторую сим-карту в телефоне – Миса не знала, выбросить не поднималась рука. Неужели, она действительно ждала, что он позвонит? Дождалась…
Телефон снова завибрировал и девушка автоматически его подхватила – второе сообщение:
«Почему ты покинула меня, Миса? Ты же говорила, что любишь меня больше самой жизни? Лайт.»
На этот раз ронять телефон она не стала и постаралась взять себя в руки, начать рассуждать логически и вычислить того, кто так ее разыгрывает. О ее отношениях с Ягами не было известно только ленивому, но вот этот номер не знал никто… Кто же настолько ее ненавидит, что умудрился все-таки его разузнать и теперь присылает ей вот это?
Может, за все этим стоит одна из завидующих ей моделек? Предположение не лишено смысла, скандал, связанный с именем Ягами, только добавил ей популярности, и она по-прежнему оставалась самой востребованной моделью Японии, завистниц у Амане было хоть отбавляй, возможно, это все дело рук одной из них? Однако, приглядевшись повнимательнее, Миса поняла, что сообщения приходили не из Японии, да и номера оказались совершенно разными.
Попытка перезвонить на них не дала ничего: трубку либо не брали, либо механический голос сообщал, что абонент находится вне зоны досягаемости сети. Единственное общее между этими номерами – код страны. Он был девушке незнаком, но узнать это было несложно. И тут же возник еще один вопрос: откуда в той, невероятно далекой от Японии стране, было известно ее имя? Слишком далеко, слишком нереально…
– Эй, ты, как там тебя, принеси чего-нибудь попить, а? – хриплый спросонок голос парня заставил Мису вздрогнуть и жутко её разозлил. Девушка вперила в него полыхающий гневом взгляд, а растрепанные белокурые волосы делали ее похожей на разъяренную фурию.
– Попить тебе? Слушай, «ты, как тебя там»! – передразнила она парня. – Собирай манатки и выметайся отсюда! Немедленно! – она выкрикнула последнее слово визгливо, в сердцах топая ногами. – Вон пошел!
– Ты чего это? Крыша поехала? – он ошарашено уставился на свою внезапно взбесившуюся случайную знакомую.
– Миса сказала – пошел вон! – она вскочила и, как была, в полном неглиже, принялась поднимать с пола и швырять парню его вещи. – Чтобы через пять минут духу твоего тут не было, а не то – полицию вызову!
Миса демонстративно прошествовала на кухню – самое время выпить чего-нибудь… прочищающего мозг. Через полуоткрытую дверь она наблюдала, как парень, чертыхаясь, одевается, бросает на дверь кухни испуганно-презрительные взгляды, а потом исчезает из квартиры, оставив входную дверь открытой.
Амане налила себе полный бокал вина, осушила его в несколько глотков, сделала пару глубоких вдохов, пытаясь хоть немного успокоиться. Её ноутбук валялся здесь же, на кухонном столе, и девушка решила проверить почту, ведь её вполне могли пригласить на очередной показ. Письма в почтовом ящике были. Три. Все с разных электронных адресов и одно кошмарнее другого:
«Рем умерла ради тебя и ты о ней так же быстро забыла. Лайт»
«Помнишь Эла, Миса? Я убил его ради тебя, я всегда защищал тебя. Лайт»
«Здесь только серость, туман и холод, Миса. Ты же обещала любить меня вечно, всегда быть со мной. Я жду тебя. Лайт»
Она резко захлопнула ноутбук – это уже было совсем не смешно. Миса узнала обо всем этом уже после смерти Лайта. Ягами оставил ей письмо, в котором красочно расписал все её художества, ведь сама Миса тогда снова отказалась от Тетради и потеряла память. Это письмо она получила, когда Лайта уже не было в живых и зачем он это сделал, зачем вернул ей все воспоминания осталось загадкой для Амане. Что это было: милость или кара?
О смерти синигами Рем знали только трое: она сама, Лайт и Рюк. Но бога смерти здесь не было, да и не смог бы синигами посылать ей эти сообщения. Неужели Лайт действительно жив? Но это невозможно, ведь она сама хоронила его, умершего от сердечного приступа на лестнице одного из многоэтажных домов. Мертвые не воскресают! Но, кто тогда стоит за всем этим? Кто настойчиво пытается свести ее с ума?
Девушка снова наполнила бокал и вернулась с ним в спальню. Телефон молчал, возможно, шутник удовлетворил свое чувство юмора? Ответа на этот вопрос она не знала. Желание что-нибудь вообще делать пропало начисто, испарилось, вместе с настроением. Эти послания совершенно выбили Мису из колеи, невольно вернули в прошлое, от которого она так старалась отгородиться.
Она потянулась к сумочке, вытряхнула оттуда маленькую, пластмассовую коробочку с таблетками. Сегодня сохранить здравый рассудок ей помогут только они – маленькие белые друзья. Сейчас она расслабиться по-настоящему, только сначала – отключит к черту ноутбук и телефон – хватит на сегодня вестей с того света…
Пытка прошлым на этом не закончилась. На следующий день, стоило Мисе включить ноут, и она тут же обнаружила в почтовом ящике подборку статей о Кире. Материалов было много и завершалось все это очеркнутым красным некрологом Ягами Лайта, который она же когда-то и размещала. Кто-то здорово покопался во всей этой истории. Обнаружить отправителя девушка не смогла, но стоило включить телефон, как он услужливо проинформировал Мису о двух новых сообщениях. Уже как-то обреченно девушка их прочла:
«Самое страшное – это одинокая вечность. А я здесь чужой… Лайт»
«Я помню всё. Каждый твой взгляд, каждый поцелуй и ту родинку, что опустилась на твою грудь, словно капелька воды… Я так любил целовать тебя там… Лайт»
А вот это было уже слишком. Об этом ее недостатке знал только Лайт, а после его смерти она вывела родинку, чтобы не вспоминать каждый раз его такие нежные руки, его губы, дарившие ей неземное наслаждение. Иногда, если она чем-то его злила, Лайт бывал даже груб, но так Мисе нравилось еще больше. Стирая эту отметину, она пыталась избавиться от таких болезненных воспоминаний.

Место: Мир синигами.
Он улыбался. Впервые за эти полгода это была не горькая усмешка, а снисходительно-довольная улыбка победителя. Всё шло отлично. Эта девушка, Ольга, оказалась далеко не глупой – она запомнила все, что он говорил и теперь четко выполняла все его инструкции, давая Лайту возможность насладиться делом своих рук.
С каждым днем и без того нестабильная психика Мисы расшатывалась еще сильнее. Она проводила эти дни взаперти, вздрагивая от каждого телефонного звонка, но не смея при этом отключить связь. Иногда Ягами казалось, что он слышит, как испуганно колотится её сердце, ощущает, как дрожат пальцы и всё это волновало его посильнее той похабной сцены. Там Миса издевалась над своим телом, а здесь и сейчас он глумился над её душой и разумом, медленно, но верно толкая к той черте, за которой откроется его дверь в мир живых.
– Ты заплатишь мне за все: за свои капризы, непроходимую тупость, истеричные припадки, за свое предательство, – шептал Лайт, наблюдая, как Миса читает очередное сообщение от него:
«Ты помнишь Такаду, Миса? Она любила меня, но я все равно убил её, чтобы защитить тебя. Как же быстро ты забыла обо мне. Лайт.»

Он увидел, как по лицу девушки покатились слезы и улыбнулся шире. Осталось немного и Миса будет готова убить себя, мало того – сделает это с радостью и откроет для него заветную дверь. Она будет уверена, что теперь они вечно будут вместе здесь, в мире синигами, и какое же разочарование ожидает госпожу Амане!
Тогда он сказал Ольге, что недели им хватит, чтобы реализовать его план. Слабым местом была Тетрадь. Как отобрать ее у Рюка, Лайт пока не знал, но был уверен, что сумеет разрешить и эту задачку.
– Как приятно видеть твою улыбку, Лайт, – Рюк плюхнулся на камень, свалившись, как всегда, ниоткуда. – Я уже и забыл, что ты умеешь улыбаться. Вот только – к чему бы это? – синигами подпер подбородок рукой. – Ты явно что-то задумал.
– С чего ты взял? Просто надоело грустить, – Лайт невероятно обрадовался тому, что успел отвернуться от портала и бог смерти не пронюхал о его планах. – А может, я просто привыкаю?
– Ну вот, – Рюк расплылся в зубастой улыбке, – я же тебе говорил! Это только вначале тяжело.
– Ты прав, – Ягами тряхнул головой. – Раз выхода отсюда нет, вернуться в мир живых невозможно – к чему все эти переживания?
– Тоже правильно, – синигами снова покрутил в руках так и не пристроенную Тетрадь. – Кому бы ее отдать, а? У тебя не осталось хороших знакомых? Таких, как Миками Теру, например? Чтобы они так же потрудились, как ты?
– Нет, - Лайт скрестил руки на груди, насмешливо глядя на Рюка. – Да и не мои это трудности. Я не синигами.
– И есть еще одна проблема, – бог смерти тяжело вздохнул. – Здесь нет таких вкусных яблок…
– Здесь много чего нет, – бывший Кира хмыкнул. – Девушек, например.
– Зато на них можно смотреть, на каких угодно и сколько душе угодно! И заметь: ты за ними подглядываешь, а они даже не подозревают, что ими любуется сам Лайт Ягами – гроза преступников и проигравший Кира! – синигами хихикнул.
– Ха-ха, – без улыбки сказал Лайт. – Блестящее остроумие. Но ведь на самом деле, это скучно, Рюк. Все девушки похожи друг на друга, если знал одну – знаешь всех. Они отличаются только цветом волос и… темпераментом, а мозгов нет практически у всех, – Ягами, прищурившись, глянул на своего собеседника.
– Ну, да. Ты же у нас эксперт! А как там твоя блондиночка поживает? Давно я об этом не спрашивал, – Рюк пошловато ухмыльнулся. – Утешилась наконец?
– Без понятия, – Лайт сказал это спокойно и равнодушно. – Миса меня не интересует, и уже давно.
– Хрен с тобой, Ягами, полетел я! – бог смерти растворился во мгле, а Лайт заинтересованно уставился в портал.

Место: Токио. Квартира Амане Мисы.

«Твоя любовь оказалась такой короткой, Миса… Как жаль. Лайт» - это письмо поджидало девушку в почтовом ящике и теперь Миса тупо смотрела на мерцающие на мониторе иероглифы. Еще одно послание она обнаружила в телефоне.
«Я всегда буду любить тебя, даже здесь, в мире синигами. У меня ведь не осталось больше ничего – только любовь и воспоминания… Лайт.»
По лицу Мисы потекли слезы – в который раз за эти кошмарные дни. Она несколько раз выключала телефон и компьютер, отрезая себя от всего внешнего мира, пытаясь таким образом оборвать поток этих странных писем из небытия. Но уже через несколько минут, максимум – через час, включала всё снова, боясь пропустить очередную весточку.
Она осунулась и похудела, потому что полностью утратила аппетит, на ногах держалась за счет алкоголя, и все чаще в голову приходила мысль оборвать эту пытку вместе с жизнью. Лайта больше нет, кто-то неведомый шлет ей письма с такими подробностями, о которых знали только она и Ягами. А вдруг он действительно пытается вот так с ней связаться? Нереально? А Боги смерти? Они тоже казались Мисе выдумкой до того момента, пока она не встретилась с Рем. Но, если Лайт сейчас действительно находится в мире синигами и так тоскует по ней – как может она не ответить на его призыв?
Девушка сверила все номера, с которых ей приходили сообщения – все они были разными, только код государства – общий, электронные адреса тоже отличались, и связаться ни с кем она не могла. Затуманенный наркотиками мозг с трудом воспринимал окружающую реальность. Пока Миса сидела, погруженная в свои мысли, кто-то о снова прислал ей два сообщения. Первое было коротким: «Здесь нет времени, нет пространства, есть только моя боль и моя печаль. Лайт»
Второе – гораздо длиннее:
«Миса, ты можешь прийти ко мне, стоит тебе только этого захотеть. Кровь способна распахнуть любые двери, и тогда мы снова будем вместе навсегда. Для этого нужно кое-что сделать. Умереть. Но… Как я могу просить тебя об этом?
Живи, наслаждайся всеми радостями этого мира, а я буду доволен тем, что могу просто видеть тебя из моего узилища. Я давно понял, что только тот, кто любит всем сердцем, способен шагнуть в бездну за своим избранником. Но ты… Ты живи… Лайт.»
– Да что же это такое! – выкрикнула Миса, отбрасывая телефон, словно ядовитого скорпиона. – Сколько же можно! Кто всё это делает?! Хотя, стоп! Номера! – девушка снова схватила телефон – два последних номера были одинаковы, совпадали полностью. А что, если это намёк? И таинственный адресат наконец-то решил выдвинуть ей свои требования? Пояснить, откуда все эти послания?
Амане поспешно нажала кнопку вызова. На сей раз соединение осуществилось без проблем, но вот мелодия, звучавшая в трубке… Это была любимая песня Лайта, под нее они так часто занимались любовью, она была рингтоном его телефона. Однако сейчас эта до боли знакомая мелодия терзала её, причиняя почти физические страдания.
Наконец трубку подняли и приятный женский голос произнес по-японски с небольшим акцентом.
– Я слушаю.
– Кто вы? Откуда эти послания? Эта мелодия? Откуда вы знаете обо мне? – выпалила Миса на одном дыхании.
– Меня зовут Ольга. На остальные ваши вопросы, Миса, я не могу ответить по телефону. Он вполне может прослушиваться. Хотите получить ответы – нам придется встретиться.
– Но откуда вам известны такие подробности? Скажите мне хотя бы это? – умоляюще произнесла Амане.
– Так уж получилось, что совсем недавно я встретила Лайта там, в мире синигами и он попросил меня передать эти послания вам. Но есть кое-что, чего по телефону не скажешь, – голос девушки был на удивление спокоен.
– Но… но как вы докажете, что действительно видели Лайта? – спросила Миса, все еще надеясь, что ее просто разыгрывают.
– Я знаю, что синигами Джелус и Рем умерли ради вас, Миса. Кто еще, кроме вас и Лайта, об этом знал? – и снова все тоже ледяное спокойствие.
Услышав о погибших богах смерти, Миса на секунду задохнулась – об этом действительно больше никто не знал.
– Приезжайте ко мне, Ольга, – обреченно сказала девушка.
– Это невозможно. К сожалению, я не могу покинуть страну. Да и кому из нас это больше нужно, Миса? Хотите услышать последнее послание Лайта – приезжайте ко мне вы.
– Хорошо, я прилечу ближайшим рейсом, – Амане решила раз и навсегда покончить с этим потусторонним кошмаром. – Как я вас найду?
– Всё просто. Свяжитесь со мной из аэропорта, и я дам вам знать, где мы встретимся. И еще одно: об этом разговоре и предстоящей встрече не должен знать никто. Иначе ни самой встречи, ни дальнейших бесед не будет. Всё это должно остаться только между мной и вами. – Девушка прервала связь, а Миса несколько секунд просидела неподвижно, переваривая только что услышанное.
Похоже, выбора у нее нет – нужно заказывать билет в эту страну. Хотя… Можно, конечно, никуда не лететь, но разве сумеет она отказаться от возможности получить последнее послание Лайта? Теперь Миса безоговорочно поверила в то, что эта девушка действительно встретила Ягами там, за гранью реальности. После того, что синигами оказались настоящими, поверить во все остальное было совсем несложно.

Место: город N, заброшенный район.

Этот дом Ольга нашла не без труда. На окраине мегаполиса подобных заброшенных, полуразрушенных домов было много. А в этом, похоже, время от времени собирались местные сатанисты – об этом свидетельствовала криво намалеванная на полу пентаграмма и подозрительные бурые пятна. Похоже, одуревшие от наркотиков и алкоголя подростки, пытались устраивать здесь жертвоприношения. Девушка брезгливо переступила через одно такое пятно, заметила остатки черных свечей на полу и нехорошо усмехнулась – место выбрано идеально. Наверное, Лайт действительно обладает выдающимися умственными способностями, раз сумел все это заранее предусмотреть и просчитать.
Затянутой в черную перчатку рукой Ольга положила на покосившийся, кривоногий столик до остроты бритвы отточенный нож, поставила по обеим сторонам от него по высокой черной свече и зажгла их. Для того, что они с Ягами собирались сделать, свечи не требовались, но они были просто необходимы для создания у следствия, если таковое начнется, ложной картины ритуального жертвоприношения.
Рядом девушка поставила бутылку вина и два бокала – разве можно не угостить гостью? Да и вино – красное, и так похожее на кровь, тоже является частью ритуала, а бокалы, стилизованные под старинные кубки, только усиливали готичность картины. Остался последний фрагмент – письмо Лайта к Мисе, то, последнее, включавшее четкие инструкции, что та должна сделать, дабы ускорить их встречу.
Ольга еще раз внимательно осмотрела комнату – не упустила ли чего? Пламя свечей прыгало по стенам в каком-то языческом танце, делая её саму – тоненькую, одетую в черное, похожей на пришельца с того света. Впечатление усиливали большие, лихорадочно блестящие глаза и распущенные волнистые волосы, закрывающие изуродованную половину лица.
Лайт не знал одного. Ольга твердо решила, что из этого дома выйдет только одна из них: либо Миса, либо она. Если план Ягами провалится, она сама воспользуется этим ножом, и на сей раз найдут её далеко не сразу. Всю эту неделю, пока Ольга посылала Амане письма, готовилась к встрече, она безуспешно пыталась отгородиться от случившегося, но ничего не получалось. Если бы Кира был жив – с ней бы такого не случилось, и если вернуть Лайта не выйдет, не получится отомстить – жить будет незачем, да и не на что.
Светлана съехала с квартиры к своему новому обожателю, тому самому другу Вольдемара. Правда, заплатила за услуги в этом месяце и сунула ей пару сотенных бумажек – моральную компенсацию за то, что вынуждена оставить подругу одну в такое нелегкое время. Но, когда счастье тебе улыбается – нельзя упускать свой шанс! Она произвела на своего кавалера столь сильное впечатление, что тот предложил белокурой красотке пожить месяц-другой с ним, в его особняке, а кто же откажется от такой возможности завоевать свое место в манящем мире состоятельных людей?
Вот и Светлана поспешила перебраться к своему щедрому покровителю. А чтобы остатки совести на мучили – подбросила покидаемой Ольке денег. Той теперь вообще хоть в петлю! Итак была не красавица, а сейчас жуть просто, с таким-то шрамом! Но сильнее всего пугали Светлану глаза подруги: потухшие, застывшие, мертвые.
Благодарности за свое спасение Света от Ольги так и не дождалась, хотя, если бы не ее преждевременное возвращение – никакая скорая уже не помогла бы! О том, что же толкнуло Ольгу на такой шаг Светлана могла только догадываться, потому что та молчала, как камень. Произносила за день пару-тройку фраз и всё. Так что, если быть до конца честной, то блондинка вздохнула с облегчением, когда покинула квартиру – уж слишком тягостной стала атмосфера, а Света всегда любила веселье.

Глава 6. Возвращение.

«Господи, ну и руины! Неужели нельзя было в отеле встретиться? Здесь же ни одной живой души поблизости, – думала Миса, выбираясь из такси и расплачиваясь с водителем. Сказать, что местечко было мрачным – значит не сказать ничего. Но пугало Амане не это, она сама несколько лет назад испытывала тягу ко всему мрачному, готичному, таинственному и потустороннему, а из всех цветов предпочитала черный. Дело было в самой окутывающей этот полуразрушенный дом давящей, пугающей ауре.
Ей пришлось заплатить кругленькую сумму, чтобы таксист согласился везти девушку в это Богом забытое место. «Только сумасшедший отправится туда даже днем, не то что вечером! Нечего там делать такой очаровательной леди, – сказал он Мисе на ломаном английском. – Давайте лучше я вас в более приятное место отвезу?» Но она настояла на своем, правда уплатить пришлось и за обратную дорогу, потому что найти здесь пассажиров было нереально, а возвращаться порожняком водитель не желал.
Задние фонари автомобиля уже превратись в два крохотных рубиновых огонька, а Миса все еще стояла в нерешительности. Но, что она, зря летела сюда, что ли? Недешевое это удовольствие! Несколько раз споткнувшись и больно ударившись плечом о косяк двери, Амане вошла в комнату, которую освещало только пламя двух черных свечей. Внимание Мисы приковала стоявшая у стола девушка – худенькая, невысокая, в длинном черном плаще и с распущенными волосами цвета воронова крыла.
– Здравствуйте, Миса, – в японском девушки ощущался легкий акцент. – Я рада вас видеть, – она развернулась, и на секунду гостья испугалась – глаза собеседницы были похожи на две холодных бездны. – Послания вам отправляла я, об этом меня попросил Лайт… Я расскажу вам все о нашей встрече, но для начала – давайте выпьем, за знакомство, согласны? – она откупорила бутылку, наполнила и протянула Амане бокал с вином, второй, точно такой же, взяла сама.
– Хорошо, – Миса подошла, взяла бокал из рук черноволосой, но подносить к губам и пить не спешила, подождала, пока та возьмет свой и сделает первый глоток. Ольга усмехнулась и неспеша отпила из бокала:
– Вино хорошее, Миса, не бойтесь. Лайт сказал мне, что именно такое вы предпочитаете.
Амане бросила взгляд на этикетку – девушка не лгала, это было действительно её любимое вино и после смерти Лайта она его не пила, избегая воспоминаний. Но показать свою слабость перед этой странной девушкой? Никогда! Миса залпом опрокинула содержимое бокала, не заметив, как по губам Ольги скользнула легкая усмешка.
– Ну, а теперь, Миса, я расскажу вам, где и как встретилась с Лайтом, а потом дам вам прочесть его последнее послание.
– Я слушаю, – Миса скрестила руки на груди и уставилась на Ольгу.
А та, спокойно, голосом практически лишенным всяких эмоций, поведала Амане о своей неожиданной встрече с проигравшим Кирой в мире синигами. Миса слушала внимательно, чувствуя, как почему-то с каждой минутой все сильнее кружится голова. Может это от запаха свечей? На лбу выступил пот и она попросила:
– Налейте мне еще, здесь очень жарко, – хотя на самом деле этот вечер был удивительно прохладным, потому-то Ольга и надела легкий плащ.
– С удовольствием, – девушка протянула блондинке бокал. – Мне продолжать?
– Конечно, – Миса жадно глотнула вина. – Что Лайт говорил обо мне?
– Только то, что очень любит вас и тоскует… Он ведь никогда не сможет покинуть мир синигами.. Это ужасное место, Миса… Там все серое, холодное, мертвое… Кстати, когда вы умрёте, тоже окажетесь там, – с усмешкой добавила Ольга.
– Я знаю, – головокружение усиливалось, звуки долетали словно издалека, изображение расплывалось, и с каждой секундой она все сильнее верила этой девушке в чёрном.
– А теперь, прочтите письмо, Миса. Думаю, вы не сомневаетесь больше, что его настоящий автор – Лайт, – Ольга протянула Амане листок, испещренный иероглифами. Когда девушка поднимала голову, густые пряди черных волос на секунду сдвинулись и приоткрыли длинный рубец через всю правую щеку.
Пока эта щека была закрыта, девушка казалась Мисе весьма симпатичной, хотя и далекой от модельных стандартов: невысокая, худенькая, маленькая грудь, узковатые бедра. Но теперь от привлекательности мало что осталось, к тому же было заметно, что рубец свежий. Как же кошмарно это должно выглядеть при дневном свете, если даже в мягком пламени свечей пугает Амане до дрожи. Девушка заметила взгляд Мисы, прикипевший к её щеке и усмехнулась.
– Правда, красиво? Особенно эффектно смотрится на ярком, солнечном освещении, обеспечивает мне стопроцентное внимание мужчин. Но, вы здесь ради письма, читайте.
Миса послушно уставилась в листок, старательно фокусируя зрение:
«Миса… Даже сейчас я не могу произносить твое имя равнодушно… Мы были вместе не один год, мы перекраивали этот прогнивший мир. Кира и его богиня… ты и я… В тот день, когда я впервые тебя поцеловал, я понял, что такое настоящая любовь и до сих пор люблю тебя.
Знаешь, что самое страшное? Все мои желания и мысли остались со мной, но я никогда не смогу больше обнять тебя, коснуться твоей шелковой кожи, почувствовать запах твоих белокурых волос… Нам ведь так хорошо было вместе… Такое невозможно забыть даже через тысячу лет. Впрочем, я легко смогу в этом убедиться, потому что у меня впереди одинокая вечность…
И знай, я не осуждаю тебя за то, что разделяешь теперь свое тело с другими. Да-да, я могу все это видеть, Миса! Такова милость, оказанная мне Рюком. Ты имеешь полное право распоряжаться собой. Надеюсь, те двое парней смогли утешить тебя в тот вечер?
Я понимаю всё. Я – мёртв, а ты жива, и у каждого из нас свой путь. Но я бы умер еще раз, только бы увидеть тебя снова. А ты – умерла бы ради меня? Когда-то ты обещала мне это…
Но, стоп. Это говорит моё отчаяние и тоска. Я не имею никакого права просить тебя прийти ко мне раньше срока. Хотя, это очень просто, и если ты когда-нибудь решишься это сделать, знай: достаточно умереть, пролив свою кровь, и тогда, покинув мир живых, ты присоединишься ко мне в мире синигами. Тогда уже ничто и никто не сумеют разлучить нас, пусть изгои, но мы будем вместе. Я всё еще верю в то, что твоя любовь жива. Твой Лайт.»
Исписанный листок выпал из дрожащих пальцев Мисы, а сама она опустилась на пол и зарыдала. Все воспоминания о Лайте воскресли в ней разом, и теперь девушке казалось, что она даже слышит его голос, чувствует запах его парфюма. Отняв ладони от заплаканного лица, Амане увидела, что Ольга отошла от стола к выбитому окну и сейчас молча всматривается в бархат ночного неба. А на столе в свете свечей поблескивает узкая полоса холодного металла – нож с длинным и тонким лезвием.
Так вот же он – выход! В ушах Мисы сейчас звучал только голос Ягами, шепчущий её имя, зовущий ее к себе, а перед собой она видела такое родное лицо, насмешливые карие глаза, небрежно уложенные волосы… Вот он протягивает к ней руку…
Миса невольно вытянула свою – пальцы сомкнулись на рукоятке ножа. Амане поднесла его к ладони, пробуя остроту, слегка провела по коже и сверкающее лезвие тут же ее рассекло. Но больно не было. Окружающий мир колыхался на волнах иллюзорного тумана, заполняющего её отравленный наркотиком мозг.
– Я последую за тобой, Лайт, – прошептала Миса и провела лезвием, быстро и сильно, по левому запястью, разрезая кожу и вены, а затем – по правому.
Боли она снова не ощущала, почти не ощущала, это была последняя милость Ягами – сделать её смерть безболезненной. Даже не милость, нет, на самом деле, Лайт просто не хотел, чтобы крики умирающей привлекли чье-то внимание. Растворенный в вине препарат* купировал боль практически полностью, к тому же, лекарство обладало психотропным эффектом, его выписали Ольге после попытки суицида.
Приобрести его без рецепта было невозможно, но в случае Королёвой применение препарата было оправдано – он помогал стабилизировать психику пациента, делая того внушаемым, помогая врачам добиться нужного эффекта, вложить в голову самоубийцы мысль, что не стоит повторять попытки. Но это лекарство ни в коем случае нельзя было смешивать с алкоголем, в этом случае его свойства усиливались многократно и человек практически терял возможность мыслить самостоятельно.
Кровь из перерезанных сосудов заструилась толчками, почти синхронно с ударами сердца, но смерть все не наступала, только с каждой секундой усиливалась слабость… Неужели умереть – это не так просто, как ей показалось вначале?
– Вы все сделали правильно, Миса, – сказала Ольга, внимательно глядя, как кровь Амане стекает на пол, образуя темную лужицу. Она пыталась отыскать в своем сердце хоть каплю жалости к этой, абсолютно незнакомой ей девушке, но не могла. Ольга поймала себя на мысли, что с нетерпением ожидает, когда же Миса наконец-то умрет, заменит Лайта в том жутком, сером мире синигами.

Место: мир синигами.
Расширенными глазами Лайт смотрел, как Миса вскрывала себе сосуды. Момент его торжества приближался. Осталось совсем немного и он снова будет живым. Тетрадь. Вот в чем беда! Тетради у него так и не было, но время еще не истекло.
– Фух, я устал, – Рюк с несчастным видом опустился на камень рядом с Лайтом. – Я сейчас эту Тетрадь просто брошу и все! И хрен с ней, кто подберет, тот и подберет! Иначе я тут скоро со скуки помру… Хотя, нет, помереть-то я как раз и не могу!
– Сочувствую, – Лайт усмехнулся. – А ты не думай об этом, Рюк, какая разница – кто поднимет?
– Огромная! Надо, чтобы было ВЕСЕЛО! – синигами поморщился. – И чтобы яблоки были.
М-м-м, сладкие, вкусные, сочные яблоки, – Рюк досадливо швырнул Тетрадь, и та приземлилась рядом с ним, на камень, но Ягами сделал вид, что этого не заметил.
– Скажи мне, Рюк, а ты никогда не жалел о том, что вписал меня в Тетрадь? Ведь ты сам говорил, что так весело, как со мной, тебе никогда не было? – Лайт задал этот вопрос, намереваясь втянуть синигами в дискуссию и отвлечь его внимание от происходящего на Земле. Краем глаза Лайт оценил расстояние до Тетради – схватить её он успеет, если только бог смерти не возьмет ее в руки.
«Когда же ты сдохнешь, сучка! Давай же!» – мысленно подгонял бывший Кира Мису.
Словно услышав его приказ там, в мире людей, Амане, под пронзительным взглядом Ольги, подняла выпавший нож скользкими от крови пальцами. Сколько же можно ждать смерти! Она хочет встретиться с Лайтом немедленно – нож вонзился в шею, пробил сонную артерию, и теперь кровь хлынула фонтаном, с губ сорвался облегченный вздох и её, уже бездыханное тело рухнуло в лужу собственной крови, а душа стремительно понеслась к миру синигами.
Образовавшийся за спиной сгусток энергии Лайт не увидел – почувствовал. Это было именно то, ради чего Ягами существовал последние дни – открывался портал в мир людей. Молниеносным движением схватил Лайт лежащую на камне Тетрадь и стремительно шагнул в приоткрывшуюся дверь, успев услышать раздавшийся за спиной гневный возглас Рюка:
– Сукин сын! Таки догадался!
Однако, последовать в этот портал за исчезающим Лайтом синигами не мог. По этому Пути боги смерти ходить не могли. Путь крови. За всю историю им пользовались всего лишь несколько раз.
Лайт и Миса встретились на середине Пути, когда она ступала в мир синигами, а он покидал этот мир.
– Лайт! – радость вспыхнула в глазах Амане, – ты встречаешь меня! Как я счастлива! – воскликнула она, видя стремительно мчащегося навстречу Ягами.
– Прощай, Миса! – его губы искривила торжествующая ухмылка. – Удачного пребывания в мире синигами, а мне пора! – его сильные пальцы коснулись ее руки и отшвырнули девушку в сторону ее будущей тюрьмы.
Последнее, что она услышала, когда портал смыкался, был его крик, полный нечеловеческой боли.

Место: Город N, заброшенный район.

Сначала Ольга увидела, как в комнате образуется светящееся окно портала, а потом услышала крик, жуткий, пробирающий до костей, словно кого-то просто раздирают на части. С каждой секундой крик становился все громче и вот из этой двери между мирами вывалился парень и приземлился прямо рядом с телом Амане, чудом не угодив в кровавую лужу.
Одежды на нем не было вообще, а правое плечо, запястье и бок обагрены кровью. Крик оборвался и несколько секунд в комнате было слышно только его тяжелое дыхание, почти всхлипы, а сам он инстинктивно подтянул колени к груди и обхватил их руками, пытаясь так уменьшить боль, разрывающую каждую клеточку его тела.
Лайт и представить себе не мог, что это так больно. Даже умирать было легче, а вот возвращаться - в него словно вонзились тысячи тонких, длинных игл прожигая и леденя одновременно. Сейчас Ягами из всех сил старался унять слезы, так и струящиеся по щекам, и успокоить свое дыхание – такое судорожное и болезненное, словно с каждым вдохом в его легкие попадали раскаленные железные стружки: вдох – выдох, вдох – выдох… тише, спокойнее… еще спокойнее…